8. Никушкины мытарства, и кое что ещё

НИКУШКИНЫ МЫТАРСТВА И КОЕ-ЧТО ЕЩЁ
Из серии «Невидимые лесные обитатели»
(СКАЗКА)

        Никушка проснулась от пиликанья сверчка за печкой. Вчера она уснула сразу, как только голова коснулась подушки. Долгие мытарства по зимнему лесу, долгожданная встреча с друзьями, тепло костра и бурная радость друзей по поводу её возвращения, слёзы раскаяния – сделали своё дело. Кикимора почувствовала навалившуюся многодневную усталость и с помощью Аксютки еле добрела до её избушки. Шустрая баба-яга в мгновение ока постелила ей постель и помогла влезть на полати.
- Спи, подруженька, набирайся сил! – ласково приговаривала она, подтыкая одело с боков худенького Никушкиного тела.
        Ещё задолго до пробуждения, сквозь сон, кикимора слышала, как Аксютка и Васька тихонько управлялись по дому, топили печку, шёпотом переговариваясь, а потом, ещё засветло ушли на улицу к костру. Баюн и баба-яга  почти всю ночь провели с Тритоном, сменяя время от времени Закорюку и Кащеича, которые тоже остались возле новогоднего костра, поспав только пару часов на полу, где Аксютка постелила для них два набитых сеном матраца.
        В избе Аксютки витали  милые сердцу Никушки запахи сдобного теста и душистых трав. Тепло от протопленной печки волнами расходилось по всем углам. И самое главное: было ощущение огромной радости и облегчения в душе, от того, что она прощена друзьями. Вчера, едва придя в себя, она плача и утирая слёзы, потоком льющиеся из глаз, молила их о прощении. Говорила о том, как ей плохо без друзей, как она виновата перед ними за все обидные слова и поступки, называла себя «заблудшей овцой» и « порождением ехидны», просила «побить её каменьями».
        Аксютка тоже плакала, обнимая подружку, а Васька, Закорюка и Дормидонт стыдливо отворачивались и вытирали мокрые глаза. Даже Тритон Горыныч прослезился, но тут же пыхнул огнём, высушивая слёзы, чтоб его не уличили в слабости.
- Друзья мои! – пророкотал он, - больше года назад мы посеяли «зубы дракона», как говорят в Китае, но помнишь, Никушка, ты мне сказала при первой встрече: в карете прошлого никуда не уедешь? Плохо то решение, которое нельзя изменить. Мы сегодня закрываем этот «ящик Пандоры», потому что все мы виноваты в равной степени. Ты тоже прости нас за те горести, что тебе пришлось испытать из-за нашей ссоры. Не отведав горького, не узнаешь сладкого - так говорится в пословице, наша дружба должна быть выше мелких дрязг и обид!
         Когда стихли последние аккорды торжественной речи мудрого змея, все обрадовано загалдели, так как он выразил их общее мнение. А потом веселье разгорелось с новой силой. Взлетали фейерверки, пылал костёр, лесные обитатели прыгали и кричали всевозможные глупости, но всё это было от огромной радости…
Никушка ещё полежала немного, нежась в тепле уютного Аксюткиного жилья, потом легко спрыгнула с полатей, оделась и вышла на улицу.
       - Доброе утро, Никушка! – хором крикнули  друзья, обернувшиеся на скрип двери, - иди к нам! Все они сидели на лапнике возле костра рядом с шалашом Тритона и ждали её пробуждения. Горыныч, закутанный тёплым одеялом, был похож на небольшую гору, из недр которой время от времени вырывались пламя и дым.
- Ну, все в сборе, будем завтракать, - сказала Аксютка. Она позвала с собой Баюна и Закорюку и ушла в избушку за едой. Прошло несколько минут, и стол ломился от угощения. Баба-яга подкладывала лучшие куски то Никушке, то Тритону. Наконец, все насытились, и пришло время рассказа кикиморы об её скитаниях. Накануне она не смогла из-за волнения поведать о своих мытарствах.
         В начале повествования мы оставили Никушку в тот час, когда она отправилась на поиски своих друзей. Больше полугода она одиноко прожила в  старой лачуге, питаясь чем придётся и злясь на весь мир. Но вот, словно очнувшись от долгого сна, обдумала свои слова и поступки и поняла, что зря обидела друзей.  «Как аукнется, так и откликнется» - сказано не зря. Получила то, что заслужила.
