Мероприятие

    Если меня однажды спросят – зачем я затеял все это? – я промолчу. Не знаю, что сказать. По-другому я бы не смог. Будь все иначе – и меня бы не было.

5.

    «Вчера неизвестными был жестоко избит заместитель генерального директора N-го банка, - гнусавил диктор. – Свидетели нападения не могут дать точной информации. Врачи оценивают состояние пострадавшего как тяжелое, он находится в реанимации. Нападавшие не забрали ничего ценного, нанесли многочисленные травмы и сожгли автомобиль. Возбуждено уголовное дело по факту…»
    Я выключил телевизор. Болела голова. Взял со стола графин с водой и долго, жадно пил. Тут же склонился над раковиной, и меня вырвало.

4.

    По стенам мечутся багровые тени, причудливо отражаясь в окнах. Слышу чьи-то крики, но оглядываться некогда – надо делать ноги. Пути отступления я тщательно просчитал заранее. На одном дыхании пробегаю квартал, затем перехожу на быстрый шаг. Петляю между домами, стараясь держаться в тени. Возле старенькой пятиэтажки останавливаюсь, глубоко дышу, пытаясь успокоиться. Сердце колотится в горле. Никого. Никто не гнался за мной, и вроде бы даже никто меня не видел. Прыгаю, цепляюсь за козырек над подъездом, подтягиваюсь. Окно в подъезд я выбил несколькими днями ранее, когда готовился к «Мероприятию». Почему-то я про себя называю акцию - «Мероприятие» - именно так, с большой буквы и в кавычках. Забираюсь в подъезд – никого. Поднимаюсь на третий этаж. Теперь можно отдышаться. Достаю из-за мусоропровода пакет, из пакета - джины, футболку, кеды. Стягиваю с головы влажную от пота маску, разуваюсь, снимаю камуфлированную куртку, брюки. Перчатки пахнут бензином. Переодеваюсь в гражданское, форму запихиваю в пакет и бросаю в мусоропровод. Тщательно причесываюсь – и выхожу на улицу, через дверь. Весь цирк с переодеванием занимает не больше минуты. Где-то в двух кварталах гремит взрыв. Я неторопливой походкой иду в противоположном направлении. Оглушая меня сиреной, мимо пролетает пожарная машина.

3.

    Серебристая иномарка всегда паркуется в одном и том же месте. Ошибки быть не может: номера, марка, цвет – все сходится. Я не раз уже видел эту машину, видел этого человека. Я знаю, что сделал он, и что теперь надо делать мне. Я давно уже все решил.
    Мы, натягивая на бегу маски, бежим к машине. Темнота работает на нас. Фактор неожиданности – тоже. Ничего не подозревающий водитель выбирается наружу, когда сильный удар в голову отбрасывает его в сторону.
    «30… 29… 28…» - считаю про себя.
    Мой напарник, вооруженный бейсбольной битой и обутый в тяжелые солдатские ботинки, не дает человеку возможности ни встать, ни вскрикнуть, ни хотя бы осознать, что происходит. Удар за ударом: по голове, по ребрам, по суставам. Слышу неприятные хлюпающие звуки и хруст ломаемых костей. Руки трясутся.
    «21… 20… 19…»
    Я держу две пластиковые бутылки. В бутылках - бензин, к горлышку каждой привязана пропитанная горючим тряпка. Чиркаю зажигалкой, поджигаю обе. Одну бросаю внутрь иномарки и тут же захлопываю дверь, вторую – под капот. Загорается сразу и сильно. Спасительной темноты как не бывало.
    «11… 10… 9…»
    Напарник оттаскивает свою жертву подальше от горящей машины, в кусты, прыгает обеими ногами на голову.
    «3… 2… 1…»
    - Время!
    Мы разбегаемся в разные стороны.

2.

