Бумеранг. Окончание

Тянулись рабочие дни. Звягинцев отмечал, что настроение у напарника не очень. Он ходил озабоченным, и только когда звонила жена или дочь, лицо его освещала улыбка. Как-то он обратился к лейтенанту:
- Сергуня, ты не против, если мы некоторое время будем почаще дежурить?
- Пока я холостой, можем дежурить столько, сколько нужно, – согласился Звягинцев, понимая истинную причину этого обращения.
Им за дежурства немного доплачивали, и Невзоров, думал лейтенант, таким образом хотел получить дополнительные деньги для подарков жене и дочери. Вадим Геннадьевич, пытаясь как-то компенсировать доставленные неудобства  Звягинцеву, старался на дежурствах больше выходить на дорогу с жезлом, останавливать машины, проверять документы и при необходимости писать протоколы. Невзоров заметно стал более требовательным и если раньше прощал нарушение скоростного режима на двадцать километров, то теперь выговаривал провинившимся водителям и в зависимости от их поведения либо отпускал, либо оформлял протоколы и накладывал штраф. Лейтенант объяснял себе такое суровое поведение напарника его неготовностью достойно отметить знаменательные даты жены и дочери.
С каждым дежурством число останавливаемых машин увеличивалось. Как только Невзоров выходил из служебного автомобиля, он сразу начинал тормозить проезжающий транспорт. Внимательно, можно сказать, придирчиво разглядывал документы и, если находил нарушение, сразу предлагал присесть в их автомобиль и начинал писать протокол. Лишь нескольким водителям за это время  удалось уговорить Невзорова их отпустить. Один из них превысил скорость, так как торопился в больницу к жене, которая вот-вот должна была родить и бесконечно названивала на его мобильник, вся в слезах. Она явно боялась рожать без мужа, и ее тревожный разговор слышал капитан. Еще одним нарушителем скоростного режима оказался молодой парень, который вез родного деда на вокзал, а из-за бесконечных пробок времени у них до отправления поезда оставалось в обрез, и сам старик с билетом уговорил Невзорова не задерживать их.
В числе немногих отпущенных Вадимом Геннадьевичем оказался солидный немолодой мужчина. Он развернулся в неположенном месте, и стоящий на пригорке Невзоров хорошо это видел. Когда капитан остановил машину, то мужчина, спокойно улыбаясь подошел к нему.
- Вы произвели разворот в неположенном месте, – представившись, сказал Вадим Геннадьевич. – Ваши документы.
- Понимаете, товарищ капитан, – начал говорить с улыбкой мужчина, – Давайте присядем в вашу машину.
Едва они закрыли дверцы, как мужчина из своей толстой папки достал две книги и вручил обоим инспекторам.
- Я писатель и дарю вам свою предпоследнюю книгу. Здесь есть рассказы на любой вкус. Недавно я закончил новую книгу и сегодня как раз ехал с материалами в издательство, а по дороге вспомнил, что оглавление книги лежало отдельно, и я его забыл. Чтобы развернуться по правилам, надо было ехать до эстакады, только там можно повернуть обратно, и я бы наверняка опоздал бы к издателю. А тут, никому не мешая, развернулся, и вот мой дом. Не судите меня строго, простите и спасибо за понимание.
После этих слов мужчина неторопливо вылез из машины, кивнул им и направился к своей машине. Звягинцев листал книжку и молчал, Невзоров рассматривал  обложку, где красовалось цветное фото автора, и тоже молчал.
- Взятку книгами еще никогда не получал, – сказал он после паузы устало, – Иди, Сергуня, подежурь теперь ты.
Тем не менее Звягинцев видел, что такие поблажки напарник делал все реже и реже. Ему хотелось развеселить Вадима Геннадьевича, чем-то помочь ему, но он не знал, как это сделать. Тем временем приближались знаменательные для его начальника дни. Невзоров рассказал лейтенанту, как они будут проходить. В четверг, в свой день рождения, дочка пригласила друзей на дискотеку, где им приготовят небольшой фуршет. Молодежи ведь главное повеселиться, поплясать, а не сидеть за столом. На дискотеку дочка пойдет в новом наряде, каких-то расшитых цветами и бисером штанах и такой же блузке, или топике, как она ее называет. А в субботу они все вместе пойдут в ресторан, куда приглашены близкие и родные, а также и Звягинцев со своей девушкой.
