И время пожинать плоды

    Повесть

     Горный техникум в центре не очень большого заполярного города. Весьма и весьма популярное, кроме того и почитаемое учебное заведение среди живущих в этом городе подростков, среди самих, но только на вечернем отделении учащихся шахтеров. Правда, был институт, мечту преподавать в котором Борис Сергеевич Самарин, давнишний математик техникума, лелеял много-много лет. И кое-что предпринимал.
- Самарин беспокоит, Анатолий Васильевич, - в очередной раз позвонив непьющему и неподкупному проректору ВУЗа. – Решил, вот, о себе напомнить.
- Конечно, помню, уважаемый, - бодро ответил тот, - но порадовать нечем… Кстати, слышал, развелся…
- Да… И проблема с жильем.
- Должность заведующего учебно-консультационным пунктом, надо думать, квартира в городе Ирга тебя бы устроила?.. Это ведь по соседству.
- Вне сомнения, товарищ проректор!
- Самого УКП там пока что и нет, однако нужен очень энергичный человек, чтобы все организовать.
- Все понятно, Анатолий Васильевич. Без ложной скромности скажу: я именно такой и есть. К тому же член КПСС.
- Тем лучше для тебя, товарищ член! – усмехнулся Кобец. – Если что прояснится, сразу дам тебе знать…
     Свободный от работы зимний и весьма холодный вечер, а идти, к сожалению, некуда. В преподавательской накурено и пусто, лишь со стены укоризненно глядел Брежнев… Скоро заявятся коллеги…
- Приветствую, Борис Сергеевич! – вот, пожалуйста, один…
- Привет!.. Как там у нас, не потеплело?..
- Чуть-чуть теплее, но пуржит.
- Да!.. Свирепая нынче зима, - включил чайник Самарин, открыл свой персональный шкафчик, достав стакан, насыпал в него две ложечки растворимого кофе и сахара.
- Ого! – удивился коллега. – А сердечко не лопнет?..
- Нет, не лопнет. Я ведь рыжих мастей!.. – пошутил математик и вышел из комнаты.
     Явно кого-то поджидая, в коридоре торчал средних лет безнадежный, но хитрый учащийся.
- Я к вам, Борис Сергеевич, - шагнул и улыбнулся он.
- Вижу, - поморщился преподаватель. – Однако я велел прийти месяца через два.
- Хорошо-хорошо, через два!.. Вот только хочется вам кое-что преподнести.
- Ладно, зайдемте в аудиторию.
     Перед взором Самарина вдруг появились две бутылки заграничного, какого днем с огнем не сыщешь, коньяка.
- О-го-го!.. – прищелкнул языком он, быстро спрятав презент во внутренние карманы пиджака. – Ну что ж, неплохо подготовились!.. Зачетку!..
- Старался, - скромно пожал плечами неуч.
- Но о методике своих старании, - и поставил ему «хорошо», - думаю больше никому…
- О да, Борис Сергеевич!..
     Пришлось немного подождать, пока все не уйдут на занятия. Зато потом преподаватель математики отведал импортного, и впрямь прекрасного коньяка и попил кофейку. Покурив, он взял в руки газету, открыл последнюю страницу с объявлениями, но ничего подходящего для себя в отношении жилья не нашел. Затем решил сходить в кино.
     На улице действительно пуржило, что, впрочем, не могло смутить к сорокоградусным морозам и к другим катаклизмам природы привыкших, всегда куда-то торопящихся и вечно чем-то озабоченных северян. За полчаса до сеанса фильма у кассы кинотеатра уже толпилось несколько десятков таких же, желающих слегка развеяться людей. Только купив билет, Борис Сергеевич вдруг ощутил голод и вспомнил, что с утра не ел, быстрым шагом отправился в магазин, где умял бутерброд и стаканчик сметаны.
     Фильм оказался скучноватым; а в это время в городе разыгралась слепящая, невероятно сильная метель; а идти ему некуда. Можно было и к бывшей жене, но такого желания у Самарина не было.
     В ресторане уютно, тепло.
- Мне пятьдесят граммов коньяка, антрекот и салатик, минеральной воды, а чуть позже и кофе, - сделал скромный заказ, ибо в кармане пиджака все еще грелась с собой взятая бутылка.
     Посетителей, как ни странно, немного – середина недели. Наконец появились, настроили свою аппаратуру и инструменты больно уж деловые оркестранты, после чего заиграли популярный в то время шлягер, а в мини-платье длинноногая особа запела грубым, явно прокуренным голосом – все ж таки веселее.   
     Свобода… Правда, всего лишь относительная. Но абсолютная, по сути, никому и не нужна. Главное, что каждому дано, каждый имеет все возможности взять и пользоваться этой свободой столько, сколько в силах поднять, сколько ему позволяет ощущение своей личной свободы, сколько в себе ее воспитал. А нравственность и мораль есть элементы культуры – это уже не свобода. Одно, к чему желательно стремиться, не делать никому плохо, все остальное – ерунда.
     Две женщины. Слишком уж намалеванные, беспрестанно стреляли глазами. Одна, что моложе – толстушка, другая – стройная, но слишком уж развязная и далеко не первой свежести, по правде говоря, ровесница. Однако сорокадвухлетнего Бориса Сергеевича больше прельщали молодые, а иногда и очень молодые девушки.
     Смешной официант… Будто какой артист балета, этак изящно подошел и грациозными движениями переставил все с подноса на стол, а плеснув коньяка, поклонился, сказал:
- Приятного вам вечера!..
- Спасибо, - улыбнулся в ответ едва сдержавшийся от смеха математик, а когда тот ушел, все-таки не сдержался, добавил: - Педик.
     Кое-кто уже танцевал, чего и вовсе не хотелось в гордом одиночестве сидящему мужчине. Ему хотелось есть, хотелось настоящего борща, какой-нибудь домашней пищи, хотя бы обыкновенной яичницы. И еще… очень-очень хотелось в постель; и без какой бы то ни было женщины. Но такое, он знал, не получится, без женщины мог только переспать на жалком, в преподавательской комнате диване.
     Проституирование… или, иначе, альфонсирование… Вроде бы и в некрупных масштабах, а в итоге с крупномасштабной тратой сил и явным перенасыщением. Таких случайных и готовых выжать из мужчины все соки женщин достаточно много – много при этом выпито хорошего, а еще больше посредственного качества вина.
     В зале появился знакомый; бывший студент и, пожалуйста, начальник участка; и, конечно же, с дамой; и, как ни странно, подошел…   
- Рад видеть вас, Борис Сергеевич, - на равных улыбнулся он.
- И я, Володя, здравствуйте и… прошу вас, садитесь, разделите мое одиночество.
- У меня в одиночестве дома сидящая Ирина, очень милая женщина, - намекнула подруга Володи, садясь. – Могла бы ей и позвонить…
     И опять, и опять, и опять!..
- Люблю изящных и нестарых…
- Тридцать лет и красавица!..
- Ого!.. И живет, вы сказали, одна?..
- И в шикарной квартире, но с сыном… Муж, к сожалению, погиб. Мальчик часто бывает у бабушки…
- Она могла прийти бы прямо сейчас?
- Почти уверена, что да.
- В таком случае, пожалуйста, звоните, я, между прочим, разведен.
- В таком случае я завлеку вас сама, - пошутила она, поднимаясь.
