Вниз по Кии - реке

      
                Вниз по Кии - реке               

     5 августа 2005 года мы с мужем решили отметить 25-летие бракосочетания необычно, отправиться в свадебное путешествие на катамаранах по Кии - реке. Но до реки Кия нужно было еще добраться. Утром этого дня битком набитый туристами,  сплавсредствами, жердями, спальными мешками, туристическими ковриками и ящиками с продуктами  автобус тронулся от места сбора.

- Едем в район спиртового комбината! Заберем вторую группу! Они ожидают нас там, - крикнул водителю руководитель туристического сплава Гордеев. У места сбора нас уже ждали ребята и девчата – 8 человек. Тринадцатилетняя девочка держала за поводок собачку. А рядом лежали на земле их вещи:  сумки, резиновая лодка, пакеты с продуктами.

- Куда вы берете столько вещей? И зачем резиновая лодка!? - изумленно воскликнул Гордеев и посмотрел в салон автобуса, который уже был забит доверху сплавсредствами. А в проходе лежали жерди, доски, необходимые для крепления катамаранов. Загрузив все в автобус, было заметно, что самим мужчинам мест для сидения уже нет. Пришлось, троим парням, усаживаться на жерди в проходе салона автобуса. Они подстелили под себя мягкие туристические коврики.

Автобус тронулся с места и медленно покатил по дороге.  Я выглянула в окно, увидела неухоженную чёрную кошку, которая бежала рядом с автобусом по обочине дороги.  Но автобус вскоре остановился, уступая дорогу на перекрестке автомобилю, который приближался к нам по главной улице.

- Черная кошка, черная кошка! – воскликнула одна из девушек.
- Не поедем этой дорогой! Поворачивайте назад! Черная кошка приносит несчастья! Поворачиваем, поворачиваем! – кричали девчата.
- Не верю, - подумала я и сделала на обеих руках фиги.
Удивительно, но пальцы правой руки, со стороны кошки, сами собой разжались. Чёрная кошка остановилась, села на землю, оглянулась и посмотрела на меня долгим и пронзительным взглядом.

- Не верю! – повторила я еще раз, глядя ей в глаза,  и стиснула пальцы рук покрепче в кулак. Странно, она всё еще смотрела на меня и вдруг кивнула головой два раза, как бы намекая: «Потом увидишь!» Тем временем  кошка начала искать взглядом еще кого-то, вертела головой в разные стороны, всматривалась в окна автобуса. Вдруг она уставилась в одну точку, направив свой взор сквозь весь автобус, на противоположную сторону. Я проследила за её взглядом, посмотрела туда, а там сидел молодой мужчина из второй группы. Он ехал на сплав с женой и тринадцатилетней дочерью.

Или что предвидела черная кошка, или хотела нас о чем-то предупредить? – мне трудно это сказать. Нет, я не против этих кошек. Мне все равно – белая кошка, серая или черная. Но бытует же в народе предвзятое мнение, что черная кошка приносит несчастья. И это мнение со временем подтвердилось. Именно меня и этого мужчину – из всех наших туристов-водников – постигли неприятности во время сплава.

Автобус катил по дороге, а ребята пошутили, посмеялись, да и забыли о кошке. Позади нас остался город. Дорога, по которой мы ехали, была мне знакома. В былые времена – «времена застоя» - мы с мужем ездили на своем «Москвиче» по деревням и селам в магазины. Там снабжение продуктами питания и товарами народного потребления было намного лучше, чем в городе. За окнами мелькали знакомые села, знакомые места.

Опытный водитель автобуса конечную точку своего рейса знал, как свои пять пальцев. Мы далеко не первая группа туристов-водников, кого он доставляет в поселок Московка, что находится в Тисульском районе, на берегу нашей красавицы Кии. Шутки и смех сокращали расстояние. Но неудобства, которые испытывали ребята, сидя верхом на жердях, наверное, не давали им возможности забыть о тех людях, которые  направили этот автобус, когда их подбрасывало вверх на ухабах и рытвинах проселочной дороги. Так ведь еще и обратный путь впереди! Хотя и казалось, что смирились они со своим положением. А что делать? Но четыре часа езды?! Автобус медленно поднимался в гору. Впереди был затяжной тягун километров на восемь.

- Включай вторую скорость! – шутя, крикнул водителю один из ребят второй группы. Шутки и смех сокращали расстояние пути. Все рассмеялись. Автобус давно уже ехал на второй скорости, медленно поднимаясь к перевалу «Царские ворота». Здесь, на перевале, водитель остановил автобус, и все вышли из него. Нашим взорам открылась живописная панорама. Было видно волнистое зеленое море лесов. Повсюду - зелень тайги. Вдали – голубая дымка, сквозь которую просматривались горы Кузнецкого Алатау. Красота! Дух захватывает!

- Вон там, - Гордеев показал рукой, - вершина Большого Таскыла. В солнечную погоду хорошо видна его белая шапка.
- Стоим на высоте 860 метров над уровнем моря, - добавил водитель.
- Сколько же еще в Кузбассе диких, нехоженых мест должно быть? – подумала я, глядя на зеленый горный массив, простиравшийся до самого горизонта. Дальше путь чередовался – то спуск, то подъем. Ехали с горки на горку. Неожиданно забарахлил мотор. Остановились на ровной площадке. Помощники и советчики окружили водителя и открытый капот автобуса.

- Дадим мотору передышку. Пусть остынет, родимый, - сказал шофер, устранив поломку. Еще одну остановку сделали у родника. Место здесь было обустроено. Вода текла из трубы. - Исследователи из Новосибирска определили в воде большой процент ионов серебра, - заметил один из осведомленных проводников. Все подошли к роднику. Отведав этой воды, я ощутила только привкус ржавого железа. А может, это вкус серебра? Ограничились тем, что каждый пил родниковую воду из своих ладоней.

Над горой низко плыла тучка, прикрывая собой солнышко. Заморосил дождь. Заняв места в автобусе, покатили дальше по горной дороге. Она привела нас к мощному железобетонному мосту. Он возвышался над Кией. Слева – Московка. Переехали по мосту на другой берег реки.
     - Приехали, - констатировал водитель. Выйдя из салона автобуса, все осмотрелись по сторонам. Красота природы поразила и очаровала нас с первого взгляда. Покрытые зеленым ковром высокие горы, остроконечные скалы, река глубиной по колено. А воздух, какой!

Туристы-водники дружно принялись за работу. Несли все снаряжение к реке и сразу же накачивали насосами катамараны. Большие сине-красные «бананы» с белыми концами с обеих сторон постепенно округлялись. К их бокам приматывали прочной веревкой березовые жерди, затем парами крепили их друг к другу поперечными палками, делали настил. Работа шла медленно. В таком деле спешить нельзя. Все должно быть сделано на совесть, прочно.

Небольшим светлым ручейком берет Кия свое начало у хмурой горы Чемодан. Принимая в себя воды стекающих с гор гремящих ручьев, она становится все больше и глубже и мчится в дальний путь, до слияния с рекой Чулым. Ровно в 15 часов, четыре катамарана с туристами-водниками отчалили от берега, навстречу с водным экстримом. На каждом катамаране свой проводник.

Незадолго до отплытия Александр Гордеев представил нам спокойного, молчаливого молодого мужчину:
- Алексей Иванович  – ваш проводник. А это – ваш катамаран,  и он показал нам  загруженное продуктами, спальниками и другим снаряжением сплавсредство. Все аккуратно было завернуто в большой целлофановый мешок. Удобно, не промокнет.
- Плыть на нем будете втроем, поэтому все загрузили сюда.

