Летаргический сон

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ КНИГА В ЧЁРНО-БЕЛЫХ СТИХАХ


СОН ПЕРВЫЙ

А знаете, если Бог и есть, вряд ли он то, во что вы верите.
Каштановые деревья по всей земле…
Хрустальные гроты хранят свои сокровища в самых недрах земли,
Всякая благая весть –
Будет передана из уст в уста, из ушей в уши.
И если тебе вдруг стало отчего-то грустно,
Так это потому, что ты ещё пока есть,
Чем не повод для радости?


А правительство все работает,
Наверное, и на том свете им не будет покоя.
Вода из крана, кран на заброшенной стройке,
Все зарастет бурьяном, опустеет…


Никто не может изменить порядок, потому что его нет!
Улучшения невозможны, но плохо - только недостаточно хорошим людям.
Каждому по деяниям - да, не суди по одеяниям!
Материалисты - хороши тем, что с ними все ясно.


Иго времени, всадники-дни собирают дань,
Придет орда: приключения, случаи,
Все сметет - камня на камне не оставит…
Возведет прошлое курган – отовсюду видать, куда не пойди…


Иней в глазах любимых,
Молчание в ответ на молчание.
Надоело многое, приелось, припилось, приснилось безлунной ночью,
И забылось, как старые ботинки, выброшенные на помойку.


Поверишь ли ты, что я знавал это чувство -
Любил, без оглядки, памяти, устали?
Но взгляд твой пуст, в нем: работа, очередь в магазине,
Общественный транспорт, и фраза: "О чем он?"

Рань. Снежинки вокруг остановки.
Обстановка вокруг такая: автобусы, пассажиры.
Еду, куда мне не нужно,
Если повезет - проснусь еще раз.


Не отказывай мне ни в чем,
Даже в том, о чем я никогда тебя не просил.
Этот день был не очень серым,
Но не ярче стандартных дней.
Как всегда - есть канат,
Есть пропасть внизу,
Как обычно - ты зритель,
И не больше того…


Мне кажется, мир – подобен реке,
Тела без весла проплывают прочь.
Иду и смотрю на них сквозь глаза,
Немые слова изо рта торчат.


Почему-то все обожают провозглашать ближнего своего шутом,
Вбивают ли им это в голову при родах,
Когда бьют об стол, чтобы перестали плакать?
(Из разговора клоуна с врачом)


…ты порвал меня, как бумагу,
Ты послал меня куда подальше,
А я стоял и курил сигареты
И не думал, что все так плохо.


Однажды, когда я выходил из дома,
Мне навстречу выбежала улица.
"Добрый день, молодой человек!"  - сказала она,
И исчезла куда-то, не знаю куда.


Летаргические сны человеческих жизней,
Облака графитовой пудры,
Женщины в шубах из шкуры выдры,
Варево всего, что только можно себе представить -
Помешай, ты ближе к кастрюле.


От непомерно большого, до незаметно малого,
От нелепо простого, до неимоверно сложного.
От истерично смешного, до печально знаменитого,
Интересно, откуда столько излишества?

В последнее время пошли слишком скучные темы,
Ушастые стены и глазастые окна.
Я хочу просто посидеть вне света,
Повесив на вешалку снятое тело.


Каждый считает себя за личность,
Хочет чего-то, там, в жизни достигнуть.
Но жизнь - это сон, без права проснутся,
Прошу, не рассказывай сны чужим людям.


Вижу яркие экраны,
Кофемолки, пылесосы,
И стиральные машины -
Пролетают тоже мимо…


Получать знания - бывает так же больно, как дубиной по спине,
Какой-то человек входит в комнату и просит у меня линейку и циркуль,
Но однажды я обнаружил, что космос бесконечен,
И выбросил все измерительные приборы.


