Ищите да обрящете

               

              Приехала однажды  Лиза  в Киев, чтобы жить – поживать, и, может быть, даже наживать добра, но насчет этого она особо не загадывала. Петр, студент второго курса,  очень радовался ее приезду  и тщательно скрывал дикое смятение по поводу перспектив совместной жизни. Он, конечно, любил Лизу, но к совместной жизни не был готов. В восемнадцать лет вообще-то мало кто готов к этому. Они с немалым трудом сняли комнату в небольшом домике, затерявшемся среди яблонь, груш и грецких орехов. Хозяйка  Полина Ивановна смотрела недоверчиво, комнату собиралась сдавать только взрослым, семейным людям, поэтому затребовала паспорта. Но Лизе удалось отвлечь ее внимание болтовней о том, что они совсем взрослые (пришлось прибавить себе год с лишним) и женатые. Тут Петр сунул хозяйке свой студенческий билет знаменитого авиационного института, просмотрев который, та преисполнилась полным доверием и уважением к почтенной супружеской паре. Так, по крайней мере, показалось Лизе.  Затем Полина отдала им ключи от комнаты и сказала, что яблок можно есть сколько угодно, особенно паданки, а груши – крайне нежелательно, ибо их мало. Лиза, пока искали комнату, уже успела до отвала наесться слив и яблок, которые падали у заборов в траву. Для нее это было потрясением – в их краях росли яблони, правда, есть их плоды никому из людей в голову не приходило – только птицам. Поэтому теперь у нее ощутимо болел живот, и на яблоки она смотреть не могла.     Комната как комната, без излишеств, но с книгами, запертыми на ключ в застекленных шкафах. Лиза с Петей побросали сумки с вещами и решили отправиться в город – заехать в институт, узнать расписание занятий на втором курсе и  просто погулять  по городу.

        Институт авиации, в котором учился Петр, был огромным,множество зданий взглядом  не охватишь. Парк, окружавший здания, тут и там синел  форменной одеждой, хотя занятия еще не начались. Казалось, что здесь толклись студенты всех наций и национальностей –  вот прошел огромный негр, за ним стайка хрупких то ли лаосцев, то ли вьетнамцев. Кругом слышалась речь на самых разных языках – это, понятно, немцы, а тут, наверное, поляки….  Пока Петя бегал в деканат, Лиза сидела в парке на скамейке и крутила головой во все стороны, поражаясь невиданному ранее разнообразию жизни.

            Примерно через полчаса появился  понурый Петр. Занятия откладывались, Петина группа завтра должна была выезжать в колхоз, на сбор кабачков в Крым, и в любое другое время Петя был бы  рад этому обстоятельству, но сейчас….  Что делать с Лизой, как она останется одна в огромном чужом городе, без друзей, знакомых и прописки? Избавиться от колхоза не было никакой возможности…. Они сидели рядом на скамейке, и Лиза уже была готова пролить первые слезы в их совместной жизни, но потом подумала, что поплакать она еще успеет, а пока надо пойти Киев посмотреть. До самого позднего вечера они гуляли, Петя, как мог, познакомил Лизу с окрестностями, в которых ей предстояло жить целый месяц одной….

               Ранним утром, схватив рюкзак, Петя в полном расстройстве выскочил из дома и долго смотрел в окно на Лизу, заливавшуюся слезами. Но что тут  поделать? Возможно, если бы Петр был опытнее, он нашел бы способ уговорить деканат не отправлять его в колхоз. Увы… он был молод и  неискушен и даже не представлял себе, что можно сделать в такой ситуации.

               Лиза, оставшись одна, долго глядела в окно, потом вытерла слезы и пошла на кухню. Там она рассмотрела содержимое хозяйских шкафов, обнаружила банку с абрикосовым джемом, и, рассудив, что от двух ложек джема не убудет, с удовольствием его съела. Повеселев, Лиза решила, что надо найти работу, и для начала пойти в бюро по трудоустройству. Она натянула комбинезон, сшитый бабушкой по журналу «Бурда» и отправилась в путь.