Последовала команда к отплытию. Наш проводник занял место с правой стороны лодки, муж – слева, а я уселась впереди целлофанового мешка с вещами и продуктами. Взмахнув пару, раз веслом, я решила, что течение хорошо несет нас и без моих усилий. Задрав головы вверх, мы заворожено смотрели на причудливые скалы на правом берегу Кии. Они появились сразу же за поселком. Скалы напоминали гигантские перья райской птицы.

- Смотрите! Скала походит на крыло птицы. Жаль, фотоаппарат не достала из рюкзака, - огорченно сказала я, поздно заметив свою оплошность.
- Ничего. Там впереди еще будет много красивых скал, - успокоил проводник. Позади нас остались посёлок Московка и железобетонный мост. С начала сплава  Кия несла свои воды довольно вяло, тем самым давала нам возможность всмотреться в открывавшуюся взору красоту природы. Отвесные скалы выступали над водой, завораживали туристов-водников. Высоко вверху выступали остроконечные пики вершин, высота которых достигала 50 метров. Они напоминали ряд острых зубов.

- «Акульи зубья» называют в народе эти скалы, - подтвердил мою догадку проводник. Кедры, ели, пихты, березы, осины  зеленым ковром покрывали горы. Положив весла на катамаран, все смотрели вверх, позабыв обо всем на свете. Кругом стояла абсолютная тишина: ни крика, ни писка, ни плеска, ни комаров, ни мошки. Просто идиллия! Как в раю!

Вдруг река стремительно понесла катамараны вниз. Такой большой уклон! Понятно, поднимались-то на автобусе в гору. А теперь мы неслись по воде, с  затяжного тягуна, как зимой с горы на санках. Наклон реки был такой большой, что я опасалась за свою жизнь, боялась свалиться под катамаран. И зацепиться-то не за что. Ребята крепко держали целлофановый мешок с продуктами, который катился вперёд и сталкивал меня под катамаран. Мои ноги уже были в воде, и я крепко уцепилась за мешок.

Видя, что туристы-водники на других трёх катамаранах, шедших впереди нас, благополучно прошли это место, наконец-то, и я успокоилась.
Уклон был большой. Он придавал течению еще большую скорость. А мелководье создавало проблему туристам-водникам. Иногда катамаран цеплялся за дно реки. Ребята шли по колено в воде рядом со своими катамаранами и тащили их по дну. Вот и наша посудина зацепилась за дно, просматриваемое сквозь воду. Муж прыгнул босиком в реку, было видно по его лицу, что поранил ногу о камни.

- Сидите, сидите! Я сам стащу катамаран с камней, - говорил наш проводник, прыгая в шлепанцах в воду. Течение сбивало с ног. - Как шлепки-то оставались у него на ногах в воде? Я бы их сразу потерял, а течение бы их унесло, - говорил муж. Начались повороты реки, и она несла нас от плеса к плесу. Впередиидущие катамараны прочно засели на камнях. Парни спустились с них в воду, приподнимая их за верёвки вверх, - какой уж раз, - тянули катамараны по воде.

- Это что, так и будете всю дорогу тащить катамаран по колено в воде? – спросила я. - Как получится. Не угадаешь. Последний раз шли нормально, - ответил проводник.
Кия несла свои чистые воды, омывая со всех сторон пороги. Они выступали над водой на протяжении 500 метров. - Смотрите! Горы отступили от реки, но усыпали все дно валунами, - заметила я удивленно.

Благополучно прошли шивера.  Шивера – это участок реки с большим уклоном, с небольшой глубиной и быстрым течением. Препятствие создавали выступающие большие валуны. Вода в реке была теплая. Хоть в этом повезло. Катамаран нёс нас на огромный валун. Обогнув его левой стороной, зацепились за другой валун – с правой стороны. Алексей покачал лодку из стороны в сторону и пропустил камни между боков. Удачно. Река текла все еще с горы под уклоном. И там, где она делала поворот, огибая скалу, получался перекат. Река мелела и с шумом несла катамаран по камням вниз по течению.

- Боком, боком идем! – командовал проводник. И течение легко стягивало нас с мели. Опытный проводник умело вел катамаран, выбирая по цвету воды  глубокие места. Поворот за поворотом, перекат за перекатом оставались позади. Кия стремительно несла свои воды по руслу, пробитому в скалах.

Природа прекрасная! Завороженным взглядом смотрю на причудливые скалы по обоим берегам реки, которая несла нас с неодолимой силой вперед и затягивала в жерло ревущего переката. До ряби в глазах вглядываюсь в высокие волны, набегающие на катамаран, в белые от ярости буруны и молчаливые серые доты торчащих из-под воды огромных камней. Кажется, они катятся нам навстречу, а не мы движемся на них по быстрому течению.

- Приближаемся к порогам! – кричали проводники с  катамаранов, которые шли впереди. В душе появилось чувство страха. Удастся ли удачно преодолеть этот опасный участок пути? Горы подступили ближе к реке, стали угрюмее и выше. Вечно зеленое царство тайги! Не ступала нога человека. А как туда доберешься? Такие высокие скалы! Рокот воды извещает о том, что приближаемся к порогам. Волны увеличили скорость. Два берега подошли близко друг к другу. На повороте реке стало тесно, и она осатанело рванулась в теснину, сжатую горами. Ветер завыл, загудел, как в трубу. Мы застегнули покрепче спасательные жилеты. Холодный ветер проникал через них и через одежду до самых костей.

- К трубе приближаемся.  На этом участке пути всегда так холодно и ветер гудит. Да за каждым поворотом такая труба и так гудит, - сказал Алексей. Мы сами позднее убедились в этом. Зорко всматриваясь вперед, он направил катамаран к правому берегу. Но течение сносило его и прибивало к скале слева. А на левом боку катамарана сидел Юра, мой муж. Он мощными ударами весла по воде удерживал свою сторону, с усилием упёрся веслом в приближавшуюся скалу. Чиркнув бортом о скалу, катамаран миновал пороги. Попеременно, подбивая то влево, то вправо, удачно увертывались от очередного подводного камня. Поворот за поворотом оставались позади. Снова рев, снова пена и брызги.

- Настоящий водный экстрим! – воскликнула я. И уже со спокойной душой и без страха встречала один перекат за другим, доверившись опытным гребцам. Катамаран то и дело подставлял свои бока брызгам и пене, срывавшимся с бурунов. И вместо того, чтобы слететь с очередного подводного валуна, через который шла волна перекатом, он забирался повыше на него. Навстречу нам неслись еще два камня. Между ними был небольшой промежуток. Вода волной перекатывалась через них.

- Пропускаем камни под собой! – командовал проводник. Не получилось. Прочно засели на валунах.
- Сидите, сидите! Я сам сниму катамаран с камней, - сказал Алексей Иванович. Оба прыгнули в реку и оказались по пояс в воде. Приподнимая то одну, то другую сторону, они сняли катамаран с камней, заняли свои места.

Другие туристы-водники шли впереди нас. Они тоже трясли свои катамараны, вытаскивали руками камни из-под них, затем тащили резиновые суденышки на перекате по дну реки. Вода в реке наичистейшая. Дно пестрит светлыми, темными, желтоватыми, зеленоватыми камешками. Они встречали нас и оставались позади. Сколько таких туристов-водников они проводили в дальний путь? А сами остались на дне на вечные времена. Ну, перекатит их течением на метр-два или дальше, но лежать им на дне реки.

С левой стороны виднелось нечто страшное. Вода шумела, урчала, ворчала, скатывалась с широких и высоких камней-валунов и падала вниз, образуя кипящий, бурлящий котел. Место навевало ужас.
- Обойдем его стороной и подальше! Это – Сердитый -1, а дальше еще будет порог под названием Сердитый - 2, - сообщил Кондюков. – Лучше протащим катамараны по мелководью.

