Письмо Главнокомандующему

   Совсем не выдуманная история случилась с одним рядовым в те далекие советские годы.
Многие фамилии изменены, а так же и место, где происходили эти события.
Что греха таить! Были времена типичные для нашего времени.  Чугункина Василия призвали в ряды вооруженных сил  на службу отечеству. Молодой здоровяк, выращенный на свежем хлебе и парном молоке, добряк, розовощекий оптимист, готовый по зову совести встать во весь рост, заслонив собою все прорехи нашего общества, не требуя ничего взамен. Такие молодцы рождались  на наших просторах русских земель. Не перевелись еще богатыри, пока земля наша  не сидела на нефтяной игле и рожала  хлеб наш насущный, не заглядывая в чужие рты, а еще и сама кормила  половину Земли.
   Рядовой  Чугункин  - любитель техники, возившийся с ней, перебирая шестеренки, подкручивая винтики и гайки по локоть в мазуте, чувствовал себя очень счастливым солдатом.
   Отслужив полгода в «энской части», строевым шагом приближал день дембеля. Регулярно писал матери в  деревню письма  без жалоб.  В части его любили и уважали. На кухне он всегда был своим, ел каши и супы, а после чеканил шаг на плацу, отдавая честь своему ротному.
   Ротный был малый тоже не промах. Имея семью, по первому зову партии всегда приходил на помощь не только партии, но и семье. Кормил двоих детей, жену и даже соседей по общежитию, отдавая им половину  харчей, любовно присланных председателем колхоза за оказанную помощь его коллективному хозяйству от энской части.
   Колхозники работали, рядовые помогали, ротные кормили, председатели получали премии – жизнь била гаечным  ключом. Когда ключей этих не хватало, то  на помощь всегда приходили вот такие рядовые и в борьбе за урожай выдавали все планы партии и правительства в натуральную величину.
 
   Осень, как всегда подкралась незаметно на колхозные поля. Колхозники что-то расслабились от летнего зноя, решили немного передохнуть, а урожай не терпит отдыха.  Прет, да прет с полей, уже заглядывая в кабинет к председателю колосьями, готовыми так и осыпаться в большие закрома.
И у ротного тоже как-то незаметно все полки опустели. А есть все хотят, даже которые и не закусывают.
- Рядовой  Чугункин! Вот тебе задание! Пойдешь на борьбу за урожай! Ты малый крепкий, технику любишь, как мать родную! Как победишь весь урожай, так и снова в часть.
 - Есть, товарищ лейтенант! Когда прикажете?
 - Да, вот прямо и собирайся!

    Чугункина  встретили со всем русским радушием. Поселили его в избе  бабки Степаниды. Выдали спецовку, трактор и на довольствие поставили. Розовые щеки  рядового еще больше раскраснелись от свежего воздуха и от бескрайних колхозных полей.  Да еще бабка Степанида ему каждое утро парного молока наливала в железную кружку с куском черного хлеба, а на обед заворачивала ему тормозок, разную снедь,-  картошку, сало, хлеба, лука и кваса. Все это в чистую тряпочку заворачивалось,  и  со словами поднимала его, как мать родная: «Василечек, на работу пора, кормилец ты наш».
    Это тебе не крик ротного: «Рота! Подъем!»  От  такого подъема все нервы напрягались, в голове наступало необъяснимое желание оказать сопротивление, а в груди все клокотало и только к обеду как-то все устаканивалось и продвигалось ближе к животу, принимая ровный ряд, где грудь четвертого всё отчетливее виднелась.
   И девчонки-то в колхозе, так и готовые сразу по велению совести прийти к тебе на помощь и атаковать всю твою рядовую службу, приводя твои нервы в стройные шеренги. Что удавалось этим дивчинам за один день, то ротному приходилось полгода мучиться с рядовыми, трепля  уже свои нервы и свой весь организм.

