Пути смерти

1.   Дневник Карла.

Еще более утомительного дня у меня не было. Отбрасывая прошлое, я пытался соединиться с окружающей меня толпой и дать им то, что они по-настоящему хотят. Первые шаги мне давались достаточно трудно. Приходилось пробираться с силой. Удалось ли мне выбрать все лучшее и передать моим ученикам? Думаю, нет. Они не понимают того, что нужно понять. Тем более большинство из них считают это игрой. Пусть так думают. Далеко им с таким настроем не пробраться. Как помню сейчас, когда передо мной открылись врата чистого познания, я словно откусил яблоко в саду эдема. Я стал на несколько минут счастлив, но что я имею теперь?  Одно непонимание и смех над моими занятиями. Им казалось смешным то, что я говорю, казалось, невозможным создать человека не используя законы природы, но зачем тогда они сейчас стоят со мной и пытаются что-то понять? Я оставил все попытки и ушел.


2.   От Ганса к Вильхельму.

Здравствуй мой дорогой Вильхельм. Прости меня старого, что так давно тебе не писал. Так как на то были, и есть сейчас, серьезные причины. Вчера с Розой гуляли по городу. Стояла прекрасная погода. Настолько прекрасная, что я не мог, буквально, оторваться от любой твари пролетающей мимо меня, сидящих на деревьях и населяющие нашу планету. Да и от Розы, казалось, исходило прекрасное чувство, которое будто возвращало ей былую молодость, снимая как рукой лет двадцать. На то это и лето, хотя зная твое место пребывания, я думаю, что у тебя не все так радужно и прекрасно. Скажу сразу, Беата пока плохо себя чувствует. Казалось, еще вчера она пылала здоровьем, но сейчас все немного по-другому. Она ждет. Это заметно. Иногда в бреду называет твое имя вместе с еще какой-то, не понятной нам, фразой. Вечно что-то просит, а что именно нам непонятно. Сейчас за ней хлопочет старая служанка Ида. Ты знаешь и видел ее. Она еще в период своей молодости держала тебя на руках, когда ты только родился, то же было и с Беатой. И вот сейчас, она как будто забирает ее в последний путь. Приходил доктор и сразу же сказал, что ей осталось немного. Выгнали его, к чертям собачим во двор, к нашему псу. Пригласили другого, третьего, а потом и четвертого, и все как один, разводили руки, не зная, почему так, и что произошло. Но мы для себя решили, что будем биться до последнего. И пусть я провалюсь на месте или мне придется продать свой дом и последнюю монету, что была бы у меня, но я не брошу свою дочь в таком положении, как нам все предлагали. С другой стороны это может означать и то, что я оставляю ее на медленную и мучительную смерть, что то же не очень-то и гуманно. Но от дел насущных и грустных вернемся к чему-то более жизненно утверждающему и оптимистичному. Знаешь, что у нас сейчас твориться в городе? Пройдя с Розой до ярмарки мы сами того не зная наткнулись на празднование какой-то сущей мелочи, но очень приятной. Эта мелочь настолько мала, что я уже и забыл об этом. Продавали все. Накупили гостинцев и пару подарков, которые ты сможешь получить, когда до тебя дойдет письмо. В остальном все так же. Приезжай. Ждем.


3. От Вильхельма к Гансу.

Здравствуйте Ганс и Роза. Раз вы получили это письмо, и оно доставлено в срок, то это значит, что я уже в пути и еду к вам. На счет погоды, вы угадали. У нас здесь, она действительно отвратительная. Солнца мы не видели с понедельника этой недели, поэтому не удивляйтесь, если я покажусь вам излишне бледным, а мое настроение будет слегка подавленным. На то есть причины, из которых погода только одна из них. Очень взволнован здоровьем Беаты, поэтому я воспользуюсь помощью своего личного врача, который приедет чуть позже, так как он должен закончить с какими-то делами у себя дома. Вчера, прогуливаясь вечером по городу, я вспоминал те времена, когда мы были еще все вместе. По-моему, это было самый счастливый период в моей жизни, так как еще не было никаких забот, которые взяли на себя наши родители. Сейчас все по-другому. Многое изменилось. Причем безвозвратно. Так, например, стоя на крыльце своего дома в минусовую погоду, я ловлю себя на мысли, что снег падающий сверху не вызывает уже того удовольствия, которое было раньше. Появилась какая-то черствость ко всему тебя окружающему.