- Смотрите! Горный орел поднялся вверх со скалы, - сказала я, увидев первую птицу за все время сплава.
- Нет. Это не орел. Это черный коршун, - поправил меня муж.
Коршун парил в небе, неохотно описывая над лесом круги, затем полетел к реке, не взмахивая крыльями, парил над водой. Потом он направился в нашу сторону. Сделав над нами круг, стал подниматься выше и выше, описывая круги все большего диаметра. А потом полетел в сторону леса, туда, где находится его гнездо, - я так думаю.

На одном из перекатов катамаран сильно чиркнул о подводный камень.
- Не прорежет камень резину? – поинтересовалась я.
- Нет. Сверху материал прочный. Видите, вон там есть шов? Камень прорезал верхний защитный слой материала. Пришлось ремонтировать, - ответил проводник.

Беда настигла во второй день сплава. Позади нас остались устье реки Кундат, километры пройденного водного пути. Мы благополучно преодолели пороги, перекаты. И с погодой нам пока везло. Солнце светило, но впереди были видны облака, скрывающие вершины гор. Горы притягивали их к себе. Река стала шире, горы – пониже. Вдруг я увидела летящую над рекой осу.

«Откуда ты? Как ты сюда забрела? Первое насекомое за все время сплава вижу здесь», - пронеслась в голове мысль. - Смотрите! Оса летит к нам!
Все обернулись назад. Оса догоняла наш катамаран.
- Выглядит она усталой. Видно, долгое время она летела, нас догоняла.
Пролетев мимо проводника, оса целенаправленно устремилась в мою сторону, уселась мне на бедро правой ноги, крепко уцепилась лапками за брюки и слегка ужалила. Жало прошло неглубоко. А может быть, она не хотела меня сильно ужалить? Я стряхнула ее ногтем на настил.

- Отдыхай и лети дальше по своим делам! – сказала я осе.
Но та отдыхать не захотела, а снова ползком направилась в мою сторону и уцепилась за брюки. «Зачем тебе я нужна? Могла бы на Алексея сесть. Он ближе к тебе был, когда ты летела в мою сторону», - подумала я, в очередной раз, стряхивая осу подальше от себя. – Извини.  Много времени уже прошло, а эта усталая оса у меня стоит перед глазами. О чем она меня хотела предупредить? В то время я еще не знала.

- Обедать будем у речки Макарак! - решили проводники на привале.  Утолив голод и помыв грязную посуду, ребята решили сходить вверх по берегу Макарака к водопаду.
- Недалеко. Минут двадцать всего-то. Идём! Не пожалеете. Водопад очень красивый, - сказал Гордеев. До упада, наломавшись с веслом, муж решил отдохнуть. Взяв с собой фотоаппарат, я поспешила следом за группой, шла замыкающей. Легкой трусцой устремились ребята к намеченной цели. Прыгая с камня на камень, они легко преодолевали все препятствия, создаваемые ручьем, при его переходе. Взяв такой же темп, я уже скоро, с сожалением, вспомнила о моем давно ушедшем возрасте, в каком находились впереди идущие ребята. Занимаясь в молодые годы туризмом, я исходила много горных троп на Алтае и на Кавказе. Работая с детьми, сама водила туристические группы школьников в горы.

- Ты сможешь,  - подбадривала я сама себя, заметив, как быстро ребята удалялись вперед, оставляя меня позади. Замыкающей из меня не получилось, так как замыкающим должен быть физически сильный турист, чтобы он смог помочь тем, кто слаб или кто отстал. Усилием воли я сбросила с себя тяжесть прожитых лет, и вдруг пришло второе дыхание, появилась легкость в ногах.

На другом берегу меня ожидали мужчина из второй группы и девочка. Они помогли мне перейти Макарак по камням. Поднимаясь по тропинке все выше и выше, мы пришли к водопаду. Солнышко радовалось нашему появлению и наградило своими яркими лучами. А пока добирались до водопада, моросил дождик.

Водопад «Макарачик-2» невозмутимо извергал с высоты своей нескончаемый поток. Один за другим смельчаки становились под мощный душ и на минуты замирали под его ледяной стеной, проходя здесь испытание – вода очень холодная – и очищение. Один из мужчин сфотографировал меня, оставив на фотопленке этот момент на память. Память возвращает меня к этому водопаду еще и по другой причине. Налюбовавшись водопадом, я решила идти к берегу Кии первой, не ожидая ребят, я отправилась в обратный путь.

- Все равно ребята меня догонят и уйдут вперед, - подумала я.
Тропинка была знакомой, и я радостно зашагала вперёд, но свернула на другую тропинку, не по руслу ручья, несущего дальше воды водопада, а по высокому берегу. Макарак шумно журчал внизу слева от меня, огибая глыбы камней, спешил на свидание с Кией.

Ребята оставались еще под струями водопада. Впереди, среди зелени и гор, поблескивала в солнечных лучах Кия. Красота, открывшаяся взору, была неописуемая. Это нужно увидеть своими глазами. Я остановилась на краю тропинки. Был обвал, и она прервалась. Дальше пути не было. С трех сторон обрыв. Я глянула вверх и замерла в изумлении. Такая красота! Вдохнув полной грудью настоянный на горных и лесных травах воздух, вспомнила слова: «И почему я не сокол, почему не летаю…» Ощущение полета. Прижала покрепче руки к телу, чтобы не взлететь и посмотрела вниз справа. Обрыв. Долго бы пришлось лететь вниз по склону горы до земли. Слева – тоже отвесная скала, но есть выступы, правда, высоковато и до них нужно прыгать.

«Возвращаться не буду. Пойду вперёд, цепляясь за камни, вскарабкаюсь потихоньку на четвереньках, спущусь вниз», - думала я  и сделала шаг вперед. Не учла земное притяжение и вес своего тела. Но главное то, что не учла свои «далеко за шестьдесят». Седьмой десяток – это не семнадцать лет! Намереваясь спускаться вниз, я услышала шорох легких и быстрых приближающихся шагов и… дыхание у себя за спиной.

Это мои ангелы-хранители послали мне  вдогонку тринадцатилетнюю девочку. Она стояла уже рядом, у меня за спиной. Чувство ответственности за нее не позволило мне спускаться здесь вниз.
- Возвращаемся назад! Дороги дальше нет. Осторожно повернись и иди к тому дереву! Там площадка шире и легко можно будет спуститься к ручью, - сказала я. Девочка – звать ее Кристина - быстро отступила назад и ожидала меня у дерева. Так же легко повернуться у меня не получилось. Правая нога соскользнула вместе с комом мокрой земли, прикрывавшей остроконечный камень, и повисла над обрывом со стороны ручья. Острая боль пронзила сердечко. Скальная порода обнажилась и пропорола мне голень правой ноги. Прилетевшая оса цеплялась за нее, как бы пыталась удержать меня или предупредить о чём-то. Как понять действия осы? И интуиция не сработала.

Здесь же, повиснув над пропастью, я вспомнила предупреждающий взгляд черной кошки. Быстро так все в голове промелькнуло, пока решила, как удобнее спрыгнуть на выступы внизу и не разбиться. Да еще и не поняла, есть в ноге перелом или нет? Обратно на тропинку, чувствую, не подтянусь на руках, и сил больше нет держаться над обрывом. Прыгнула вниз, приземлилась на выступ горы, присев на обе ноги. Как прыгуны приседают во время соревнований по прыжкам в длину. Поняла по боли в ноге, что перелома нет. По инерции тело двинулось вперед и полетело вниз. До следующего выступа было метра два, но я опять приземлилась удачно  на ноги, и так  ещё три раза прыгала на выступы, приседая, как бы пружиня ноги. Но уже на ровном месте инерция толкала меня вперёд. Я вынуждена была тормозить, прикладывать большое усилие, чтобы остановиться у ручья.