Никушка думала, что легко найдёт следы  друзей, но время шло, она переходила из одного леса в другой, рыскала вдоль озёр и рек, огибала горушки и спускалась в овраги, а приятели, как в воду канули. Редкие зверушки и птицы шарахались от неё при встречах, помня её недобрый нрав. Невидимые лесные обитатели болот и лесов, которых кикимора  кое-где встречала, разводили руками: то ли не знали, то ли не хотели помогать той, которая заслужила недобрую славу. Да ведь и не все из них были так добры, как её утраченные друзья.
         Два месяца скитаний вконец изнурили Никушку, и она решила сделать небольшую передышку в местах, где когда-то родилась, и где у неё оставалась родня. Добралась кикимора до родового болота в начале июня.  Семиюродная сестрица Болотная кикимора приютила её в своей хижине, делилась с ней едой, особо не расспрашивая ни о чём, за что Никушка была ей благодарна.
         Поначалу кикимора была почти счастлива. Она бродила по окрестному лесу. Возле болота собирала свои любимые незабудки, плела из них венки и даже что-то негромко напевала себе под нос. Вспомнила своё заброшенное ремесло, навязала всей родне ковриков из камышиного пуха.  Ходила с сестрицей по ягоду и грибы. Так прошло ещё два месяца, и Никушка поняла, что не хочет больше здесь находиться. Все здешние обитатели были скучные и не видели  дальше своего болота. Их ничего не интересовало кроме еды. Они не умели радоваться чужому счастью, завидовали и делали друг другу мелкие пакости. В общем, «в каждой избушке свои погремушки».
         Через родственницу кикимора пыталась узнать что-либо о друзьях, но обитатели её родового болота тоже ничего не знали об их местонахождении. В одно раннее августовское утро Никушка собрала заплечную котомку, попрощалась с сестрицей и отправилась на дальнейшие поиски своих друзей. У неё появилась одна идея. Кикимора решила проведать ещё одну свою родственницу – кикимору Хлевную, которая жила в большом селе.
        Она шла через лес и вспоминала, как они с Аксюткой ходили в это село на рынок. Для подруг такой поход был  праздником, и ему предшествовал целый ритуал. Зная все укромные места в лесу, подруги набирали огромное количество ягод и грибов. Половину заготовок оставляли для себя и своих друзей, а половину продавали. Им нужна была соль, мука, крупы, нитки и иголки, краски и разные инструменты для Дормидонта и Закорюки, крючки и лески для Баюна.
        Леший и Кащеич тоже вносили свой вклад: Закорюка плёл корзины и делал деревянные ложки, Дормидонт вырезал узоры на рукоятках и изготавливал глиняные свистульки для детворы в виде лесных птичек. Все заготовки и запасы укладывались в  короба, короба ставились в удобную лёгкую тележку, сооружённую Закорюкой. Тележку устанавливали на спине Тритона, привязывали. Аксютка с лешим садились в ступу, взлетали и через мгновение приземлялись где-нибудь за селом возле дороги. Горыныч опускался рядом. Затем баба-яга возвращалась за Никушкой.
         Все вместе они аккуратно отвязывали и опускали на землю тележку, вынимали из ступы приготовленные наряды, чтобы не отличаться от окрестных женщин: Аксютка надевала красные сапожки, Никушка – ботиночки на каблучке, повязывались платочками….  Баба-яга делала руками какие-то пасы, и вот они уже видимы всем окружающим. Подружки брались за тележку и, смеясь и шутя, вскоре въезжали на территорию рынка. Обычно они там появлялись первыми.
         Леса и земли в этих местах были плодородными, а рынок был самым крупным в округе. Люди приезжали за лесной и овощной продукцией из разных мест. Через какое-то время возле  прилавка, где выставляли свой товар Аксютка с Никушкой, выстраивалась огромная очередь. Грибы и ягоды у них были отборные, корзинки лёгкие и ладные, свистульки самые звонкие, ложки весёлые – кто же не захочет порадовать себя и своих близких. Распродав всё в короткое время, подружки закупали необходимое, везли к окраине леса, отправляли тележку с Тритоном, а сами наведывались к Никушкиной родственнице, но уже в своём натуральном обличье.
         Эта сестрица тоже была «седьмой водой на киселе», но всегда принимала их в лучшем виде. Показывала «своё» хозяйство: корову, телёнка, овечек, курочек, цыплят. Угощала их молоком, яйцами. Затем вела гостей в огород, где они с удовольствием хрумкали молодые пупырчатые огурчики, рвали горох, репу. Сами гостьи угощали Хлевную кикимору черничкой и земляничкой, щавелем, да вяленой рыбкой. Слушали её рассказы о здешней жизни, рассказывали о лесном житье-бытье.
