Фантазия 1. 0

13:50
 Наконец-то, пары закончились, пора ехать домой. Я быстро собираю вещи, надеваю одежду. Я на взводе, я готов бежать, домой. Главное, что домой. Это не правильно. Я молодой человек, я должен гулять и развлекаться, ну или как минимум учиться. Я должен делать хоть что-то, а ничего делать не хочется. Хочется домой, на улице нечем дышать, взгляды людей меня смущают. Мне хочется сжаться, забиться в угол и больше не вылезать. Не люблю людей, есть в них всех что-то злое. А от чего я собственно бегу? Я не знаю, главное домой! Лежать, сидеть, прыгать, стоять, но дома. Одногрупники зовут гулять, но нет, домой, хочу домой. Выйдя на улицу меня ослепляет белизна, глазам больно. Господи ну зачем ты придумал снег и зиму? Так и ослепнуть не долго. Мороз щиплет за нос и щёки. Наушники натянуты на уши, я готов бежать, марш бросок университет – дом. Быстрым шагом дохожу до метро. Вот оно истинное счастье, красная буква «М», подземка, поезд, музыка и ты наедине со своими мыслями. Хотя нет, к чёрту мысли, ты в фантазии, ты можешь снять там американский блокбастер, драму, детектив. Ты режиссёр и ты Бог, о да, любовь к метро и фантазии будет существовать вечно. Метро для этого и было придумано, не может быть сомнений. Ступив на эскалатор, вдыхаю, понеслось.
-
Я резко открываю глаза. Глотаю воздух, ощущение, что я вынырнул из воды. Не люблю я воспоминания о прошлом. Уже полгода прошло с тех пор, а меня всё не отпускает. Машина останавливается, и Саня нам сообщает:
-Всё ребятушки, дальше мы не поедем, моста нету, - он ставит машину наручник и открывает дверь.
Стелла недовольно хмурится и начинает ворчать как гном из сказки о Белоснежке. Я вытягиваю зубами сигарету, закуриваю:
-Как так выходит? Мы уже полгода в таких условиях, а о том, что мосты разрушены, узнаём вот так вот. Не хорошо ребят, не хорошо, - охая я еле встаю, всё-таки падения дают о себе знать. Сильно затянувшись, выпускаю дым через нос.
Стелла недовольно на меня глядит, продолжая ворчать:
-Это всё твоя идея! Если бы не ты, мы бы сидели в центре, и всё бы было прекрасно. Но нет, легендарному Ларсу мало приключений, ему не достаточно проблем в жизни, он хочет больше. Твоя жадность тебя погубит. – Девушка надевает себе на лицо респиратор, и натягивает капюшон.
-Слушай, а что ты взъелась-то? Ну, признай ты, что от меня без ума. То тебе не нравится, как я прыгаю, то тебе не нравятся мои жесты, теперь тебе не нравится, что ты соблаговолила пойти со мной. А ты знаешь вообще, что? Мне не нравиться твой респиратор! Выкуси, - я расплываюсь в улыбке, выпуская тонкую струю дыма.
Взгляда из подлобья хватило, чтобы я понял «не лезь – убьёт». Ну убьёт так убьёт, от сумы и от тюрьмы как говориться. Саня закидывает за спину АК:
-Как пойдём ребят? В метро будем спускаться и по тоннелям, или пешком?
Я выкидываю сигарету, проверяю пистолет и спрашиваю:
-Слушай, а чего ты вообще с нами-то пошёл? Ладно, ей я обещал сделать такие же, а ты-то чего? – пистолет ложиться в кобуру скрытого ношения. 
-Вы давно везде вместе, про вас уже байки ходят, ты психопат, а я вечно один, я тоже хочу славу, хоть и дурную, - он делает обиженное выражение лица.
-Психи всех умнее, учти это, - я делаю вид профессора на лекции – ладно, бери сумку, потопали, будем надеяться до темноты дойдём, - хватаю рюкзак и натягиваю его.