Дом полон знакомых и приведений,
Продолжаю просмотр летаргический сновидений…



НАЧАЛО (до этого был экскурс, для ввода в курс рассматриваемой проблематики)

Инженер слова и дела,
Недогерой промежуточного возраста,
Самодельный без 5-ти минут гений, без 6-ти сумасшедший,
Бард-молчальник и эмоциональный хирург -
Так меня титулуют некоторые гринго,
Эти пьяные свиньи
С плантаций неведомых существ, взявших нас под контроль.
Ты говоришь:
Снег - это не я, дождь - это не я, воздух - это не я, огонь - это не я…
А это я! Привет. Только никому про меня не рассказывай,
Мы, единороги, не любим, когда о нас говорят.


Вот, послушай:

Даром отдаю кубометр воздуха с феноменальной задымленностью, чудовищным содержанием смол, никотина и перегара. Добавишь фенолфталеин, протеин, одну из сказок братьев Гримм, и смешаешь в полнолуние с отражением неба в лесном болоте, с корнем папоротника, с детской непосредственностью, с потом и лепетом девственницы, с шишками и клюшками, вольешь 5 с половиной капель бражки, из баклажки, остальное залпом допей, и воскликни: РАСТОЛКАМАЙ ТУГЕЙ! Чтоб не забыть - эту фразу ты себе выпиши, но только рыбьим жиром на деревянной дощечке. Проследи, чтоб в тот момент никто вокруг не болел коклюшем и не курил гашиш, и не прелюбодействовал. Заткни уши паклей, да так, чтобы не выпала, не пустила корни, не выросла бы в некое диковинное растение, не была бы занесена в красную книгу; чтоб не ходили бы толпы страждущих ходуном - жрать плоды с сего древа, да не травились бы ими, множа слезы, да печаль на земле. Когда все составляющие будут готовы, растолки все в ступе, используя длинную фаллическую палку, найденную на кладбище в полночь, разогрей варево на костре рассвета и поставь студить до зимы-матушки, когда лесной зверь медведь, да еж - в спячку впадает. Потом препарат высуши, просей сквозь сито и применяй только в крайнюю нужду, иначе окаменеешь...

                _


Огласил пространство колокол,
Тишину из утра вылакал,
Выволокла зима из-под юбки снег,
Высыпала на землю поразительные белые искры холодного пламени…


Нравится мне красавица,
На плите глинтвейн варится,
За окошком дождик капает,
Кто-то мимо топает - мокрое чучело!


Люди смотрят на меня, я на тебя, ты - в небо,
Телефон звонит, в дверь стучат, молоко убежало,
Велосипедист упал в грязь, конькобежец провалился под лед,
Танцуем до первых петухов, пока будильник нас не разбудит.


Сижу. Пишу. Дышу.
Вдруг, слышу - шорох, свист, гвалт, топот, смех, крик:
"На вот тебе, волшебные нитки,
Сделай из них бусы, заштопай штаны, пришей пуговицу!"
И я веселый и злой - в руке с иглой, пегий от волнения,
Завертелся, как веретено, запрыгал как забрало на шлеме,
Но это я сам так решил себя вести, добровольно.


Драная кошка мяукает голосом новорожденного,
Нам дано ее видеть, и гладить, и выгнать в шею…
Апокалипсическое настроение масс, гипноз, революция,
Продезинфицируй стакан, а то, знаешь - дизентерия, туберкулезные палочки!


Найдутся люди, которые скажут, что все это ерунда,
Это может, например, означать, что они потерялись.
Ориентиров здесь нет, все расстояния заданы комплексными числами,
Можно бесконечно рассуждать на любую тему.


Как-то раз я ехал в одном трамвае, глядя в окно,
Вдруг вижу – за окном идёт дождь, мой старый приятель.
«Куда ты идешь?» - спрашиваю у него, радуясь неожиданной встрече.
«Я иду сверху вниз, - отвечает он. - Пора бы и тебе спуститься на землю».


Прием макулатуры и лома закончился,
Около подъезда валяется чей-то гроб - смятая сигаретная пачка.
Я ощущаю что-то неуловимое, останавливаюсь, как вкопанный,
Становлюсь таким, как когда-то, когда меня ещё только выкопали…


Первый цикл завершен,
Для вступления в стадию изменений,
Необходимо форматировать мозг и перезагрузить восприятие.





