Холодный Мунку 2010

Вот я и вернулась и для начала хочу сказать троекратное СПАСИБО ЗА ТО, ЧТО ВЗЯЛ: Жеке, за то, что взял (на себя организацию и питание), Саше за то что взял (меня с собой) и Михе за то, что взял (меня с детьми в машину, довёз туда-обратно). Так же спасибо дяде Роме за санки, а Саше Бражникову за палатку.

                Возвращение домой

Погода стояла отличная, самая что ни на есть горняцкая - пробрасывал снежок, дул ледяной ветер, Саша с Норой изображали из себя пограничников, которые смотались с поста (моста) в виду непогоды (то бишь погранцов и впрямь не было на посту, зато был Саша уже час как замёрз нас ожидаючи). И вот он - до боли знакомый пейзаж, дыхание Вечности, Белый Иркут - этот любимый, неброский вид: приглушённые, почти чёрно-белые краски, камни, припорошенные снегом, зашарпенные, зеленоватые, рыжеватые, желтоватые, коричневатые тона. Миха и Ко ушли вперёд, а мы несколько задержались - переодевались. Саша достал химзащиту и всё стало походить на некую исследовательскую экспедицию на другой планете. Нору впрягли в сани - она повезла Емелю. А мы шли следом в лёгких, серых, резиновых, новых сапогах по пояс прямо по воде, по снегу, по льду и камням. Вот сквозь снег и ветер мы медленно, но верно приближаемся к стоянке. Всё вверх и вверх.

Никогда я ещё не приезжала на Мунку в такой отвратительной физической форме. Я еле ползу, хотя из вещей у меня за спиной лишь фоторюкзак, однако фотографировать желания нет, несмотря на всю эту красоту неземную кругом. Я медленно ползу, и всякие мысли лезут в мою бедную голову. А какого х... я сюда попёрлась? И ведь никто не звал, не упрашивал, сама напросилась, так что нефиг ныть, что тяжело. А ещё, что этот мир не для людей. Этот суровый горный край не для человека создан и даже не для зверя каждого. Кто тут живёт? Куропатки белые, козлы да бараны горные и ещё ирбис - снежный барс с мягкой поступью и хвостом длинющим, да йети пугливые, ну и так по мелочи, всякая пернатая мелюзга, да мохнатая мелюзга, да членистоногая и чешуйчатокрылая мелюзга, и кровососущая мелюзга противная, но эти пока спят. Только людям тут не место, хотя мне тут очень нравится, я тут ЖИВУ. И пронзило меня острое чувство Настоящего. Вот что, у меня возникло такое чувство, что я вернулась домой. Что того мира нет, что всё это был лишь долгий сон. А сейчас я проснулась и я опять дома (а на душе так хорошо, хорошо, и спокойно и радостно). Вот только нога даёт о себе знать, и Емеля едет впереди на санях (а раньше его тут не было), и только поэтому я понимаю, что тот мир - реальность и это не сон (и то не сон). Но всё равно я вернулась домой. Тут так хорошо, и я опять буду сильная и красивая, потому что иначе тут нельзя, иначе тут не выжить. И такая радость. И этот суровый, горный пейзаж и непогода радуют невозможно. А спина болит, её накануне защемило, выставило, не согнуться, не разогнуться, фиг знает почему, уже второй раз в жизни (первый раз тогда, у дяди Ромы на даче) - старею, и сердце бешенно стучит, и дыхалка не справляется с нагрузкой, и нога болит (три дня как гипс сняли), и пыхчу, как паровоз, и тащусь медленно, медленно. А вот и лагерь. Красный флаг МАТРИЦА трепещет на ветру. И красная курточка Емелина мелькает уже в вышине среди голых деревьев и серых камней. И сладкий запах сааган-дали. Я дома.

