14-XVI В Генуе и торжественная встреча в поместье

                XVI

  Да и сама Фабия ни на какое материальное вознаграждение вовсе не намекала и даже напротив, предлагала ему в случае необходимости свою помощь. Турпилию она, естественно, не понадобилась, а вот генуэзцу Вибию оказалась нужна.

  В седьмом часу дня – Присцилла с утра поторапливала возниц – путешественники прибыли в Геную, где остановились, конечно же, у старого доброго Салютария. Который, по его словам, давно недоумевал и уже было перестал ждать, думая между прочим, что Присцилла Младшая, быть может, против обыкновения поехала морем, или вообще не поехала этой осенью. Неустанное ожидание его внуков было поощрено: Марк и Вибия наконец могли вдоволь наобниматься и наглядеться на «крайне» – по их выражению – знатную приятельницу. После купания в домашних термах путников угощали сытными блюдами.

  За обедом и выяснилось денежное затруднение радушного хозяина. И пусть также обнаружилось, что у него и Турпилия есть общие знакомые, видные предприниматели, патрицианка поспешила первой – в силу хотя бы очень давнего знакомства-гостеприимства – предложить свои средства. С собой у неё денег почти не было, намереваясь уважить Салютария, она планировала провести у него по меньшей мере два дня – то есть быстро доехать до наличных не получалось. Тотчас за столом она стала диктовать письмо прокуратору Амагальтуса Галику со срочным требованием послать в Геную нужную сумму. Округлив её до тридцати пяти тысяч. Это в то время, когда она ещё не знала о положении дел в своём сальтусе: последнее письмо оттуда она читала два месяца назад. Но Салютарий тут же сказал, что «до него дошли слухи», что в Амагальтусе – слава Богам! – отличный урожай, а арендаторы почти все уже расплатились. Фабия только ещё запечатывала церы, а гонец, раб Вибия, уже сидел на быстром коне. Чьи рвение и выносливость позволили их хозяину в самом скором времени подержать в руках необходимые нуммы, которые он безотлагательно пустил в дело.

  Дела же требовали и скорейшего отъезда из Генуи Турпилия, и если бы не его очаровательная спутница, он был бы уже по меньшей мере на полпути к родному городу. Она же хотела ещё раз насладиться стойкостью этого любовника, однако показывала, что задерживается исключительно по просьбам Салютария, его внучки и внука. Последние дни напролёт не отходили от именитой фламины. Когда они вместе пару раз выбрались в город, Фабия стала подозревать, не запускают ли они вперёд своих слуг, дабы те расхваливали, какую знатную и знаменитую римлянку принимают их господа – столь любезны и почтительны были многие обыватели, ваятели мастерской, приказчики магазинов, городские стражи порядка – а сопровождавшие подростки задирали от гордости головы. На её по этому поводу вопрос юные Марк и Вибия отвечали, что всё это лишь благодаря её ярко выраженному высокому достоинству, изяществу и красоте собственной и одежды. Иначе говоря, благодаря внешности, слишком выдающей гостью из самого Рима и её важное положение. Хотя слухи, естественно, опережают её выходы, добавили счастливые дети.

  Подарив Присцилле последнюю ночь и немалое количество серебра – такой щедрости позавидовали бы Силан и Сиг – с просветлением восточной части неба негоциант Луций Турпилий выехал из дома Вибия Салютария и из Генуи. Чуть спустя, с восходом Феба, скрытого облаками, то же сделала и одарённая лаской, любезностью и щедростью стремящегося в римские всадники галла.

  Уже во второй половине того дня, пятого перед ноябрьскими идами, в Амагальтусе торжественно встречали свою владелицу. Начиная от портала – а несколько работников даже не выдержали и, увидев на пригорке быстрый экипаж, выбежали навстречу за арку – до самого господского дома вдоль дороги Статуй были расставлены рабы. Они кланялись и громко приветствовали Фламину Кибелы. Оказалось, Филерот сообщил Галику – чтобы тот мог к первым всё подготовить – о нундинах, о том, что теперь имеется право проводить в Амагальтусе ярмарки.

  Именно с получением этого доброго известия прокуратору пришла идея устроить подобное мероприятие. Приезда госпожи очень ждали и боялись прозевать. Поэтому присланный за деньгами гонец оказался очень кстати. Вслед за ним был отправлен верховой, чтобы заранее предупредить о выезде светлейшей домины. Об этом вкратце доложил ей Галик после нескольких слов о прекрасном состоянии дел, чудесном урожае и полных ёмкостях того, что чуть – или не чуть – позже превратится в великолепное фалернское; кондукторы, большая часть их действительно рассчиталась, уже привезли четверть миллиона сестерциев. За полстадия до арки Фабия перелезла из предоставленной Вибием лёгкой квадриги в колесницу, которой правил прокуратор. Она успевала, слушая его доклад и отвечая на приветствия своих крестьян, отмечать должные порядок и исполнение работ. Кроме того, хозяйка ещё предупредила вилика, что предстоит заказать и установить изваяния на два пустых постамента у Центральной дороги.

  – А ещё одно, Галик – я его привезла из Рима, отличной работы – поставь в атриуме, точно напротив той скульптуры, ты понял, какой, – двадцатидевятилетний толковый галл кивнул; Присцилла взглянула на шумящее море, квадрига поворачивала к дому. – О Геркулес! Хорошо, что оно в чехлах и ящиках! А то бы ты сей же миг ещё и ей выдумал бы кланяться. Вообще, хорошо, что никто не видит, что за церемонию ты здесь устроил!

  – Видит, госпожа.


Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2012/02/18/342
------------------------