Забитую землей рану промыла проточной мутной водой. Выступили капельки крови. Перевязать было нечем. Но, главное, не было перелома, хотя кость обнажилась по всей длине разреза.
- Сами виноваты, не надо было вперёд уходить, - сказал руководитель похода. - Сама, конечно, а кто же еще?
Рядом опять шли тот же мужчина с девочкой. Отзывчивые люди присматривали за мной, где нужно было, подавали руки, помогали вскарабкаться на торчащий валун, перегораживающий ручей. Наверняка он слетел с горы, когда весной в половодье вода его подточила, прокладывая себе путь.

Минут через двадцать мы подошли к реке. Всё это время рана была открытой.  Её промыли водкой, полтора литра пожертвовал уже другой мужчина – отец Кристины. Из пластмассовой бутылки он медленно вылил содержимое на мою рану. С каким же сожалением смотрели остальные мужчины! Полтора литра водки пожертвовали они на эту процедуру.
 
- Не выливайте всё, а то пить нечего будет!
- С этим не шутят, рана у Вас глубокая. Следует хорошо её продезинфицировать, - заметил мой лекарь. Не знал «лекарь», что вечером этого же дня тоже поранит себе ногу. Во время рыбалки он наступил ногой на разбитое горлышко стеклянной бутылки. Только меня и этого мужчину выделила взглядом чёрная кошка.
 
- Я говорила вам, что черная кошка приносит несчастья. Нужно было повернуть назад, ехать по другой дороге, - напомнила всем девушка свои слова. Не верю! - подумала я, зажав пальцы в кулак. А впереди ещё  больше суток водного пути и не было ни одного населённого пункта.

Вскоре отчалили от берега. Устроившись удобнее впереди, гнала из головы неприятные мысли. Что будет с моей ногой? Впереди – почти два дня и ночь. Не думать о плохом!
- Осиновая гора,- услышала я голос проводника.
- Похоже. Осинник кругом. Забыв обо всем, я полностью отдалась созерцанию. Опять появились причудливые скалы по берегам. И нет двух одинаковых!
- Вот Церковь. А это – Дед, Братья, - перечислял Алексей названия скал.
Высоко над водой чернели входы в Кийские пещеры. В них можно было войти, лишь поднявшись сначала на самый верх  горы высотой 60 метров.
- На прошлом сплаве со школьниками облазили здесь всё, осмотрели все пещерные проходы, - заметил Алексей.
- У Мокрого Берикуля и Жёлтого плёса, в крутых берегах – более десяти пещер. Не хотите полазить по горам?
- Нет. В другой раз, - ответила я, глядя на свою забинтованную ногу. Придется ограничивать себя в движении на протяжении всего сплава, - думала я.

За поворотом справа, на песчаном берегу – песка еще не видели, только был галечник – на крохотном кусочке, зажатом с двух сторон скалами, загорали три молодых мужчины. Рядом стояла брезентовая палатка.
- Как дела?
- Хорошо!
- Откуда вы?
- Из Кемерово.
- А сюда как добрались?
Мужики из деревни привезли нас за 500 рублей.
- Так это же рядом с деревней! И почему сюда? Там дальше такие красоты! – возмутились проводники  наглости деревенских мужиков.
- Они не захотели идти на лодке против течения. Боялись, что разобьют дно лодки о камни. А нам и здесь хорошо! Солнце появится – загораем. Вечером будем рыбу ловить. Через три дня мужики увезут нас обратно. А на три дня нам водки хватит! – еле слышно заметил один из рыбаков.
- Удачи вам! – крикнули проводники, помахав веслом, отдыхающим рыбакам. 

      «Находчивыми оказались деревенские мужики. Организовали свой бизнес. Занялись организацией отдыха рыбаков. Завезли на лодке песок из карьера, присыпали слегка галечник на крохотном кусочке. Песка до Чумая нигде не видели. И по цвету видно, что он был из песчаного карьера. А может быть, это и есть Жёлтый Плёс? И далеко везти рыбаков не нужно. Один поворот реки отделяет их от посёлка». Но это было только моё предположение.

Начал моросить дождь. Его мелкие капельки, словно пропущенные через решето, накрапывали сверху и вдруг быстро исчезали. И таким образом орошали нас несколько раз при ярких солнечных лучах. «Интересно здесь дождь идет, - думала я, - моросит с неба мелкими капельками». За следующим поворотом реки, на правом берегу, показался домик, стоящий на склоне горы. А вот и лодка, привязана цепью к бревну. Позади домика виднелся сосновый бор. За первым домиком показался второй, третий с заколоченными окнами. Над рекой низко провисали провода ЛЭП-500.

      - Это поселок Макаракский. Макарак – называем его мы, - сказал проводник. Впереди был виден прочный железобетонный мост и дорога, ведущая через гору на золотодобывающий рудник «Центральный». До «перестройки» там был цветущий поселок золотопромышленников Тисульского района. А теперь все пришло в упадок. Предприятия развалены, дома заброшены - стоят с пустыми глазницами окон. Такими стали здесь поселки: Комсомольский, Берикуль, Московка и Макаракский. К посёлку Макаракский приближался наш катамаран.

Три других находились уже под мостом и не двигались дальше. Было видно, что ребята держатся за опоры моста и пытаются там удержать катамараны.
- А что они там делают? Почему дальше не плывут? – не поняла я сначала их действия.
- Их дождь уже накрыл. От дождя прячутся.
Шум капель, бьющих по мосту, был слышен издалека. Но я не подумала, что дождь способен создавать такой шум. Над нашими головами пока светило солнышко. Однако тучи двигались нам навстречу. Ветер гнал их все быстрее и быстрее, по пути объединяя маленькие лохматые серые  облака в одно большое, которое на глазах опускалось все ниже и ниже.

Проводник натянул на себя непромокаемый плащ – такой же висит у нас на даче. И почему мы не прихватили его с собой? Между тем, крупные капли дождя забарабанили по краям шляпы. Летели они вниз не по косой линии, как всегда мы привыкли их видеть, а били прямо по темечку и летели перпендикулярно горизонтальной плоскости.

О! Такого дождя я еще никогда не видела! Он шел сплошной стеной, больно бил по телу. Шляпы спасали головы от многочисленных ударов. Куртки тут же промокли насквозь. А нам еще плыть и плыть до моста. «Что это! Наказание или очищение? – думала я. – Понимай,  как хочешь!»
Под мостом мы держались за железные прутья арматуры, удерживая катамаран. Быстрое течение то и дело тянуло его вперёд. Нужно было переждать время, пока небесные потоки полностью снизойдут на землю. Хорошо еще то, что не было грозы. Крупные капли дождя – нет, вы не видели таких капель! – падали в воду. И фонтанчики брызг в реке разлетались по сторонам.

Достаточно опустошив себя, облако поднялось вверх и поплыло дальше, в сторону кемеровских ребят-рыбаков. «Не снесет ли вода их палатку? Скалы высокие, и ребята не смогут вскарабкаться на них. Туристы-водники редко проходят мимо. Кто им поможет? Догадаются ли мужики из деревни забрать их?» - размышляла я молча.