                Вот приходит май со снежочком

Всю ночь шёл снег - много снега. Мы вернулись в зиму. Ночью мы порядком подмёрзли - был минус, вода в ручье покрылась коркой льда. В следующие ночи было ещё холоднее, но мы уже так не мёрзли, как в первую ночь. Это называется адаптация. А когда вернулись домой, так вообще было жарко, спали без одеял, с открытым балконом - ну и жара в квартире, ну и духота! Всё же за что я люблю жизнь на природе, так это за то, что все 24 часа находишься на свежем воздухе, даже в палатке воздух свежий. Я всю ночь прятала нос в спальник, потому как высунешь нос, а потом просыпаешься от того, что он, нос, замёрз, и опять прячешь его под крыло (спальник).  Ещё у меня каждую ночь болела нога. Да, да!

Мышцы же порядком атрофировались за месяц болезни, а тут так резко и такая нагрузка. И вот всю ночь напролёт моя нога болела знаете как? Вот как больно, когда судорогой ногу сводит? Так вот тут точно так же, только судорогой сводит всю ногу, от начала и до конца, все мышцы и всю ночь непереставая. И я лежу, сплю, и потихоньку скулю, стону, подвываю, когда уж совсем невмоготу. А утром встану, и всё отлично, нога вообще не беспокоит, не болит, радует меня и работает - не подводит. Вообще у меня нонче всё тело болело, знаете, такая приятная боль, я в очередной раз убедилась, что под слоем жирка у меня всё ещё есть мышцы, немного, но есть и они есть везде.
Утром я слепила снеговика. Дети катались на санях с ледника. Ребята, что лазили вчера на Катьку-дуру, сегодня отдыхали, вязали узлы, готовились к предстоящим восхождениям, тренировались на леднике орудовать ледорубом и кошками, другие пошли на Конституцию - все разбрелись кто куда.

На следующий день я уже бегала, нет, понимаете, по настоящему бегала, натурально, бегом да ещё и вверх, и вниз, а ведь ещё вчера я не могла подняться-спуститься по лестнице полноценно не хромая. Вот что значит приехать на Мунку, вмиг все болячки прошли, это почище любого ЛФК будет, и спина тоже прошла. Я стала сильная и красивая - всё как всегда. Я вновь могу бегать, прыгать, я могу танцевать! Я могу петь и танцевать!!!! И я таки стала петь и танцевать:)

                Купание Емельяна

Денёк выдался просто отличным, выглянуло солнышко, в просветах улыбалось умытое, чистое, голубое небо. Мы с Сашей и детьми решили прогуляться по Белому Иркуту до камушка. Лагерь оставался пустым, что ни есть хорошо. Хотя народу и мало, после праздников почти пустынно, да мало ли что. Посему я предложила Норуше остаться лагерь охранять. Привязывать её не было смысла - лагерь большой и проку от Наран на привязи будет не много. Да это и на статью тянет - жестокое обращение с животными. А вдруг она попить захочет? или пописать? или жарко ей станет? или холодно? В общем сказала я Норуше - Остаёшься в легере за старшую, мы пошли погуляем, а ты тут (пока по хозяйству, котлы помой, дров заготовь, чаю вскипяти) сиди и охраняй - чужих не пускай. И ведь осталась Норуша, а как ей с нами хотелось пойти погулять. Хорошая у меня собака, умная. Мы её так в лагере и раньше оставляли, тогда ещё, давно, когда на Шумак ходили. Там на источники собакам нельзя, вот мы Нору в лагере и оставляли за старшую. Ну не чудо ли собака? И санки с вещами затащила наверх, и детей на санях же катает, ещё и лагерь охраняет, а ещё она в арифметике сильна, сколько будет 2+2 враз считает, если ей печенюшку в награду посулить, а ежели кусок колбасы, али сосиски, так она и от десяти пять отнимет на раз, или же 35 на 6 разделит. Цены такой собаке нет.
И вот идём мы себе вверх по Иркуту, кремом солнцезащитным намазавшись, все при очках, скачем с камушка на камушек, с камушка на камушек, через ручейки перепрыгиваем, а навстречу нам Миша с Юлей. Они уже нагулялись - домой в лагерь возвращаются. Я им и говорю.
- Миша, Юля, там Нора в лагере осталась, охраняет. Вы её не бойтесь, главное поговорите с ней, объясните, что вы свои, она вам ничего не сделает.

