Их жизнь. В краю голубых озёр. Книга 2. Часть 21

               
   Из дневника Людмилы:
   11 января 1964 года.  Сегодня уже уезжаю из дома.  Прошли мои зимние каникулы. Ни одной записи в дневнике! А почему? А потому , что дни были - просто прекрасные!  "Счастливые часов не наблюдают!" - Вот уж, воистину! Золотые слова! А что писать сейчас? Описывать всё сначала? Разве можно забыть то, сказанное:
 - Люблю! - В первый вечер? Разве можно забыть тот, первый поцелуй в Новогоднюю ночь? Можно ли всё это забыть? Стоит ли описывать? Конечно, нет... Просто, я была очень счастлива!
   И, всё же, почему-то, пусть немного, но хочется уехать... И, жаль, очень, уезжать! Нет, хорошо, что мы - расстаёмся! Жить в разлуке и любить, тоже - интересно! Люблю ли я? Мне, порой, кажется, что - да! А порой... Почему я не испытываю таких жгучих, таких страстных порывов в любви, которые испытывает Он? Почему я, пусть немного, но холодна в душе?  Могу ли я любить сильно, страстно? Часто обдумываю каждое своё движение...
   А делала я бы это, если бы любила по-настоящему? Многие мне говорят, что мы - не пара, что я брошу его... Чушь! Как хочется, чтобы произошло что-нибудь такое, что могло бы проверить, по-настоящему, нашу любовь, нашу дружбу... Разве расстояние - не проверка чувств? Конечно, испытание, но, этого мало... Какая я придирчивая, к себе! Ведь люблю! А ещё выдумываю какие-то испытания, порывы... Вот глупая!
   
   14 января.  Второй день в Болхове... Позади - всё, самое прекрасное, самое родное... Прощанье с Ним... Каким оно было мучительным... Как долго я теперь тебя не увижу, Роберт!  Опять буду зачёркивать дни, ждать писем... Вот она какая - эта любовь! Всё! Хватит, слишком трудно!
   Наш класс теперь на первом этаже, светлый, уютный, обставлен по-новому: маленькие столики на двоих, и маленькие стульчики... Мне очень нравится. Сижу с Иваном Масякиным за предпоследним столом в среднем ряду.
   Учимся во вторую смену, начало уроков- в 12 ч. 45 минут. Тоже - хорошо! А на душе - тяжело... И, всё же, хорошо, что у меня есть Любимый! Я - люблю! Люблю!
    16 января.  У Ани Афониной умер папа... Как это страшно, потерять кого-нибудь из родных... Как мне её жаль!
   18 января.  Идёт методика арифметики... Чуть не сплю... Глаза - сами закрываются, такая дремота напала... Уже неделя, как я выехала из Дагды... И ещё... ни одного! Письма не получила от Робки! Злюсь, обидно, просто ужасно! Неужели ему не хочется мне написать? Неужели он не скучает? Фу, как противно!
      Вчера хотела ему написать такое письмо, от которого глаза бы полезли на лоб... Но, потом, раздумала... Зачем? Пусть не пишет, завтра, наверное, получу, и задержу ответ, пусть и он помучается, не только я... Подумаешь! Страшно хочу спать! От мамы тоже нет писем... А на улице - просто прелесть!  "Мороз и солнце, день чудесный!"
   22 января.  В общежитии- чёрт те что творится! Ночью врываются мальчишки, точнее говоря - просто Гады! Крючки летят от дверей, в 7-ой комнате выбили стекло... В субботу наши девочки ходили на танцы в ДК. На обратном пути их окружили пацаны... Клава решила как-то отстать от них, притворилась, что вывихнула ногу, не может идти... А они принесли её на руках в общежитие... Теперь комендант говорит, что девушки сами приводят парней в общежитие...
   Так что, нечего и жаловаться! А кончиться это всё может тем, что нас выгонят из общежития... А я - староста комнаты... А Лиза - секретарь комсомольской организации... Вчера получила от Робки письмо, хорошее...
   Хочется чего-то   большего... лучшего... даже в письмах... А чего? И сама не знаю...
   26 января.  Воскресенье.  Наш класс катался на лыжах... Как было замечательно! Красота - неописуемая!