Невзорова удручало только одно, что кроме этого он никаких подарков любимым жене и дочери сделать пока не смог. Пока, хотя надежда на это его не покидала. До праздников им оставалось одно дежурство, как раз с четверга на пятницу. К обеду в пятницу они сменятся и до понедельника будут отдыхать и праздновать.
Жизнь шла своим чередом – разводы, сводки происшествий, выезды на ДТП, отчеты о проделанной работе, выезды на спецсопровождение и тому прочее. Начальство, как всегда, выказывало неудовольствие продолжающейся ухудшаться статистикой и сложной дорожной ситуацией. Многие старожилы - инспекторы с радостью вспоминали, что еще совсем недавно, всего несколько лет назад, можно было спокойно ехать по дорогам, а теперь приходится больше стоять в пробках. Даже с их проблесковыми маячками им не просто оказывалось добраться до места происшествия, и хотя водители, попавшие в ДТП, честили их за долгое ожидание, вины инспекторов в этом практически не было. При этом старожилы с аханьем и оханьем говорили о том, что через три - пять лет несчастных водителей ожидает полный хаос, когда в больших городах движение может просто “умереть”.
Такое же мнение имел и Невзоров. Он иногда говорил молодым подчиненным, что они, к сожалению, не знали и уже не узнают такого водительского счастья, как возможность днем доехать из области до центра Москвы за двадцать минут, при этом любуясь красотами столицы и спокойным темпом движения. А сам с удовольствием прислушивался к рассказам отпускников, которые отдыхали в других городах, где еще ездили на автомобилях на прямой передаче. Там они с наслаждением катались по городу за хлебом, в аптеку, на почту, встречали с работы родню, и все потому, что отсутствовало само понятие пробок, вечного стояния и не требовалось дергать, мучить машину на низших передачах. А возвращаясь домой, с неохотой и только по мере необходимости садились за руль собственного автомобиля.


Дежурство в четверг началось неудачно. Их сразу вызвали на серьезную аварию, которая произошла рядом на федеральной трассе. То ли трейлер занесло на мокрой дороге, то ли водитель потерял бдительность и не успел притормозить перед вклинившейся иномаркой, еще предстояло выяснить группе разбора. А когда огромный грузовик развернуло поперек дороги, в него на приличной скорости влетел “Москвич - 2141”. Пенсионер, управлявший легковушкой, погиб на месте. Не успели они разобраться с этой аварией, как их вызвали на новое ДТП уже в городе. Потом они часа два простояли на перекрестке, через который должен был проехать очередной высокопоставленный чиновник. Лишь ближе к концу рабочего дня ситуация изменилась, спала напряженность, и Невзоров с лейтенантом смогли заняться обычным делом – контролем за движением на дорогах.
Они подъехали к границе города и встали на обочине. Вадим Геннадьевич вышел из машины и стал выборочно останавливать проезжающий транспорт. Звягинцеву показалось, что в этот день капитан был особо придирчив. У многих водителей он находил нарушения либо в документах, либо в самой машине. То лампочка ближнего света не горела, то номерной знак не читался из-за грязи. Он долго объяснял водителям выявленные недостатки, а потом приглашал на составление протокола, которые не успевал писать лейтенант. Звягинцев видел, что некоторые шоферы пытались как-то договориться с неугомонным капитаном, протягивали смятые купюры, но капитан, посмотрев на деньги, отправлял всех нарушителей к лейтенанту.