- Давайте поплывем дальше! Дождь почти перестал. Все равно насквозь промокли, - сказала я проводнику.
- Где остановимся на ночлег? – крикнул Гордееву Алексей.
- У речки Кашкадак, - ответил Гордеев и, причалив к берегу, побежал в магазин, чтобы пополнить продовольственные запасы.
Уровень воды в Кии заметно повысился. Камни скрылись под водой и своими светлыми пятнами-маячками сигналили со дна реки. Как изменчива здесь погода! Положив весла на борта катамарана, мы плыли по течению.

Появилось солнышко из-за туч, осветило ярким светом высокий скальный берег с правой стороны реки. С семидесятиметровой высоты срывался водопад. По своей форме он напоминал текущие ручьем слезы.
- Водопад «Лисьи слёзы», - сказал проводник.
Стекающая со скалы вода – чистый изумруд, искрилась в солнечных лучах.  Этот водопад находится вблизи поселка Макаракский. После того как мы прошли несколько поворотов реки, показался уже четвертый водопад.  Макарачик-1 называют его в народе.
Он похож на Макарачик-2. Только здесь вода стекает в Кию. А у Макарачика-2 водный поток образует тарелку, наполненную водой. И далее вода вытекает из неё, образуя ручей Макарачик.

Нас обогнали ребята с других катамаранов. Они причаливали к берегу у водопада, к скале которого была прикреплена металлическая табличка.
- Что написано на табличке? – спросила я  ребят.
- На этом месте умер учитель из Томска, руководитель турсплава томских школьников. От разрыва сердца.
- Царство ему небесное и светлая память! – подумала я, содрогнувшись от услышанного сообщения.
И представила себе самих школьников в такой ситуации. Не дай Бог! Спаси и сохрани от подобного!
Наверное, учитель сразу в рай попадет, умер в таком красивом месте!

Эмоции от увиденных мною красот переполняли меня. И уже не один раз щемило сердце. А, может быть, от большого содержания кислорода в воздухе? Воздух-то у воды насыщен кислородом больше, чем на городских кварталах. За поворотом ощутили сильный ветер. Я натянула куртку, застегнула ее у подбородка. Ветер пробирал до костей. Вспомнила слова Гордеева: «Одевайте обязательно спасательные жилеты, теплее будет!» Не помогли. Хотя, как знать. Одежда вся мокрая. Нога и рана намокли. И неизвестно, что там ждет нас впереди. Ветер усилился и загудел. Это мы подошли к «трубе».

Выезжали из Мариинска - ничто не предвещало дождь. Взяли одежды мало с собой. Думали, что будем всю дорогу загорать на катамаране. Если сказать, озябла, пройдя перекат и выйдя из «трубы»,- значит, ничего не сказать. Я просто замерзла. Смотрю - и Юра посинел. Только проводник у нас невозмутимо смотрел вперед, ожидая очередные повороты и перекаты.
Меня трясло от холода. Попав опять в холодную воздушную трубу, почувствовала какой-то толчок и замирание в области сердца. Потом еще и еще. Остывшее тело и кровь образовали, наверное, небольшой сгусток-тромб, который с трудом, но пробрался по капиллярам. Давно сижу без движения. Начала растирать руки, тело и немного согрелась.

- Вот бы рюмочку водочки сейчас, согреть все внутри! – пришла мне вдруг такая мысль в голову. Если считать, что я вообще не употребляю  алкогольные напитки. Бывает же такое, у меня оказывается, нет в организме вещества, которое выводит алкоголь. Но и ничего горячительного с собой не взяли, решили – путешествие будет безалкогольное. Река и лес не терпят пренебрежение к себе, - сказал Юра.

Один поворот реки сменялся другим. Выглянуло солнышко и на душе стало веселее. А за очередным поворотом на правом берегу у глубоких ям, пригодных для купания, сделали привал ребята с двух, впереди нас шедших катамаранах. Парни ныряли с берега в воду, не опасаясь достать головой дно реки. Старатели, добывая золото, вырыли здесь глубокую яму. И место их стоянки отчётливо выделялось на фоне скальных берегов. Татьяна тоже не упустила возможность поплавать в реке. Мы причаливать к берегу не стали.

Скоро нас догнал второй катамаран. Они продвигались по течению быстрее нас, так как гребли вёслами все четверо и шли налегке, без поклажи. Почему нас-то загрузили?
- Хорошее место для рыбалки! Остановимся здесь? Или оставим его тем ребятам? - Нет. Поставим палатки у Кашкадака, - обменялись репликами Кондюков и Гордеев. Кашкадак – небольшая бурная горная речка с ледяной водой. Если идти вверх по течению, пробираясь по пояс в воде, то придешь к водопаду. Прохода к нему не было. Вытащив катамараны на берег, разгрузили их, и каждый начал заниматься своим делом. Дмитрий волоком дотащил толстое дерево для костра.

Прежде всего, мы переоделись в сухую одежду. Быстро разожгли костер, и Юра начал сушить одежду. Татьяна и Наталья – девушки из нашей группы - готовили ужин. Вспомнил ли Юра свою промашку при укладке рюкзака? «Ничего лишнего не бери! Обойдусь одной рубашкой и курткой». Это еще хорошо, что я его не послушала и в свой рюкзак положила для него майки и шерстяные носки, которые он надевал на ночь, отогревал за два дня застуженные в воде ноги.

Меня сильно била дрожь, трясло, как в лихорадке. Александр Гордеев, взяв аптечку, подошёл ко мне. Сменили бинты. Запив таблетки водой, залезла в спальный мешок и под открытым небом улеглась на тур-коврик.
«Я здорова, я совершенно здорова. Нигде ничего не болит»,- психологически настраивала я себя. И постепенно согрелась, успокоилась. Поставили палатки, и я перебралась туда.

Тем временем ребята с третьего катамарана причалили к нашему берегу. Интересно - на каждом катамаране была за эти дни сплава своя жизнь. И только время привала как-то нас объединяло.
- Мы остановились за этой горой, - их проводник показал место, которое мы не стали занимать.
– Мы там будем рыбачить.
- У наших ЧП: рассыпается настил на катамаране, поломалась одна жердь. Ее нужно заменить, а топора у нас нет. Я вспомнила, как один из мужчин с этого катамарана сказал на привале: «В лодке продукты намокли от воды. Глянул, а в резиновой лодке, где лежали продукты, дырка. Камень распорол резину, пришлось взгромоздить лодку на катамаран».

- О, такого сплава, богатого на неприятности, еще не было, - подытожил Гордеев и, взяв топор, направился в горы искать дерево, подходящее для замены поломанной жерди. Кругом - горы, речка. Не сразу, но он нашёл  и принес тонкую березу. Юра взял у него топор, и умело ошкурил деревце, обтесал все сучки: на ней же сидеть людям придется. Взяв топор и жердь, Гордеев и Дмитрий  отправились на их катамаране, устранять поломку.

Вернулись они затемно, шагая по берегу Кии. Все сидели у костра, ужинали. Мне еду принесли в палатку. Натянув шерстяные носки на ноги, Юра забрался в свой спальник. - А ведь у нас с тобой сегодня двадцать пятая годовщина со дня бракосочетания. Поздравляю  тебя с серебряной свадьбой! - сказал он. - Спасибо! Прими и мои поздравления по случаю столь знаменательной даты в нашей жизни! Снаружи раздались ружейные выстрелы. -Ну, вот и салют в нашу честь. Знать, выловили ребята первую рыбину.

- А как там дома наш кот Кошарик поживает?- задала я риторический вопрос. Переполненные эмоциями от увиденных красот природы Кузнецкого края, от ранее невиданных мест нашей красавицы Кии, мы впервые за два дня вспомнили о доме, о нашем коте и о Мариинске.
Закончился день – 6 августа 2005 года. Это был день нашего двадцатипятилетнего бракосочетания. Наша серебряная свадьба была не похожа на свадьбу других семейных пар, но память об этом дне у нас останется на всю жизнь. Хоть и гремел-шумел рядом Кашкадак, а спали мы в эту ночь крепко. Ребята  не спешили расходиться от костра. Их голоса были долго слышны в ночной тиши.
               