   Иду на лыжах... неумелыми шагами,
   Смех и шутки слышатся вокруг,
   Ребята смотрят поражёнными глазами,
   Как это, с горки, и не упала вдруг!

   А потом взбираюсь вновь на горку неуклюже,
   Такое место, вдруг запуталась, и вниз...
   Подходит Мишка: - Не ушиблась, друже?
   А вокруг - смех, хохот, грозный ветра свист!

   Нет, не боюсь тебя, свирепый ветер!
   Я не замёрзну здесь, среди подруг!
   А то жила я, как зверёныш в клети,
   Не знала, что прекрасно так вокруг!

   Да, как красиво: солнце, снег и иней,
   Берёзки грустные в пуховых все платках,
   А небо - не видела красивей,
   Нет, один раз видела - в Его глазах!

   Я небо видела, в глазах, однажды,
   В глазах, которых так сегодня не хватает мне!
   Нет, не хочу я о глазах писать!
   Мне трудно снова прошлое тревожить...

   Хочу я вам природу описать,
   Которая старушку сделает моложе...
   Сегодня утро для меня особым было,
   Светило солнце, ярко, как всегда.
   Деревья, церкви,всё пред взором плыло,
   А надо мной неслась моя мечта...

   Я лесом шла, а думала, что садом...
   А лес, как пух, стелился предо мной...
   Я шла, и ты, ты был со мною рядом,
   Совсем поблизости, мечтали мы с тобой.

   Опять природа позабыта мною,
   Опять пишу я, милый, о тебе!
   Да, я хотела быть тогда с тобою,
   И я была, мы были рядом, но, в мечте!

   Мама прислала лыжную куртку, забыла дома на каникулах. Робка пишет не так часто, как раньше. Только три письма за 15 дней... Мало, раньше чаще писал... Да, чаще! Мне кажется, что лишняя ревность мешает в жизни, но, чем больше любишь, тем больше боишься потерять любимого... Как хочется строчить ему каждый вечер... Но я не могу этого сделать, потому что редко получаю от Него письма... Ведь писать парню каждый вечер - вздор! Особенно, если он редко пишет!
   Роберт - красивое имя... С этим именем я ложусь и встаю...
   Неужели мы не будем с Ним вместе? Неужели я не дождусь его? Нет, дождусь! Слышишь? Дождусь!
   28 января.  Последние дни января... Зима злобится, морозы по ночам доходят  до -30 гр. А днём солнце яркое-яркое, но холодное, почти не греет... Получила вчера от Роберта письмо, коротенькое, в... пять листов!! Хорошо, что я имею такого друга!  Ему, как подруге, можно писать почти обо всём, главное: он меня понимает.
   Сейчас трудно найти настоящего друга, но я, кажется, нашла! Нет, не кажется, а - нашла! Сейчас география. А меня что-то приступы смеха разбирают, как бы за это не пришлось поплатиться!
   
   29 января.  Опять от Роберта письмо! Как хорошо! И как плохо, когда письма от него приходят редко! Посмотрела фильм "Всё остаётся людям". Прелесть! Ну просто... прелесть!  Была на вечере в педучилище.  Если бы не Анна Дмитриевна, я не смогла бы выступать, настроение было - хуже некуда! Но она так подняла мне настроение! Что мы с нею выделывали на танцах!
   Милая моя Аннушка, если бы я могла быть такой весёлой, как вы! Какой это замечательный человек! Она, пожалуй, лучше всех из учителей! Я её так люблю! Да, оказывается, можно быть влюблённой не только в мужчин, но и в женщин! В хорошем смысле слова, конечно! Я и раньше это знала, потому что люблю Инту и Лёлю!
   На улице, днём, уже пахнет весной, а ночью - сильные морозы... Старуха - зима, просто так, не хочет сдаваться, но молодость - всё-равно, победит! Скоро у меня появятся веснушки, гостьи весны, первые уже стыдливо выглядывают...
   30 января.  Ходили на практику в детский сад. Как там хорошо! Так мне захотелось стать девочкой 4-х лет и остаться там! А как они делали зарядку! Прелесть!
   Робка поделился со мной своими душевными переживаниями из-за своих прошлых ошибок, а я ему написала в ответ: "Может, мне уйти из твоей жизни? И тогда тебе будет легче?" А теперь спать не могу, каждый вздох девочек во сне слышу... Разве это сон? А он, мой бедный Рыжик, просто был со мной откровенен... Что я наделала?
   Через 10 минут пойду в библиотеку, может, получу письмо, но, если и получу, то это будет ответ на моё предыдущее письмо, а не на то... Господи! Сколько переживаний! Почему влюблённые - такие ненасытные, такие придирчивые, такие обидчивые? Я верю, что от любви можно  сойти с ума... А письма нет...
   