Выписывая очередной штраф,  Звягинцев услышал, как запищал радар. Он хотел сказать об этом капитану, но увидел, что тот уже приметил нарушителя. Для мчавшегося водителя появление “гаишника” оказалось полной неожиданностью, и он не сразу остановился, как бы раздумывал, делать это вообще или нет. На старенькой иномарке виднелись  госномера соседнего региона. Помятые бампер, крыша и заднее крыло свидетельствовали о том, что машина повидала многое и оказывалась битой не в одной аварии.
По одной походке Сергей Викторович понял, что водитель, скорее всего, пьян, и напряженно смотрел на Невзорова: не потребуется ли ему его помощь? Тем более что в иномарке хорошо просматривались двое мужчин не самого интеллигентного вида. Лишь когда он протянул капитану документы, Звягинцев успокоился и продолжил дописывать протокол.
 Немного спустя лейтенант вновь взглянул в сторону напарника и с удивлением заметил, как остановленный водитель шаткой походкой возвращается к своей машине, а Невзоров торопливо прячет что-то в свой карман. В это время водитель, сидевший рядом с лейтенантом, возмущенно сказал:
- Ну, вы даете ребята, мне выписываете штраф за мелочь, а пьяницу отпускаете. Видно, по - крупному работаете, на мелочи не размениваетесь.
И взяв документы с протоколом, с негодованием вышел из гаишной машины. Звягинцев почувствовал как его лицо покрылось красными пятнами. Давно он не испытывал такого чувства дискомфорта. В следующую минуту в машину вернулся Невзоров.
- Все, Сергуня, – сказал капитан возбужденно, – взял в последний раз. Тем более не наш, не местный, пусть едет к себе, и там свои инспекторы его воспитывают.
Невзоров откинулся на сиденье и задумался.
- Что, проблема с подарками решена? – каким-то чужим голосом  спросил Звягинцев.
- Да, – односложно ответил капитан.
- Вы знаете, что сказал мне водитель, которому я выписывал последний штраф, – начал неприязненно Сергей Викторович. – Он обвинил меня, что мы берем по-крупному, а на мелкие взятки не размениваемся. Теперь он будет рассказывать об этом всем друзьям, знакомым, а увидев нас на дороге, показывать на нас пальцем. Я невольно оказался весь в дерьме. За что, напарник?
- Ну, хочешь, возьми половину, там много, я даже не знаю сколько, – чувствуя свою вину, предложил Невзоров и полез в карман.
- Боже упаси, – воскликнул лейтенант и резко отклонился от напарника.
В машине повисла томительная пауза. Видно, каждый чувствовал неуютность создавшегося положения. Первым нарушил тишину капитан:
- Я больше не пойду на дорогу и посижу в машине, устал что-то.
- Тогда пойду я, – ответил звонко лейтенант и шумно выбрался из машины.
Вадим Геннадьевич зябко поежился, как будто от холода, и позвонил дочери. Он еще с утра поздравил ее с днем рождения, а сейчас хотел узнать, как у нее складываются дела. Маша с радостью ответила, что спешит и вот-вот выходит из дома. Все друзья ее уже поздравили, много звонили почти незнакомые мальчики и тоже ее поздравляли. В завершение разговора дочка сказала, что ей очень нравится наряд, в котором она идет на вечеринку.
Прошло минут пятнадцать – двадцать, и Невзоров впал в тревожную дремоту. Вроде спал, но слышал переговоры дежурного ГИБДД с инспекторами по  рации и чувствовал шум проезжающего автотранспорта. Очнулся от звука открывающей двери. Звягинцев просунул голову в машину и с запинкой произнес:
- Я, товарищ капитан, не смогу прийти к вам на юбилей. Мне надо время, чтобы все переварить.
И прикрыв дверку, вновь ушел на трассу. Невзоров приуныл, он по-прежнему не выходил из машины, изредка переговаривался по рации с дежурным, пару раз звонил жене, уточняя с Милой последние детали субботнего вечера. Потом начал писать отчет о проделанной за месяц работе, и это отвлекло его от непростых мыслей, как наладить отношения с напарником. Все это время Звягинцев трудился на трассе и, похоже, возвращаться в машину не хотел. Он останавливал транспорт, проверял документы, но ни одного водителя не направил для составления протокола о каком-либо нарушении.