Проснулась. Кажется, нигде ничего не болит. Рано еще. Вставать не хотелось. Как пройдет этот третий и последний день сплава по Кии? Хоть бы без великих приключений!
Почему я вспомнила сразу о рассыпавшемся катамаране? Понятно. На нем  сидела девочка, мой ангел-хранитель, и тот мужчина – её папа,  - это он порезал пальцы ног в воде во время вечерней рыбалки. Это я потом узнала. Он же дезинфицировал мне раненную ногу водкой. Хорошо, что все обошлось, и девочка не пострадала. Хотя, наверное, чувство страха осталось внутри.

Вспомнила случай из прошлой своей жизни. Будучи в гостях у родных на Алтае, мы переправлялись на лодке с острова, где бакенщиком работал отчим Василий Федорович Салосин. Плыли мы домой, на другую сторону Оби. Он сидел на корме, управляя рулевым веслом, мама – впереди, а я работала двумя веслами. Вспомнив веселый анекдот, - настроение было хорошее, - я начала его рассказывать.
- Тихо! – скомандовал отчим и замер, как бы прислушиваясь к чему-то.
Я замолчала. Реку переплыли молча. А когда лодка уткнулась носом в берег, он сказал: - А теперь рассказывай! Река шутников не любит.

Ребята с поломкой на катамаране очень много шутили во время сплава в тот день. Вот и случилась оказия. Выйдя из палатки, мысленно пожелала: «Всем, всем, всем – доброе утро!» Не спешили туристы просыпаться. А зря! Нужно было видеть этот восход солнца!  На противоположном берегу солнечные лучи озарили своим светом зеленые склоны гор. Вверху на скалах отчетливо просматривались росшие в один ряд деревья. А сами оголенные скалы отражались в зеленой глади реки. Художник, пиши картину!

Справа шумела, пробиваясь через камни, речка Кашкадак. Осторожно ступая на ногу, я похромала к ней. Умылась ледяной водичкой, нарвала листьев подорожника. Промыв их хорошенько, и вытерев досуха, перебинтовала ногу. Юра сделал зарядку, обмыл тело по пояс, растер его докрасна, подошел ко мне. Бывают же прекрасные минуты единения с природой! Река поблескивала от солнечных лучей. Или они отражались в воде? Полюбовавшись красотой восхода солнца, пошли к месту костра  готовить завтрак. Набрав воды из реки, поставили варить чай. Все высыпали из палаток и направились кто куда.

- А это что за камни лежат у старого кострища? – спросила я.
- Походная баня. В ней рыбаки устраивают себе сауну после рыбалки. Намерзнутся на холоде или вымокнут - можно и заболеть. Так этой баней  из себя выгоняют недомогание.
- Как это?
- Делают костер из сухих дров, обкладывают его большими камнями. Сгорят дрова, убирают золу, а сверху натягивают брезентовую палатку. Греются там, а потом можно в речку окунуться. Такой контраст и вышибает недуг. А когда земля немного остынет, накладывают лапок от деревьев хвойных пород, тогда можно рыбакам или туристам ночевать в палатке.

Гордеев принес свой утренний улов: несколько хариусов и тайменя. Все желающие сфотографировались с трофеями, прежде чем они попали в уху.
Уха удалась. Завтракали не спеша. От того, что не все взяли с собой ложки, понадеялись на организаторов, образовалась своеобразная очередь: одни – ели, другие – ждали. Оказалось, что при последнем сплаве со школьниками ложки ребятами были поломаны или скручены в спираль.
Нашлись у нас и «торопыги»: они не желали ждать своей очереди и выбирали картошку и рыбу из ухи вилкой, а бульон пили через край чашки. Не хотелось покидать гостеприимное место. Мы долго сидели у костра, пили чай, вели задушевные беседы. Но сколько не сиди, а уезжать придется.

Когда соседняя группа ребят отчалила от берега, мы тоже были готовы к отплытию и поджидали их, сидя на катамаранах.
- Удалась рыбалка? – спросили мы.
- Килограммов шесть тайменей поймали, - ответили те.
- Засолили всё. А вы что не слышали, как мы стреляли после поимки каждого тайменя?
- Слышать-то слышали, только не знали, какова была цель пальбы.
Мы не очень-то поверили им.
- А у нас Гордеев одного тайменя поймал.
- И то с испугу таймень в сеть заскочил, когда я ногу переставил в другое место, - добавил Александр.
- Правда, правда. Не врем. Потом угостим.

Все медленно двинулись вперед навстречу последнему дню сплава. Вода чистая, чистая. Как будто ее и нет совсем. На дне каждый камешек виден. Иногда рыбешка, вильнув хвостом, уплывала в сторону. После дождя уже не приходилось прыгать в воду и тащить с камней катамаран. Шли легко по течению.

Горы притягивают к себе облака. А где облака серые да лохматые, там и дождь. Вода стекает с гор в низину и уж там мощным потоком несется вперед, сметая все на своем пути. «Вода камень точит», - говорят в народе. Так и Кия проложила себе путь между гор. От этого исходит и перевод названия реки Кия – значит «каменная река».

По аналогии вспомнила Кавказ, где я жила восемь лет. Ливень пройдет далеко в горах, и вот  мощные грязевые потоки несутся по ущелью, поднимая уровень воды у мелководных речек. Летом частенько попадали шофера в беду. Солнце светит, дождя нет. Поворот - и сразу идет спуск. Впереди мостик через ручей. А через мостик, немного выше его, несется грязный поток. Смывало даже тяжелые большегрузные машины. Далеко не уносило. Потом, когда вода уйдет, вытаскивают их из ручья. Много бед несут для жителей Кавказа неожиданные ливневые потоки.

Пробили воды Кии себе путь, течет, извивается, огибает подступающие высокие скалы, делает поворот за поворотом. На повороте два берега подходят близко друг к другу. И уже издалека видны высокие волны, несущиеся, кажется, навстречу нам. Покачиваясь на волнах и оставляя их позади, катамараны несутся вперед, навстречу с другим поворотом.
Более тридцати лет живу в городе Мариинске, расположенном у реки Кии. Там, в районе города, она совершенно другая, равнинная. Станет ли мне река родной после этого сплава? Не знаю. Свое детство я провела на Алтае. Выросла на берегу Оби. И где бы я ни была, тот берег и дыхание Оби всегда со мной. Я чувствую ту реку всеми порами своего тела.

 Проезжая на поезде или автобусе в Новосибирске мост через Обь, я с закрытыми глазами определяю – едем над Обью. Выгляну в окно - убеждаюсь в этом. Много путешествуя по стране, повидала много рек, больших и малых, бурных и спокойных, но роднее Оби ни одной нет. Станет ли река Кия любимой для многих туристов-водников, которые сплавлялись по ней и снова возвращались сюда на следующий год, - трудно сказать, так как это чувство личное, со стороны не заметишь.

Но ведь едут сюда не только из Кемерово, Мариинска, Томска, но и из Москвы, Новосибирска, Санкт-Петербурга. Открываются взору такие красоты! Так что все заморские – просто отдыхают. Мне больше всего понравились здесь горы, скалы. А реке говорю: «спасибо» за то, что она дала возможность мне увидеть их.