Потом, довольные, возвращались в лес к своим обычным делам и друзьям…
        Так, вспоминая хорошее время, то улыбаясь, то грустя, Никушка добрела до дома, где жила дальняя родственница. Кикимора Хлевная встретила её радостно:
- Никушенька, что ж ты так долго не проведывала меня? А  где Аксютка?
И Никушка рассказала сестрице всё, что произошло за прошедший год, ничего не утаив от родственницы. Кикимора Хлевная жила на белом свете намного дольше Никушки, много чего повидала и была доброй и мудрой.
- Берегись бед, пока их нет, - сказала она, - время всё лечит, поживи у меня, а там глядишь, что-то переменится, появятся вести и о твоих друзьях.
        Ещё два месяца жила Никушка у родственницы. Помогала ей по хозяйству: вычёсывала шерсть у овечек, чистила бока коровушке и телёнку, смотрела, чтобы куры не шастали в огород.  Между делом, слушала рассказы о старине старшей родственницы, связала свитер для Дормидонта, носки для Аксютки, шарф для Тритона, шапку для Закорюки, коврик для Васьки.
В один из дней в закуток, где сидела со своим вязаньем Никушка, заглянула Хлевная.
- Никуша, выйди-ка на улицу. Для тебя есть хорошая новость.
        Никушка выбежала во двор. Сестрица разговаривала со старой взъерошенной сорокой. Оказалось, что сорока по имени Маршуня летала в дальний лес в гости к  племяннице Мобилке, загостилась там на вольных хлебах и прожила у родни всё лето и почти два месяца осени. Но самое главное в её рассказе было то, что племянница Маршуни жила на волшебной поляне возле избушки Аксютки. Услышав это, Никушка сначала потеряла дар речи: уж больно неожиданно пришла радостная весть.
        Но немного успокоившись, принялась  расспрашивать птицу, как туда добраться. Оказалось, что расстояние не близкое: Маршуня преодолела его за две неделе, а тому, кто пойдёт пешком понадобиться почти два месяца. «Если учесть, что уже конец октября - доберёшься только к Новому году!» - прикинув, сказала Хлевная кикимора.
        Она залезла на чердак и достала оттуда старый ладный тулупчик и серые катанки. Из сундука вынула платок и рукавички. Протянула вещи Никушке. Собрала еды в котомочку, обняла и сказала на прощанье: «Будь счастлива! Не забывай родню, заглядывай. Передавай приветы своим друзьям, да помни: не плюй в колодец: пригодится воды напиться!»
        И опять начались Никушкины хождения по мукам. Она брела через буреломы и непроходимые болота, в бурю и в дождь. Но теперь у неё в голове был чёткий маршрут, и она не сворачивала с него. Через месяц Никушка добрела до своей старой лачуги, посидела на порожке, немножко поплакала и пошла дальше.
        А в лесу становилось всё холоднее, давно уже облетели листья с деревьев, ветер кружил их стаями над Никушкиной головой. Озябшие птицы попрятались в дуплах и гнёздах, и только ей негде было притулить голову. Ближе к ночи она находила широкую разлапистую ель, нагребала опавшей листвы под бок и ложилась, свернувшись в клубок, чтоб сохранить тепло. Много раз она мысленно благодарила Хлевную кикимору за тулупчик и валенки. Без них она бы замёрзла.
        Зима началась внезапно. Ещё вчера лес был гол и бесприютен, и вдруг утром следующего дня с неба хлопьями повалил снег. Он в мгновение ока выбелил землю и деревья, а ударивший следом мороз заледенил болотца, озерки, реки и ручейки. В первые дни снегопада идти стало ещё тяжелее, но через несколько дней снег уплотнился, и легкая, словно пёрышко, Никушка шла по нему, как по утоптанной дороге. Она уже потеряла счёт дням, но однажды, будто громовый раскат прокатился над зимним лесом: « Никушка, возвращайся! Мы ждём тебя!» И огненные всполохи расчертили небо над её головой.
        Она знала, что Тритон Горыныч не увидит её, но всё равно стала кричать, прыгать и махать руками с какой-то слабой надеждой, что может быть….Когда на небе растаял даже дымный след, она двинулась вперёд с удвоенной силой, понимая, что скоро, очень скоро доберётся до цели. Через некоторое время она заметила на снегу множество звериных следов, которые тянулись в одном направлении, затем засверкали  салюты над лесом в километре от себя, учуяла дым костра. А спустя некоторое время, увидела между деревьями  отблески огня  и скачущие вокруг него  фигуры.
        Никушка не помнила, как она добрела последние метры….
- Бедная ты моя, так настрадалась! –  обнимая подругу, сквозь слёзы шептала Аксютка.
- Нет, подруженька, у кого есть друзья, тот никогда не бывает бедным! - ответила ей кикимора.