    Такая жизнь для Васьки  была самой настоящей. До дембеля еще нескоро, - служба идет, урожай собирается, техника вся в исправности, ротный доволен, председатель улыбается. Что еще нужно родине? Чтобы все были при деле и главное, чтобы с улыбкой, а значит, счастливыми выходили за изгородь и под пластинку с иностранными словечками  лихо отплясывали русские народные танцы. И крутятся шестеренки, цепляясь друг за друга, и приводят в работу все остальные части этого большого механизма с названием Родина. Родина тоже крутится – довольная и счастливая. Только счастье выдает всем по-разному – кому кувалдой, кому мазутом, а кому службой на бескрайних колхозных полях.

   Прошел год, Васька Чугункин весь в работе! Он уважаемый человек в деревне-колхозе  -  непьющий, работящий, розовощекий.  Васька посматривает на свои отцовские  часы в ожидании дембельского альбома, где грудь его вся в орденах, а подо всеми фото стоят сердечки, цветочки и приписки для мамки и друзей.  «Здесь я на плацу – автомат нарисованный и присяга в словах прописью так и выдает всем счастье, здесь я в увольнении – цветочек роза и сердце, пронзенное стрелой, а под ними подпись – Наташа, адрес и поцелуй, здесь я в столовой - и голубь рядом, а дальше подпись – суп да каша матушка наша».
    Мамка письма получает  вовремя, не нарадуется, только больно скучает  по сынку своему.
    Пролетел уже и второй годок. Не за горами уже и четвертый. Как же быстро бежит время на тракторе. О  Василии никто и не вспоминает. А у Василия,  то ли от переизбытка счастья время остановилось, то ли Наташка ему  зелья подсыпала в его тормозок  трудовой. Служит он, да служит.
   Весь в ожидании, когда  за ним придут и отправят  с дембельским альбомом к мамке. Не знает он, что в части о нем позабыли мальца, не усмотрели, а вернее на дембельском альбоме подписи свои не проставили, да и мундир с орденами не выдали напрокат.  Не попросил орденов с мундиром, значит, считай, сам выкручивайся,  как можешь, хоть гаечным ключом, хоть кувалдой.
    А тут ближе к пятому году службы председателю паспорт понадобился от Василия Чугункина, История умалчивает о таких подробностях, для чего этот документ надобен, но видно нужен, если его забирают в армии, выдавая взамен воинский билет. Надо сказать для современной молодежи, что раньше в те годы служили ребята по  два года. Это теперь один год и давай домой топай. Раньше все основательнее было.  Может поэтому, и не знали,  что такое нефтяная игла и где она находится.  А так же, как этот винтик закрутить, чтобы кардан пришел в готовность.
   Председатель решил, что пора бы дом строить Василию, да с Наташкой его давно обзавестись настоящим документом из ЗАГСа. А то не ровен час,  родит Наталия Петровна, а отец возьми, да и свой колхоз поднимать будет. А председатель уже прикипел всей душой к такому работнику. Вот и спрашивает его:
 - Василий, паспорт мне нужен твой.
 - А у меня только военный билет, Николай Иваныч.
 - Так у тебя уже дембель был. Ты чего так паспорта и не получил на руки.
 - Так меня еще и не отозвали со службы. Жду…
 - Так, все ясно с тобой, сам паспорт твой достану.
Председатель Николай Иваныч сам поехал в часть за Васькиным документом. У Васьки в это время снова была битва за другой уже новый урожай, ему было не до этих жизненных условностей.
 - Как паспорт не выдали? – переспросил его ротный, - У меня по спискам проходит, что Василий  Чугункин уже давно щи хлебает в своей деревне.
 «Чертовщина, какая-то, - произнес председатель и оставил сверток в виде гречки, муки, яиц и меда, собранных работящими руками рядового Василия Чугункина, поставив его в угол большой комнаты политотдела.
 -Вась, так тебя уже давно демобилизовали, сынок!
 - Когда? А я чего не знал об этом? И не пришли за мной, рано  стало быть!– ответил рядовой Василий.
 - Так, Василий, пиши письмо самому главному.