   31 января.  Получила два письма от Роберта... Какой он, всё же, понимающий... Спасибо Тебе за это, мой милый Рыжик! Два человека, по которым я очень-очень скучаю - мама и Роберт... Мне кажется, я всегда буду по тебе скучать, мама, когда мы будем в разлуке, сколько бы лет нам ни было! Ты всегда будешь для меня самым милым человеком! Муж - может ли он быть роднее матери? Не знаю... На данный момент жизни, мама для меня - дороже всех!  Как-то, сами собой, полились слова:

   Как не могут без солнца цветы,
   Без меня жить не сможешь и ты.
   Зельем крепкой любви опою,
   Колдовством я тебя заманю...

   И забудешь на свете ты всех,
   Только в этом, уж, милый, мой грех,
   Зельем крепкой любви опою,
   Колдовством я тебя заманю...

   И пускай, как колдунью, опять
   На костёр повезут, сжигать,
   Всё-равно, я тебя заманю,
   Зельем крепкой любви опою...
      -"-       -"-     -"-

  Милый, родной, любимый!
  Что мне тебе подарить?
  Если б могла, то звёзды,
  Что не смогли открыть,
  Если б смогла, то море,
  Что не объять, не взять,
  Если б смогла, то горе
  Всё от тебя отнять...

  Милый, родной, любимый,
  Я подарю тебе радость,
  Что знают двое, песнь,
  Что спою тебе,
  Нежность, что лёд растопит,
  Верность, что окрылит,
  Весну, что вот-вот настанет,
  И душу омолодит!

  Милый, родной, любимый,
  Я подарю, любя,
  Веру, любовь и пламя,
  Чтобы согреть тебя!
  Я подарю надежду
  В дело, мечту, горя,
  Сердце тебе и душу!
  То есть - дарю себя!

    1 февраля.  Приехал дядя Ваня. Сегодня еду к нему. Так хочется побыть с родным человеком!  Он так похож на папу! Сегодня первый раз ходила на практику, впервые услышала: Людмила Ильинична! Так интересно! Всё же, жизнь - это замечательно! Скорей бы кончились уроки! Скорей бы к дяде Ване!  Я так давно у него не была, наверное - год... Он - очень хороший! Мне с ним - очень хорошо!

   Какое счастье - так любить!
   Ждать, верить, мучиться и сомневаться,
   Ревнуя, словно умереть,
   И, с верою, опять рождаться!

   Как страшно потерять, любя
   Как радостно иметь, сгорая,
   И унестись от скуки бытия
   В немыслимые страсти рая -
   Какое счастье - так любить!

   Чтоб, даже в старости, играла кровь,
   И рядом была верная рука...
   И пронести всё чувство до конца,
   До той берёзки, что любовь посадит
   У изголовья мрачного дворца...
   И жизнь вновь зародит, и горе скрасит...
   Какое счастье, так любить!