- Я провожу.
- Нет-нет!..
     И впрямь чрезвычайно интересная, явно раскованная женщина ушла в фойе, где был телефон-автомат. А горняк закурил и задумался.
- В каждой шутке есть правда, - начал он осторожно.
- Тебя бы это сильно огорчило?..
- По правде говоря, не очень.
- Тогда не стоит волноваться, позволим выбирать самим…
- Это даже пикантно!..
     Вскоре вернулась и улыбнулась кавалерам дама.
- Все в порядке, ребята, Ира скоро придет. Кстати, позвольте представиться, - протянула холеную ручку Самарину. – Виктория Андреевна, но лучше просто Вика. Школьный учитель истории.
- Борис Сергеевич или просто Борис… Преподаватель математики. Мы, выходит, коллеги.
- Признаться, и не ожидала, - и немного смутилась она.
     Вновь подошел чрезмерно услужливый, с манерами гермафродита кельнер; мужчины сделали заказ.
- По-барски, - заметила Вика.
- Мы же люди небедные, - хвастливо произнес Владимир.
- И к тому же нежадные, - в том же тоне добавил Самарин.
     И как-то лучше стала петь в мини-платье солистка, стало много уютнее.
- Ну вот, наконец и Ирина, - приподнялась Виктория, помахала рукой появившейся в зале подруге, в самом деле изящной, модно одетой женщине.
- Превосходно!..
- Значит, полный комплект, - подытожил начальник участка. 
     Разумеется, зная, чем такое знакомство кончается, первое время Ирина вела себя скованно и находилась в легком замешательстве. Как всегда в таких случаях бывает, несколько рюмок коньяка помогли ей забыть о стеснении.
- Что-то мы за столом засиделись, - намекнула сама.
- Да, конечно, - подхватил эту мысль математик, поднялся и с галантностью ей поклонился. – Позвольте!..
     И от женщины пахло хорошими, бог весть откуда взятыми духами; и была она очень податлива и казалась пушинкой…
- Вы прекрасно танцуете!..
- И прекрасно готовлю, - сказала, а потом усмехнулась Ирина. – Могла бы накормить борщом.
- Прямо сейчас?!..
- Сейчас вы вряд ли захотите сами, - шаловливо смеясь, - хотя в принципе можно.
- Что ж, согласен, и позже, - и привлек ее ближе к себе, наклоняясь, прикоснулся к щеке, к мочку уха мужчина. – Я чертовски голодный!..
- Щекотно, - доверительным тоном шепнула, обвила его шею она.
- Хорошо смотритесь, - сделала комплимент уже с Володей танцующая Виктория.
     Податливое, как пушинка тело…   


     Весна в приполярной Ирге; и любовь, и работа, и дом; желание жить самостоятельно, без нескончаемых упреков и понукании матери, с возможностью удовлетворения всех, в том числе и своих похотливых желании.
     И Анжелика поднялась с постели, глянула на часы – было без четверти одиннадцать – и отправилась в ванную.
     Душ всегда возбуждал; как возбуждали непристойные, порой, казалось, раздевающие взгляды захмелевших мужчин там, в кафе, где работала, где приходилось проводить почти все вечера, где приходилось их, этих мужчин обслуживать.
     И зеркало, в котором в чем мать родила, как Мона Лиза будто улыбалась очень и очень привлекательная, длинноволосая и стройная, и с торчащими грудками девушка.
     В прихожей запиликал телефон. В трубке голос подруги.
- Я слышала, что в магазин Космос завезли, что означает, раньше или позже выкинут, нижнее женское белье, набор из лифчика, трусов и комбинашки.
- Советские?..
- Конечно, нет, французские! Стала бы я звонить!..
- Запомню, в Космосе трусы!.. Но пока что не задница…
- Эй-эй, Анжелка, не шути!.. Мне бы комплекта два…
- Хорошо-хорошо, успокойся, возьмем!.. Давай сделаем так, ты там немного посиди, а я перезвоню, лады?..
- Что ж, я дома, и жду…
     И несколько минут спустя:
- Ну вот и все, договорилась, можешь готовить кошелек! Я минут через двадцать зайду.
- Да-да, конечно, молодец!.. – и с восторгом, подруга.
     Моментально продрогла, тело покрылось пупырышками; ради парижского белья; на денежки, на чаевые этих ненасытных и сквозь одежду все прекрасно видящих мужчин; чтобы лучше смотрелась наружно, чтобы сильнее возбуждать…
     Хотя и солнечный, но все-таки прохладный майский день; люди, людишки, очереди; за более приличными вещами, тряпками и редко на прилавках появляющейся колбасой.
- Ку-ку!.. – в дверях подъезда уже поджидала Натали, а проще говоря, Наталия. – Шикарно выглядишь!
- Спасибо!.. Ну, пошли?..
- Разумеется.
- И все же не могу понять, на кой черт тебе, замужней, импортное белье?..
- Ничего-то ты в этом деле не смыслишь!
- Так не ломайся, просвети.
- Если желаешь угодить мужчине и удержать его подле себя, надо всегда чуть-чуть хитрить и проявлять фантазию, а это значит, постоянно, каждый день его снова и снова, каждый вечер его соблазнять, будто все у вас происходит впервые. Они как маленькие дети, им нужна новизна ощущении и сексуальная игра. Кроме того, мужчин больше возбуждает не уже доступное нагое тело, а именно едва прикрытое, чтоб он мог чувствовать себя завоевателем, а может быть, и первооткрывателем. Все это не так уж и сложно, выйдешь замуж, сама все поймешь.
- Понять-то, надеюсь, пойму, но практика не помешала бы и сейчас.
- Практикуйся, - улыбнулась подруга.
     В конце концов зашли в огромный, с туда-сюда снующими покупателями и с безразличием им отвечающими продавщицами, какой-то серый магазин, на витринах которого, как обычно, тоскливо.
- Давайте мне свои пакеты, - и таинственным тоном знакомая, а потом, удаляясь, велела приготовить нужную, естественно, завышенную сумму.
     Вскоре вернулась и…
- Вот, пожалуйста, шикуйте, красавицы!..
- Спасибо!.. Приходите в кафе. Обещаю, обслужим как членов ЦК!..
- Может быть, как-нибудь и нагрянем, - расплылась в улыбку знакомая.
     Не увидев товар… На прилавках его не увидит никто!.. Быстрым шагом домой…
- Могла бы и зайти, посмотреть да примерить, ко мне, - о том же мысли у Наталии.
- А твой?..
- На работе, пошли!.. Угощу тебя кофе.
- Ладно-ладно, пошли. Я сегодня еще не успела поесть.
- Зато останешься стройна!..
     И натянув почти прозрачное белье…
- Ух ты!.. – красовались собой и кривлялись две макаки у зеркала. – Даже волосики видны!.. Ты покажешь супругу, а я… кому сегодня это показать?..
- С чем-чем, а уж с этим проблем у тебя, я надеюсь, не будет, - с восхищением глядела подруга.
- Выбирать – это тоже проблема.
- А чтоб успешно выбрать мужа, нужно всех кандидатов опробовать, - расхохотались обе.
     Попили кофе, разошлись. Снова холодным майским солнцем залитые улицы, люди, людишки, суета; и свой дом, своя дверь и уютная кухня, в конце концов с колбаской и толстым слоем масла бутерброд.
