Утка по-пекински. Часть 14-1. Пекин-город

Быстро подрезать долгую дорогу)

Если вы подумали, что, прожив полтора месяца в Срединных землях, я стала забывать русский язык, то это не так: вышесказанное изречение — это перевод с китайско-английского на русский, что, с моей точки зрения, означает «никогда».

Судите сами. Чтобы успеть на самолёт в Пекин, мы проснулись в семь часов утра. Машина в аэропорт была заказана на десять, мы были под эгидой директора Института, который нас пригласил в Китай, так что волноваться было не о чем, так я наивно думала. Машина подъехала вовремя, и хотя изнутри она пахла как дешёвая бензоколонка, я ничего не сказала. Наверное, зря, потому что, попав в автомобильную пробку, в которой мы потеряли двадцать минут драгоценного времени спешащего в аэропорт пассажира, из-под капота этого лимузина поплыл серый дымок. Приехали! К тому же дорога оказалась полностью заблокированной, поэтому, подхватив чемоданы, мы оставили это средство передвижения в середине забитой живописным транспортом трассы и кинулись искать другое, естественно, чтобы ехать в обратном направлении. Уповать теперь уже оставалось только на чудо, потому что до отлёта оставалось всего пятьдесят минут. Тем другим, "надёжным" средством передвижения, оказалось такси, которое мне подвернулось под руку почти сразу — в то утро их было на удивление мало, так что мы взяли то, что было. Внутри притормозившего около нас такси уже сидел пассажир, но он милостиво уступил нам эту машину, видя, что мы торопимся в аэропорт — добрая душа, но лучше бы он этого не делал!

Через пять минут езды таксист весело заявил, что дальше он ехать не может, поскольку бензин кончился, о чём он, наивная душа, конечно раньше не догадывался. Кое-как мы доплелись до бензоколонки и тут, ещё больше повеселев от полного бака бензина, он добродушно и с энтузиазмом заверил нас, что теперь-то уж он довезёт нас до аэропорта именно тем способом, о котором я уже упомянула в начале, а именно — быстро подрежет долгую дорогу (cut the long way quickly). Минут двадцать он мчался со скоростью 120 км в час, поэтому мы заметно приободрились, но только до той минуты, пока не поняли, что этот уроженец Сианя окончательно заблудился в родном городе. Когда мы свыклись с мыслью, что наш поезд уже ушел, то есть ни при каких условиях мы не попадаем на свой самолёт, то попросили уроженца больше не рисковать нашими жизнями, гоняясь наперерез со всем, что было на дороге, «подрезая» даже велосипедистов так, что я закрыла глаза. Когда я их открыла, то увидела хвост нашего улетающего самолета. Но всю сумму, накрученную этим дядей, мы ему выплатили (жалуйся потом, сколько хочешь!) и пошли брать билеты на другой самолёт. Знаете, что он сделал, когда я проходила мимо? Он высунулся из окна, и с открытой детской улыбкой помахал мне рукой так, как будто он был звездой Голливуда. Я проигнорировала непрофессионала.

Мои надежды на НЕ изучение светлого прошлого Председателя Мао рухнули в первое же пекинское утро — сразу после завтрака наш друг повёл нас в старое здание Пекинского университета (которое так и называется Peking University, тогда как сам город по-английски давно переименован в Beijing). Здесь работает музей, в котором сохранились старые классы и главное помещение библиотеки, где помощником библиотекаря работал 19-летний Мао Цзедун. Над его сохранившимися столиком и стульчиком висит портрет молодого человека, впоследствии оказавшего такое глубокое влияние не только на судьбу своего народа, но и всего мира. Надеюсь, что на этом наше образование о великом кормчем закончено. Мы вполне поняли, что для своего времени он был уникальной фигурой, память которого китайцы чтут и по сей день, и это несмотря на тот факт, что во время его правления в Китае погибло от 40-75 миллионов человек. Его самым страшным преступлением перед своими гражданами является великий голод в Китае.

Дни нашего пребывания в Пекине совпали с 17 съездом Компартии Китая, и это событие радостно отразилось на жизни китайской столицы — на улицах было чисто, старые машины на дороги не выпускали, патрули стояли везде и небо над столицей было искренне голубым. Живая картина преображения московских улиц перед торжествами, (включая разгон облаков в период московской Олимпиады 1980 года) встала передо мной так ясно, как будто это было вчера.
Нужно сказать, что столица Поднебесной Империи серьёзно готовится к Олимпийским Играм 2008 года. Город строится мощными темпами, а возводимый главный Олимпийский стадион напоминает гнёздышко птицы, в котором ещё насквозь видна каждая веточка-деталь просвечивающейся насквозь конструкции... Тематика игр удачно вписывается везде — китайцы почитают умеренность и гармонию превыше всего, и поэтому силуэты традиционно приподнятых уголков крыш домов, устремленных к небесам не противоречат, а как бы дополняют весёлое олимпийское настроение, а красиво выложенная на земле цветами олимпийская символика наводит на мысли о юности и здоровье, которые успели испариться из меня со скоростью ветра и умчаться в неизвестном направлении. Но я по ним всё равно сильно скучаю.

