Мороз

К полудню потеплело, и теперь у нас лишь тридцать градусов ниже нуля. Утром было тридцать четыре.

С потеплением резко активизировались девчонки.

- Я хочу тебя! – позвонила Ира.

- Хочешь – приезжай! – предложил я.

- Дурочку нашёл! Сам ко мне приезжай!

- Дурачка нашла!

- Ну, я и дура!

Я не стал с ней спорить и положил трубку.

Тут же позвонила Катя.

- Я хочу тебя!

- Кто к кому едет?

- Кого хотят, тот и едет!

- Где сядешь, там и слезешь!

- Любишь кататься, люби и саночки возить!

- Мы поедем, мы помчимся на оленях утром ранним, и нечаянно ворвёмся прямо в снежную пургу. Эгей! – радостно пропел я.

- Сам – марал! – обиделась Катя.

Трубку я положить не успел. Катя сделала это первой. Вечно она меня опережает во время скандалов! Надо потренироваться с опережением!

Потом мне звонили Света, Люба, Настя и Вера. А я звонил Гале, Оле, Асе и Мэри Карловне Лихтенштейн. Всё по тому же вопросу удовлетворения насущных желаний. Ни с кем соглашение достигнуто не было. Даже с г-жой Лихтенштейн. Она на этот момент прозябала в Монако, где скучала среди молодых, загорелых тел по моему посиневшему организму. Мы с ней быстро пришли к консенсусу, и она согласилась оплатить мне дорогу «туда – сюда». Я был в восторге! Осталось лишь добраться до аэропорта.

Вечером у нас резко похолодало и порвало все термометры в клочья. Я немного подумал, и позвонил в аэропорт. К сожалению, все авиакомпании отказались подать самолёт к подъезду.

Мэри Карловна осталась на голодном пайке, а я лишился возможности отогреться.