Юбилей

               
    Случилось это ни много, ни мало, а четырнадцать лет тому назад, на далёком юге. Около Кабула, в небольшой долине, есть живописное озеро. Вода в нём голубая - голубая. Это местечко называлось уезд Пагман. Так вот, не пришлось  нам искупаться в этом озере. Не потому, что холодно было. Жара была. И желание было искупаться, и жара присутствовала, и даже вода в озере была. Но не судьба. На войне иногда приходится делать не то, что хочешь, а то, что приказывают. Вот и проехали мы с пыльными рожами мимо этого чудного озера, лишь полюбовавшись на его водичку.


       А приказано было моей саперной роте заминировать караванные тропы, по которым местные боевики на ишаках, верблюдах, а кое-где и на себе, перевозили  эресы ближе к Кабулу и обстреливали его.


        Город большой, трудно промахнуться. Ладно бы долбить прицельно по нашему аэродрому, госпиталю, по нашим частям. Нет ведь, по мирным кварталам, по своим соплеменникам, по женщинам и детям.


     Пока командир мотострелкового полка с полковым инженером ставили мне задачу и я переносил информацию на свою карту, во взводах кипела работа. Уходим денька на два-три в горы, топаем на своих двоих, а взять с собой нужно многое. Кроме автомата, бронежилета и каски, необходимо иметь запас патронов, воды, сухпаёк, сигнальные ракеты, сапёрную лопатку, плащ-палатку, спальник, сухое топливо, медикаменты. И плюс главная тяжесть - мины и взрыватели к ним. Вот и навьючивали мои солдатики на себя многие килограммы. Как сейчас помню, упитанных у меня в роте не было, все стройные, как джейраны. Мы иногда даже завидовали верблюдам за то, что их так мало нагружают.


     Для прикрытия мне выделили разведроту. Её командир -  высокий капитан, крепкий, голосистый. Познакомились. Зовут Вадимом. Решили все вопросы взаимодействия, пробили маршрут, проверили радиосвязь и в путь. Если по карте нам предстояло преодолеть расстояние в 10-15 километров, то по жизни цифирь эту смело увеличивай вдвое, а то и втрое. Ведь идти светило нам поперёк нескольких хребтов.


      Сначала разведрота вытянулась вереницей, а потом и мои пошли крутить серпантин, шаг в шаг. Метров через 100 подъёма - привал, садимся прямо в пыль. Влево, вправо - нельзя, могут стоять мины. Санинструктор, находящийся в середине нашей колонны, вертит головой, спрашивает, кто как себя чувствует. Молодец, не приходится напоминать. Особое внимание молодым. Пить больше одного глотка  нельзя. Два коротких слова " Встать, вперёд " заставляют нашу мирную пока гусеницу уверенно двигаться вверх. Впереди у ефрейтора, прямо на глазах, на спине от пота намокает хэбчик. Как только с его носа начинает капать будто с неисправного водопроводного  крана, даю команду на очередной привал. Смотрю вниз. Замыкающим, обычно, ставлю крепкого сержанта. Это наши запасные плечи. Потому что в боевом порядке роты отстающих не должно быть никогда.


     А вот и вершина первого хребта. Сверился по карте, поднялись на 800 метров. Сейчас нужно спуститься и опять подняться на такой же хребет-близнец. А вот за ним надо продвинуться по ущелью, как можно дальше, насколько нам позволят духи, и постараться перекрыть эту ниточку снабжения так, чтобы ни одна мышь не проскочила. Впрочем, я погорячился. Мышь, и даже не одна, могут разгуливать по горам совершенно безопасно.


      Ротный разведчиков только что снял стружку со взводных. Собрал их отдельно и вполголоса, но очень убедительно доказывал, что Вася неправ. А Вася, рыжий  лейтенант, ещё на голову выше ротного и на два размера здоровей, всё пыхтел и вертел своим облупленным носом, выражая явное неудовольствие.


      А потом главный разведчик плюхнулся рядом со мной и неожиданно признался, что у него сегодня  День рождения и, причём, юбилей.
- Тридцать стукнуло - как-то с грустью сказал он.
Отчего грусть, я так и не понял. То ли от того, что уже тридцать, то ли от того, что не за столом среди  родных и близких, а в забытых аллахом горах, в стране, на календаре которой идёт 1366 год. Зацепил меня этот капитан. Без всяких речей захотелось сделать ему что-то приятное. Нащупал я в лифчике (нагрудной сумке для магазинов и гранат) одинокий жёлтый шарик витаминки и протянул ему:
- На, Вадим, всё что есть. Поздравляю.


      Ту задачу мы с Вадимом выполнили. И заминировали от души, и бойцов своих не потеряли ни раненными, ни убитыми. Правда, наша артиллерия случайно накрыла нас залпом из «Гвоздик», но мы отделались только легким испугом да мой связист Ваня Петров - порванными штанами. К броне мы вышли голодные, усохшие, но довольные. Мы с Вадимом сразу разбежались, у него свои начальники, у меня свои. Проверить личный состав, оружие, доложить начальству, да и самому что-нибудь попить и перехватить. А потом и разъехались по своим частям.


     Через три недели мою роту снова придали этому полку. Приехав к ним в гарнизон, я прихватил заготовленный подарок и пошёл искать разведроту. Нашёл быстро. Первым увидел Васю, взводного из разведки. Поздоровался, спрашиваю:
- Где Вадим?
 Вася, вроде и ростом стал меньше, и вся его рыжая краска сразу выцвела:
- А нет больше Вадима. Убили его вчера.
- Как?
- Ехали на БМПэшках колонной. Из зелёнки одинокая очередь. Ему две пули в грудь. Умер сразу.


Теперь и мне  пришлось пережить изнутри то, что я видел снаружи на Васе. И ноги ослабли, и солнышко поблёкло, и подарок стал ненужным. Да я и не помню, куда его задевал. Вот и весь тут юбилей до копеечки.


 Дорогой Вадим. На этой планете много бардака и неразберихи. Но тебя здесь помнят. Пусть земля тебе будет пухом.