Случается

  Он молчал. Его голубые глаза отражались в лобовом стекле автомобиля. Он курил. Сигаретный дым запутывался в её волнистых волосах, смешиваясь с запахом французских духов. Из колонок доносилось “Люби меня нежно” Элвиса Пресли. Каждый думал о своём, их мысли не соприкасались, не смешивались. Из женской сумочки раздался звонок мобильного телефона.
- Опять, - недовольно проговорил он.
Она не обратила внимания на его тон, привыкла.
-Хорошо, скоро буду, - ответила она в трубку.
Он повернул ключ зажигания и машина тронулась. Эта весна не была похожа на все предыдущие в её жизни: ни погодой, ни событиями. Удивительно тёплый, солнечный, ласковый март, и удивительно тяжёлые, грустные, изначально обречённые отношения. Разбитое сердце и прагматичный ум, никогда не смогут существовать вместе. Никогда.
- Я позвоню, - сказал он, когда она выходила из машины.
Она кивнула,  поцеловала знакомые, пухлые губы и захлопнула  дверцу автомобиля. Звук мотора и она осталась одна. Нелепая встреча, нелепые свидания, нелепые отношения. Они не любили друг друга.  Их связь изначально являлась абсурдом,  абсурдом с одним единственным  здравым звеном, в безнадёжной цепочки отношений.  Если их отношения, не смотря на все это,  ещё существовали, значит, они по видимому были не так безразличны друг другу, как им самим казалось. Раз они все ещё были вместе, значит, их что-то держало рядом, что-то тянуло друг к другу. И он, и она знали, что это “что-то”  было все что угодно, но не секс. Её терзали тысячи вопросов: почему она не может уйти от него, зачем ей нужно все это, почему она, понимая, что эти отношения закончатся так же нелепо, как начались, продолжала быть с ним. Она не  раз делала попытки разорвать этот  запутанный клубок страдальческой связи, но каждый раз, он не давал ей это сделать. Нет, он не переубеждал её, он просто просил  недоговаривать фразу до конца, просил не торопить и так понятный финал. Почему она его слушалась? Она, которая никогда, не шла на поводу ни у одного мужчины, она, гордая, властная по своей натуре женщина!  Нет, это не любовь, ей просто было его жаль. Впервые в её жизни отношения начались не с приятных совместных прогулок и нежных первых поцелуев, а со слез. С его слез……. Ей было смешно, и грустно одновременно. Она удивлялась своей глупости, но продолжала отвечать на его звонки, приходить на встречи к нему, целовать его губы. Она - это я!
Я смотрела на него с ухмылкой  на лице и с болью в сердце. Мы знакомы  друг с  другом много лет, не зная, друг о друге ничего. Чужие, разные, но такие родные и такие похожие одновременно.
- И как вы ещё держитесь, - не раз спрашивала у меня Алёнка, моя лучшая подруга и сестра по совместительству.
- Сама не знаю, что-то держит нас вместе, - отвечала я.

Мы действительно не знаем. Серёжка, не мой человек, и никогда моим не станет, так же как и я не буду его, никогда. Ещё на заре наших отношений, я предприняла попытку закончить этот театр одиноких актёров Тогда он впервые сказал фазу, в последующим ставшей, чем-то вроде якоря  наших отношений.
- Не смей договаривать эту фразу до конца. Я не буду слушать этот бред, - ответил мне Серёжа, как только я начала говорить, о том, что наши отношения не имеют будущего.
Я никогда не понимала, почему он останавливает меня, не даёт уйти и одновременно так легко и непринуждённо относится к нашей  связи. Я не чувствовала себя счастливой с ним, но и несчастной он меня не делал. Из всего времени, что мы проводили вместе, мне запомнилось всего несколько дней. Эти дни настолько сильно запали в моё сердце, что, наверное, этих ощущений, которые они мне подарили, хватит ещё на несколько лет. Он часто говорит мне: Москва не сразу строилась, давая понять, что, возможно, мы все изменим. Только вот, что менять, если ничего и нет?