Время томительно тянулось. Невзоров снова набрал номер Маши и, услышав, что у нее все замечательно, попросил сильно не задерживаться. На что дочка ответила, чтобы отец не волновался, они скоро расходятся и что ее обязательно кто-то проводит. Капитан  достал книгу, подаренную недавно писателем, и углубился в чтение.
 Через какое-то время Вадим Геннадьевич приоткрыл окошко и предложил Звягинцеву съездить в ближайшее кафе и перекусить. Предложение было принято, вскоре, купив по паре хот-догов и по стакану горячего кофе, они сидели в машине и молча жевали теплые бутерброды. Спасительно запищала рация, и дежурный для всех экипажей объявил план - перехват. Также он сообщил, что в городе совершен наезд на пешехода, а водитель скрылся с места аварии. Инспекторы с неохотой отставили недоеденные хот-доги и, следуя указаниям дежурного, рванули к одному из выездов из города.
Редко, но все же случались такие происшествия, когда, совершив наезд, водители бросали пострадавших и пытались скрыться с места аварии. Как правило, всегда находились какие-то свидетели наезда, и таких преступников рано или поздно находили. Хуже обстояло дело, если наезд совершался глубокой ночью со смертельным исходом для пешехода. Тогда свидетелей могло не оказаться. Но в данном случае, если кто-то позвонил, кто-то видел наезд, то преступнику не избежать кары.
Рация работала непрерывно, и доклады экипажей о проверке улиц, переулков, подворотен следовали каждые пять минут. Машина с Невзоровым и Звягинцевым заняла место на выезде. Темнота давно опустилась на дорогу, и весь автотранспорт двигался с включенными фарами.
- Я пойду на трассу, – сказал Вадим Геннадьевич лейтенанту, – а ты будь на связи.
Это было правильное решение, учитывая тонкую интуицию капитана.
- Я пройду немного назад, а ты включи проблесковые огни, – дал указание Невзоров лейтенанту, – Пусть водители видят меня на фоне нашей иллюминации. Будет что-то новое, сразу сообщи мне.
Вскоре Звягинцев доложил, что один из дежурных экипажей заметил похожую машину, но сразу потерял ее из виду. Этот экипаж находился неподалеку от места их патрулирования. Информации о машине имелось немного – серая иномарка, похожая на корейскую “Лантру”  или японскую “Альмеру” с залепленными номерными знаками.
И капитан начал останавливать похожие по ориентировке машины. Производил беглый осмотр фар, стекол, передней части машин и, не найдя повреждений, документы почти не смотрел, а вглядывался в лицо водителя: не нервничает ли тот? Пока остановленные автомобили подозрений не вызывали. Звягинцев новой информации тоже не сообщал.
Вот на дороге появилась быстро приближающая машина. По форме и расположению фар Невзоров признал в ней  немецкий “Пассат”. Но не остановить шустрика не мог. Водитель иномарки, увидев в темноте светящийся жезл инспектора, однозначно показывающий на остановку, словно споткнулся на дороге. Машина резко затормозила и медленно двигалась по асфальту. Лишь поравнявшись с Невзоровым, машина тут же съехала на обочину. Мотор продолжал работать,  фары горели.
Из машины выбрался до боли знакомый Вадиму Геннадьевичу водитель, как раз тот, который несколько часов назад дал ему взятку:
- Привет, командир. Какие проблемы на сей раз? Мне кажется, мы дали тебе достаточно денег? – спросил он недружелюбно.
По его голосу, несвязной речи капитану стало ясно, что водитель опять прилично выпил.
- Ты почему не уехал из нашего города, как обещал? - спросил Невзоров, чувствуя, как предательский холодок охватывает тело.
- Вот видишь, уже торопимся, – ответил водитель. – Давай, отпускай.
Несмотря на его пьяное состояние, в нем сквозила тревога. Вадим Геннадьевич стал обходить автомобиль и скорее почувствовал, чем увидел рядом с фарой на переднем крыле свежую вмятину.