                Огромный город ошеломлял. У Лизы была карта, но все время разворачивать ее не было ни сил, ни желания. Вспомнив, что «язык до Киева доведет», а она ведь как раз в Киеве, Лиза стала расспрашивать  прохожих и скоро вышла к цели своего маршрута – нашла Бюро по трудоустройству Железнодорожного района. Высидев немалую очередь, она попала на прием к добродушной приветливой тетке, которая сразу поскучнела, увидев Лизин паспорт и трудовую книжку.
–Иди, иди отсюда, девочка!
–Но почему?! – ошарашено спросила Лиза. И тут тетка ей впервые и очень подробно объяснила, что есть в нашей необъятной стране правило – без прописки на работу не брать!
–Вот только если ты пойдешь на стройку… - с сомнением оглядела тетка хрупкую Лизину фигурку.
–А что? Я пойду!
–А что ты умеешь делать, а? – посмотрев с жалостью на погрустневшую Лизу, тетка сказала:
–Тут есть одно ПТУ, они иногородних принимают, поезжай, может, они тебя возьмут, прописку временную получишь! - И выдала направление и адрес, пожелав  удачи.
Воодушевленная Лиза поехала на трамвае в училище, ехала долго и думала, что там, наверное, хорошие люди работают и ей обязательно повезет. Откуда она это взяла – непонятно, но Лизин собственный отец как раз работал в ПТУ, чем-то ей данное заведение было близко, хотя бы теоретически. В училище ее встретил директор, толстый веселый мужчина, очень  обрадованный Лизиным стремлением стать рабочей. Он внимательно выслушал ее историю, и, вздохнув, сказал:
–Ну, пошли, покажу, с кем ты будешь учиться.
Спустившись во двор с директором, Лиза увидела толпу ярко раскрашенных девчонок -подростков, они весело гомонили, перемежая речь россыпями мата, поминутно затягиваясь сигаретами. Девчонки вовсе ее не напугали, просто внезапно она почувствовала себя чужой и очень одинокой в этом городе и в жизни вообще.
–Вот видишь, ты совсем другая, – тихо сказал директор. И маляршей не будешь никогда, я - то вижу, у меня глаз наметанный.
Лиза не знала, будет ли она когда-нибудь хоть кем-то, поэтому слова директора ее чрезвычайно смутили и расстроили.
–А что же делать, меня без прописки на работу не возьмут…
–Ищите да обрящете, – непонятно сказал директор и отечески потрепал Лизу по плечу.

               Несолоно хлебавши тащилась Лиза по проспекту Космонавтов, в печали размышляя, как быть и что делать. Вдруг сзади ее окликнули какие-то парни.
–Девушка, вы нас извините, мы тут поспорили, какой фирмы у вас комбинезон. Вы нам скажите, да мы пойдем.
–Я не знаю, какой он фирмы, мне его бабушка шила….
–Бабушка?! – парни растеряно переглянулись и тут же потеряли к Лизе и ее комбинезону всякий интерес.

               На следующий день Лиза решила двинуть в другой район, поискать работу там, чем черт не шутит – вдруг ей сегодня улыбнется удача? И действительно, удача сразу, можно сказать, усмехнулась – Лиза получила направление на работу в санаторий, в местечко под названием Конча-Заспа. Она ехала туда два  часа, понимая, что вряд ли сможет ежедневно так мотаться к  восьми утра. Так оно и вышло, в работе ей отказали под предлогом именно дальности проживания. В санатории лечились партийные работники, а Лиза без киевской прописки была, как ни крути, неблагонадежна. Зато работницы санатория показали ей парк и внутреннее устройство роскошного здания. Красота была невозможная, кругом мрамор, широкие лестницы, ковровые дорожки, экзотические растения…. Санаторские тетки сочувствующе качали головами, слушая Лизину историю, все они вышли проводить ее до ворот санатория и долго желали  удачи. Растроганная Лиза решила не горевать по поводу неудачного трудоустройства, а продолжить штурм кадровых агентств. Преисполнившись новых надежд, она бодро отправилась искать бюро по трудоустройству  в очередном районе. Как опытный соискатель, Лиза не спеша и без дрожи  в голосе заняла очередь и спокойно дождалась  отказа все по той же причине – нет прописки. Когда она, едва сдерживая слезы, вышла из кабинета, к ней подскочил холеный мужчина и напрямик спросил:
–Прописка нужна?
Лиза встрепенулась:
–Да, нужна!
–Предлагаю фиктивный брак, – нагнувшись к Лизиному уху, тихо пробормотал мужчина.
Лиза разинула рот:
 –А как это – фиктивный брак?
Холеный тяжело вздохнул:
– Ты откуда такая, а? 
Лиза подробно объяснила ему, что она из Сибири,  лет ей восемнадцать и она приехала к студенту, а он уехал собирать кабачки.
Холеный махнул рукой, буркнул:
–Фиктивный брак не для тебя, девчонка.
 Через минуту он уже предлагал прописку и  какой-никакой брак женщине средних лет, явно без того и другого в наличии.
Неудачливая Лиза  села на стул передохнуть перед дальней дорогой. В поисках работы она заехала довольно далеко. И только она расслабилась, как к ней тут же подсел гражданин весьма умильного вида, с сочувствующим взглядом карих глаз. Он был вовсе не так холен, как предыдущий, и Лизе это понравилось.
–Что, барышня, работа нужна, а прописки нет?
–Ну да, – уныло отвечала Лиза, в который раз поведав мужчине историю своей вынужденной безработицы.
–Ай, как нехорошо без работы! – понимающе кивал мужчина. – А я, знаете ли, девушка, в Броварах живу, это недалеко. И я – директор фабрики. Замечательная  такая фабрика, женщины работают, консервы делают.
Лиза всегда была рада поговорить с хорошим человеком. Она подробно расспросила его о состоянии дел на фабрике, какие именно консервы выпускаются. Директор терпеливо отвечал, расхваливая условия работы и даже проживания – при фабрике и общежитие было.
– Берем на работу без прописки, – пел соловьем директор.
Заслышав волшебное слово «прописка», Лиза навострила уши.
–А что, я бы смогла там работать? – робко поинтересовалась она. – Это ведь далеко, я не смогу каждый день домой возвращаться?
Директор с жаром уверил, что все у нее получится и надо немедленно идти на автостанцию, тут он выразительно посмотрел на свои наручные часы – время поджимало, автобус до Броваров ходил нечасто.

