Рыбы. Глава 16

Утром Николай вышел на берег озера, окружённого высокими мачтовыми соснами. Здесь было удивительно тихо. По тропинкам, протоптанным среди глубоких сугробов, изредка пробегали белки. Одна из них остановилась, присела и, задрав рыжий хвостик, смотрела на Николая. Он развёл руками: «Прости, не взял угощенье. Завтра принесу».
Борис Львович сказал, что обследование займёт дня три. Пока остаётся ждать.

Николай пробрался на круглую полянку, скрытую со всех сторон густыми кустами боярышника. Кое-где ещё висели бурые ягоды, не склёванные птицами. Он повернул назад, а потом вдруг остановился, и словно, кто толкнул его сзади в спину, неловко опустился на колени. Поднял лицо к небу:
- Господи, ты ведь всё можешь! Сделай же что-нибудь…. Помоги….
Ноги замёрзли, он поднялся и побрёл к своему домику.

Главврач сказал, что навещать жену пока не нужно, когда придёт срок, он сам позвонит Николаю и вызовет его. Время тянулось бесконечно долго. Николай выходил покормить белок, нарезая круги по сосновому бору, потом возвращался, что-то машинально ел, сидя у телевизора. Засыпал рано, чтобы поторопить следующий день.

Звонок раздался после полудня. Николай спешно оделся, руки дрожали, в горле пересохло. Ему ужасно хотелось побежать, но он сдержался, медленно притворил за собой дверь и быстрым шагом направился в корпус. Борис Львович стоял у окна, курил. Предложил сесть, расположился за столом напротив. Потёр пальцем переносицу и всё же чихнул. Николай вздрогнул:
- Будьте здоровы!
- Простите, грипп кругом. Что-то и мне не по себе, знобит.
- Борис Львович, скажите, есть надежда?
- Какая надежда? О чём вы говорите?
Николай уронил голову в ладони. Доктор поднялся:
- Да что вы, Николай! Вы неправильно меня поняли. Поднимем мы вашу жену на ноги. Через неделю она будет ходить, а через две, когда окрепнет, спокойно отправитесь домой. Мои коллеги в вашем северном краю, к сожалению, не смогли поставить верный диагноз.
- А что с ней? На самом деле?
- Психосоматическое заболевание. Все назначения ей сделают. А пока спокойно ждите…..
- Борис Львович, я инженер-механик, медицинских терминов не знаю. Вот это слово: психо…. Что это значит?
- Я тоже не психиатр, а хирург. Но волей судьбы оказался здесь, в реабилитационном центре, который по старой памяти именуют военным госпиталем. К нам привозят несчастных мальчиков, которых надо лечить. В армию они ушли, можно сказать, с незаросшим темечком, с простой моделью обычного мира в голове. А попали на войну. Старая модель сломалась, на её место стала новая. А когда вернулись, то просто не смогли жить в прежнем мире. Мы пытаемся заново научить их жить. Вот как-то так.
- Но моя жена не была на войне!
- Да, я понимаю. Но аналогию провести можно. Когда модель мира, созданная в уме, рушится, то человек постоянно пребывает в стрессе. И вот – результат…
- Нет, вы не поняли. У нас прекрасная семья, и Галина была полностью счастлива….
- Знаете, Николай, это сложный разговор…. Хочу вам сказать, что встречаться с женой можете с завтрашнего дня. Расписание в холле. А сейчас, позвольте откланяться, у меня обход.
- Спасибо. Спасибо вам….

Он постоял на крыльце, потом пошёл в магазин, купил бутылку водки, чёрного хлеба и колбасы. Ни разу в жизни, сколько помнил себя, не пил один. А кто его осудит? Да хоть бы и судили, сегодня ему всё равно. Он пил стопку за стопкой, наливая водку в удобную длинную пробку: вот ведь молодцы какие,  догадались сделать, как надо. Недавно читал у кого-то в воспоминаниях, как курсанты в советское время в увольнении пытались пить, соорудив стакан из горбушки батона. Правда, потом догадались, что из горла – сподручнее.

Он думал о чём попало, только не о Галине. Радость заполнила всё его существо, и любая мысль казалась ему сейчас правильной, доброй и мудрой. Все последние месяцы он словно проваливался в какую-то бесконечную яму и не за что было уцепиться…. А теперь ему бросили верёвку, он выкарабкался и дышал всей грудью.

Николай представлял будущий дом, соображал, как лучше устроить фундамент, рассчитывал глубину выгребной ямы и размер бани. Сопоставлял стоимость кирпича и пеноблоков, прикидывал необходимое количество бетона и бруса. Именно эти мысли спасали его почти полгода, и сейчас он любовно перебирал их – одну за другой. Но сейчас они будто зазвучали и даже приняли почти осязаемую форму. Николай улыбался им, отдавая себе отчёт, что чудеса происходят под воздействием крепкого мужского напитка. И уже через час он сладко спал, обняв подушку, и не выключив свет.

Утром чувствовал себя отлично. Подмигнул пустой бутылке: «Вот что значит: с радости выпить!»  Поплескался под душем, побрился и решил съездить в город на рынок, чтобы накупить чего-нибудь вкусного и полезного. Да и время до часов посещения надо было убить. Николай сразу и безоговорочно поверил Борису Львовичу: жену вылечат, и снова вернётся обычная, размеренная и спокойная семейная жизнь. Пока ехал в электричке, в голове крутился разговор с главврачом. Не может такого быть! Неужели, ему только казалось, что всё в их жизни с Галиной  ровно и гладко? Что-то напутал Львович…. Но главное сейчас, что Галочка будет здорова. А уж потом, он в лепёшку расшибётся, чтобы никаких лишних моделей больше не было!

Он долго бродил по рынку, и будто сам отходил после длительной болезни: остро и нежно пахли мандарины, настойчиво лез в ноздри запах шашлыка, блестели капли воды на пучках киндзы и базилика, матово отливали баклажаны.  Николай задумчиво останавливался у прилавков, перебирал фрукты. Сколько раз за последнее время он шёл домой с набитыми сумками, надеясь, что вдруг Галина захочет попробовать этих заморских смешных ежиков с пахучей белой мякотью внутри, забыл, как же они назывались? Или этот – то ли фрукт, то ли овощ, - авокадо? Но всё время натыкался на равнодушный взгляд жены и вечное «не хочу….»

И сейчас этот страх ещё давал знать о себе, мешая начать покупки. Но потом пришла спасительная мысль: «Она же там не одна! Соседок угостит». Он наполнил пакеты, посмотрел на часы и пошёл к станции.

В комнате, отведённой для свиданий с больными, ему выдали бахилы, белый халат и проводили на второй этаж.  Там, в конце длинного коридора, в отдельный маленький бокс поместили Галину. Внешних изменений в облике жены он не увидел, но выходил из госпиталя успокоенный и почти счастливый: она попросила принести ветку из леса, любую ветку, чтобы поставить в банку на подоконник. Сказала: «пусто здесь, хочется чего-то живого».

Николай вышел из госпиталя и свернул к лесу. В сумерках кроны сосен сливались с небом, и казалось, что стволы уходят в бесконечность. Ноги сами привели на круглую поляну с боярышником. Он постоял немного, потом сломил с крайнего куста ветку с кисточкой бурых ягод. В гостинице приспособил ветку в бутылку из-под водки и позвонил домой. Елена Павловна плакала, всхлипывая в трубку, и всё повторяла «есть Бог на свете», отец сказал уместные ободряющие слова, а Оленька что-то рассказывала про котёнка, которого они вчера нашли на улице и взяли домой.

Продолжение http://www.proza.ru/2012/02/20/659