- Откуда она? – спросил он водителя, пытаясь понять, стоит ли доставать табельное оружие, тем не менее кобуру расстегнул.
- Откуда, откуда? Оттуда… – с большим беспокойством ответил водитель.
Сейчас Невзоров жалел, что лейтенант не слышит их разговора, а слепящий свет невыключенных фар остановленной иномарки не позволяет ему понять истинную ситуацию.
В этот момент через приоткрытое окошко с пассажирского сиденья раздался угрюмый голос:
- Слушай сюда, командир. Если ты нас сейчас не отпустишь, то мы все покажем на тебя как на вымогателя и взяточника. Тогда тюрьма, сам знаешь, конец карьере и вообще… – тут он матерно выругался и продолжил: – А  через полчаса мы будем на своей территории, и ты нас никогда больше не увидишь. Не глупи, капитан, не поднимай кипиш.
В Невзорове в это время боролись два человека. Один говорил:
 “Эти люди, возможно, преступники, и отпускать их никак нельзя. Водитель, в любом случае, изрядно выпил и просто опасен за рулем. Ведь это как раз твоя обязанность - защищать закон”.
Другой голос льстиво уберегал его:  “Ты в своем уме, хочешь, чтоб тебя затаскали по судам, прокуратурам? Да пусть катятся отсюда к чертовой матери. Одним пьяным водителем больше, одним меньше, даже статистику не поправишь. Отпускай их и забудь”.
Первый голос не отступал: “А если они сейчас еще кого-нибудь собьют или станут причиной серьезной аварии с гибелью людей, как ты после этого сможешь спокойно смотреть товарищам в лицо? Доставай оружие, вызывай подкрепление. Так надо ” .
Второй голос убеждал не связываться: “Тебе нужен этот геморрой? Возможно, они задели пешехода, но то, что он погиб, сообщений нет. И вообще, это могло произойти случайно с каким-нибудь пьяным бедолагой. Походит немного по врачам и забудет. Зато у тебя есть возможность сделать приятные и желанные подарки жене и дочурке”.
Последняя мысль оказалась решающей. Невзоров сквозь зубы произнес:
- Валите отсюда, да побыстрее.
“Пассат” тут же рванул в ночь. Капитан постоял немножко и возвратился к машине.
- Иди, Сергуня, подежурь, мне уже все осточертело, – сказал он, плюхаясь на сиденье.
- С вами все в порядке, вы какой-то бледный, – спросил озабоченно лейтенант, вглядываясь в напарника. – У последней машины вы даже документы не проверили.
- Так это  “Пассат”, а не “Лантра”  или “Альмера”. Новостей по пострадавшему не доводили? – без настроения спросил Невзоров.
- Нет, – коротко бросил Сергей Викторович и вышел из машины.
Рация продолжала вещать о ситуации в городе. Минут через двадцать дежурный вызвал на связь капитана:
- Давай, Вадим Геннадьевич, сворачивай работу и срочно на базу.
- Почему срочно? – уточнил он у дежурного, узнав по голосу Валеру Стрельникова, – Поймали нарушителя?
- Преступника, к сожалению, не поймали, а все остальное узнаешь здесь -  ответил дежурный.
Довольно быстро они добрались до здания ГИББД и стали подниматься к дежурному. Редко встречающиеся сотрудники как-то неловко здоровались и долго смотрели им вслед. В дежурке собралось все руководство, они о чем-то бурно говорили, но, увидев Невзорова, разом замолчали. Вперед вышел начальник и тяжело произнес:
- Крепись, Вадим Геннадьевич, сегодня сбили твою дочь, и врачи борются за ее жизнь. Она в тяжелом состоянии в городской больнице. Мы узнали об этом только недавно. А преступника, я тебе обещаю, мы найдем. Тебя сейчас отвезут в больницу, жена Людмила Васильевна уже там…
В один миг свет померк перед глазами и перестал существовать для Невзорова
-