     Скука, зеленая тоска в провинциальном, где нет и театра городке; в доме культуры молодежные, в действительности только для подростков предназначенные вечера и всякие там кружки, все это – пройденный этап. Не в двадцать лет трястись на каких-то там танцах, корчить рожу на сцене!..
     И Анжелика тяжело вздохнула, выбрав катушку с Бони М, включила старенький магнитофон, подошла к книжной полке…
     Бунин, Цвейг, Мопассан… Нет, пожалуй, Боккаччо… Да, довольно наивные, но в то же время возбуждающие, без особых моральных устоев новеллы – настрой на долгий-долгий вечер.
     И опять телефонный звонок – пришлось подниматься с дивана.
- Чем занимаешься?.. – давнишний и успевший надоесть, больно уж нерешительный приятель Артем.
- Балдею от Декамерона.
- Сказки!.. – с пренебрежением, девственник.
- А ты сам?.. ты что, великий теоретик?!.. – вновь проснулся к нему интерес.
- Вовсе нет!.. Однако приходилось читать кое-что о таком, о чем ты, полагаю, не слышала. У меня это есть на руках… Оно скорее для мужчин…
- Все равно любопытно!.. Дай, пожалуйста, и мне…
- Могу… Только я не хочу, чтоб ты что-то подумала…
- Ладно-ладно, не буду!.. Слушай!.. А может, ты и впрямь… ну, не хочешь меня соблазнить?!..
- Естественно, хочу!.. – наверно, улыбался он. – Я ведь вполне нормальный парень.
- В таком случае сегодня занеси мне, пожалуйста, это чтение в кафе, я тебя чем-нибудь угощу… Если можешь, конечно.
- Постараюсь, наверно, смогу.
- Ну вот и хорошо! Пока!
     И что уж там такого пишут?.. Одни сочиняют, другие, дураки, читают, ну а третьи, самые умные, делают… А еще есть четвертые, способные на все…
     Опять не самое приятное, дающее о себе знать чувство голода. Могла бы что-нибудь и приготовить, но уж больно не хочется, лень. Лучше набить желудок там, на работе, не так долго уже и осталось…
     Аж напугал дверной, как кукушка, звонок. На лестничной площадке стоял Семен, женатый и достаточно богатый, и пузатый любовник. Выглядел весьма и весьма решительно.
- Привет! – и даже не спросив, вошел. – Ты, надеюсь, одна?..
- Да, одна, только мне… мне вот-вот на работу. Что, не мог позвонить?..
- Значит, не мог, - снял куртку, башмаки, шагнул… - Ты очень аппетитно выглядишь!
- Не надо, а?.. В самом деле пора…
- Мы умеем и быстро… можем даже и здесь… - умело расстегнул халат. – Ты к тому же и голенькая, ты уже и сырая…
     Прямо в прихожей взял, как последнюю шлюху… После Декамерона… Без демонстрации французского белья, но зато с каким пылом!..
- Ты дикарь, - лишь бы что-то сказать.
- Но тебе, как я понял, это даже понравилось, - привел себя в порядок он. – Кстати, позволь преподнести этакий маленький подарочек, - и протянул квадратной формы, для всяких ювелирных штучек предназначенный футляр.
     Открыла… Ба!.. Золотые и очень-очень симпатичные сережки.
- Ой, спасибо тебе, - и была, разумеется, тронута; вновь прильнула к Семену, - мой женатый, богатый, пузатый!..
- Неужто и впрямь такой толстый?..
- Да нет же!.. Это я любя!..
- Слава Богу, утешила… Что ж, пойду…
- Ладно-ладно, иди… и в другой раз звони!..
     Снова в ванную…
     Семен, Семушка, Сема… Весьма странный роман, начиная со странного и не очень обычного, и, прямо скажем, неприглядного знакомства в кожно-венерическом диспансере, в КВД, как в шутку говорили горожане, в клубе веселых девушек.
     Душ всегда возбуждал…
     Лет в то время ей было шестнадцать; курила и от первого же в своей жизни мужчины кое-что подцепила; а Семену тогда, получается, тридцать; лежал, страдал фурункулезом.
- Дай-ка, пожалуйста, прикурить, - все норовила с ним.
- Рано, дочка, еще!.. – и зажег-таки спичку. – Тебе только конфетки сосать!..
- Я, папочка, позволь начистоту сказать, уж третий раз тут с триппером лежу, - от злости явно занесло, - а ты мне все «дочка» да «дочка»!..
- Да?.. – наконец оглядел, улыбнулся Семен. – Должно быть, ты, когда выйдешь отсюда, можешь со мной и переспать?
- Почему бы и нет… если б ты захотел, если б красиво попросил…
- Считай, что я уже… - прикоснулся к руке, - уже начал упрашивать.
     Хотел и хочет, но не просит. С завидным постоянством берет… Правда, немало и дает. И до сих пор не надоел.
     Быстренько собралась и понеслась на работу.
     Пятница; а это означало, что ожидает трудный и в то же время интересный, с множеством посетителей вечер… Так оно все и получилось. Однако более увлекательным он стал с появлением Артема.
- Принес?..
- Да, конечно, возьми, - в газету завернутый сверток. – И смотри, никому не показывай!..
- Ладно-ладно, не дурочка!.. – и чмокнула его в щеку. – Ну пойдем, найдем тебе место… 
- По правде говоря, и не очень хочу… Ты ведь будешь кому-то тут строить глаза… ну а я ревновать.
- Сегодня исключительно тебе!.. – увлекла за собой. – Ты настоящий друг! Я хочу тебе сделать приятное!..
     Усадила в углу за резервный, для городских тузов предназначенный столик, принесла коньяка и хорошей закуски; и присела сама.
- И в самом деле балуешь!.. – и сиял всем довольный и весьма привлекательный парень. – Не знаю как и расплачусь.
- Сказала: угощаю я!..
- Пусть будет так с условием, что завтра, то есть после полуночи, позволишь угостить тебя.
- В это время хорошие девочки спят, - конечно, поняла намек.
- И видят эротические сны, - положил на колено мне руку. – Мы могли бы увидеть вдвоем и при том наяву…
     Нежно-нежно погладил; и накатилась жаркая и приведшая в трепет волна – совсем другие ощущения… Поняла, в любом случае пойду, куда бы он не позвал.
- Хорошо, я согласна…
     И весь остаток вечера все мысли были лишь о нем… и о том…
- Здесь рядом, можно и пешком, - дождавшись, подошел Артем.
- И куда же, к тебе?..
- Да, конечно, ко мне… И мы будем одни…
     Светлая майская белая ночь и ночная прохлада; и снова очень нежная и в то же время властная рука; и никакого угрызения совести…


     Сквозь грязное окно преподавательской ворвался яркий и веселый луч; никакого просвета в душе; последние и полные забот учебные дни; рядом сидели, говорили, о чем-то спорили коллеги.
- К телефону, Сергеевич, - наконец что-то новое.
     И наконец-то голос Кобеца.
- Можешь сейчас ко мне зайти?
- Хорошо, Анатолий Васильевич, могу.
- Я в своем кабинете, - и добавил проректор.
