Глаза ярче звёзд. Первая любовь

Летняя ночь тепла и наполнена запахами и звуками, в бархатно-чёрном небе горят большие белые звёзды. Они так близко, что кажется, взбежишь на вершину вон того холма - сможешь коснуться рукой. Ночное... Яркий свет небольшого костра на берегу озера, кони, лениво бродящие вдоль кромки воды... Смотришь на это и радостно, и гордишься - тебя взяли в ночное, признали взрослым!
Взрослые добродушно смеются над тем с каким рвением бежишь исполнять даже малую просьбу, а в воздухе пахнет полынью, чебрецом и озером. Благодать.

Утром проснулся от луча солнца, щекочущего лицо, выбежал во двор, отмахнувшись от бабушкиного окрика: не до того, я потом! И через забор в поле, где пасутся колхозные коровы и можно попросить у пастуха лошадь - поработать чуть за него.

Когда я вырос? Может быть тогда, когда понял, что самые яркие звёзды - те, что в глубине её глаз?
Мы познакомились тогда, летом. Русоголовый мальчишка в коротких пропылённых штанах, босой, с ногами, исцарапанными многочисленными колючками степи, и она - светлая девочка, от которой в памяти остались только две косички и ободранные коленки. Почему-то не мог посмотреть ей в лицо, непривычное смущение... Серьёзный взгляд светлых глаз: "Тебя как зовут?" Так началась наша дружба. Дружба ли?
Она забиралась на вершины тополей наравне со мной, и не визжала, когда я обдирал бабочкам крылья, показывая, как они "танцуют". Она была как свой парень, но она была девочкой, которая пронзительно верещала, увидев в воде пиявок, или в ужасе прижимала руки к груди, когда я делал вид, что сейчас посажу на неё лягушку... Она была разной. Я не помню её лица, только взгляд - серьёзный, ясный. Глаза ярче звёзд...
Что привлекло меня в ней? Наверное, наше отличие - мы были настолько разные. Я - деревенский мальчишка, привыкший к работе и ранним подъёмам, она - городская девочка, приехавшая погостить к бабушке. Всё это я узнал не сразу, конечно. У нас впереди была целая вечность - наше лето.
То наше лето было последним в истории огромной страны, но первым в нашей уже взрослой жизни. Да, взрослой, хоть мы и были детьми. Встреча с ней изменила меня.
Как светились её глаза, когда я катал её на телеге, в которую была впряжена наша колхозная лошадь. Я не замечал ни колючих травинок, выбивающихся из стога, лежавшего за нашими спинами и норовивших забраться под одежду, ни пыли, клубящейся в воздухе - были только я, она и наша лошадь.
Сейчас уже могу назвать то чувство - это была любовь. Чистая и светлая, какой только может быть первая любовь. Тогда же мне просто казалось, что с ней я взрослый и сильный, и всё могу!
Нет, она не была слабой - её восхищение моими умениями быстро сменялось упрямым: "я тоже могу!" и она могла! Трудно было удивить чем меня, но у неё получалось: она выходила с дедом рыбачить на озеро и каталась с высокой горки вниз головой. Мне было страшно и весело, я кидался повторять за ней. Затем, пыльные и счастливые, мы ехали на озеро, где она снова боялась пиявок и наивно верила, когда я говорил, что обегу огромное озеро за 5 минут. Послушно закрывала глаза и считала, пока я, пользуясь неприметным лазом в кустах, переползал бесшумно на другую сторону и довольно говорил ей, что всё, я уже прибежал! Никогда ещё на меня не смотрели с таким восхищением...
А потом мы рисовали схемы в пыли, и пытались сосчитать, когда же мы закончим школу, чтоб встретиться вновь. Казалось, что впереди целая вечность. Она смеялась над тем, что я закончу школу позже неё, хотя пошли учиться мы в один год - у неё не было четвёртого класса.

Я не помню как кончилось то наше лето. Она уехала, а я остался. Остался хранить в памяти тот свет, тот серьёзный взгляд ясных глаз.

Такой была моя первая любовь. Была. Осталась.