Даниил Хармс. Воспоминания одного мудрого старика

Он сейчас уже не тот, но прежде... - был очень мудрым стариком и не только, с его же слов он: "... был велик и силен. Люди, встречая меня
на улице, шарахались в сторону, и я проходил
сквозь толпу, как утюг..."

И если великий Дант, пустился в свою одиссею, впоследствии озаглавленную как "Божественная комедия, "на середине странствия земного", то Улисс Даниила Хармса приступил к написанию сценария собственного байопика в преддверии "...дальше, тишина...", после знаменательного момента завершающего его великие дела и его величие, как мудрого старика: "Но тут  во мне что-то хрустнуло, и с тех пор, можете считать, что меня больше нет..."
Автобиографическое ЖЗЛ, очень востребованный жанр, особенно сегодня, да и всегда - зайдите в пыльные отделы библиотек и спецхранов, - позволяющий не только "срубить неплохое или хотя бы какое-то бабло" для дальнейшего приживания классу вынужденно сошедших со сцены и списанных, вычеркнутых из номенклатурных списков "великих стариков", но и построить Своё Прошлое, - вдохновенно и беззаботно играя историческими фактами и полуфактами, домыслами, и нереализованными фантазиями, и озарениями, что не пришлись своевременно, "как яичко ко Христову дню". Своё Прошлое, пускай чисто виртуальное и не совсем идеальное, но с собой, Великим, в главенствующей роли, - да, субъективно и сильно искаженное "ложью, обусловленной плохой памятью" или скорее её отсутствием, особенно на что-то лично, но перепахать то неправильное, пока укоренившееся в остальных умах прошлое, вывернуть "исконные" пласты наружу...
"Мудрец" - а так первоначально озаглавил Хармс этот текст в автографе, но зачеркнул, и, сейчас, печатая, так надо было и оставить зачеркнутое  Мудрец   и подзаголовок, в скобках (Воспоминания одного мудрого старика).
Так вот, "Мудрец" Даниила Хармса и "Улисс" Джеймса Джойса, мне видятся как жанровые, путь не близнецы-братья, эдакие "двое из ларца", а очень близкие и кровные родственники; разница в постраничном объеме? - чепуха, как там, на подобный случай родства, у Хармса: "... Мой брат  был  полная  моя противоположность: во-первых, он был выше ростом, а  во-вторых, - глупее..." Та же, как у Джойса, слитая в единое эклектика: здесь и "нагорная проповедь", и  "исповедь", и "криминальный репортаж", и "романичная достоевщинка", и ....

Как самоэпитафия, скромное, хотя и скоромное, признание мудрого старика: "Да, конечно, я был феноменален!" (как не вспомнить последний афоризм другого мудрого старика, Григория Сковороды, который со словами - “Пора, друг, кончить странствие!” - вырыл себе могилу и завещал написать на ней: “...мир ловил меня, но не поймал....”)