СОН ВТОРОЙ

Спящие люди неподвижны, как покойники,
Каковая и есть их суть…
Эх, залечь бы в спячку, отключиться бы от «матрицы» растреклятой…
Сижу вот уже с час, смотрю в пустой угол, где скопилась тьма - тени умерших.


Меня спрашивают иногда:
- Что это за шорох у тебя в доме?
- Это обрывки моих старых стихов, те из них, что превратились в бумажных бабочек, - так я им иногда отвечаю.


Безопасность – исключена,
Гарантий – никаких никто дать не может.
Мы - призрачны, мир – иллюзорен,
Через щели в декорациях высовывается нечто неведомое, пощупай.


Почтим минутой молчания тех, кто покинул нас на этом пути,
И двумя днями шума -
Поприветствуем тех, кто к нам присоединился недавно,
Таким синусоидальным образом будет описано наше общество.


Не знаешь ли ты почему?
Во сне можно быть кем-то еще, со своей персональной памятью о том, кто ты, со своими проблемами, знаниями, впечатлениями, образом мыслей. Как появляется эта непрерывность? Что это - жизнь в другом измерении или мгновенная перестройка восприятия на иной лад, на другую частоту; может быть это просто галлюцинация, неуправляемое брожение разума? Кто эти люди, посещающие нас во снах, что это за места, почему там всё так, а не иначе? Может быть, это просто наша привычка к интерпретациям, превращает всё, с чем мы имеем дело в своих снах во что-то знакомое: людей или животных, дома, города. На самом деле, это вполне может оказаться чем-то неведомым. Представьте, что это создания и энергии из других уголков бесконечной Вселенной, или эхо других измерений, а мы просто не способны воспринять их такими, какие они есть, в силу своей ограниченности? Было бы интересно, если бы все обстояло именно так, не правда ли?


Всякое бывает в жизни, даже смерть.
Когда я, безымянный, вхожу в хижину своего тела,
Чтобы продолжить круг,
То я говорю себе:
«Знаю. Необходимость этого предопределена».


Порой так хочется оседлать членисто-вагонную змею электрички, пришпорить ее острыми краями открываемых консервных банок и пивных, стремительно иссякающих бутылок, летящих из окон и дверей на частоколы полосатых рельсов! Высунуть язык усталости и, закинув его на плечо, подобно шарфу, отправиться восвояси, куда-нибудь, не важно. Сложить с себя все полномочия, забыть всякую надобность, нестись навстречу ветру в поле и журчанию ручьев среди камней, шелестению листьев, нести полную околесицу - вдыхать свободу - сладкую и такую близкую и в то же время далекую. И пусть растает этот непостижимый снег! Пусть звенит утро, и солнце вылезает на небесный свод, как всегда, как оно может!!!


Внимание, внос и вынос покойников строго воспрещен!
Вы находитесь в зоне нерегулярной работы творческой мысли.
Администрация за потерю ценных идей и Вашего морального облика
Ответственности не несет.


Полная версия документа возможно уже доступна на сайте разработчика.
Только находится этот сайт не в Интернете.



СОН ТРЕТИЙ (Эротический)

Меня упрекают иногда, что мало чего я посвящаю людской любви,
Той, что входит в наш обиход вместе с половым созреванием.
И вот я, прикрытый щитом символизма (своего рода – фиговым листом),
Абсолютно голый пишу то, что сейчас будет ниже.


Зазвенела кристаллическая пустота моего восприятия,
Превратилась в туфельку хрустальную, оделась тебе на ногу.
Пока не пробьет полночь, ты – моя Золушка, а я твой принц,
Коня мне, белого! Диплом мне профессиональной феи!