   4 февраля.  Только сегодня приехала от дяди Вани. Вчера присутствовала на трёх его уроках. В училище меня уже ждало Робкино письмо. С каждым днём он становится для меня дороже и роднее. Трудно забыть его даже на миг... Когда мне трудно, я говорю: - Робка, помоги! - Воображаю, что он рядом, и мне становится легче... Когда сама не могу ответить на вопрос, то думаю: "А как бы он решил? Что бы он сделал? Что сказал?" И становится яснее то, что сама, может, и не решила бы...
     Интересно, между нами 1000 км, а он угадывает мои мысли, а я - его... Часто в этом убеждаюсь, прочитав его письма. Кто не любил, тот зря жил! Нет той энергии, той жажды жить, той гордости и нежности...
   Когда нет любви, на душе - вечное спокойствие, однообразие, пустота...
   10 февраля.   Только зашла в комнату, вдруг, слышу по радио: " Скани, мана дзиесма! Скани, накотне!" (Звучи, моя песня! Звучи, будущее!)
 
   Я рванулась к радио, включила громче, в горле застрял комок слёз, по телу прошла дрожь... Дома я, почти, не замечала латышских песен, теперь - любое упоминание о них страшно волнует...  Всё же, Латвию я люблю больше всего, не найти уголка дороже, чем моя Дагда...
   Скорей бы лето, скорей бы увидеть мои сосны, мои озёра, мою школу... Вчера получила от мамы и папы  письма, пишет мама, что Роберт похудел, прочтя это, я почувствовала, что краснею... Почему? Просто... хотелось, чтобы я была виновницей этого... Вот и бросило в краску...
   От Робки опять, уже неделю, нет письма... Почему? Может, заболел? Опять сердце, уже пятый день мучает...

   Лето светлое, лето жаркое,
   Ждём тебя с тоской, с самой осени...
   А приходишь ты к нам в Прибалтику
   Без желания, и без радости...

   С серым мрачным днём,
   С хмурым облаком,
   С ветром западным,
   С грустным дождиком...

   В ожидании так уйдёт июнь,
   А за ним, глядишь, дни убавились,
   Зелень уж, не та, и не те цветы,
   Что ушли в слезах, от дождей твоих.

   И когда сорвёт ветер жёлтый лист,
   Первый жёлтый лист упадёт к ногам,
   Ты, вдруг, вспомнишь нас, и покажешь лик,
   Всё и всех пригрев, тихо приласкав...

   Но, как коротка будет радость та,
   Даже плавать дети не научатся,
   Не согреются, не прожарятся,
   И с мечтой о тебе жить останутся...

   Лето светлое, лето жаркое,
   Ждём тебя с тоской, с самой осени...
   Сосны, море, есть и прекрасный пляж,
   Только нет тепла, солнца яркого...

   Все в Прибалтике - бледнолицые,
   Светлоглазые, да высокие,
   Сердцем верные, душой - чистые,
   Дружбой крепкие, люди добрые...

   И поэтому, где бы ни был ты,
   Солнце жаркое, пальмы гордые,
   Не заменят нам сердца теплоты,
   Сердца Родины, сердца Латвии...

   12 февраля.  Вчера получила от Роберта письмо. Он возмущается, почему я не пишу? Ничего не понимаю, ведь отвечаю ему на каждое письмо! Что это всё значит?  Неужели, кто-то письма перехватывает?
   13 февраля.  Получила письмо от Робки и фото! Боже мой, какая я сегодня счастливая! Опять на душе так, как было, когда мы были вместе...  Он стал лучше, а это счастье, если можешь сделать человека лучше, чем он был до тебя!  Он - хороший! А недостатки - есть у каждого, правда?

   Подари мне веточку черёмухи,
   Подари мне песню соловья,
   Подари мне веточку черёмухи,
   В зимний вечер, сидя у огня...

   Не весной дари ты мне черёмуху,
   А в холодную метель, зимой...
   Не весной дари ты мне черёмуху,
   Вот тогда пойду я за тобой!

   Ты согрей меня в стужу зимнюю,
   Так, чтоб мне казалось: у огня!
   Подари мне веточку жасминную,
   Подари мне песню соловья!

   16 февраля.  Получила письма от Роберта, мамочки и Вовки... Сразу написала ответ Ему, а потом пошла в училище и два часа играла на пианино. Очень скучаю по мамочке милой!

   Где вы, родные мамины руки?
   Как я давно не видела вас!
   Сколько терпели вы горя и муки,
   А разве легко вам сейчас?