Однако впереди показался остров. Рядом из воды торчат пустые «полторашки». К ним привязаны сети. Невиданный ранее для меня способ рыбалки. Осторожно проходим мимо. На острове стоит грузовой автомобиль, в кузове которого натянута палатка. Около машины рычит трактор. Рядом стоят двое мужчин и женщина с ребенком на руках.
- Как вы сюда забрались? – спрашиваю женщину.
- Вода поднялась в реке.
- Приехали вчера, до дождя еще, а сегодня без страха подумать не могу, как будем отсюда выбираться.
-Ничего. Вытащим, - уверенно заявил тракторист.

«Где-то за горой есть населенный пункт», - подумала я. Об этом свидетельствует и то, что появились маленькие кусачие мухи. Слетелись на мою ногу и бомбят ее, весьма мне досаждая. Накрыла ногу курткой, достала два фотоаппарата - для подстраховки. Впереди показались красивые скалы. На некоторых из них были видны следы человеческих рук. Забравшись на скалу, человек поработал резцом, так как отчетливо вырисовываются, например, два профиля юношеских лиц. Наверное, это и есть скала "Два брата?"

На двух других скалах выбиты резцом коты. Такую форму природа не создаст. Хоть и высоко над водой сделаны наскальные рисунки, но в этом вся и прелесть. Чего там только не увидишь, если работает у туриста-водника фантазия. Вот появилась скала «Голова обезьяны», а рядом – бюст «Казак с чубом на голове», далее появляется какое-то мистическое животное.

 - Какая красота?! Швейцария отдыхает! – восторженно воскликнула я.
Я видела горы Кавказа, Урала, Алтая, Саян, Красноярские Столбы, горы Прибайкалья и Хакасии. Да все, что я видела, были красивы по-своему. Но наши-то  рядом, у нас в Кузбассе, – просто их нельзя сравнить ни с одними из названных гор. Таких красивых гор и скал я нигде не видела.

- Лепота! – прервал мои размышления проводник.
- Лепота-а-а! – откликнулся другой.
- Лепота-а-а! – заорали ребята со всех катамаранов.
И правда «лепота», - подумала я. Как только вспомнили они это давно забытое слово. На плесах впервые появились чайки. Одни нахохлившись, сидели на галечнике. Другие, поклевав чего-то на мелководье, вспорхнули вверх, издавая какие-то звуки. Это чайки сообщали на своём языке о том, что мы появились на их водном пространстве. Поднявшись вверх, они тут же быстро летели в низ, выхватывали клювом рыбку из воды. Это у них рыбалка такая.

 А с впередиидущего катамарана доносились до нас рифмованные строки. Это Александр Гордеев, увидев чаек, начал читать свои стихи туристам-водникам, там, где он был проводником:

       Ну, что ты, чайка, всё кричишь,
        Вонзаясь в воду с верхотуры,
        И разбиваешь утра тишь
        И гладь речную из пурпура?
        Ты погляди, рассвет, какой!
         Зачем его ты нарушаешь?
         Спустись с небес, побудь со мной!
        Бери улов мой, коль желаешь!

- Зачем обманывать птицу? Уху из твоего улова мы съели уже за завтраком, - пошутили девчата. А на мелководной протоке со слабым течением, за галечным островом, мы заметили несколько уток. Это были чирки. Догнали и перегнали шедшую впереди резиновую лодку. Мужчина и женщина дружно работали веслами.

- Как дела? – спрашивал почему-то людей только наш проводник.
- Хорошо, - ответили оба в голос.
- Откуда вы?
- Свои. Из Мариинска. Мы – на лодке, а наши дети плывут на первом катамаране. Мы уже поговорили с ними.
- Откуда сплавляетесь?
- От Макарака.
- Не страшно сплавляться на такой маленькой резиновой лодке?
- Нет. Мы уже не первый раз здесь.

От Московки до Чумая Кия, петляя то вправо, то влево, делает около тридцати поворотов – я посчитала их, глядя на карту Кемеровской области. Значит, мы прошли около или более тридцати перекатов. Миновали много порогов, камней и валунов. Катамаран, петляя между ними, тем самым увеличивал расстояние водного пути. Множество живописных мест увидели мы за время сплава.

«Здесь можно такой бизнес сделать на сплаве по Кии, - услышала я голос мужа. Нужно только вложить деньги, чтобы обустроить места для привалов и ночевок, сделать хорошую рекламу по России, чтобы люди ехали отдыхать не за границу, а сюда - в Кузбасс. Здесь такие прекрасные места для души и для рыбалки. Хотя рыбалка – это тоже для души».

«Только места для отдыха нужно делать на более близком расстоянии друг от друга, - продолжила я его мысль. А домики для ночлега нужно строить на берегу повыше, чтобы весной их не унесло течением, во время половодья. Здесь можно поправить свое здоровье, окислородиться. Горный воздух! Загар такой красивый и хорошо прилипает к телу, долгое время остается на нем. Вокруг такая чистота!

Наш проводник Алексей Кондюков внимательно осматривает места нашего отдыха, перед тем как их покинуть».
- Не оставляйте здесь ничего лишнего из отходов! Нужно все убрать, чтобы после нас было чисто и первозданно.
- На обед остановимся у «Бочки», - кричит нам Гордеев.
- Это на острове Еловый, - поясняет Алексей.
За поворотом показался остров, покрытый галечником.
- Деревьев нет, а остров Еловый. Как понимать?
- Так называется. Несколько кустов растет, а ели виднеются на берегу, напротив острова.

Под водой возвышался большой валун. Вода переливалась через него, образовывала белые буруны. И особым шиком считается проскочить над ним по течению.
- И зачем мне этот экстрим, - пробурчал Юра и резко оттолкнулся веслом в сторону берега.
- Зачем? – только и сказал проводник, сожалея, когда катамаран обошел валун стороной. Как всегда, проводник запоздал с указанием и Юра сам принял решение. За эти три дня сплава он уже понял, что к чему, приобрел опыт. Уже не суетился, не прыгал раз за разом в воду. Вот и здесь он решил не рисковать и обошел валун стороной, чтобы не тратить силу впустую.

На острове готовили последний обед, отдыхали, собирали камни для сувениров, дарили друг другу бесплатные подарки в виде этих камней.
Юра нашел для меня камень, а я – для него, и  мы обменялись подарками. Ребята надели на себя спасательные жилеты и такие же трусы и экстрималили на «Бочке».
Татьяна – девушка из нашей группы – не уступала в плавании парням, так как плавала она отлично. Заплыв подальше от берега, затем по течению реки, неслись пловцы на «Бочку» - на большущий валун, пытались проплыть с волной над ним. Зрелище захватывающее! Кто там и что отбил при таком экстриме, в случае, если волна уйдет раньше, чем тело подплывет, – об этом они знают. Зато, какая гордость за себя и чувство удовлетворения переполняли душу, когда заплыв был удачен. И еще долго течение несло тело по реке.

Хорошо отдохнули. К острову подошли отставшие два катамарана с ребятами из второй группы. Первой на берег сошла собачка Джерси. Выражая свою радость вилянием  хвоста, она подбежала к нам, что-то рассказывала на своём собачьем языке. Юра погладил её за ушами. Джерси спряталась под раскладным столом. Три дня неподвижно сидеть на катамаране, – это для комнатной собачки - большое испытание.

Ребята с гордостью несли в ручном холодильнике свой вчерашний улов. Все подошли к ним и окружили холодильник со всех сторон, опустили головы в ожидании, а что там внутри? Такого, конечно, никто не предвидел! Большие, толстые куски – что говорило о размере тайменя, порезанного на части, перемешанного с солью, заполняли доверху ящик холодильника. Не один, конечно.

