Последний раз

   Последний раз я видел ее в спортзале. Она упоенно молотила грушу, не обращая внимания на восхищенные взгляды новичков и завистливые – опытных бойцов. Груша раскачивалась с внушительной амплитудой, с потолка сыпалась известка. Ее движения - точные, уверенные – сливались в невероятно красивый и опасный танец. Сколько я ее помнил – она всегда оставалась воином, с большой буквы – Воином. Короткая стрижка, огонь в глазах, сбитые до мозолей кулаки – таких женщин я не встречал в прошлом, и вряд ли встречу в будущем.
Она заметила меня, одним прыжком покрыла разделяющее нас расстояние и блестяще выполнила «ножницы».
   Я свалился на пол, чувствуя, как под давлением ее мощных ног хрустят ребра, и торопливо хлопнул ладонью – сдаюсь. Хватка ослабла. Говорили, от ее стального зажима здоровенные мужики блевали кровью, и я предпочитал не проверять, правда ли это.
Сильная женщина.

   Последний раз я видел ее в подземном переходе. В четыре часа ночи на тридцатиградусном морозе – она лежала на спине, головой на последней ступеньке лестницы, и если бы не нелепость ситуации, могло показаться, что она просто прилегла отдохнуть. Шла, устала и прилегла отдохнуть.
   Она лежала неподвижно, бешено сверкая глазами – в кармане куртки надрывался мобильный телефон.  Я присел рядом на корточки. Снял куртку, укутал ее потеплее.
   - Давно лежишь?
   - Часа два. Поскользнулась, - виновато пояснила она.
   Я аккуратно достал мобильник. Звонили ее родители. Сбросил. Набрал скорую.

   Последний раз я видел ее в больничной палате. Десяток операций, лучший московский нейрохирург, безумно дорогие лекарства и тренажеры – не помогли. Паралич. Капельница с питательным раствором, огонь в глазах и долгие месяцы бесплодных попыток пошевелить хотя бы кончиком пальца. Врачи сдались, приговорив ее к  постельному режиму. Навсегда.

   Последний раз я видел ее дома. Она лежала, прикованная к кровати, и тупо смотрела в потолок. Она страшно похудела – скелет, обтянутый кожей. Дышала тяжело, с хрипом, говорила с трудом.
   - Я так больше не могу, - призналась она мне.
***
   - Что делать? – спросил я доктора из спортзала, нашего старого друга и – к сожалению – законченного наркомана.
   - Чего бы ты хотел на ее месте?
   Я промолчал.
   - Бывают ситуации, когда смерть лучше жизни.
   - Какое право мы имеем решать, жить ей или умереть?
   - Решаем не мы. Решает она сама. Я думаю, свой выбор она уже сделала. Курить будешь?
   Я кивнул. Он протянул мне пачку сигарет.
   - Возьми всю.
***
   - Хочешь пить? – не дожидаясь ответа, я отошел к столу, повернулся спиной и налил морса. Вытряхнул в стакан содержимое ампулы, которую нашел на дне сигаретной пачки, что дал мне доктор. Размешал.
   Мне кажется, она все поняла. Потускневшие в последние месяцы глаза вдруг вспыхнули – жадно.
   Аккуратно поддерживая ее голову, я влил ей в рот содержимое стакана. Она с трудом глотала, жидкость стекала по шее на подушку.
   - Спасибо, - не то прошептала, не то подумала она.
   Я поставил стакан на пол и выбежал из комнаты.

   Последний раз я видел ее на кладбище. На могильном камне поместили самую удачную ее фотографию - в головокружительном полете-прыжке.