Мы идём в одном ритме. Я иду в центре, с лева от меня идёт Саня, справа Стелла. Я почти, что счастлив.  С тех пор как мир рухнул. Рухнул ли? У меня есть лишь одно желание, стать самым известным и самым сильным. Идейка та ещё, конечно, похожие были у меня и раньше. Но сейчас был тот самый момент, когда всё только пытается развиваться. И сейчас надо себя зарекомендовать. Мы переходим реку по пешеходному мостику, а я как на иголках. Я в предвкушении, скоро я сяду за работу. Кстати сказать, о центре. Центр – это бывший торговый дом под землёй рядом с Кремлём. Таких домов много, но этот единственный подземный. Не знаю, чем я руководствовался, но когда всё произошло, все пытались покинуть город. А это значит, центр города был самым безопасным местом, вот туда-то я и направился.
 До «Центра» мы дошли без приключений, в абсолютной тишине. На входе нас как обычно раздели догола, и подробно начали изучать, нет ли укусов. Один из охранников спросил:
  -Ларс, что с рукой? Укус? Если укус скажи честно, пристрелю не прямо тут, я обещаю, - ладонь его опустилась на рукоятку пистолета.
Я округляю глаза, начинаю трястись, что бы сделать вид умственно тронутого:
-Н-н-нет Олег С-с-степанович, что вы н-н-нет, посмотрите, э-э-это оскол-л-л-ок мне в р-руку врезал-л-ся, - описаться может быть ещё, для убедительность? Думаю я.
Олег Степанович морщит лицо:
-Пшёл отсюда вон полудурок, как таких Земля-то носит? – он пинает меня по пятой точке отправляя в раздевалку.
В душе я истерически смеюсь над ним, но за пинок всё же когда-нибудь отомщу. В следующий раз точно пущу струю по ногам, пусть морду покривит. Олег Степанович вообще-то мужик не плохой, работу свою знает, в задницу за укусом, если надо будет, полезет. Но не издеваться над ним я не могу. Физически, наверное, как и над всеми кто есть тут. Не то, чтобы я считал себя умнее всех, но по их правилам я не мог, вот и идиотничаю. Всё равно скоро уйду. Стелла с Саней уже ждут меня по ту сторону раздевалки. Стелла в недоумении спрашивает:
-Что ты так долго? Я уже думала, тебя за рану выгнали, чего ты там?
Я закуриваю, приподнимаю брови, и поддёвкой сообщаю ей:
-Много будешь знать, скоро состаришься, идём господа, нас ждут, – я кладу ребят руки на спину, легонько подталкивая их.
Мы спускаемся на -3 этаж. Оказываясь в «спальне» тут стоит 200 раскладушек, на наши 143 души. На одной из них лежит мужчина. Я прошу ребят  отправляться с сумками на стоянку, к моей машине, в которой лежит всё, что я собирал эти долгие 6 месяцев. Подхожу к мужчине, толкая его  в бок:
-Дядь Дим, я принёс, - протягиваю через плечо фотографию.
Старичок лет 75 садиться на кровать, берёт фотографию и начинает плакать:
-Это моя семья, понимаешь Ларс? Семья, и больше их нет, ответь мне, почему так? Почему я старик, жив. Я не помогу вам, я ничего уже не сделаю, где справедливость, Ларс? Я видел Ларс, как у моей внучки, кровью залились глаза, и она вцепилась в горло родной матери. За что мне это, а? За что? – он плачет как ребёнок.
Что я могу ему сказать? Божий замысел? План вселенной? Всё будет хорошо? Ничего я не могу сказать. Я глубоко вздыхаю, по-отцовски лохмачу его седые волосы, и ухожу. Нечего мне здесь больше делать, я итак всё сделал. Вхожу на стоянку, всё замерло, никто не движется, нет звуков, ничего не происходит. Я привык, по какому-то высшему умыслу так происходит всегда. А что если я всего лишь….
 
*******

-Конечная, просьба освободить вагоны.
Я открываю глаза. Люди встают и медленно выходят. После фантазии глоток свежего воздуха кажется мне лучшим, что есть на свете. До новых встреч ребят, завтра будет новая поездка на метро.