Грибовы

               
      На севере люди особые. Разные, конечно, встречаются, но больше добродушные и отзывчивые. Никого  в беде не бросят, всегда помогут. А еще умеющие прощать друг друга. Суровый климат Севера научил людей жить дружно, заботиться о родных и близких.  В семидесятых годах прошлого столетия активно строились газо-  и нефтепроводы. Владимир после армии устроился радистом на одну такую стройку – Ухта – Усинск. Радиостанция располагалась в доме, который стоял на высоком холме. Радистов было трое: Иван, Костя и Владимир. Все парни после армии, молодые, неженатые. Дежурили по очереди, благо, работы было немного: строительство  нефтепровода близилось к завершению. Отапливался дом углем и дровами, для чего была оборудована котельная. Зима на севере холодная, было, до шестидесяти градусов опускался столбик термометра. Надо было поддерживать огонь в котле круглосуточно. Парни по очереди подбрасывали уголь, составив график дежурств. Но молодость иногда бывает беспечной. Просидев допоздна за чаем, вспоминая армейские дни, ребята крепко уснули.  Мороз был настолько сильным, что пробрался в котельную, напрочь заморозив и котел, и трубы. Замерзшая вода порвала железо, лишив возможности что либо исправить. Маленькая электроплитка, поставленная в комнатке, где стояла радиостанция, не спасала. В остальных же комнатах было холодно так, что и полчаса нельзя было продержаться.
      Услышав от начальника все, что полагалось в таком случае, и, получив, наконец, обещание что-то придумать до завтра, парни приуныли. Перспектива ночевать в холодном доме их не радовала. В это время к ним зашел Грибов, работавший на нефтепроводе обходчиком. Увидев ребят в куртках и шапках, расстроенных происшествием, сразу догадался:
    - Что, проспали? Эх вы, молодежь! Видно сразу – чужие вы тут. На севере не один год надо прожить, чтобы своим стать. Как ночевать то будете?
   - А можно?.. – Владимир первым сообразил попроситься к Грибову на ночь, но не мог найти нужных слов. Уж больно грозным казался ему этот огромный детина, каким являлся  Грибов.
  - Можно, можно, - перебил парня обходчик, - вечером приходите, я жену предупрежу.
      Жил он с женой и сыном недалеко от них, в самом низу холма.  Была еще дочь, которая работала проводником на железной дороге и редко бывала дома.  Жена сидела дома, поддерживала порядок и тепло в доме. Сын Борис, шестнадцатилетний парень, работал вместе с отцом обходчиком. Выглядел он гораздо старше своих лет: такой же рослый и коренастый, как и отец. Каждое утро оба надевали кожухи, меховые шапки, унты, затыкали за пояс огромные ножи и, став на лыжи, уходили в тайгу по трассе нефтепровода.
      Обрадованные приглашением, ребята повеселели. Посовещавшись, они собрали деньги и отправились в ближайший поселок за вином – не идти же в гости с пустыми руками. А обходчик выпить любил, это знали все.  До поселка было километров шесть, темнело зимой рано, но это их не пугало. Куда хуже оставаться на ночь в холодном доме. Вернулись часам к шести вечера, и сразу же пошли к Грибовым, замкнув дом.
 Их ждали. В гостиной был накрыт стол, на котором стояли тарелки с квашеной капустой и маринованными грибами. Тепло и уют  напомнили ребятам о доме. Они давно уже не ездили в родные края, успели соскучиться по родным. Увидев вино, Грибов довольно крякнул, потирая руки. За столом сидели его сын и дочь, приехавшая на выходные. Жена возилась на кухне, готовя горячее на ужин.
 - Ну что, скоро там? – Грибову не терпелось начать трапезу.
 - Немного еще подождите, скоро будет готово! – откликнулась жена.
 Через несколько минут Грибов не выдержал:
 - Ты что там копаешься? – он разразился отборной бранью. Ребята, до сих пор не слышавшие ничего подобного, притихли.  Они засмущались и переключили внимание на телевизор, где показывали очередную серию
 “ Семнадцать мгновений весны“. Грибов не унимался, его, что называется, понесло:
 - Ты что, издеваешься? Сколько можно ждать? – уже громче заорал обходчик, перемешивая   слова отборной бранью.
 Жена неожиданно появилась за спиной Грибова. Она похлопала его по плечу:
 - Грибов, а Грибов, ты Штирлица знаешь?
        Муж  удивленно  начал поворачиваться  к ней, собираясь снова выругаться. И в тот же момент получил сильнейший удар в лицо металлическим ковшиком, оказавшимся в руках жены. Воцарилась тишина. Слышно стало, как в кино Мюллер сказал:
 -   А вас, Штирлиц,   я попрошу остаться.
     Обстановка накалялась и парни с ужасом  ждали продолжения. Но женщина спокойно повернулась и  ушла снова на кухню. Грибов обернулся к столу, его лицо приобретало багровый оттенок. Он молча налил вино в стакан и залпом выпил. Сын и дочь  смотрели фильм, словно ничего не замечали. Володя посмотрел на друзей. Они напряженно поглядывали на хозяина дома, не решаясь заговорить. Остаток ужина прошел в полной тишине.
 Когда все наелись, жена Грибова позвала дочь:
 - Пойдем спать, дочка.
 Они скрылись в спальне, закрыв за собой двери. Через пару минут дверь открылась, и из нее вылетел матрац.  Грибов  взял его и пошел на кухню.  Потом  вышел в коридор и появился оттуда  с топором в руках.  Ребята застыли от страха. Но мужчина прошел с топором на кухню и начал его точить.
 - Вжик, вжииик! – запел напильник.
 - Я тебе сделаю, такая, разэтакая! Ты у меня утром без головы проснешься! – приговаривал Грибов нарочно громко, чтобы услышала жена.
 Теперь ребятам стало не до смеха. Они переглядывались между собой, понимая, в какую ситуацию  попали. Но возвращаться в холодный дом не хотелось. Поэтому решили подождать. Тем более, что Грибов младший, досмотрев сериал,  спокойно спал, откинувшись головой на спинку дивана, на котором  сидел вместе с парнями. Глядя на него, и ребята понемногу успокоились. Они уже начали дремать, когда услышали еще какой-то странный звук. Он раздавался из спальни.
 - Уж я тебе раньше отпилю голову! – жена хозяина дергала пилу, от чего та звенела на весь дом.
 - Раньше я тебе отрублю! – не отставал Грибов, старательно водя напильником по топору. Они словно соревновались, у кого раньше лопнет терпение.
 - Вот попали! – эта мысль одновременно пришла в голову друзьям-радистам.  Звуки, доносившиеся из соседних комнат, наводили ужас, в голове у каждого возникали кровавые сцены.  Но вскоре сон сморил их. Они так и уснули, не раздеваясь, рядом с Борисом, на диване.
 Утром первым проснулся Владимир. Потирая занемевшее плечо, осмотрелся по сторонам. За окном еще не рассвело, хотя часы показывали семь часов. Друзья и сын Грибова спали. Парень прислушался и услышал  тихий шепот. Сразу же вспомнились вчерашние события, в душу закралась неясная тревога.  Парень растолкал Костю и Ивана, и, приложив палец к губам, указал на кухню. Ребята неслышно подошли и заглянули в неплотно закрытую дверь. То, что они там увидели,  не поддавалось никаким объяснениям: Грибов с женой сидели за столом и нежно ворковали. При этом он  ласково  обнимал жену за плечи, а она гладила его по щеке, которая за ночь стала  сине-фиолетовой…