Наш путь лежал в новое здание Пекинского университета, где Рейн должен был выступать с лекцией — мы приехали заранее, чтобы полюбоваться окрестностями (наш друг был выходцем из этого учебного заведения). Так вот — кроме армии студентов-велосипедистов ничто не напоминало о том, что это был главный университет страны. Через старинные традиционные ворота мы вошли на территорию парка с чистейшим воздухом, огромным озером с лилиями и плачущими ивами по берегам, а на самом видном месте возвышалась огромная старинная пагода. Арки, беседки, львы, аккуратные газоны, каменные скульптуры — все это больше походило на старинный заповедник, чем на университет.

Даже новое огромное здание библиотеки было построено в старинном стиле. Мы нашли кафедру русского языка и около неё вывешенную милую табличку такого содержания  — «Информационный центр Московского Государственного Университета им. М.В.Ломоносова в Китае» - это моментально согрело наши сердца воспоминаниями об Альма-Матер. Юридический факультет Пекинского Университета недавно купил некоторые исторические здания на этой странной территории, украсив их предметами искусств и красивой мебелью. После лекции Рейна декан угостил нас чаем, согласно древней китайской традиции распития этого напитка. На душе стало тепло, а когда мы выяснили, что декан юрфака недавно побывал в Москве и называл знакомые для нас фамилии сотрудников нашего факультета, мы почувствовали себя как дома. И не стало границ, ни временных, ни географических!

Красив ночной Пекин! Особенно сейчас, в период партийного съезда, когда всё вокруг горит-переливается огнями, и на душе становится веселее, как на празднике. Мне нравятся обведённые огоньками силуэты традиционных китайских крыш с подсвечивающимися красными фонариками, мерцающими на ветру.... а также подсвечивающиеся деревья, с огромными, двухметровыми листьями пронзительно зеленого цвета… а теперь представьте себе всё это отражающееся в воде озёр, прудов или каналов, с сияющими и подмигивающими звёздами! Очень красиво украшены ночные рестораны — зазывающее-изысканные, дорогие рестораны полыхают огнями, ну а те, что попроще, всё равно украшены красными фонариками — как у тех, так и у других, хватает посетителей — здесь кормят на любой вкус в зависимости от вашей наличности.

Почти на окраине Пекина находятся знаменитые на весь мир сады — летняя имперская резиденция. Летний Дворец снискал себе заслуженную славу у миллионов поклонников со всей планеты. Всё это «очей очарование» случилось благодаря женской логике императрицы Цыси.
Представьте себе, что Цысе было выделено несметное количество серебра на создание военно-морского флота Китая, однако она явно была настроена не на военно-морское дело, а придерживалась сухопутного направления, поскольку с истинно королевским размахом она грохнула все деньги на постройку «Летнего дворца» — изысканного и неповторимого по своей красоте дворцово-паркового ансамбля.

Если описать его постройку немудрёными словами, то вначале китайцы выкопали озеро, а из этой земли соорудили холм. Теперь прибавим немного мудрёных слов – китайцы выкопали огромное озеро, занимающее 2,2 квадратных километра (можно сказать голыми руками), и всю эту массу земли перенесли в одно место, соорудив высоченный холм, который назвали Горой Долголетия (я бы назвала Горой Истинного Долготерпения и Небывалого Трудолюбия). Если учесть, что весь парк занимает примерно три квадратных километра, то можно понять что основой Летнего Дворца Императоров является рукотворное озеро Куньмин. Этот уникальный парк занесён в Книгу Всемирного наследия человечества за неповторимое воплощение артистизма и достижения гармонии путём воссоединения живописного китайского ландшафта и торжества работы человеческой мысли. На самом деле дизайн этого неслыханного проекта заслуживает того, чтобы люди восхищались и гордились сиим рукотворным чудом. Мы приехали к садам со стороны «Ворот к Восточным дворцам». Названиям строений нельзя найти аналогов – «Дворец Заоблачных Высей», «Храм Сияния Добродетели», «Море Мудрости и Разума», «Дворец Драгоценного Облака». Несмотря на то, что день близился к закату, все ещё стояла жара, и мы, поднимаясь по многочисленным ступеням вверх и вверх, засматривались на красивые башенки и витиеватые перила, уникальной красоты ворота и деревья, скульптуры и гроты.