Сообщаю так же вам, что врач, который приедет к нам, обслуживал нашу семью на протяжении десяти лет, поэтому ему можно будет доверить жизнь Беаты. Ему было жаль, что вы оставили слишком мало информации о больной, поэтому я не могу передать в этом письме его слова. Единственное, у него вызвало недоумение, что болезнь так быстро положила Беату. Он хочет, чтобы с девушкой постоянно кто-то сидел, чтобы после был человек, который в случае чего сможет за место больного, если тот будет не в состоянии, описать его жалобы и симптомы. Но насколько я знаю, то сейчас за ней присматривает Ида, поэтому можно сказать, что я достаточно спокоен, но не на столько, чтобы полностью ушло волнение. Спокойствие и выдержка нужна сейчас и вам. Чего и желаю. Спасибо за подарок, его доставили вместе с письмом.

Сейчас город постепенно преображается. Поэтому, если будет возможность и c Беатой все будет в порядке, то мы обязательно выберемся, и тогда я покажу вам все те места, которые у меня вызывают трепет. Правда очень многое портит то, что город растет и некогда пустующий порт теперь наполнен кораблями, как банка, наполненная до отказа водой. Строятся дома, у города появляются новые площади и улицы, но в то же время все выглядит достаточно мрачным и тусклым. Как будто под общий фон подстраивают и новые строения. С утра выходя к себе во двор, я могу наблюдать, как туман медленно спустился на землю и тем самым как одеяло укрывает собой всю серость и невзрачность. И, слава богу, что он часто навещает нас. Иногда из тумана, как будто сговорившись, выходят люди, разрезая мечом воздушный плед. Еще и утро не вступило толком в свои права, а из трактира, который находится напротив моего дома, уже выходят пьяные люди, пьющие так, что иногда ночью слышны их крики. Но отнюдь, ухать от сюда не получиться, хоть я и зарабатываю сравнительно не мало, но на что-то большее денег нет. Когда поправится Беата я с вашего позволение заберу ее к себе. На этом я, пожалуй, закончу. С уважением ваш Вильхельм.


03. Из дневника Карла.

Вчера со мной разговаривал Вильхельм. Говорил о своей возлюбленной и что ей нужна моя помощь. Я согласился, но только придерживаясь своих интересов. Я прекрасно понимаю, что ей осталось недолго, раз ее смотрело четыре врача и все как один настаивали на одном и том же. Что ему тогда от меня нужно? Неужели чуда? Но этого, увы, в наши дни большая редкость, поэтому раз богу так угодно, то идти обратным путем бесполезно. Или он, зная мое увлечение алхимией, ждет какого-то маленького чуда. Глупый же он. Со смертью его отца мое отношение к нему поменялось. Поменялось и с его стороны. Он больше не может платить мне большие деньги, чтобы я занимался только с ним. Уехав из своего города, я отвлеку от своей фигуры внимание, затем появлюсь вновь, но тихо, беззвучно, чтобы никто не знал, что я здесь. Всему виной мое увлечение алхимией. Точнее в ней самой ничего страшного нет, но когда я попытался со своими учениками сделать гомункула, общество в буквальном смысле встало на дыбы. Сам опыт прошел крайне неудачно. Возможно, если я создам гомункула непосредственно в плоти женщины, все пройдет более чем удачно. Но здесь опять же все упирается в ресурсы. Ресурсы человеческие. Одно время я хотел взять бедную девушку, просто выкупив ее у своей семьи. Банально взяв в рабство. Но что тогда подумают те, с кем я близко общаюсь? Посмотрим, удастся ли обмануть дурака Вильхельма. Увидим. В будущее заглядывать сейчас бесполезно. Я сейчас стар, поэтому время идет против меня. Здесь сказывается мое позднее увлечение алхимией, так как если бы я занялся ею самостоятельно, с юного возраста, гомункул был бы уже у меня.

Трое моих учеников согласились ехать со мной. Разберусь с делами и отправлюсь в путь. Вдобавок говорят, что там, куда я езжу лето гораздо лучше, чем у нас. Заодно и отдохну.


4. От Вильхельма к Карлу.

Прошу вас, приезжайте скорее. Мы отвезли больную ко мне в дом, где я ей выделил  отдельную комнату, плюсом ко всему одну комнату занимает Ида, которая за ней сейчас ухаживает. Больной все хуже.