   О, как бы я рада была вам помочь,
   Сделать, хоть каплю, за вас, хоть немножко!
   Чтобы спокойно вы спали всю ночь,
   Утром проснулись: уж солнце в окошке!

   Милая, добрая, нежная мама,
   Ну, ты скажи мне: очень устала?
   Гордо ты голову вверх подняла:
 - Что ты, Людмилка! - Слегка обняла...

   Нет, никогда не признается мама,
   В том, что она, хоть немножко, устала.
   Вижу, всё те же, быстрые, руки,
   Тот же весёлый, нежный твой взгляд,
   Руки не могут жить твои в скуке,
   Глаза же, как жемчуг, горят!

   27 марта.  Только что пришла из кино, смотрела фильм "А если это любовь?" Видела уже второй раз, но ещё бы смотрела и смотрела... Борис так похож на Робку... И вообще, я не могу высказать всё, что творится в моей душе, там всё кипит, любит, ненавидит - всё! Какая подлая эта учительница немецкого языка! Это она убила Ксюшину любовь! Убила самое дорогое в жизни человека, убила двоих! Ей ли, идиотке, говорить о морали? 
...Роберт, неужели мы не будем вместе? Всю жизнь? Я люблю тебя, понимаешь? Люблю! И мне страшно, страшно потерять тебя!
   
   29 марта.  Как плохо быть одной! Никто не заступится за тебя, никто! До меня не доходит, как может незнакомый парень подойти, схватить тебя, не отпускать? Какое он имеет право дотронуться? Это так унижает, обижает, до слёз... Врезать бы такому по харе! Что я уже и делала, но что сделаешь, если их много? Что? И это - в нашей стране! В нашей России? Милая моя Дагда! Как я люблю этот уголок нашей Земли! Там никто тебя не тронет, ребята грубого слова не скажут... А тут... Эх, Болхов!..
   Робка, как плохо без тебя, ты - где-то вдали, а тут меня могут схватить, оскорбить, всё, что угодно... Трудно, противно жить в такие минуты, я ненавижу этот Болхов!  Скорей бы отучиться и уехать! Хоть куда! Только не здесь!
   Мама, ты не услышишь этого, я не могу тебе об этом писать, я обязана беречь тебя... Я скрыла от тебя, что хочу стать парашютисткой, я боюсь, что ты запретишь мне...
 
   10 апреля.  Хочу домой! Мысли, что я могу побыть дома на майские праздники, не покидают меня... Хочу домой! Хочу увидеть маму, папу, Робку... Боюсь одного, вдруг прыжки с парашютом будут в начале мая?
   18 апреля.  Самовольно уехать нельзя, лишишься стипендии! И я пошла к директору, попросилась уехать раньше на два дня.  Он спросил:
 - Дома что-нибудь случилось? - Я: - Нет. - Он: 
 - А можно откровенно? У тебя... знакомый там? - Я: - Да... - Он всё понял и говорит: 
 - Поезжай! - Милый мой, старший товарищ, ты даже не знаешь, какой ты замечательный человек! Спасибо, Виктор Григорьевич!
   23 апреля.  Получила от мамы письмо, я им написала о своём приезде. Так ждала их ответ, вдруг скажут, что лишние расходы и т.д. А для них - это - самый большой праздник! Мы скоро встретимся, Робка!  ...А от него уже пять дней нет писем...
   
   25 апреля.  Завтра мы, будущие парашютисты, едем в Орёл, будем прыгать с вышки, высота 25 метров... Немножко волнуюсь...
   28 апреля.  Еду домой, Брянск уже остался позади, через полтора часа - Смоленск. Завтра утром - я уже дома! Ура! Дома пробуду 4 дня! Это - замечательно! Перед отъездом получила два письма от Роберта. Пишет: быстрей приезжай! Соскучился! Как-будто знает... А, может, знает? Нет, наши партизаны умеют хранить тайну! Кругом - леса! Так красиво! Кое-где мелькают белые подснежники!  Какая я счастливая!
   4 мая.  Сегодня приехала из дома. Как было хорошо! Мы всё время с Робертом были вместе! Он ждал, всё же, видимо, чувствовал, что я приеду...
 