     По соседству такое же, но с более строгими внутренними устоями здание горного института; и с совершенно другой публикой – на радостных, сосредоточенных и со следами интеллекта лицах студентов явно виднелась уверенность, хоть какие-то знания, чего, увы, нельзя было сказать о учащихся и выпускниках техникума. Весьма внушительная дверь…
- Еще раз, добрый вечер, Анатолий Васильевич, - слава Богу, один.
     Самарина всегда поражала суровая, с явными признаками педантичности, можно сказать, академическая внешность потенциально будущего шефа.
- Добрый!.. – изволил встать и подал руку он. – Есть хорошие новости, сядь.
     И предложил ту долгожданную, порядком выше настоящей должность, и велел написать заявление.
- Вопрос, уверяю, решенный, но смотри, - напоследок угроза, - услышу, что шалишь сам знаешь с чем, вылетишь как та пробка!..
- Завязал с этим делом давно!..
- Ну да ладно, иди… И бери там скорее расчет, и готовься к отъезду.
     Расчет и отъезд… Недалеко, несколько сотен километров… И решение жилищной проблемы… Вероятно, не сразу… И прощание со всеми, с Ириной – продолжение вряд ли последует… Приютила козла, обогрела, вне сомнения, влюбилась, надеялась… Как ей об этом сообщить?..
- И что?.. – преподаватель по электротехнике.
- Что «что»?..
- Ох и скрытый же ты человек!.. – улыбнулся коллега. – Что там тебе сказал Кобец?..
- Берут заведующим УКП в Ирге.
- Ого!.. Растешь, Борис Сергеевич!.. – и протянул свою широкую ладонь. – Молодец, поздравляю!..
- Спасибо!..
     Другое заявление завтра… А сегодня сидеть, ждать с хвостами бездельников, может, кто и придет.
     Бездельники или, положим, неспособные; они будут и там, в той малознакомой Ирге… Экономисты и строители, средь которых, должно быть, и женщины, много глупых хорошеньких женщин, но желающих стать инженерами и, наверно, способных в постели… Значит, снова трудиться, проверять все таланты студенток…
- Добрый вечер, - все-таки заявился один.
- Здравствуй, Виктор Степанович. Выбирай вон, пожалуйста, билет и садись.
- Хорошо, - не очень волновался он. – Тринадцатый.
- Можешь выбрать другой.
- Нет, спасибо, не надо. Мне, увы, все равно…
- Может, решишь хоть уравнение?..
- Попытаюсь, - уселся.
     И явно ничегошеньки не знал. Будущий горный мастер, в лучшем случае начальник участка. Они ему, дифференциальные уравнения, впрямь совсем ни к чему. Пусть хоть немного посидит, вдруг чего и надумает.
     Ирина… Этот спокойный образ жизни давным-давно надоел и давно уж хотелось Самарину, как говорится, вздрогнуть. Но не знал где и с кем этим делом заняться. Чтоб не просто напиться иль какую ублажить, а так, чтоб позавидовали черти!.. Кто ищет, тот всегда найдет!..
     Тяжко-тяжко вздохнул бедный Виктор Степанович.
- Что, никак?..
- К сожалению…
- Ну да ладно, зачетку…
- Но ведь я ничего не решил, - даже немного растерялся зрелый, лет за тридцать мужчина, - и вообще в математике дуб.
- И все же знание того, что чего-то не можешь осилить, уже и есть кое-какое знание, а за это не жалко и тройку…
- Спасибо вам, Борис Сергеевич!.. – и дрожащей рукой взял обратно зачетку.
- Дерзай!..
     Естественно, пропал, считай, что плакал летний, на черноморском побережье и с обнаженными красавицами отпуск. Правда, красавиц за глаза и на севере, а вот солнца… солнца действительно мало – тела многих напоминают голландский сыр. Даже если и выдается погожий денек, не очень и позагораешь, загрызут комары и мошка.
     Никого больше нет, пора сматывать удочки.
     В фойе кого-то поджидал осчастливленный Виктор Степанович. Неужели?.. Ну да, подошел.
- Хочу вас пригласить к себе, - несмело начал он, - по поводу последнего, хоть с горем пополам, однако сданного хвоста.
- Мы там будем одни?..
- Разумеется, да, за исключением супруги.
- Что ж, пошли, - направляясь к двери, - но надо что-то взять и мне…
- Не волнуйтесь, Сергеевич! Все заранее предвидев, мы что надо давно уже взяли!.. И к тому же не бедствуем, как-никак, а работаю в шахте.
- В таком случае возьму хоть конфет!.. Как-никак, преподаватель!..
- Вы, я вижу, упертый, - улыбнулся горняк.
- Скорее просто джентльмен, - и зашли в магазин.
     И спустя полчаса, уже в прихожей Виктора, навстречу им вползла довольно молодая, но чрезмерно пышная жена. Познакомились и…
- А это лично вам, Тамара, - и вручил ей коробку, потом чмокнул в руку математик.
- Ой, спасибо, спасибо!.. Настоящий мужчина! Мой бы такого никогда!..
- Слишком быстро уж все позабыла, - не обиделся тот.
     Будто бы и богато, все же как-то безвкусно, с множеством всяких безделушек, подушечек, обставленная квартира – благо, стены в коврах, нет места вешать «лебедей».
- Прошу вас, Сергеич, садитесь, - староватая мебель, диван. – Сейчас мы быстренько накроем!..
- Лучше называй меня по имени и можешь перейти на «ты!.
- Хорошо, постараюсь, - с озабоченным видом крутился, поправив скатерть, удалился на кухню хозяин.            
     Разве с этими вздрогнешь?!.. Как всегда, лишь банальная и в малоинтересном обществе попойка.
- Не грустите, Борис, - заходя, улыбнулась хозяйка. – Можем выписать даму.
- Откуда?!..
- Из Парижа, наверно, больно долго уж ждать, но у нашей способности и все внешние данные, уверяю, не хуже!
- Это надо проверить!..
- Ну а как же, конечно!.. – снова вышла Тамара.
     Предложение, по правде говоря, вульгарное, в то же время пикантное. Надо только залить мало-мальски глаза, а потом и секс в массы!..
     Наконец-то накрыли богатый, с коньяком и икорочкой стол; и уселись, наполнили рюмки.
- Предлагаю же выпить за то, - обратился к супругам Самарин, чтоб ты, Витя, успешно продолжил и закончил наш скромный ликбез!
- Спасибо!.. – явно тронут вниманием он.
     Опрокинув по рюмке, все скромно, едва прикоснулись к закускам. Пришлось наполнить, выпить по второй.
- Из Парижа, наверное, лучше, - и напомнил Тамаре их гость.
- Но с соседней квартиры быстрее, - встала с места она. – Я сейчас позову.
     И в самом деле скоро, слишком скоро вернулась с худощавой подругой хозяйка, после чего состоялось поспешное, можно сказать, формальное знакомство; и эту на лицо красивую, в шикарном платье молодую женщину звали Ксенией, Ксюшей.
- Вы тут в такой тишине, - сидя рядом с Борисом, она, - хоть бы включили телевизор или музыку.
- Действительно, - согласившись, поднялся, включил магнитофон хозяин и комнату заполонила глупая, однако популярная в то время песня про золотую рыбку. – Ящик изрядно надоел.
- Ну что ж, за знакомство и тяпнем!..
- На брудершафт, - предложила Тамара.
- Рановато… - покраснела пришедшая, - но можно.