   И Василий со своей гражданской  женой  Наташкой стали писать письмо Главнокомандующему.
«Товарищ Командующий, обращается к вам рядовой Василий Чугункин. Прошу уволить меня из рядов Вооруженных Сил.  Прошу прощения, что отвлекаю вас, товарищ  Главнокомандующий от дел насущных. Но у меня беда приключилася. Я еще как бы в своей части нахожусь, работаю во благо родины, уже и жена у меня есть и скоро дите будет, а мне паспорт не выдали. Я еще вроде как бы на службе состою, а вроде как бы  меня уже на дембель отправили.  И вот пятый  год работаю в колхозе.  Конечно, я не могу бросить этот объект, который мне доверила родина. А за мной так никто и не приезжает. Так мне паспорт нужен, товарищ главнокомандующий. Без паспорта нельзя. Без документа я вроде и не человек.
С уважением, рядовой  Василий Чугункин». И еще приписка была от жены его Наташки:
«Очень вас прошу, увольте вы его, а то мой ребенок без отца будет. А я одна не подниму его на ноги».

   Что тут было! Комиссия от Самого приехал в часть, да с порога и прорычала  своим командирским голосом: «А ну, где ваш Василий рядовой? Почему еще человек без документа ходит?  Пятый  год на службе! А вы куда смотрите. Всех разжалуем, пойдете у нас  в училища за парты! В Забайкальский округ пойдете, если в  Московском  надоело хлеб есть!»
 Команда, конечно, разобралась в случившемся.  Документ этот,  в аккурат под большим мешком от харчей  и находился в политотделе.  А так,  как мешок этот никогда не пустовал, а только всегда наполнялся, то и,  стало быть поднять его было всем недосуг, да и заглянуть под него: « А что это там краснеется?»  Охотников поесть много было, а вот поднять этот вещ-док было не всем под силу.  Политотдел разводил руками и ногами все это  красное  пятно засовывал поглубже, в самую середину. Вот и проглядели бумагу ценную, без которой ты и сына родить не можешь, и дом достроить не осилишь, а стало быть и Родине помочь ничем не сможешь, как ни крути ты эти винтики в своем тракторе. Тяжелый груз этот! 
    Документы, конечно, после такого голоса  все выданы были. Командира части  не разжаловали, это сейчас, чуть что, так давай -  иди,  куда глаза глядят, раньше офицерами дорожили.  Отправили, конечно,  в другую часть, тем более, рядовой Василий  устроился  неплохо, еще неизвестно чтобы с ним после двух лет в его деревне приключилось. Винтики крутил  всем на удивление. Выпал из памяти, так что же? Там на подходе еще один винт стоит! Это сейчас моду взяли. Чуть что, так сразу – хочешь год,  хочешь контракт, хочешь конверт неси с купюрами, если машину разберешь на части и продашь выгодно. А  может,  запил бы Василий со скуки раньше срока? А может,  альбом бы его вытащили из поезда, когда он по нужде бегал?  А тут, - и жену нашел, и дом строит, и деньги, и уважение,  и личный трактор.  А трактор личный не каждому дают! Это вам не «Волга» какая-нибудь  там! Это техника на века! Есть все хотят! Не только нефть да газ жевать, да прыгать на телевизоре под черти какие песни!

«Мамуль, я на дембеле, скоро моя Наташка родит тебе внука. У меня дом уже готов  будет к зиме. Трактор есть. Скоро председатель обещал на новый трактор пересадить. Все как у людей! Отслужил с честью и достоинством! Не стыдно будет в глаза соседям смотреть. Так что, приезжай. Мне некогда, завтра снова в пять утра вставать. Пшеница народилась отменная. Бабка Степанида помогает моей Наташке. Твой сын Василий Чугункин».