Я стояла напротив “Бизнес Центра” и смотрела, как его машина скрывается вдалеке дороги. Обычно, я никогда не смотрю ему в след. Снова зазвонил мобильный.
- Привет, родная! Видела новый номер газеты? – сказала Алёнка
- Нет, а что там? – спросила я равнодушным голосом.
- Твой дорогой, как обычно на первой полосе. У них там альбом новый выходит, вот и рекламируют собственное “чудо”. Светка там хорошо получилась, ну и твой, понятное дело, красавец!
Дело в том, что Серёжа музыкант. Их группа “Эго”, молодой коллектив, организованный чрезмерно амбициозными людьми. Группа быстро набирает обороты: за достаточно короткое время выпустила два альбома, сняла три клипа, засветилась в книге о рок культуре. В общем, повод гордиться им у меня был.

- Знаешь, известность испортит его ещё больше, расставайся с ним, пока не поздно. Влюбишься ещё………. хотя нет, это же ты! – сказала Алёнка и засмеялась. – Ладно, солнышко, не обижайся. Все, я побежала, целую!

Я выключила телефон, на сегодня мне хватило информации. Поднесла ладонь к лицу, чтобы поправить ненавистные волосы, взъерошенные ветром, и почувствовала его запах. Рука пахнет им. Его запах остался на моей ладони и на воротнике френча. Сердце ёкнуло Я убрала руку в карман, чтобы не думать о нем. Я не люблю думать о нем, не люблю вспоминать его. Почему? Все просто, я боюсь. Боюсь, что однажды, проснувшись утром,  я пойму, что не хочу больше вот так……просто. Захочу по-другому, захочу только с ним, жить, дышать, плакать и смеяться, захочу для него улыбаться, захочу жить им. От этих мыслей меня передёрнуло, ну и глупости же иногда приходят в мою голову. Нет, я так не умею и не сумею никогда! Алёнка права, это же я!

 На работе я не помню что было. Время тянулось долго и бессмысленно. Мысли, посетившие мою голову за все 10 часов рабочего времени,  вертелись вокруг одной  и той же оси. Вокруг Сергея. Мне не хотелось ему звонить, не хотелось, чтобы звонил он, но я постоянно о нем думала. Может это все закон противоречий? Не знаю. Вопреки моим ожиданиям он позвонил, сказал, что заедет за мной после работы.

Опять тот же запах: автомобильный ароматизатор и смесь его парфюма. Снова те же губы и тоже чувство печали в глубине сердца.
- Куда мы едем? - спросила я.
- Не знаю.

Он припарковал машину возле школьной ограды. Это была наша с ним школа. Мы учились там вместе, в одном классе, правда, всего год. Серёжа выключил музыку и повернулся ко мне. Его ладонь заботливо, прикоснулась к моей щеке. Немного шершавые, но нежные и чувственные руки гладили меня по щекам и шее.

- Ты красива! – сказал он.
Я улыбнулась.
- Ты очень красива! – повторил он. – Я дурак, – отчаянье играло в его голосе.
- Я знаю, это не новость, - я постаралась сказать это как можно веселее, игривее.
Он поцеловал меня: нежно, как умеет только он один.
- Знаешь, я больше так не могу, - глубоко внутри я не хотела этого говорить, но понимала, что по-другому нельзя.
- Перестань, - сказал он.
-Нет, не могу. Больше так не могу.

Он опять поцеловал меня. Я понимала, что сегодня все кончится. У меня так долго не хватало сил  уйти, я так хотела, чтобы он сам отпустил меня. От того, что я нервничала, я постоянно теребила ручку от переключателя коробки передач. Серёжка положил свою руку на мою и переключил передачу. Так он  и ехали, переключая передачи моей рукой, до самого дома. В сердце закралась невыносимая тоска и сожаление. Сожаление о том, что ничего не получилось, что вот так безнадёжно расстаются два человека. От этого стало немного больно. Он и сам все понимал, я знала. Просто Серёжка не хотел усугублять ситуацию.
- Ладно, мне пора, - сказала я. – Кстати, у меня несколько твоих дисков.
- Потом принесёшь, не последний же раз видимся, - проговорил он улыбаясь.
Я кивнула. Он поцеловал меня так нежно, как не целовал никто и никогда. Он отпустил меня. Больше мы с ним никогда не виделись, и его диски по-прежнему лежат у меня на столе.