Дальше идём. а навстречу нам Эдик с Денисом - тоже уже нагулялись. Им я тоже говорю. Так мол и так. Нора там в лагере за старшую, вы, главное, с ней поговорите по человечески, она всё понимает, хоть и не говорит. Дальше идём. Бернард с Емелей уже устали, назад хотят повернуть, да мы им сникерсы обещали, как до места дойдём, а до камушка ещё ой как далеко. Солнышко пригрело, снег подтаял, начал проваливаться. То я воды черпану, то Бернард провалится, то Саша в ручье искупается одной ногой. Такой вот коварный Иркут Белый. Идём и слышим, как под снегом-льдом шумит, урчит вода. Страшно. А навстречу нам уже Дима со Светой идут. Они под Конституцию подошли, да дальше не смогли подняться, потому как там ледник, а у них одни кошки на двоих. А другие наши ребята на Конституцию полезли. Не стала я им про Нору говорить, ну просто надоело, как попка повторять всем одно и тоже, думаю, там уже в лагере полно народу, авось Нора их не обидит или сами догадаются, что да как. И тут мы уже вышли на ровную местность, там где сноубордисты гоняют, смотрим домики из снега стоят в ряд - четыре штуки - иглы малепусенькие. С одной стороны тропинка идёт, там ближе к горе, а с другой стороны провалы, подтаял снежок. Вот Саша проходит и говорит Емеле - Смотри, не провались, иди по тропе. Я идут, тоже Емеле говорю, иди за мной, там не ходи, провалишься. Бернард проходит нормально, а Емеля радостный такой бежит с другой стороны и разумеется проваливается по самое колено даже , упал в лужу, ещё полежал там, побултыхался. Мы с Сашей как закричим. Он вскочил, на снег-лёд выбрался и стоит весь напуганный. Мы ему - мы же тебе говорили! - А он в ответ - Да я же не знаю, куда идти! - А я боюсь, что он опять провалится, место там ненадёжное, а вдруг ещё и под лёд уйдёт. Зову его к себе, а он тоже боиться - стоит на месте. Я поближе подошла, а сама боюсь провалится - я же тяжёленькая, руку протянула, Емелька за меня схватился, вытащила его с места опасного, пошли на бережок, на солнышко сушиться.

А там красота такая, сухой, мягкий мох-лишайник. Ветерок дует, солнышко греет. Лежать одно удовольствие. Мы Емелю раздели, носочки поразвешали на кустик сушиться, ботиночки поставили сохнуть на ветру. Сами съели по сникерсу давно обещанному, сладким чаем из термоса запили, до камушка поход отменился. Саша побежал но Конституцию поглядел, увидал там наших восходителей на вершине, а мы тем временем вздремнули даже, и такие мне хорошие сны снились на этом тёплом и мягком мху, так сладко хорошо спалось, что и уходить неохота было. Но скоро сказка сказывается, а только лежать-то оно хорошо, да вот сидеть холодно - ветерок-то дует и дует. Пора и честь знать - в лагерь возвращаться. Поблагодарили мы Духа местного за гостеприимство, одели на Емелю подсушенную одежду и пошли назад неспеша.

Назад мы пошли берегом, чтобы по камням не прыгать, шли по брошенным, пустым стоянкам и столько там всякого добра понаходили, просто богатство целое: и соль, и лапша, конфеты, печенье, чай, картошка, лук, хлеба только булок десять, всё, что хошь, можно неделю жить не тужить - питаться от пуза, только вот водки, али спирта и тушёнки не нашли. Взяли, что нам более всего приглянулось - конфет, чаю да печенек, поблагодарили Духа места за гостинцы-подарки и дальше пошли довольные и затаренные. Приходим в лагерь, а там, рядом с нашей палаткой чужая палатка стоит. Вот те раз! Это как же наша Нора охраняла? Пошла я к костру выяснять что да как. И выяснилось. Что палатка эта тоже наших. Что сегодня Серёга приехал с друзьями-товарищами. И что Нора его чуть не съела-покусала. Эдик только с ней и справился, за ошейник даже держал. Только Эдика Нора и послушалась. Спрашиваю Эдика, как так? А он мне в ответ - Просто только я с ней и говорил, а остальные даже и не пытались. Все нашу Нору забоялись-зауважали. А Нора, как нас увидела, тут же облегчённо свой охранный пост покинула, покушала и спать в палатку удалилась до утра.

