Кешка

Это был бежевого цвета подросший щенок, с задранным кверху хвостиком, маленькими ушками, чёрным носиком, круглыми глазками, настороженно смотревшими из-под падающей на них шерсти. Мордочка его была довольно приятная.
       Он бегал в нашем дворе, озираясь по  сторонам, словно боялся кого-то, видно его не раз обижали.
       Мне он был  очень симпатичен, и я неоднократно  пыталась подманить его к себе и пригласить домой. Но, увы! Он убегал.
        Как-то утром я вошла в кухню, чтобы включить чайник, а из своей комнаты вышел навстречу внук и сказал:
      - Бабуля, у нас гость. Ты не будешь возражать?
      - Что ещё за гость, кого ты привёл?-  спросила я.
     Он открыл дверь своей комнаты, и оттуда вышел   щенок. Он  смотрел  на меня испуганно, поджав хвостик, опустив голову, словно ожидал моего приговора. Сергей тоже замер в таком же напряжении. Внук знал, что я всегда была против собак и кошек в доме. Но я совсем неожиданно для них сказала:
      - Серёжа, как я рада, что ты привёл этого пёсика к нам. Это тот самый, которого я давно хотела приютить,  но он почему-то боялся меня и каждый раз убегал. Я согласна, чтобы он жил с нами, давай подумаем, как его назовём. Предлагаю имя ему Кешка. Сергей  согласился
со мною.  Так поселился в нашей квартире ещё один жилец.
      Несмотря на то, что пёсик  явно был беспородный, а точнее смесью разных пород, он отличался умом,  послушанием и аккуратностью.
Кешка постепенно привык к нашей квартире. Ему нравилось сидеть на балконе, и что удивительно – он никогда не лаял на прохожих, хотя часто можно было наблюдать, как собаки с балкона облаивали проходивших мимо людей.
       Всё шло хорошо. Кешка привык к дому, привык ко мне, радовался общению с нами. Но тут возникла одна проблема – он не ел домашней пищи: подойдёт к миске, понюхает и отходит, хотя всё было свежее, вкусное. Мы сами  кушали с удовольствием, тем более, что готовили для себя. Что  делать, мы не знали. Это нас очень огорчало. Но стоило только нам вывести  гулять Кешку,  он тут же бежал к помойке и там выискивал куски пирожков, хлеба и прочих объедков. Это было ужасно. Мы чувствовали себя виноватыми перед ним.
    Иногда, особенно рано утром, когда он просился во двор, мы выпускали гулять его одного. Нагулявшись, он подходил к нашей двери и царапал лапками. Это означало, что Кешка понял – наш дом – это и его дом. Он больше не бездомный,  не бродяга.
     Вскоре мы начали ремонт в большой комнате: побелили потолок, стены обклеили обоями, осталось покрасить пол. Поскольку мебель мы не выносили из комнаты, а отодвинули от стен, то я решила сразу покрасить пол там, где она стояла раньше, и расставить её по своим местам.
     Кешку мы забыли предупредить, что пока нельзя входить в большую комнату. А он в моё отсутствие  про- шел через комнату на балкон по непросохшему полу около серванта, оставив множество следов от своих лапок. Придя домой и войдя в комнату, я ахнула, увидев эту картину. Потом подозвала Кешку, погрозила ему пальцем и сказала:
  - Кеша, в эту комнату входить нельзя, ты понял, нельзя!
     Кешка опустил виновато мордочку, весь съёжился и пошёл в кухню, там сел в уголочек и притих.
     После этого он не заходил в большую комнату  ни разу, даже в наше отсутствие. Если я была в ней, то он садился на пороге комнаты и ждал, разрешу я ему войти или нет. Я говорила, что пока нельзя, и он сидел в дверях и смотрел на меня своими умными глазками.
    Наконец пол высох полностью, и можно было спокойно ходить по комнате. Кешка, как обычно, сидел у порога и ждал моего разрешения. Я сказала:
 - Кешенька, можешь идти на балкон, я разрешаю, разрешаю, дружок.
    Нужно было только видеть, что случилось с ним: он, виляя хвостиком, подбежал ко мне, подпрыгнул ( я си- дела в кресле), лизнул в щёку и радостно, как бы улыбаясь, пошел на балкон. А я подумала: вот эта маленькая собачка, эта кроха всё понимает, какой  он умный, послушный и благодарный. Вот были бы люди такими.
    Когда у меня позволяло время, я сама гуляла с Кешкой. Собираясь на прогулку, обычно говорила:
 - Кеша, сейчас мы пойдём гулять.
  Он вставал около двери и ждал, когда я надену на него поводок. После этого мы выходили во двор. К нам пристраивались дворовые собачонки и бежали рядом. Он всем своим видом как бы говорил – вот смотрите, я теперь не бездомный, у меня есть хозяева, не то, что вы.
 Собаки понимали его, и видно было, как они завидовали ему, так как с грустью в глазах смотрели то на него, то на меня. А Кешка шел гордо и чувствовал себя счастливым. Я тоже, идя рядом с ним, была счастлива, потому что в душе моей появилось много те- плоты, доброты, радости от этого общения, от энергии, которая исходила от маленького, весёлого, умного и доверчивого пёсика, так неожиданно вошедшего в нашу с внуком жизнь.
               
           Январь 2008 год.     Р.Гордиенко.