     Румянец… Это должно означать, что не слишком доступная, что, кстати, придает особый шарм… Слегка капризные и сочные, умышленно ею облизываемые губы, едва уловимый запах ее тела – по позвонкам прошла истомная, со сладким трепетом волна…
- А теперь и штрафную, подруга!.. – и чересчур открытое содействие в этом вопросе озабоченной хозяйки.
     Пьяному море по колено, пьяному можно все…
- Смотри, если вдруг опьянею, то сама и потащишь домой!.. – все-таки опрокинула рюмку.
     А ведь могла и не пить, можно в нужный момент лишь прикинуться пьяной.
- Есть кому уложить, - уж совсем откровенная и, пожалуй, циничная реплика.
     Время стремительно неслось – десятый час, а на столе вновь появлялись новые, будто дырявые бутылки.
- Пойдемте на кухню, перекурим, - очередное предложение Виктора.
- Да, конечно, пойдем, - уже немного окосев.
     Успели закурить и…
- Мне должны позвонить, - в задумчивости начал он, - после чего я, наверно, отчалю.
- И куда на ночь глядя?..
- Якобы вызов на работу, - понизил голос Виктор, - а на самом же деле к любовнице.
- Ну ты, парень, даешь!.. А что прикажешь делать мне?..
- Ничего, продолжайте… А потом, если будет желание, то уложите Ксюху в постель.
- Без тебя мне в компании женщин будет как-то неловко.
- Да не волнуйтесь вы, Борис, вы не очень-то знаете женщин!.. Они сами устроят все так, что останется ставить лишь точку!..
- Ладно-ладно, посмотрим.
     Только вернулись в комнату, как прикусили языки и явно растерялись явно о том же шушукавшиеся женщины.
- А почему мы не танцуем? – придя в себя, толстушка.
- Действительно, - и подпела другая.
- Так уж и быть, - отреагировал хозяин. – Поищу что-нибудь подходящее.
     Лирическая музыка… И такой же настрой, сию минуту переросший в страсть, едва прикоснулся и почувствовал женское тело, и представил дальнейшее гость; и дал волю рукам.   
- Я, увы, не железная, - тяжело задышав, отстранилась, лукаво улыбнулась Ксения. – И всему свое время.
- Мы можем продвинуть его вперед…
- Все должно быть естественно, без каких бы то ни было хитростей.
- Именно так я себя и веду, - вновь привлек и сжимал, целовал возбужденную и не в силах противиться женщину.
- Если был бы послушным, - задыхаясь, трепеща, она, - то могли бы…
- Я сегодня твой раб! – был готовый на все математик.
- Ладно… ладно, пошли, - наконец согласилась; увлекая его за собой, пояснила Тамаре: - Ненадолго ко мне, угощу гостя кофе.
- Да-да, конечно, угости, - победно усмехнулась та.
     Двери, двери и спальня, и неожиданно слова:
- И чего же ты ждешь, чтоб сама?..
- Нет же, нет, я хочу… - опешивший мужчина.
- Да!.. – и с иронией женщина, моментально разделась, легла и бесстыдно раздвинула ноги. – Ну давай же, скорее!..
     И пылающий влажный тайник, и в неистовстве ласки, без стеснения вопли… слишком быстрый, но бурный, в пароксизме финал.
- Ты хороший любовник, - похвалив, поднялась. – Все же нам… нам пора возвращаться, вставай. 
- А зачем?..
- Ты сегодня мой раб, - в голом виде напомнила, еще и топнула ногой, - не перечь!
     Дверь открыла Тамара.
- А Витя только что ушел, - сообщила нам новость.
- Куда?!..
- Якобы на работу, - с безразличием пожала плечами, улыбнулась хозяйка. – Можно попозже и узнать, действительно ли это так.
- Видно, пора знать честь и нам…
- Нет же, нет, проходите, садитесь, - засуетилась женщина, - все веселье еще впереди!.. Притомились, попьем кофейку!..
     Горячий кофе и коньяк, и две странные дамы; обе желали танцевать, обе сами его обнимали и тискали, и предлагали пить на брудершафт…
- Опьянела, пойду освежусь, после чего позвоню в табельную шахты, - пояснила и вдруг вышла толстушка.
- Она давно подозревает, - и добавила Ксения, - а верней, точно знает, что ее благоверный гуляет.
- Ну а я тут при чем?..
- А при том, что Тамара отправилась в ванную, - усмехнулась любовница, - тебе придется обслужить двоих.
- Но я!..
- Помолчи, ты сегодня мой раб, - снова скинула платье, а потом подошла… - Для начала тебя искупаем…
     И пошло, так сказать, и поехало!.. Получил, что хотел!..


     Учиться, учиться и учиться, как завещал великий Ленин!.. На учебу, по правде, плевать, вот только вузовский диплом… штучка очень полезная, нужная, да и есть не попросит в дальнейшем. И, возможно, придется стать паинькой, и вообще пораскинуть мозгами, как этот грандиозный план осуществить. А что, собственно, думать? Заведующий УКП – мужчина! Одинокий и рыжий, это значит, горячих кровей, и к тому же отнюдь не сопляк. С таким вовсе не стыдно… Ради диплома, разумеется.
     Теплый солнечный день; французское белье, хорошие духи и, конечно, короткое, к тому же и гипюровое платье; и в зеркале невинные глаза, чувственный ротик, изгиб шейки и грудь – хороша!..
     Ехать довольно далеко, на окраину города, но по такому случаю можно, вернее, нужно взять такси.
- Институт, - гордо сказала средних лет водителю, будто была уже студенткой.
- А какой, благородных девиц?.. – усмехнулся остряк-самоучка. – У нас таких как будто нет.
- Пора бы вам, как таксисту, и знать, что у нас на поселке Восточный открылся и уже действует учебно-консультационный пункт ленинградского горного института.
- Ну простите, простите, не знал, - понеслись с ветерком. – Вы там, наверно, самый главный, профессор?..
- Не морочьте мне голову, а?..
- Ладно-ладно, молчу!..
     Какая муха укусила?.. Вполне нормальный и приятный мужичок…
- Не обижайтесь. Просто очень волнуюсь…
- И зачем волноваться, поступите!..
- Спасибо!
- Такой сногсшибательной девушке я бы сразу диплом!..
- Я им так и скажу.
     Солнце, скорость и музыка – кайф; и этот кайф, не менее приятные и положительные ощущения можно найти и испытать везде, порой и в самых неожиданных местах, в самых банальных ситуациях, надо только терпимо и с любовью ко всем, ко всему относиться, любить, как говорится, жизнь.
     Приехали.
- Ни пуха ни пера! – напоследок таксист.
- К черту!
     Фойе, лестница, дверь и табличка: Заведующий УКП Борис Сергеевич Самарин.
     Только-только успел заявиться, а уже и повесил… Очевидно, тщеславный… Ответил на приветствие; весь в делах, наконец-то изволил взглянуть, не взглянуть, прямо вперить глаза, отчего вдоль спины пробежали мурашки, захватило дыхание; и тотчас поняла: на крючке!.. Как и он… Друг у друга… 
- Слушаю вас, - бархатным баритоном.
- Очень-очень хочу к вам, в ваш институт, как говорится, поступить и получить диплом экономиста.
- Сегодня выдать не смогу, - развел руками он. – Ну а если серьезно, поступите, придет время, получите. Не стесняйтесь, прошу вас, садитесь.
