Птица

Она трепетала в моих руках , словно  птица, что запуталась в сетях.  Руками билась, будто крыльями. Жалобно открывала рот. И глаза, они говорили со мной. Они рассказали мне ее воздух. Знаешь.  В ее глазах, слезах, жестах, улыбке… везде был я. Я как будто бы тень или паразит. Или нет, мозоль. Вроде бы и не отмираю, а сковываю привычное. Да, птица, я сковал твое «привычное» своим эгоистичным «надо». И даже сейчас, окажись ты на самом деле птицей, я бы подумал только о том, чтобы ты не порвала сеть. Ведь там должен быть еще не один десяток птиц. А кто? Кто ты, я спрашиваю. Какая птица?
  Ты открываешь рот и как  подстреленный ястреб выдаешь печальный плач по небу, по своим податливым крыльям. Их даже резать не обязательно. Ты их и так сложила.  Твой крик пронзает глубины моего сознания. Оказавшись наедине с тобой я не чувствую больше… да вообще ничего не чувствую. Меня будто и нет. Скажи мне, это правильно? так может или должно быть?
  Так никогда не было. Ни со мной , ни в сказках. В каждом твоем вздохе, прикосновении, страдании везде лишь я. Тень меня. Ты вообще умеешь радоваться? Ты рада тени меня? Или этим сетям? Ты ведь их сильнее, скажи мне, черт подери, зачем ты не борешься. Ты же можешь их порвать. Но ты не делаешь больше ничего. Ты только вскрикнула и приняла мою тень. А может ли то , что ты из моей тени сможешь потом возродиться? Ведь я нужен тебе только за этим.
  Она лежала под самым нежным мужчиной в ее жизни. И под самым жестоким творцом. В ее глазах отражались и плясали огни проезжающих машин. Она будто мотылька в банку поймала  его тень и теперь уж не отпустит на волю. Никогда. Она сделает все, чтобы тень стала новой жизнью. Как рождается каждое новое утро нежное солнце, как рождается ручей из трели весенних луж. Он подарил ей право на жизнь. Конечно, теперь она просто не сможет выкинуть его из своей головы. И это хорошо, ведь каждый должен, во что и кому то верить. Да и просто хотя бы должно быть то , ради чего ты смотришь на солнце. Это не всегда что-то хорошее, но бывает и так, что это что то «назло». Но это не тот случай.
  Приручить птицу сложно. Приручить охотничью птицу почти невозможно. А такая как она больная и раненная должна быть благодарна приручению. Он просто не стал ей безразличен. Он просто не стал ей листом ее боли. Он …. И больше не надо слов.
Птица, ну же,  лети.  Я режу твои путы. Ты смотришь с нежностью, но улетать не спешишь. Тебе некуда спешить. Остаешься? веришь? Не веришь, но остаешься. Твои крылья изранены. Но ты ведь , пообещай мне, улетишь.
 Сидим, курим. Не смотрим в глаза. Не смотрим назад. К надежде. И хотелось бы, чтобы это закончилось счастьем. Да или просто закончилось. Но нет сил. Держим марку. Держим цель. А придем домой и так ,  будто в невесомости будем стекать по стенам домов . по бетону безразличия.
 Ты остаешься жить, остаешься верить. Но станешь очень осторожной. Нет, ты не умрешь. Никто еще не умирал. Останется мечта, надежда, вера. Ибо когда погибает надежда ничего не остается, только немного больно. Где то там под грудью. Где то там глубоко внутри. Мы разучились жить. Мы просто дышим. Мы теперь друг для друга новый воздух.