На следующий день Саша без меня до озера сходил, а я с детьми в лагере колбасилась. После купания Емельяна, я очень боялась, как бы ребёнок не простыл, не заболел (праздник себе и нам не испортил), да и ботинки (Емелины) после ванны стали активно каши просить, оба. Поэтому было решено, что дети пусть в лагере тусуются. У них там и костёр, и ручей, и санки, и печенья-конфет немерянно, в общем есть чем заняться - не скучать. Дети были только ЗА! такую программу. Я бы предпочла с Сашей сходить, даже немного его проводила до ледника, а там уже надо кошки одевать, а у меня кошек нет. Только собака. Наран, кстати, вначале с Сашей пошла. Но потом вернулась. Я как раз на гармошке песенку Мугувеку пела, на хорошую погоду. А то опять ночью всё снегом засыпало, сантиметров 15 выпало осадков, не меньше. Вот спела я песенку Мугувеку, сказала солнышку, выглянувшему из-за туч, Доброе Утро! И вернулась в лагерь к детям, а то нехорошо это, детей без присмотру оставлять. Да они под присмотром были. Жека после вчерашнего восхождения на Конституцию передыхал, отдыхал. А как я вернулась - ушёл гулять по ледопадам.

Вообще я особо не следила, кто куда уходит, знаю только что были покорены в разные дни и разными группами и по нескольку раз: пик Конституция, пик Мунку-Сардык, пик Катька-дура и пик Опасная. Я ещё так до конца и не познакомилась со всеми, так нас было много и думаю, что уже и не познакомлюсь. Ну вот давайте вместе всех сейчас и посчитаем: 1 Женя, 2 Костя, 3 Миша, 4 Таня, 5 Дима, 6 Миха, 7 Юля, 8 ещё Дима, 9 его жена Света, 10 Эдик, 11 Денис, 12-13 два Серёги, 14 Саня, 15 Витя, 16 мой Саша, 17 я, 18 Бернард, 19 Емеля, 20 Лена, 21 тётенька не знаю как зовут, 22,23,24 три девицы (под окном), тоже так и не узнала их имён, 25-26 парень и девушка, что с нами рядом палатку поставили, тоже имён не запомнила. Вот уже на целый класс народу набралось, ну как тут со всеми перезнакомиться? А ещё были магнитогорцы этих я даже и не считала.

                Путешествие в Икстлан

Миха объявил, что завтра мы возвращаемся, на день раньше, чем запланировали. Народ ушёл, да с утра пораньше, на озеро Эхой, что под Мунку (ну и кто куда). А мы с Сашей неторопливо решали, а не пойти ли нам на перевал Контрастов? Жека сказал, как отрезал - Поздно! Что де раньше надо было вставать, выходить, особенно мне с моей ногой. А погода опять же налаживалась, хоть и была непостоянная, то солнышко выглянет любопытное, то опять всё небо тучами затянет, ветром задует. В общем мы так неспешно попивали чаёк у костра, дети же ушли на ручей, камнями лёд разбивать за ночь образовавшийся.