- Боюсь провалить вступительные, - и усевшись напротив него, чуть расставила ноги, - особенно математику.
- Можно найти и позаниматься с репетитором, - заблестели глаза у Самарина, - хотя мог бы, конечно, я сам… Все зависит от вас. 
- Хотелось бы, что все наверняка…
- Если сильно чего-то хотеть…
- Да, хочу!.. И готова на все!..
- Первым делом оформим бумаги…
     И чуть позже назначил свидание; жаль, в гостиничном номере; в девятнадцать ноль ноль.
- И не забудьте захватить учебники, - напоследок с улыбкой напомнил.
- Непременно!.. – и в ответ улыбнулась ему.
     Лиха беда начать, ухватиться зубами!.. Вероятно, возникнут проблемы, но игра стоит свеч… И какие проблемы?!.. Достаточно всего лишь соблазнить и удержать подле себя солидного - хорошо, хоть не бог весть какого красавца - мужчину. Какое-то время…
     Почти что полчаса в пыхтящем и кряхтящем, июньским солнцем и работой перегретом автобусе; и нежелание идти домой, где никто и не ждал, нежелание с кем-то и чем-то делиться или просто болтать.    
     В холодильнике множество всякой, из кафе принесенной еды, а вот есть не хотелось совсем.
     Горный экономист и официантка – не очень совместимые и совершенно непохожие профессии… Где-то там под землей добывают, выдают на-гора уголек – вот и все, к сожалению, познания… Все же кто-то, какие-то, далеко не самые умные, лишь со слащаво-деловитым выражением лица красавицы работают, под кого-то ложась, продвигаются… Нет, конечно, не дурочки!..
     Телефон; голос давненько не звонившего Семена, того женатого, богатого, пузатого.
- Твои, наверно, в отпуску?..
- Но это ничего не значит, - слишком мягко ответила.
- А я думал, есть шанс отработать в ночную!.. И не одну, а много-много смен!..
- Отрабатывай где-то, лучше всего с женой.
- Ты серьезно?!..
- Вполне.
- Да!.. – и надолго задумался он. В таком случае, давай-ка устроим прощальную, с подарком, музыкой, вином, незабываемую ночь?..
- Может быть, и согласилась бы, только ты… ты ведь не хочешь быть вторым?..
- Не хочу, но, выходит, придется, - вздохнул.
     С подарком!.. Будто какой проститутке!.. Ну и что, ну и что, ведь не только подарок, но и море страстей!..
- Я согласна, сегодня… Но приходи не раньше полдвенадцатого, понял?
- Хорошо, только ты не забудь!..
- Ладно-ладно, пока!..
     До чего докатилась! В течение дня с двумя!.. Настоящая шлюха! Но что делать, раз надо и красиво расстаться!.. Давным-давно пора!..
     Отыскала учебники, исписанные старые тетради… Боже мой, неужели все это, все эти уравнения сама?!.. Будто в темном лесу!.. В тригонометрии вообще ни в зуб ногой…
     От невеселых мыслей спас дверной звонок; открыла и…
- Привет, - ввалился в корне обнаглевший и, как обычно, сексуально озабоченный Артем.
- Что ж, привет, только я… - все-таки чмокнула в щеку, - извини, я сегодня не в духе…
- Отчего?!..
- Говорила, хочу поступить в институт.
- Математику знал хорошо, полагаю, что помню и мог бы помочь!..
- Нет, спасибо, не надо, - с ним, желанным и нежным, совершенно другие занятия. – Раз пришел, так и быть, отправляйся-ка в ванную!..
     Несерьезная девочка!.. Интересно, а если бы сразу, в одно время с тремя?!..
- Эй, ты тут не уснул?.. – вслед за ним и сама… - Я пришла, чтоб помочь…
     И так далее, так далее, потом… наконец-то очнувшись…
- Хватит, Арт, уходи!.. Мне, к сожалению, пора!..
     Проводила его, собралась и ушла.
     Прохладный и живительный, тотчас взбодривший вечер; смех, говор в курточках одетых, туда-сюда шастающих людей.
     Мужчины управляют миром, а мужчинами – женщины; если они – не последние дуры… Банальный и неоспоримый факт… Надо знать себе цену!..
     Двери, двери, вахтерша… Чихать!.. И постучала в нужную…
- Войдите, - сам открыл, улыбнулся при галстуке и с запахом дешевенького «Шипра» представитель того, так называемого сильного пола.
- Даже как-то неловко, - робко-робко вошла, - отнимать у вас время.
     Не люкс, однако приличный, одноместный гостиничный номер; и живые цветы, и коробка хороших конфет; идеальный порядок.
- С вами время не жалко, - начал он охмурять. – Хоть до утра!..
- Там со шваброй есть тетенька, боюсь, может и выгнать!..
- Вряд ли это возможно вообще!.. – засмеялся мужчина. – Что ж, прошу вас, садитесь. Может быть, чаю или кофе?..
- Хорошо, но с условием, что сделаю и налью нам обоим сама, - появилась возможность блеснуть, показать свои прелести.
- Очень мило, но я… Ну да ладно, согласен. Все, что нужно, там, в тумбочке.
     Наклонилась… Пусть любуется ножками, попкой…
- Ого! Тут у вас и вино, и коньяк!..
- Хорошо сочетается с кофе, - тотчас немного изменился, стал глухим его голос. – Полагаю, что надо отведать.
     Вот-вот наступят сладкие, в интимной близости минуты - чем больше этим занимаешься, тем больше появляется желание… Надо держать себя на тормозах!..
- А математика?.. – на этот раз лицом к нему нагнулась и расставила чашки, чтобы он своим взглядом обласкал ей и грудки.
- На кой черт вам все эти занятия, если поступите и так?.. Считайте, вы уже студентка!.. – воспылал, заражал своей страстью, аж сверкали глаза у Самарина. – И я буду содействовать, вам гарантирован диплом!..
- Но я вам не какая-нибудь…
- Нет, конечно же, нет!.. Вы самая прекрасная, изящная и… вы девушка моей мечты!..
- Это теперь так говорите, а потом и забудете.
- Ну как вам это доказать?!..
- Давайте, выпьем кофе, а?..
     С коньяком, разумеется, выпили. И оставалось лишь умело, не вызывая подозрении, поставить все точки над «и». Очень-очень умело, чтоб надолго запомнил, долго-долго желал…
- Я думала, что вы, Борис Сергеевич, с фантазией, - когда уже всем телом трепетал, оба были лишь в нижнем белье. – Могли хотя бы завести…
- Хорошо, моя радость, вот так… - впрямь старался бедняга.
     И на какое-то мгновение вспомнила и представила крепкие руки Семена…
     Не слишком увлекаться здесь, чтоб ночью распроститься с ним!..


     Анжелика, Анжела, красавица!.. К сожалению, на время оставила, укатила на юг отдыхать. Выжимала все соки, настоящая стервочка… Подвернулась другая, даже более горячая, совершенно бесстыжая стерва… Почему бы и нет?..
     Даже очень приличная, на третьем этаже квартира; и уже дерматином обитая дверь, в прихожей телефон, только-только ребятами, своими же студентами собранная мебель…
- Вы не одумались, Борис Сергеевич?.. – и плеснул в стакан водки один.
- Нет-нет, спасибо, допивайте. У меня много дел.