  "Ты сумасшедшая, Людмилка! Молодчина!" - Это его слова. Как было замечательно!  И как быстро пролетела эта короткая встреча! Людмила Дмитриевна сказала:
 - Директор заявил, что у Сорочкиной была очень уважительная причина! - Я спросила:
 - А какая, не сказал? - Л.Д.: - Нет, не сказал! - И я подумала: "Молодец!"

   Стояла весна, во всей своей красе, щедрая, раздольная, Российская!   Людмиле захотелось навестить дедушку и тётю Аню, своих двоюродных брата и сестру: Витю и Валю.
  И она пошла пешком, поскольку опоздала на автобус, а расстояние - около 15-17 км... Прошла уже порядочный кусок, устала, увидела подводу, выехавшую из-за поворота. На телеге - охапка сена, мужик с рыжей бородой, каким-то неприятным лицом.
  - Куда путь держишь, красавица? - Спросил мужчина.
  - Да к дедушке иду...
  - И где живёт дедушка?
  - Деревня Большая Чернь.
  - Во! И я в ту сторону! Садись! Подвезу, устала небось?
  - Устала... Километров 7-8 прошла... - Людмиле, почему-то, не хотелось садиться, наружность мужика не внушала доверия...
  - Да садись, девица-красавица! Ноги-то, не казённые! - Села, натянула на колени подол платья.
   Мужик помалкивал, изредка поглядывал на неё. Какая-то непонятная тревога не покидала Людмилу... Повозка преодолела высокое место, пыльная сельская дорога пошла под уклон. Лошадёнка приободрилась, веселее стала переставлять ноги.   ...И неожиданно мужик набросился на Людмилу, стал лапать грудь, пытаясь навалиться на неё. Людмила пронзительно закричала, отбиваясь от насильника изо всех сил. Кобылка, перепуганная криком, сорвалась в галоп и понесла... Мужик растерялся, отстранился от неё... К ним наперерез скакал всадник на большой скорости.
   Животное, ещё больше испугавшись, круто свернуло в сторону. Телега опрокинулась, завалив и её. Молодой парень подскакал к ним, выпрыгнул из седла на землю, молча схватил мужика за волосы и стал бить головой об землю, и так, наверно, раз десять...
   Когда он его отпустил, мужик был без сознания... Людмила, откатившаяся от телеги в сторону, встала на ноги, и, вся дрожа, плакала... Парень поставил телегу на колёса, помог кобылке встать на ноги, поправил упряжь на ней, а потом вжикнул её вожжами по спине.
   Та резво рванула вперёд. Мужик продолжал лежать на земле. Парень подошёл к Людмиле, взял её за плечи, внимательно заглянул в глаза. Она инстинктивно рванулась от него.
  - Всё - хорошо! Понимаешь? Я - свой! Не бойся меня! Я ничего плохого тебе не сделаю! Не все плохие, есть и хорошие! Я - хороший! Ну, посмотри на меня! - Парень говорил эти слова тихим голосом, даже ласково. - Успокойся. Всё уже позади. Я - успел. Куда ты ехала?
  - К дедушке... Большая Чернь... - Людмиле было трудно говорить, она ещё дрожала и всхлипывала.
  - Я подвезу тебя до моста, а там уже недалеко, сама дойдёшь. Я коров пасу, не могу надолго отлучаться. - Парень отпустил её плечи, внимательно смотрел в глаза:
  - Ты только не бойся меня, я - друг! Я помогу тебе! - Он вскочил в седло. - Давай руки! - Он посадил её перед собой, медленно повёз вперёд. - Ты только не пытайся спрыгнуть, расшибёшься ещё... И, ради Бога, успокойся! Всё - уже позади...- От его доброго, даже ласкового, голоса, Людмила начала успокаиваться.
   Парень довёз её до моста, спрыгнул на землю, помог ей слезть, ещё раз заглянул ей в глаза, улыбнулся:
 - Молодец! Больше не плачешь! Счастливо тебе! - Вскочил в седло и ускакал...
   