А у меня, понимаешь ли подъём сил, шило в попе, у меня энергии через край, так и бъёт, и не сидиться мне в лагере. Я вся такая парящая, лёгкая, сильная и красивая, все движения пружинящие, не хожу, лечу! Вот бывает такое, когда Силы много. Опять же две вороны каркая призывно улетели за поворот в сторону Контрастов. И решила я, что это ЗНАК! И собрала в рюкзак колбасы палку копчёной, шоколадку, термос чаем залила с сахаром (7 кусочков кубикного сахара, как говорит Емеля). Помахала Саше ручкой, он любезно остался за детьми приглядывать (за что ему моё огромное спасибо), и кинув через плечо, что я ненадолго, только до камушка дойду, пошагала твёрдой, уверенной походкой вверх по Белому Иркуту насвисытвая себе под нос песенку, палками трекинговыми размахивая, фотоаппаратом щёлкая, с Норушей перемигиваясь. Вышла я из лагеря ровно в 13.13 - я на часы глянула специально. Хотя вообще я трусиха страшная и обычно без Саши  по горам-лесам не гуляю. Но тут я ведь недалеко пошла, да и Нора со мной, да и Знак был, да и уезжаю завтра, обидно будет никуда так и не сходить, да и сил много, и вообще я с Духами местными пообщаться желаю, и почему-то кажется мне, что делать это надо выше Зоны леса.

Иду я себе иду, уже час, как иду, а тут у меня шнурочек развязался. Я остановилась на минутку, наклонилась его завязать, а впереди как загромыхало, как посыпалось, это какой-то козёл камушки сверху спустил (в смысле горный козёл или коза). И вспомнился мне тут в который раз за сегодня Кастанеда, с его историей подобной, там тоже в горах обвал-камнепад случился. Значит не судьба мне умереть здесь и сейчас, хотя... Кто знает, что может случиться пока несёшь ложку ко рту (Милорад Павич). Вообще-то в горах гораздо безопаснее, чем в том же самом городе. Если специально не нарываться конечно. А ещё усталось профессионалов обычно кончается смертью - это уже Василий Шумов сказал. Через два часа я уже подошла к заветному камушку и остановилась передохнуть, чайку хлебнуть и подумать, а что же дальше?
 
А дальше мимо люди шли радостные - ветер выключили, солнце включили - чего же не радоваться - обозвали меня дамой с собачкой. Я вызнала, что до перевала Контрастов ещё 2 часа ходу. Решила, что это не для меня, и пошла дальше по тропинке, выискивая укромное местечко для общения с Духами. И вот приглянулась мне одна скалка, которая на Конституцию смотрит, вид хороший. Сошла я с тропы и сразу провалилась в снег по пояс - еле выбралась. И полезла я прямо в лоб да по сыпухе. Норе хорошо, она о четырёх лапах вмиг на вершину влетела, а мне каково. Но ниче, справилась я и с этим, как-никак энергия через край. И тут вижу я тех двух птиц, ворон, что девеча улетели за поворот, сели они впереди на камни и каркают. Ну думаю, точно Знак. Мне вон там надо передохнуть, там с Духами беседовать.

И пошла я к ним, а то оказались не простые вороны. Клювы у тех птиц быля ярко красного цвета. И вовсе это не вороны, а клушицы это, как выяснилось позже (хотя и семейство врановых). Наран тех клушиц вспугнула, взмыли они вверх и давай кружить, каркать. Я же села на то место, где они давеча сидели. Глянула на часы, время 16.16 - просто вот именно в это время я себе и наметила передых - Знак! Всё идёт по плану. В общем глотнула я чаю, Нору колбаской за верную службу наградила, сама перекусила и испужалась. В смысле струсила я с Духами общаться. Круто там больно. А вид хороший, Конституцию хорошо видно! Побоялась я, что свалюсь с горы, ежели буду в неадеквате, а падать больно, а боль я не люблю и избегаю, боли мне хватает по ночам. Да и вообще я итак знаю, что весь этот мир - иллюзия, но вот именно эта иллюзия мне очень даже нравится, очень она мне по нраву, и люблю я этот мир и эту землю люблю (и горы, и небо, и снег, и ветер). Поэтому вместо общения с Духами я достала гармошку и спела Духам песенку хвалебную и благодарственную.