Естественно, чем выше путь – тем дальше виден горизонт; так, растянувшийся на многие десятки километров Пекин, таял вдали как в туманном облаке. Мы побывали и во дворцах и храмах, налюбовались на огромного размера Будду, перед спокойным взором которого растекался жидкий перламутр озера Куньмин. В самой его середине выстроена изумительная по красоте пагода, к которой можно попасть по воздушному аркадному мосту (см.фото). На берегу озера также стоит Мраморная Лодка, где любила отдыхать Императрица, которая, наверное, тоже не могла налюбоваться на свою уникальную задумку, так грандиозно воплощенную в жизнь. Вдоль озера проходит потрясающая аркада, занесённая в Книгу Рекордов Гиннеса за свою длину и необыкновенную внутреннюю роспись. Так что казённые денежки оказались растраченными вовсе не зря. Потомки оценили вкус Императрицы на все 100 процентов, ну а военно-морской флот... на него всё равно деньги нашлись.

Побывать в Пекине и не отведать знаменитой утки, в честь которой я назвала свой дневник, было просто немыслимо. Это блюдо славится по всему миру, а вот что касается приготовления «Утки по-пекински», то нужно сказать, что в каждой провинции Китая на этот счёт есть свой рецепт. Нам же посчастливилось попробовать её именно в Пекине и именно в том старинном ресторане, которому сто лет в обед, откуда пошло название этого блюда и где с каждой уточкой на стол приплывает ее собственный сертификат! Места тут нужно заказывать за несколько дней, потому что это очень популярное место, и не только среди туристов. При входе в ресторан стоят медные изваяния виновников популярности — главный Повар со сковородкой, затем Босс, и затем Повар, держащий утку на длинной-предлинной палке, обжаривающий её на представляемом огне.

В этом ресторане кухня находится полностью на виду, отгороженная стеклом, поэтому можно видеть все премудрости приготовления этого замысловатого лакомства. Разделывать, то есть резать готовую утку для подачи на стол, может не всякий, как и любому искусству этому нужно учиться, и демонстрируется это мастерство зачастую также при вас.
Я ждала мою красавицу, затаив дыхание. Так вот, первым номером программы выступает кожа утки цвета жжёного сахара, с подкожным жирком — я думала так режется для экзотики, но в целом это то, что больше всего в утке и ценится — восхитительная, тающая во рту нежнейшая кожица!  Вослед за кожицей следует блюдо тонко порезанной до прозрачности утятины абсолютно божественного вкуса, которая, в нашем понимании, уткой не пахнет — просто удивительно ароматное мясо, которое ещё и украшено фиолетовыми орхидеями! Кусочки утки принято заворачивать в пресные тоненькие лепёшечки вместе с нарезанным тончайшей просвечивающейся соломкой свежим огурцом и зелёным луком, чтобы затем все это сдобрить коричневым соевым соусом. Напоследок подают утиный бульон, в котором она готовилась. Ах!

Воспоминания об уточке грели мне душу тем ранним субботним утром, когда мы ехали по дороге в сторону Великой Китайской Стены. Я недавно прочитала интересное изречение, что «люди одиноки потому, что вместо мостов стоят стены...» и это дало мне повод углубиться в мысли о том, что история человечества насквозь пронизана отравленными стрелами войн. «И вся-то наша жизнь есть борьба» как нельзя лучше характеризует саму суть жизни. Кровавые бойни насквозь пропитали каждый кусочек земли, где обитает человек – как трудно поверить, что жизнь представляет собой борьбу сильнейших генов за своё выживание и распространение! По этой земле тоже проносились орды Чингизхана, и я прикрыв глаза, припомнила строчки недавно написанного в Казахстане стихотворения:

Степные Маки
 
Mурату Ауэзову

Так вот ты какая,
Равнина степная,
Приют кочевых племён!
Ты, песням Абая
Безмолвно внимая,
Смотрела сквозь даль времён               
В те дни, где когда-то
Твои каганаты
Настигла лихая пора,
Нашествие хана
Из дальнего стана
Звалось «Золотая Орда».

Полки Чингизхана
Неслись ураганом,
Сметая живое в прах,
Могучий правитель,
В боях победитель,
Не знал, что такое страх.
Не ведал пощады,
Но, в виде награды,
Брал злато, меха и жён -
Младых персиянок,
Турчанок, славянок,
Увёл навсегда в полон.

Под мощью тирана -
Монгольского хана,
Дрожала окрест земля,
Китай и Россия
Сдавались в бессилье,
О жизни своей моля.
Ты вспомнила снова
Солдат миллионы,
И их быстролетный путь,
Как конница Джучи,
Так больно и жгуче,
Твою отбивала грудь!

Как скифы и гунны
Следили  угрюмо
С курганов, седых как дым,   
Как войско кумира -
Владыки полмира,
Глумилось над всем живым.
О, сколько ты знала!
И крови немало
Впиталось в тебя, земля...
Где пали герои,
В горнилище боя,
Там маков взошли поля.

Из каждой кровинки,
Из каждой слезинки
Пророс полевой цветок,
Чтоб через столетья,
В степном разноцветье,
Мы помнили злой урок.
Захваты и войны
Отнюдь недостойны
Быть чтимы из века в век!
Неужто для боен,
Для жерлища войн
Рождённым был ты, человек?



фото автора

продолжение следует