    - Он задерживается, - мой напарник недоволен. – Ты говорил, ровно в десять.
    Уже два часа торчим у нужного дома, привлекая совсем не нужное нам внимание местных жителей. Два парня в камуфляже околачиваются во дворе – довольно подозрительно, не так ли? К счастью, в одиннадцать стемнело, народ перестал бродить по улицам, мамаши забрали своих детей из песочниц, даже выпивающей молодежи не видно. Мы прячемся в тени дома и ждем.
    - Ждем, - говорю я напарнику.
    Пусть отрабатывает свою зарплату. Я вышел на него через знакомых знакомых своих старых знакомых. Его услуги обошлись мне всего в тысячу долларов. Деньги он взял вперед.
    - Чрезвычайно ответственный молодой человек, - сказали мне знакомые знакомых.
    Это хорошо. Именно такой мне и нужен: ответственный, в меру отмороженный, надежный.
    - Самое главное, - говорю я. – Самое главное, он должен выжить. Сломай ему, что хочешь, уложи его в реанимацию на полгода, сделай инвалидом на всю жизнь, но не убивай. Убивать нельзя. Понял?
    У напарника очень недобрая ухмылка.
    - Понял.
    За нашим клиентом – не совсем верное слово - за человеком, которого мы ждем, я следил больше двух недель. Исходная информация, которой я обладал: номер и марка машины – вот и все. Через знакомого мента узнал имя и адрес. Потом каждый вечер бродил по этому району, планировал, прикидывал. Клиент приезжал каждый день в одно и то же время, парковался в одном и том же месте. По ночам во дворе включалось освещение, поэтому за день до «Мероприятия» специально приглашенный товарищ прошелся по двору и аккуратно расстрелял все фонари из пневматического пистолета. Лампочку у подъезда я разбил сам. Нам нужна темнота. Я продумал путь отступления, заранее выбил стекло подъезда – проклятые домофоны! – спрятал за мусоропроводом чистый комплект одежды. Не идти же ночью по городу в залитом бензином и забрызганном кровью камуфляже.
    У меня в пакете бутылки с бензином. У напарника в рукаве бита. На все «Мероприятие» мы отводим тридцать секунд. Этого должно хватить.
    Времени почти полночь, клиента нет.
    - Ну, долго еще?
    - Нет, - глядя мимо напарника, говорю я. – Недолго.
    Серебристая иномарка паркуется на своем обычном месте.

1.

    - Вот и приехали, - сказал водитель, задумчиво изучая свое отражение в зеркале заднего вида. Отстегнул ремень безопасности.
    Он катал ее по городу уже час. Конечно, он оказался интересным собеседником, хотя и несколько странным, но она устала и хотела спать. Посмотрела в окно и не узнала местности.
    - Я не здесь живу. Мне надо на…
    Водитель нажал на кнопку, и с характерным щелчком двери машины заблокировались. Она дернула замок, но он, естественно, не поддался. Водитель схватил ее за руку и рванул к себе.
    - Зато здесь живу я.
    Треснула тонкая ткань кофточки. Вид обнаженной груди еще больше возбудил водителя. Он навалился на нее всем весом, не давая шевельнуться. От него пахло сигаретным дымом и почему-то – семечками. Какой-то поздний прохожий торопливо пробежал мимо, мельком взглянув на свое отражение в тонированных стеклах иномарки. Внутри он, разумеется, ничего не мог заметить.
    - Помогите, - прошептала она, чувствуя, как грубые пальцы лезут ей под юбку.

0.

    - Давай я тебя провожу?
    Мне нравилось быть с ней. Я, наверное, даже любил ее. Мы провели вместе весь день, но я не хотел ее отпускать. Время, конечно, позднее, но я готов был час идти до ее дома, а потом еще полтора – обратно, к себе.
    - Ничего, сейчас машинку поймаю, и мигом доеду. Не переживай. И ты тоже мигом добежишь.
    - Ну да.
    Она чмокнула меня в щеку на прощение, махнула рукой – практически сразу же у обочины притормозила серебристая иномарка - и уселась на пассажирское сиденье. Машина сорвалась с места, а я, беззвучно шевеля губами, запоминал ее номер.