- Пригласите какую-нибудь, помоложе студентку, чтобы все прибрала… заодно и согрела постель.
- Боюсь, что потом не отвяжешься!..
- Вот именно!..
     Пошутили и, покончив с остатками водки, довольные, что навели мосты, мужички распростились, ушли; и впервые за долгое время присел. Вид портило без штор, мало того, что голое, еще и грязное, с пятнами извести окно; и впервые – ого! – телефонный звонок.
- Привет, мой аксакал!.. – развязный тон совсем молоденькой, еще нигде и не работавшей Марины, той самой беспардонной пассии.
- Привет. Ты откуда узнала мой номер?!..
- Методистке положено знать, где находится шеф!
- Не утвержденной…
- Если захочешь, утвердят!.. Или, может, уже и не хочешь?!.. – многозначительный вопрос.
- Ясно дело, хочу!.. Только и ты мне помоги, надо срочно купить и повесить на окна портьеры. 
- Не за бесплатно…
- Как?!..
- Кое-что сделаешь и для меня, - захихикала та. – И хочу, чтоб на новом диване.
- Хорошо, обещаю, не раз!..
     Вскоре встретились в городе и купили материю для штор и, естественно, тюль. И лишь тогда сообразил, наконец-то хватился за ум, что дал пищу для сплетней завистникам - на такси, чтобы меньше кто видел, домой… А Марине на все наплевать.
- Быстро со всем управился!.. – сделала комплимент и тут же задала вопрос: - А на что будем вешать?..
- Как, на что?!..
- Ведь карниза-то нет!..
- Да, и впрямь, черт возьми!.. Давай, помоем хоть окно?..
- Я боюсь высоты и вообще… - подошла, улыбаясь, красавица. – Я думаю, есть более важные дела…
     И предались любовным утехам… Будто бы и не очень хотел, а получился слишком ранний и явно слишком бурный финиш.
- Ну!.. – с мольбой схватила его руку, дернула ее вниз. - Сделай мне удовольствие хоть так!..
     И это в восемнадцать лет!.. И без всяких там комплексов!.. Лишь потом, получив что хотела, как мальчишку его отчитала:
- Не мужик, а безусый юнец!.. Надо почаще этим заниматься, вот тогда все прекрасно получится!..
- Помоги, обучи…
- Хорошо, если будешь послушным, - и на полном серьезе девчонка.
     Народный университет по сексологии… Не успела вернуться из ванной, заявила опять:
- А я снова хочу!..
- Дай мне прийти в себя!..
- Нет, я ждать не могу, - вновь горели глаза нимфоманки. – Но могу облегчить тебе жизнь, разрешая все это иначе…
     Развернулась к ногам, предоставляя ему сногсшибательное и, разумеется, волнующее зрелище, обняла его плечи коленями, наклонившись, коснулась губами, взяла в ротик живую и твердую, тотчас воскресшую игрушку, часть мужского достоинства… Он безмолвно взирал на призывно раскрытый и влажный, в темном фоне бутон, два белые холма. Охватив их ладонями, наконец-то привлек ее жаркий оазис к лицу, к приоткрытым губам… и проник языком… Явно старалась и она… И как будто предсмертная дрожь, приглушенные стоны, безумие…
- Ты прилежный студент, - придя в себя, развратница.
- Старался.
- Ну да ладно, сперва отдохни, потом позволю тебе то, о чем раньше мог только мечтать.
     Что еще там придумала, какую новую забаву?.. В корне испорченная девочка, всем другим до нее далеко. Каждый балдеет в меру сил, в меру своей испорченности, каждый ищет того, что желает найти. И любовью все это не пахнет!.. Если б такое с Анжеликой!.. Может быть, и умеет, может быть, лишь играет роль сдержанной и достаточно скромной, порядочной девушки, чтобы в итоге на себе женить?..
- Приготовил бы кофе, - попросила Марина.
- Хорошо, - будет время созреть, - только дай, хоть одену трусы.
- Нет-нет! – воспротивилась та. – Без трусов много-много пикантнее!..
     В самом деле весьма непривычно находиться на кухне и ходить по квартире лишь в том, в чем мать родила. Непривычно, но очень приятно.
     И принес на подносе ей кофе.
- Вот это да!.. – с детским восторгом на лице. – Ты настоящий джентльмен!
- Извините, мадам, я сегодня без фрака!
- Но зато с колокольчиком!.. – и с наивной улыбкой хлебнула.
- Все, что естественно – не безобразно.
- Так и я же про то!..
     И через несколько минут…
- Ты какой-то серьезный, а мне… а мне уже невмоготу…
- Здесь, в постели, командуешь ты.
- Хорошо, - пустив в ход свои чары. – Первым делом тебя заведу, доведу до кипения!..
     Скоро и вправду довела.
- Ну давай же!.. – сам ее торопил.
- Возьми, - и легла на живот, лишь немного раздвинула ноги.
- Неужели?!..
- Да, конечно, и так, чтобы не было больно!..
- Можешь хотя бы приподнять?..
- Ты сперва расцелуй…
     И, повинуясь, делал то, чего раньше ни разу не делал… И испытал действительно все то, о чем раньше мог только мечтать. Но вместе с чувством удовлетворения, наступило и чувство неловкости, стыда, даже презрения к себе, чувство неприязни к своей сексуальной партнерше, которая, как ни в чем не бывало, лежала и не хотела уходить.
- Нету сил даже встать, - тяжко-тяжко вздохнула и игриво состряпала мину. – Совратил, надругался над бедной, еще совсем невинной девочкой! И как тебе не стыдно, а?.. Утром маме о всем, что ты сделал со мной расскажу!..
- Утром?!.. У меня через час очень важная встреча!..
- Выходит, выгоняешь, да?..
- Сожалею, но…
- Ладно, только учти, больше могу и не прийти.
- Разве я виноват?..
- Помолчи!.. – изумляя изящностью, встала, довольно быстро собралась, не добавив ни слова, ушла.
     Слишком явно солгал… Слишком, слишком и слишком, будь то пьянство, постель или труд, хотя работать, шевелить мозгами уже и не было прежнего, юношеского запала – очень занят другими, увы, постыдными делами… Жалкий раб примитивных начал…
     Телевизора нет; самых обыденных предметов быта, как кастрюля, утюг, холодильник – к сожалению, тоже; и навыков, желания все делать самому, разумеется, не было. И не будет, увы. Потребитель!.. Без служанки никак!..
     Одному очень скучно и мрачно, тоскливо; куда-либо сходить неохота и особо-то некуда, и, наверно, не будет в дальнейшем… И светлый образ Анжелики… а на смену вновь влажный, в темном фоне бутон и два, с глубокой впадиной холма… Чертовщина какая, безумие; это, видно, надолго, может быть, на всю жизнь…
     Скоро десять… Магазины закроются… Правда, можно сходить в ресторан…
     Телефонный звонок.
- Вижу, встреча уже состоялась, - это снова Марина.
- Еще только иду, - снова явная ложь.
- Ладно-ладно, иди, опоздаешь!.. – усмехнулась, тут же бросила трубку она.
     Чертовщина какая-то, чушь!.. Чего ей, этой дуре надо?..
     Пора собираться в кабак. Просто немного посидеть да и что-нибудь съесть, разумеется, выпить.