5. Из дневника Карла.

Всю ночь не спал. Идея рождения человека без использования мужчины меня просто превратила в помешанного. Пока Вильхельм будет маячить перед носом, вряд ли получится что-то. Поэтому его необходимо каким-либо образом отвлечь, успокоить, и сказать, что все идет хорошо. Правда, постойте, куда же я денусь в случае провала или моей победы. Неужели стоит искать кого-то на стороне, кого-то другого, третьего. Нет, скорее это все мои предрассудки и все идет как ни стать лучше. Если бы эта история произошла бы со мной в период моей молодости, то я сделал бы все ради ее успешного завершение. Ах, эти годы. Я бы все отдал, чтобы стать молодым, но, увы, годы идут, и я становлюсь только мнительнее и отнюдь все меньше способным на авантюры. Одно скажу точно, Беата сильная девушка. И ее состояние, то, как она борется, вызывает мое уважение. Но не станет ли ее болезнь помехой. Сможет ли она родить? Право не стоит над этим думать, видимо моя старческая мнительность не сможет мне помочь и от нее нужно вовсе отказаться. Зайдя сегодня к больной, был поражен ее состоянием. Она становится все слабее. Делал ей кровопускание, возможно, это как-то сможет остановить течение и не усугубит ее состояние. Беатрис за тот короткий промежуток, что я ее видел, сильно постарела. Хватит ли у нее сил. Ах, хватит ли у нее сил. Я буду молиться за нее. Надеюсь, что все будет хорошо.
   

6. Парк. День.

- Право, Вам не стоит волноваться. Карл, я уверен, сможет ей помочь. Вчера он решился на кровопускание, и похоже ненадолго Беата стала легче себя чувствовать. С плохой кровью ушла часть ее недуг, да и Ида была всегда рядом, поэтому поводов для волнений быть не должно.

- Приехав суда, я рассчитывал на большее Вильхельм. Стоил ли этот переезд того? Я не знаю. Мне хочется кричать от безысходности, но Ваш Карл внушает доверие. Если судить по рассказам, которые Вы нам говорите ей и вправду становится лучше. Скажите, когда вы нас сможете отвести к больной? Когда мы сможем ее в последний раз увидеть?

- Напрасно вы так рассуждаете Ганс. Почему именно в последний раз. Право Роза успокойте вашего мужа.

- Его слова и меня, слегка повергли в шок. Не понимаю я его. Уже как два дня мой муж впал в какое-то уныние, из веселого и жизнерадостного человека он превращается в старого, несносного старика.

- Возраст Роза, возраст…

- Нет Ганс, ты сильно сдал в последнее время. Я не допущу, чтобы ты шел к больной. Зачем себя ты будешь мучить? Вильхельм, нам достаточно и ваших слов, поэтому не слушайте моего мужа, мы Вам полностью доверяем и постараемся все стерпеть. Нужно только набраться сил.

- Я рад, что Вы сильны Роза. Карл сказал, что сегодня больная должна быть одна. Вполне возможно он отпустил и Иду.

- Ах, разве так можно? Ганс, ты это слышал?

- Не нужно столько эмоций. Успокойтесь. Прошу Вас. Если все будет хорошо, завтра я Вас отведу к Беате, и Вы все своими глазами увидите. Я думаю, нужно будет себя пересилить, а теперь не лучше ли насладится природой и тем, что творится у нас в парке. Вон посмотрите, Вы видите этих птиц? Как они прекрасны! Тетерев? Нет, право как хорошо. Там внизу есть пруд. Если мы спустимся, то сможем насладиться и им. Слева есть беседка, чуть позже можно будет подняться и к ней. Но это только если вы устали.

- И правда, свежий воздух может творить чудеса. Об этом нельзя забыть. Ганс, пообещай мне, что мы почаще будем суда заходить…

- Обещаю Роза. Обещаю.

- И правильно, нечего сидеть дома. Там ужасный смрад и много пыли. Насколько я помню, в вашей квартире, где Вы остановились, не открываются окна.