           Вскочили в троллейбус и приехали на пыльную автостанцию, где толпы гомонящего народа штурмовали пригородные автобусы. Лиза совсем ошалела от такой круговерти людей и событий и покорно шла за директором по имени Григорий – так он ей представился. Вопрос об отчестве остался открытым, Григорий оставил его без внимания. Лиза пробовала называть его «дядя Григорий», но это звучало настолько нелепо, что она предпочла никак не называть директора, а просто говорила ему «вы». Сняв с себя пиджак, Григорий сунул его Лизе, велел ждать и ушел за билетами. Он ходил долго, Лиза ужасно устала его ждать, в голову лезли неприятные мысли, прогнать их не получалось, тревога и страх накатывали волнами. Зачем, почему она едет в какие-то Бровары – спрашивала себя Лиза, ведь она не собиралась туда. Разве можно верить первому встречному человеку, пусть он и директор? А если он не директор? А может, он и не Григорий? Так, терзаясь сомнениями, Лиза, наконец, увидела Григория. Тот шел расслабленной, вихляющей походкой, держа в руке бутылку пива. Штаны его были почему-то  расстегнуты, а весь вид говорил о том, что Григорий никакой не директор, а обычный забулдыга. Лиза подскочила к Григорию, сунула ему в руки пиджак и без оглядки, не разбирая пути, помчалась прочь, как будто тот мог кинуться за ней – он и шел-то с трудом…. Вслед ей донесся вопль лжедиректора: стой, я на тебе женюсь!!!
             Лиза бежала долго, пока совсем не выбилась из сил. Она доплелась до первой попавшейся скамейки и рухнула в полном изнеможении. Сначала она немного поплакала, ужасаясь тому, куда ее чуть не завела судьба, потом вытерла слезы и пошла домой, в свою одинокую комнату, где, может быть, ее ждали письма – от родителей из Сибири или Петра из Крыма….

              А и точно, писем было много, и от Петра в том числе. Петя рассказывал о кабачках и помидорах, о товарищах, и о том, что все ездили на море, а он не поехал, потому что без Лизы не хотел. В письме он давал Лизе всякие наставления и строго велел сходить в ювелирный магазин узнать, сколько стоят обручальные кольца. И еще в письме лежали деньги для Лизы – две десятки. А тут и от родителей пришел денежный перевод, и Лиза получила возможность дальше искать работу и бегать на телеграф звонить домой из автомата, в который нужно было кидать пятнадцатикопеечные монетки....

              Работа для Лизы так и не нашлась, и еще немало ей предстояло пережить до приезда Пети из Крыма. Зато она узнала город, в котором оказалась по воле провидения, познакомилась со многими людьми и немножко поняла, что жизнь сложнее, чем казалась. Но и настолько же интересней. Кольца в магазине стоили дорого, но, как выяснила Лиза, если купить тоненькие-претоненькие – то и не очень. И так, во всех этих хлопотах, битвах и мыслях вдруг пролетел месяц, и однажды, в серый дождливый вечер конца сентября, проходя мимо окна, краем глаза Лиза заметила  на мокрой дорожке сада знакомую фигуру. Прильнув к стеклу, она заворожено смотрела, как по ступенькам крыльца взбегает лохматый Петр, и через секунду уже рыдала вовсю, уткнувшись ему в шею, бормоча какие-то несуразности и  глупости. Петр гладил ее волосы, приговаривая дрожащим голосом – ну ничего, ничего, все хорошо будет, и все лицо у него мокрым было – то ли дождь, а то ли Лизины слезы.