Прекрасная,
Птицею пропою о тебе,
Не называя имени, зов не выкликивая,
Не плача и не радуясь: смерти подобная тоска моя, чтоб тебе не чудилась.
Дождь, снег, ветер, ночь –
Все мои любимые проявления мира,
Созданы фоном твоему присутствию,
Сделаны, чтоб не мешать нам быть вместе,
Спать рядом в обнимку,
Идти куда-то, взявшись за руки,
Сидеть, глядя в долгое пламя…


В горниле жизненных ситуаций,
Где ты, не обладающая железом и огнем, необходимым для битвы,
Ковалась, подобно дамасскому клинку;
Под молотами ударов судьбы,
Изменялась, таяла, уменьшалась до точки…
И снова росла,
Туда -  вверх да ввысь,
Где - после - мы будем наслаждаться полетом!
   …Разбудил я тебя легким прикосновением губ к губам,
Объятиями скрыл от потустороннего ветра.
И случилось тихое чудо,
Все стало зыбко, похоже на дым,
Не настоящее!
Только птица в дремучем лесу,
Да дикий зверь знают,
О чем я, любимая.


Непостоянная,
Так называю тебя.
Необъяснимая,
Такой ты мне часто представляешься.
Что мне нравится в тебе, смогу ли перечислить?
Кто ты?
Знаю ли это… хотя бы отчасти?
Сбитый с толку и с ног - оземь - твоей красотой,
Оглушенный твоей близостью, и этой пропастью между нами,
Потерянный в глубине твоих бездонных глаз,
Я исповедую тебя, как учение.
Прости, если я обижаю тебя чем-то,
Прости, если мне не хватает нужных слов.
В моих словах и поступках - нет ни одной молекулы зла,
Обращаясь к тебе - я будто участвую в каком-то таинственном обряде.
Так не проси же меня ни о чём,
Моя любовь и так не вмещается в рамки.

Стой, сказал хлад и камень ступень, под ногами моими, идущими;
Подумай, что будет потом, когда разобьется, исчезнет, рассеется блажь,
И я повернулся в такую странную, непредставимую сторону,
Что всё перестало иметь хоть какое-то предназначение.



Спокойны женщины, когда они молчат,
И молчаливы, если спят…

Эротический сон кончен.




СОН ЧЕТВЕРТЫЙ (Високосный)


Что за жизнь – снег и снег…
Прибиваю молотками пальцев клавиатуру к столу,
Терзаю тишь ночи монотонными стуками, похожими на азбуку Морзе.
Воздух проникает в мозг,
Вибрирующей струёй бьет в потолок фонтан мыслей,
Я кит, плывущий куда-то в безбрежное «нечто».
За бортом море жизни бурлит,
Спокойное, как гранит.


Эй! Открывай ворота! Поезд готов идти в открытое море!
Запах жженой пластмассы, магические пассы.
Выжало выживших, отутюжило, сушиться на верёвку повесило,
И вот висят они теперь, покачиваются
То в фас, то в профиль поворачиваются.


…слышишь, как проползает мимо старый ржавый червь электрички, скрежеща брюхом о холодную в эту пору сталь рельсов. То ли иней-снег, то ли пепел – белое что-то – осыпало лесные древа, кусты, траву под ногами. Шаг за шагом идем, глядя прямо перед собой, след в след друг другу. Спроси в этот миг нас о чем-нибудь обыкновенном, простом, понятном. И кто знает, что мы скажем в ответ?


В доме пусто. Дом полон пустоты.
Пустая трата времени, бегство через бесконечность от самих себя, к самим себе.
Отражение в зеркале. Искривление пространства.
Вечность. Это неизмеримо долго, это всегда.
Другие измерения. Не быть нигде, возможно ли? Трудно представить…


Кто говорит, что жизнь похожа на бильярд?
Что как шары мы лбами бьемся, прилипаем, отлетаем…
Да, что-то в этом есть, как есть вода в вине,
Как есть пейзаж в окне.
Я не спортсмен, мне всё равно, соревноваться – скука.
Глядите, …

…вражеский арьергард пленил шахматного императора,
Яйца сыплются из инкубатора,
   Будет, будет
                курицам теперь наука!