   Потом, спустя время, Людмила пыталась вспомнить лицо своего спасителя, но, наверно, ужас, пережитый ею, помешал запечатлеть в памяти его образ... Больше она никогда не встречалась с ним...
   Она помыла лицо водой из речки, привела, как могла, себя в порядок, посидела на берегу, глядя на воду, потом пошла вперёд, к дедушке, оставалось метров пятьсот до его избушки... Она не записала об этом в дневник, не рассказала родным...

   11 мая.  Скоро экзамены. Начинаю учить историю. По остальным предметам билеты ещё не дали.  Впереди - месяц, и всё! Очень страшно! Особенно боюсь физики, истории и диктанта! Деревья уже наполовину распустились.  Так красиво кругом! На душе - всё время грустно. Вот как из дома уехала, сердце постоянно, как-будто ноет... Когда же мы будем прыгать с самолёта? Как хочется побывать в небе!
   Уже получила одно письмо от Роберта. Сегодня должно ещё придти. Сажусь учить вопросы. Время: 16 ч.30 мин. (Напоминаю, они учились во вторую смену.)   Проходим Латвию. Отвечает Саша Миронова. Почему-то все думали, что вызовут меня, да я и сама хотела, чтобы вызвали меня, ведь, это же всё, такое Родное!  Я многое могла бы рассказать о Латвии! Как хочется опять туда! Домой!
   21 мая.  Получила от Роберта уже пять! писем! Как хорошо! Только скучно и трудно быть одной... Но ничего, в этом тоже есть своя романтика, даже счастье, вот!

   Пусть любое несчастье,
   Грозы пусть надо мною -
   Я, друзья, верю в счастье!
   Только, в счастье земное!

   Мне очень нравится это стихотворение Гр. Иванова:

   Склонились ракиты над тихой Окой.
   Стоит на пригорке дом.
   Живёт на пригорке с нелёгкой судьбой
   Седая солдатка в нём.

   Осенние ветры и вьюги поют,
   И к морю уходит лёд -
   Все годы она, как надежду свою,
   И сына, и мужа, ждёт.

   И снова горючие капли росы
   Упали с ветвей ракит.
   Не знает она, что давно её сын
   Над Эльбой широкой спит.

   Стоит её муж - из гранита солдат -
   И зорко глядит вперёд.
   За синим Дунаем, в предгорьях Карпат,
   Калина над ним цветёт.

   Немало уж лет над рекой протекло,
   Она их всё ждёт домой.
   Но только приносят солдатке поклон
   От них журавли весной!

   27 мая.  Вот она какая, настоящая привязанность к человеку, настоящая дружба! Вспомнила осень, колхоз... "Валя, давай дружить!" Старались, но как-то не клеилось, ссорились часто... А когда её в феврале, поселили в мою комнату, то были минуты таких схваток, чуть до ненависти не доходило...
   Но вот, с неделю, мы были неразлучны, и, хотя не посвящали друг друга в свои тайны, почему же так сильно забилось сердце, когда она сказала, что её переводят на 1-ый этаж, почему мне стало страшно разлучаться с этой девчонкой?
   Почему в горле застрял комок слёз? Да, я полюбила Валюшку. Она мне - дороже всех! Вечером, когда мы пришли из училища, то ей был куплен билет в кино Люсей, они теперь вместе живут, они - из одного посёлка.
   Валя пришла ко мне и, как-то виновато, сообщила о билете.  Я сказала:
 - Иди. Потом мне расскажешь про фильм, хорошо? - Я не думала, что она после фильма придёт. А она пришла. Я лежала и читала Ошанина. Потом Валюшка мне содержание фильма рассказывала, а я смотрела на неё, а сама думала: "Всё же, пришла!" Она тоже чуть не плакала, когда говорила, что её переселяют ... Теперь она лежит, может быть, с Люськой, и так же обнимает её, как прошлой ночью - меня...
   А, может, так - лучше? Мы поняли, что нам трудно и больно друг без друга...
   У неё - больна мама, её горе, моё горе! Как ей помочь? Чем воодушевить? Милая ты моя подруга, всё, что я имею в Болхове - это ты!

Продолжение: http://www.proza.ru/2012/02/16/1591