- Здесь будет больше шести килограммов, - заметили кто-то из ребят нашей группы.
- Угощайтесь! Берите, кто, сколько сможет съесть! – щедро делились уловом ребята.
Попробовали. Вкусная рыба. Повезло ребятам с местом рыбалки! Проводники, наверное, знали это место. Большие, глубокие ямы, оставленные золотодобытчиками в давние времена, наполнились водой, стали для рыбаков отличным местом для рыбалки.
- Остановимся здесь на ночь, порыбачим?
- Нет. Оставим это место ребятам. Им оно понравится, - вспомнила я разговор проводника и Гордеева, перед тем как причалить у Кашкадака.
Да и понятно, кроме Гордеева, среди нас рыбаков-то не было.

После обеда отправились туристы-водники  на завершающий этап сплава. Не скажу, что без грусти в душе покидали мы остров. Кажется, и не общались мы много между собой. А мимолетные касания по каким-то вопросам объединили и связали нас в единую группу. За островом «Еловый» Кия принимает равнинный характер. Река становится шире, течение – более медленным. На «Бочке» был последний большой валун. Большие разноцветные камни просматривались сквозь воду, но валунов уже не было. Горы стали заметно ниже.

Нет-нет, да появлялись группы отдыхающих людей на берегу, прибывших сюда на автомобилях. Значит, есть дорога рядом. На склонах гор видны засеянные поля созревшей пшеницы. Обогнув следующий островок между двумя реками, мы вошли в устье реки Кожух. Вода - очень мутная.

- В верховьях реки моют золото, работает драга. Приятель из посёлка Кожух рассказывал мне, что золото моют старатели до сих пор, - сказал Юра. Посмотрела в реку – ни дна, ни камней, ни золота. Бурное течение вынесло нас с левой стороны берега, где Кия, приняв воды Кожуха, расширила свои берега. Она стала заметно глубже.

Впереди нас ребята ныряли с катамарана. Много плавали. Татьяна заплывала на середину реки, и ее одинокая голова торчала из воды. Она плавала очень хорошо. Так далеко от катамарана не отважился никто из парней заплывать. Затем она подплывала к своему катамарану и толкала его к берегу. Глубина не давала возможности забраться на него. Проще было нашему проводнику. Сильные, накачанные руки позволили ему без труда отжаться и запрыгнуть  сразу из воды на катамаран.

Вдали показались очертания домов. Это Чумай. Здесь должен ждать нас автобус, который вез до Московки. Но до Чумая нужно было преодолеть расстояние по ровной глади реки со слабым течением. Подул встречный ветер.Здесь всегда встречный дует до самого Чумая. Придется поработать веслом, - предупредил проводник. И ребята налегли на весла. Течение, казалось, совсем замерло. Обогнали впереди идущий катамаран. Другие два далеко оторвались от нас. Неприятный участок реки. Время, кажется, остановилось. Дало мне возможность поразмышлять.
 Сижу я так впереди и думаю: «Ну, от Московки до Макарака или от Макарака до Чумая время займет сплав примерно одинаковое. Три дня делим пополам. Для меня это было бы нормально. А все время сплава – это для меня много. Болит шея - много вертела головой, рассматривая скалы. Промокла под дождем насквозь. Хорошо, что не заболела! Отсидела зад за эти дни. Сидела на железной пиле, на картоне. Так я еще веслом не махала! Ногу поранила. Это я еще не знала, что три месяца буду ее залечивать.
И сам сплав – это огромный эмоциональный стресс, заставивший забыть обо всем на свете». И, несмотря на это, путешествие по Кии было прекрасным.

Остались позади величественные скалы «Акульи зубья», «Кобра», «Львиная голова», «Белокаменный Плёс», водопады, стремнины, большие шивера, пороги. Мы видели огромную территорию, на которой свирепствовал ураган в июне 2005 года. Повсюду были видны сломанные пополам и выдернутые ветром с корнем могучие деревья. Хорошо, что наши мариинские туристы-водники успели до урагана пройти это место.

Пройдя весь водный маршрут, мы узнали много нового и интересного о нашем Кузнецком крае. «Путешествие расширяет кругозор и делает внутренний мир человека богаче и краше». Это было наше свадебное путешествие. Оно было лучшим подарком на 25-летие со дня нашего бракосочетания.

Пока я сидела и размышляла, катамараны подошли и причалили к берегу. Заметно было, что все ребята устали. Разматывали веревки, разобрали все настилы и жерди, загрузили все в автобус. К концу дня моя нога покраснела и распухла. Я сидела в автобусе и с большим нетерпением ждала, когда же, наконец, двинется он в обратный путь. До Мариинска доехали быстро, так как выехали из Чумая и ехали по другой дороге. Всех ребят развезли по домам. Тепло прощались друг с другом. Нас привезли к нашему дому затемно, так как мы живем на окраине – в районе мясокомбината. А  это другой конец города.   
               
               
Прошло уже много месяцев после нашего свадебного путешествия. До сих пор этот сплав на катамаранах не отпускает нас. Какую бы работу ни выполняли, а перед глазами возникают горы, скалы, река с порогами, перекатами и высокими волнами. И даже ночью во время сна рассказываю кому-то о нашем сплаве. Каждый день выбираем время, полистать альбом, чтобы посмотреть фотографии со сплава. Написала картины маслом. Наконец, написала этот рассказ.

Сплав не отпускает, мысленно возвращаюсь к нему каждый день. Теперь мне понятно, почему туристы-водники возвращаются ежегодно в верховья реки Кии. Для того чтобы полюбоваться природой, и испытать себя экстримом на воде, но главное для того, чтобы получить во время сплава огромный заряд энергии. Находясь несколько суток среди гор, туристы-водники непроизвольно впитывают в себя излучаемую горами энергию, которая благотворно влияет на наше тело и душу. Ведь горы только кажутся безмолвными – для того, кто захочет их услышать, они откроют удивительные тайны.

Но камни, которые мы привезли домой, не дают мне забыть об этом путешествии. Вокруг абсолютно всех объектов как живой и неживой природы существуют энергоинформационные поля. У каждой травинки, капельки воды, песчинки, каждого камня происходит постоянный энергообмен с окружающей средой. Это своеобразное общение с Вселенной. Между камнями и человеческим организмом, в свою очередь, также происходит взаимообмен энергией и информацией – исцеляющие вибрации камней положительно действуют на наше биополе.

Камни, которые я брала на реке, пролежали на этих местах не одно тысячелетие. Давно существует гипотеза ученых, что на том месте, где находится сейчас Кузбасс, миллионы лет назад простирался мировой океан. Одна из последних научных теорий говорит о том, что вода – живая субстанция, обладающая способностью накапливать информацию и передавать ее.

Исходя из этих научных теорий,  понимаю, что эти камни пролежали на морском дне, а потом, омываемые водами реки, могли за эти тысячелетия накопить  в себе информацию о прошлом и настоящем. А теперь они передают эту информацию в виде лечебных свойств. Иначе как объяснить тот факт, что, когда  через некоторое время после сплава по Кии  у меня разболелась голова, интуитивно, взяв один из камней, привезенных мной с верховьев Кии, я приложила его к больному месту - через несколько минут боль утихла. Камень стал горячим и долгое время сохранял это тепло. С тех пор использую этот камень в лечебных целях: снимаю головные боли, повышенное кровяное давление привожу в норму, сбиваю высокую температуру, лечу остеохондроз.

Камень называется сиенит, относится к глубинным магматическим породам, то есть он образовался из расплавленных масс, которые находятся  в глубинных частях земной коры. В процессе горообразования появился камень на поверхности земли, или вследствие разрушения гор мощным водным потоком в половодье камень был вынесен на берег реки. Он стал моим лекарем.