…я представил, каково было бы нам, людям, жить без самосознания, и невидимый гигемонический экскаватор за окном разрыл неведомо насколько глубокую яму в небе. Туннель, смотрящий насквозь видимого материала, и невидимого энерго-информационного поля, из которых соткана реальность, приютившая наше восприятие. Сквозь него, как в подзорную трубу, можно разглядеть приоткрытую завесу.
Там, между знакомым и неведомым, порхая, бабочки из стекла и жести, похожие на беспозвоночных животных неизвестного происхождения, уносятся сквозь трубу на крыше мира, вместе с Абсолютным дымом вовне.
Беспроводной механизм устройства мира сияет в Пустоте, по законам хаотической периодики колеблется некий свет в небытии. Мне навстречу моё отражение, анфас, проходя мимо, взмахивает самодельным картонным платком на прощание каждому камню, летящему вслед следам позади спины. Под ногами хрустит снег и песок, под подошвами скрипит время, оно состоит из гранул, его на самом деле нет. Также и памяти о том, что когда-то было, нет. Прошлое - это обыкновенные мысли. Но всё что есть – это только прошлое. Настоящему и будущему просто больше не из чего происходить. Интуиция и логика пожали друг другу мохнатые от осевшего на них смысла лапы. Существование не существенно без сущности, способной его осознавать. Осознание не существуя – тоже не представляет никакой ценности, не являясь, тем самым, ни субъектом, ни объектом, ни чем-то прочим. Однако, любые ценности – искусственны, они существуют, покуда есть сознание, способное их создавать и придавать им значимость.

Буйство стихий, неимоверное головокружение листопада со всех невообразимых сторон. Космические ветры, сверхновые, черные дыры, пульсация метагалактических Сил. Бой не на жизнь, а на бой. Я здесь, моя королева, слышишь, я звеню в пустоте!


Сущее существует по существу.
Из окна в окно светят лазеры взглядов.
Прохожие глядят на тебя
И ты становишься частью их мира,
И часть их мыслей становится о тебе.
Так ты постепенно превращаешься в чьё-то ощущение.


Чай, кофе, бутерброды,
Региональные коды,
Череда машин в пробке,
Ржавый скрежет в подсобке…
Чванливый парубок в прозрачном неглиже мечтает попасть в телевизор,
Но там, за стеклом экрана, уже и так некуда вставить взгляд.
Из кровати на кухню,
С кухни в подъезд,
Из подъезда в путь,
Чтобы было потом откуда возвращаться.
Обратная дорога перекрыта бульдозерами.
Выходят оранжевые люди с лопатами наперевес
И начинают убирать снег, затем асфальт,
Затем землю, а потом Космос.
Ничего не остаётся в мире.
Едем.
Спокойные.
Читаем,
Пьём воду из пластиковых бутылок,
Звоним кому-то или просто молчим:
Существуем у себя в голове…


Тень моя, тень, стой тень, погоди.
Жизнь моя, жизнь, останься ещё, погости.
На погосте, смерть моя, смерть, тётка в темном, бабка сопатая,
Холод к жаре идет по проулку,
           несет пачку чая и сдобную булку.


Ходит по Интернету вирус,
Ищет, в ком какой минус,
Суммирует чужие недостатки…


Одни любовь ищут всю жизнь,
Другие избегают любви всё время,
Пространство поделено между ними поровну,
Пространство ими на клочья порвано.


Насколько мы пренебрежимо малы в бесконечности Вселенной,
Что мы означаем для неё? И что она для нас, кроме, как место, где мы…
Слышу первую весеннюю капель,
Вдыхаю первый весенний воздух.
Навстречу первый утренний прохожий,
Сколько раз такое было впервые…


История молчаливо смотрит с книжных полок,
Между хрустящих бумажных пластин газет
Стынет пластилин настоящего.
Разгадывая парадоксы необычайных стечений обстоятельств,
Решая кроссворды своих жизней,
Мы растем и упираемся в стенки саркофагов своих тел,
Мы растем и утыкаемся в решетки клеток своих умов,
Мы превращаемся в мумий
И рассыпаемся в прах,
Приходим к своему изначальному состоянию.
К тому времени, где нет часов и минут,
К той точке пространства, где нет расстояний и координат,
К истинному положению вещей.

                *  *  *

Утром, казнив будильник, я умываю руки,
Прохладными шариками молекул воды смываю с лица покой.
На смену умиротворению приходит обычное сумасшествие,
Я одеваю скафандр, открываю дверь, делаю шаг
В открытое космическое пространство.
Пусто вокруг, тихо…



Окончание.