Они прошли еще метров двести, повернули направо и спустились вниз, оказавшись у маленького пруда, который от времени и от того, что служил местом паломничества влюбленных, не был никому нужен, поэтому уже успел покрыться тиной и маленькими кувшинками. Остановившись поодаль от него, они все втроем уселись на скамейку, где Роза, заметив птиц,  достала из кармана сверток с хлебом и, разломив его на несколько частей, бросила вперед, как можно дальше от себя. Птицы это заметили, и хлеб был в одночасье съеден.

- Ах, Ганс, посмотри, как они прекрасны!

- Я вижу Роза, вижу. Прекрати меня дергать, прошу тебя. Мне сейчас, увы, не до этого…

- Не помешаю ли я Вам? – раздался глухой голос сзади.

- Господи, это Карл. Карл! Как Вы нас нашли?

- Я знал, куда Вы их поведете сегодня. Или, по крайней мере, догадывался, и в таком случае мои догадки оказались верны.

- А с кем же вы оставили дочь? – Роза повернулась к доктору, слегка озабоченным видом на лице.

- Пока, я сделал все, что было в моих силах. Мне нужен свежий воздух, иначе я просто сойду с ума. Правда, сойду с ума! В квартире гадкий воздух, а так же, какая-то странная, жуткая атмосфера. В общем, пока мне нужен отдых. Надеюсь, вы не станете меня бранить.

- Ах, нет Карл. Вильхельм рассказывал нам о вас как о положительном человеке. Посидите с нами, если Вы, конечно, хотите, - Роза подвинулась, освобождая место доктору. Карл перешагнув через скамейку, уселся рядом с ней, - Мы знаем Иду, поэтому уверены, что все будет хорошо.

- Как больная? – Ганс нервничая, перебирал в руках платок.

- Ее положение может нас не радовать. Ее случай заставил собрать внутри меня весь мой опыт, что я накопил за свои годы. Я справлюсь, или, по крайней мере, Вы должны верить в это и надеяться на меня. Она борется. Мне импонирует ее сила характера, который и в этот раз ее выручает…

- Вы правы, она всегда была сильной… - Роза кинула еще немного хлеба птицам.

- Дайте мне время. Ее не нужно беспокоить. Я бы рекомендовал Вам бывать здесь почаще, на свежем воздухе, чтобы восстанавливать силы, а больную увидите позже. А ты Вильхельм приходи ко мне завтра утром. Как женщины пойдут стирать белье – иди.



7. У Карла.

Около дома Карла стояла целая толпа зевак. Протиснувшись между ними, он вошел внутрь и от увиденного, чуть не упал в обморок. Весь пол, как собственно и стены были залиты кровью. Отпечатки красных пятен рук были хаотично разбросаны по всему помещению, выдавая тем самым то, что убитая сопротивлялась. Примерно в середине комнаты лежала Беата, на лице которой по-прежнему оставалась маска страха и ужаса. Что здесь происходило, можно было только догадываться. Вильхельм попытался сглотнуть слюну, но у него ничего не вышло. Опустившись на землю и прислонившись к стене, он закрыл голову руками и заревел как зверь. Все было кончено. Беата была мертва. От того, что халат был порван, ее тело было почти полностью обнажено. Живот  был вспорот, а рядом лежал нож. Тот самый нож, который совсем еще недавно он подарил Карлу, вернувшись после своего продолжительного путешествия. Рядом с мертвым телом в шаге от него стояла большая колба, которая то же была в крови. Привстав, Вильхельм на коленях подполз к убитой и обнял ее. Затем схватил лежащий рядом нож и выбежал на улицу теша себя надеждой, что среди этой огромной толпы он увидит его, и тогда не спрашивая, что произошло, вонзит в него свое орудие. Но его не было. Он исчез. Как и исчезло все то, чем он жил все это время. Она так и не смогла родить ему детей. Это была их давняя мечта и вот сейчас все рухнуло.


8. Дневник Карла.

Такое ощущение, что сейчас, я пишу кровью. Кровью убитых мною людей. Сколько я не вылечил. Сколько я не спас, но мог спасти. Теперь над всем этим стоит огромная жирная точка. Дело всей моей жизни подошло к концу и теперь выходит на новый уровень. Смогу ли я воспитать сына? Ах, Вильхельм, прости, что я заставил тебя так долго ждать. Прости, ведь я убедил тебя в том, что надежда была, но, увы, даже Бог не был снами. Хотя сейчас, после всех этих событий смею ли я говорить о Боге. Что он по сравнению со мной. Я Бог. Я творец.