Знакомьтесь семья Говнючкиных! часть 2

                Павел Яковлевич.



            Катенька стояла в углу и молча страдала. Уткнувшись лбом в стенку и заложив руки за спину, худенькая и такая трогательно-беззащитная в своем домашнем халатике, она вызывала  всеобщее сочуствие и жалость. Нарочито громко топая и кряхтя, Дарья Сергеевна недовольно поглядывала то на зятя, то на Тимофея. Кот, проявляя солидарность, уставился своими хитрыми глазищами на попугая. Аким Акимыч, почуяв неладное, бросил кромсать чернослив и на всякий случай бодро прокаркал:
- Пр-р-роизвол!

            Хотя, по его мнению, эту маленькую паршивку вместе с облезлым котом давно пора бы скормить бразильским крокодилам или людоедам из племени « УМБУ-ЮМБУ»! Но мнения попугая никто не спрашивал. А жаль...
Отец, не выдержав гнетущей атмосферы, заглянул в комнату дочери, постоял с минуту и вздохнув, пошел на кухню курить. Своих решений он никогда не менял.

             Парадокс заключался в том, что Павел Яковлевич очень любил свою единственную дочь. Поздний и оттого еще более желанный ребенок, Катюха была одновременно и его гордостью и головной болью. Самое интересное, что если бы не та давняя командировка  (кстати, должен был ехать напарник, но сломал руку) то, возможно, и Катюхи не было бы на свете.
             А приключилось следующее...
В конце девяностых, тридцатидвухлетний мастер по холодильным установкам, тогда еще просто Паша колесил по нашей необъятной Родине, меняя фреон, города и женщин. Девчонкам нравился улыбчивый, озорной здоровяк с роскошной шевелюрой, умеющий поддержать и разговор, и компанию и материально. Короче говоря, женщин у него было, как звезд на небе; только с рассветом они исчезали также тихо и бесследно, как те же самые звезды.
             В то бурное и сумасшедшее время здоровый, малопьющий и головастый спец по холодильникам ценился ничуть не меньше крутых парней на иномарках, живущих широко и красиво. Конечно, джакузи, «МЕРСЕДЕС» и загородный домик с зимним садом — это здорово! Только частенько этих новоявленных бизнесменов с печальной музыкой провожали на кладбище, или тихо и без оркестра закапывали где-нибудь в лесу. А нормальные бабы хотели нормальных мужиков, а не потенциальных клиентов городского морга!

            Однако все попытки захомутать Павлика, как его ласково называли многочисленные подруги, заканчивались неудачей. Ну зачем, спрашивается, связывать себя брачными узами, когда женского тепла и так в избытке? Вот и жил Павел легко и непринужденно, покоряя провинциальных красавиц, пока судьба не забросила его в маленький городишко со смешным названием  Заковряжинск
.
             На местном МОЛКОМБИНАТЕ, к слову- единственному в городе, затеяли реконструкцию. Новыве владельцы планы строили грандиозные, оборудование завезли импортное, платили не скупясь. Только крутись! Но в роду Говнючкиных умели не только за юбками бегать, но и пахать по черному. И Павел пахал! Целыми днями он что-то паял, калибровал, настраивал и прогонял — всего и не перечислить.
Но работа — работой, а кто скрасит длинные августовские ночи? Верный своему правилу наловить рыбки в любом озерке, даже если оно  меньше городской лужи, Павлик уже на вторые сутки закрутил роман с пышнотелой и крутобедрой администраторшей гостинницы, где он  остановился. Но здесь парню, прямо скажем, не повезло.
Нинель — так звали очередную пассию — оказалась дамочкой на  редкость бойкой и напористой!
             Как-то ночью, когда умиротворенный Павел мягко проваливался в сон, Нинель, опрокинув стопку ликера и тут же налив вторую, прижалась к нему тяжелой, теплой грудью, зашептала жарко:
            - Пашенька, миленький, давай поженимся! У меня и квартирка есть и дача у воды. Заживем с тобой по- человечьи, как люди... А,  Пашенька?

             Женщина забыла сказать, что в довесок к малосемейке на окраине и скворечника с огородом за речкой прилагается еще пятилетний пацан, брат-алкоголик, больной отец и непогашенный кредит за прошлогоднюю поездку в Турцию. Но и без этих сведений Паша загрустил.
              Женитьба в его планы никак не входила. А до сдачи КОМБИНАТА еще два дня. И      что делать? Опять упреки, слезы, истерика?
             Спас ситуацию ( как это не кощунственно звучит) ишемический инсульт лобных долей, осложненный диабетом второй степени.
Если перевести с медицинского — пожилого отца несостоявшейся невесты хватил удар.
Нинель укатила к родителям, Паша вздохнул свободно.

               Август заканчивался. Порядком надоевший зеленый глянец листвы то тут, то там прорезали яркие пятна охры и желтизны. Еще пару недель и деревья заиграют всеми немыслимыми красками и оттенками наступающей осени. А пока...
             МОЛОКОЗАВОД выдал первую продукцию, все работало как часы. Накануне Генеральный устроил небольшой банкет, пожал наладчикам руки, сказал добрые слова. Даже выдал премию в конверте, что вкупе с полученным в кассе составило приличную сумму. Оказывается, и среди бизнесменов порой встречаются  приличные коммерсанты, а не только хапуги и крохоборы.
            
.
             Павел стоял на крыльце гостинницы и решал: как же убить этот последний вечер?
Через несколько часов, с первыми петухами скорый ЧЕЛЯБИНСК-МОСКВА увезет его из этого провинциального городка с , его размеренным ритмом, звонкой церковкой на пригорке  и шумным базаром на площади. И останутся уютные улочки, медленная речка и рыдающая Нинель на самом донышке его памяти, исчезая в дымке воспоминаний.
             Грустно уезжать, зная наперед, что больше никогда в это место не вернешься. И пойди сейчас Павлик в ближайшее кафе, чтобы выпить чашку кофе, или на тихую речку, чтобы искупаться, наверное так оно и было бы. Но Павел  решил иначе. И судьба понеслась к нему навстречу со скоростью фирменного поезда ЧЕЛЯБИНСК-МОСКВА, ломая привычки и планы, задумки и желания; но самое главное — его холостяцкую жизнь, которой так гордился Паша Говнючкин...

                продолжение следует.