Спускаться вниз по этой крутизне я тоже побоялась, шею там свернуть - раз плюнуть. Поэтому пошли мы с Норушей другим путём, более пологим. Вышли мы к тропинке, что с Контрастов ведёт, пока выбирались, я ещё пару раз по пояс в снег проваливалась, хотя как стала забирать поближе к кустикам, так и проваливаться перестала, и пошли мы вниз к камушку. А навстречу мне люди поднимаются. И все такие любопытные спрашивают.
- Вы с перевала Контрастов?
- Нет, - я им отвечаю, а самой даже обидно, - просто так гуляю.
А так хочется соврать, сказать - Да, я с перевала Контрастов, но я же никогда не вру, ну почти никогда, стараюсь во всяком случае.
Спустились мы метров на....не очень низко, глянула я на солнышко, на часы и решила, а вот не пойти ли мне на перевал Контрастов? Энергии-то по прежнему до х...., даже когда ветер дует, даже если в морду, всё равно энергии полно, и настроение отличное и сердце поёт и радуется, и хочется весь мир обнять и поделиться со всеми этой радостью, этим счастьем, этой силой. И решила я про себя, вот буду идти до шести вечера, докудова дойду, а там домой развернусь. К тому же увидала я, что мои клушицы красноносые обратились девицами красными и тоже на перевал Конрастов неспешно идут. Ну я к ним присоединилась, и пошли мы уже в компании.

Узнала, что барышень (в которых мои птицы волшебные обернулись) зовут Наташа и Лена, и одна из них с городу Ангарску, а другая с Братска. И конечно же они простые барышни, а не какие не вороны-ведьмы. Только мне всё одно хочется верить, что те птицы были не простые и они в барынь обратились, ну вот охота мне и всё тут. Потому как без этих девушек-птиц вряд ли бы я на Контрастов поднялась. Небо вдруг опять затянуло, потемнело небо, видимость стала нулевая и посыпал снег. И я бы точно развернулась, но девчонки сказали, что до Контрастов рукой подать, да и их мужчины появились уже оттуда и уверили нас, что до Контрастов 20 минут ходу (а время было шесть вечера) и мы пошли дальше вверх (мальчики вниз). А погода вдруг опять наладилась, и солнце светило ярко и грело-пекло-жарило.

На перевал Контрастов мы поднялись ровно в 18.18 - тоже Знак! И как там дуло, как сифонило и как красиво! Я вручила Норе медаль сырокопчёную. Наташа угостила меня апельсином. Ох! Как хорошо идут апельсины сочные, вкусные, оранжевые в горах, белых снегах, синих небесах! Мы быстренько пофотографировались и поспешили вниз (убегать от непогоды). И бежала я вниз, не бежала - летела, и кричала от счастья расстопырив руки-палки-крылья. Вот-вот и взлечу, обернусь сама птицей-клушицей красноклювой. И Наран радостно бежала вниз по снежному склону хвостом-пропеллером крутя по часовой стрелке. Быстро, быстро спустились мы вниз. Через 2,5 часа были уже в лагере.
А Саша шёл мне навстречу (весь испереживавшийся, где я пропала?), а я гордая собой необычайно - надо же, взошла на Контрастов, сама взошла, хоть никто и не верил в меня. Ещё бы пару деньков и я бы на пик Мунку-Сардык взошла, как пить дать взошла бы, только дайте мне ещё два дня, да кошки, да погоду хорошую. Но завтра надо уезжать, а уезжать ой как не хочется, но надо.

Вообще довольно интересно, что ЧСВ в горах пропадает на фоне вечности и величия гор и своей ничтожности личной, но вот в то же время при этом становишся ты лучше и сильнее и красивей и радостней. И жизнь там простая, хоть и суровая, никаких тебе неврозов, все болячки проходят, мозги на место встают. Очень я люблю горы за это и себя люблю в горах, я там живая и настоящая.

Я сегодня до зари встану, по широкому пройду полю, что-то с памятью моей стало, то что было не со мной помню...

Это я с утра пораньше пою во всю глотку, и душа поёт, иду в лагерь кофе пить, от ручья поднимаюсь, где только что умылась водой ледяной. А после посидела на брёвнышке, спела песенку на гармошке прощальную, попросила прощения у Сааган-дали, да и нарвала себе немного листиков домой на память в чай заваривать (совсем маленько, не жадничая), увезла с собой кусочек Мунку-Сардыка - дома родного. Вон они лежат на кухне, пахнут карамельками.

ps: купальник мне так и не пригодился

14,05,2010