     Телефон, телефон… Продукт цивилизации. Хороший ли плохой, но большую часть своей жизни и, быть может, не менее яркой, проводим около него, в пустых ненужных разговорах, переливая из пустого в порожнее… Не успела вернуться, и вот… Трубку подняла мать…
- Тебя, - и тут же протянула мне. – Кажется, этот, как там его, Артем.
- С приездом, милая Анжела! – помпезно начал он.
- Спасибо, - равнодушно ответила.
- Мы могли бы сегодня увидеться?..
- Ни к чему.
- Что-то произошло?..
- В какой-то мере да… Не хочу я об этом теперь!.. – а потом много мягче добавила: - Может быть, как-нибудь объясню.
- Отшила?.. – с удивлением, рядом стоящий отец.
- Я серьезная девушка, папа!..   
- Хорошо, что серьезная, но… всех, наверно, не надо.
- Одного, вероятно, оставлю, - и чмокнула родителя в щеку.
     Поспала и почистила перышки, после чего сама… к телефону, конечно.
- Добрый день, это я, не забыл?..
- Здравствуй, радость моя, наконец!.. – неподдельно воскликнул Борис.
- Тосковал?..
- Да, естественно, очень!..
- Я хочу тебя видеть.
- И я!..
     Договорились; и вскоре встретились у детского, не очень-то уютного кафе, где, как ни странно, делали чрезвычайно вкусное мороженое.
- Так хочется тебя поцеловать, - и сияли, блестели глаза у него.
- Не кусаюсь… - и прильнула сама.
- Зайдем вовнутрь?..
- Да, конечно… Что-то ты исхудал!..
- Между прочим, поздравь, я мужчина с квартирой!.. Есть все шансы меня откормить!..
- Поздравляю, мой рыжий ковбой!.. Готовить страшно не люблю, но голодным не будешь… Если сам пожелаешь…    
     Посидели, отведали лакомств и, поболтав о несущественных вещах, снова вышли на улицу.
- Спасибо, - нашла легкая грусть, - мне пора возвращаться домой…
- А зачем?!..
- Папа с мамой соскучились…
- Ну а я?!.. Я думал, мы пойдем ко мне.
- Ладно-ладно, пойдем, но учти, не хочу продолжать в том же духе… обойдемся без секса.   
- Почему?!..
- Потому что такая!.. Неприятно быть в роли распутницы!..
- Хорошо-хорошо, но учти, я настроен серьезно, все равно скоро станешь моей!..
- Быть может, этого и жду.
     Двухкомнатная, еще не очень обжитая, с большой кухней квартира; и уже беспорядок кругом.
- Прости, - с виноватой улыбкой сказал и суетливо начал прибираться он. – Если б знал…
- Все понятно, вот только… стол, наверно, сюда…
- И впрямь… - согласился Борис, принимаясь за дело. – Что значит женский глаз!..
- Ты сначала найди мне трико и какой-нибудь тазик. Я помою окно.
- Но я… Право, как-то неловко…
- Все в порядке, ученый мой друг, - улыбнулась ему, - это вместо постели!..
- Нет-нет, - пытался брыкаться мужчина, - так дело не пойдет!..
- Помолчи!.. Делай, пожалуйста, то, что приказала я.
- Хорошо-хорошо… вернее, слушаюсь, мадемуазель!..
     Подключился и сам; через час с небольшим – лиха беда начать – все стекла окон стали чистенькими, пропускали вовнутрь помещения вечерний, издалека приплывший свет.
- Веселее?.. – торжествующим тоном спросила.
- Да, конечно, спасибо! Сам, как видишь, лентяй!.. И казалось сложнейшей проблемой!..
- Глаза страшатся, руки делают!..
- Ты опять же права!.. Послушай, - и с серьезным лицом подошел. – Оставайся-ка здесь навсегда.
- Чтобы стирать, готовить, ублажать?..
- Только не надо издеваться, а?.. Чтобы жить!.. Ежели не смущает то, что тебе только двадцать, а мне…
- Нет, ничуть… Меня волнует другое. Я не хочу быть в качестве любовницы, сожительницы, которую в любой момент можно запросто выгнать.
- Глупышка, я тебя люблю, готов жениться хоть сейчас!..
- С того и надо было начинать!..
- Извини, моя радость, действительно…
- Все же мне нужно время подумать.
- Думай, думай, голубка, скорее, - обняв, стал нежно целовать, учащенно дышать. – Я тебя очень ждал…
- Соблазнитель, самец!.. – отстранилась и скинула платье сама. – Только это еще не ответ…
- Так и быть, я готов подождать…
     Потом долго лежали и не хотели приходить в себя.
- А ты сюда других не приводил?..
- На других и глядеть-то забыл!..
- Ой смотри, а не то… кое-что оторву!..
- Нет же, нет, это ж только твое!.. А вот это – мое!..
- Эй, развратник, уймись!.. Лучше попробуй угадать, что во мне там внутри?..
- Сыро, уютно и тепло.
- А еще?..
- ?!..
- Там больше месяца живет малюсенькое, от твоего семени существо, там живет часть тебя.
- И ты об этом до сих пор, как ни в чем не бывало, молчала?!.. – и сияли глаза у Самарина.
- Пойми, мне милость не нужна, ты волен отказаться и сейчас… Чтобы потом не упрекал… Для себя, в любом случае, решила: рожу.
- Тогда позволь мне официально попросить твоей руки и сердца!
- Официально в постели не просят, - вновь прильнула к нему.
     Не сопляк, с положением, статный, словом, мужчина хоть куда. А то, что слишком часто курит и больно много хлещет кофе, что постоянно молодится – ерунда. Похотливый и страстный, и рыжий!..
- Неужели опять?!..
- Разве это так плохо?.. – естественно, не унимался он.
- Нет, не плохо, отнюдь!.. Но на сей раз позволь это сделать с тобою самой… Хочу малость помучить!..
- Только этого жду!..
     Мужские сильные и нежные, крепко сжимающие руки; и крепко стиснутые зубы, и в тумане глаза… и стремительный взлет… Без остатка себя отдавать, получать…
- Наездница!.. – отдышавшись, Борис.
- А ты ретивый и горячий конь!..
     Вполне счастливый, без кривляния душой, полон любви и прорыва страстей вечерок… И все-таки не стопроцентная, всего лишь относительная искренность с какой-то долей артистизма – хочешь того или нет, а лукавость, элементы игры в отношениях между людьми существуют всегда и везде; и тем более у женщин.
- Папа с мамой заждались, пора…
- А я?..
- Мне бы их подготовить…
- Ты, наверно, права.
     Не поленился, проводил… Не сопляк, с положением, статный, словом, мужчина хоть куда!..


     Множество важных, не очень важных дел; наспех организованная, довольно-таки скромная свадьба; и семья и работа, и лекции.
- Мне бы тоже туда, - и поправила галстук уже округлившаяся Анжела. – Хоть бы знала, о чем там базар.
- Еще раз повторю, увольняйся с работы!..
- Не такие уж мы богачи! Перед декретным отпуском – неразумно.
- Ну, тогда потерпи… Поверь, что все, чему мы вас там учим, на практике лишь никому ненужная, хотя и кажущаяся умной ерунда. Заодно и напомню: будет намного лучше, если о наших отношениях, о том, что ты моя супруга, в институте немногие знали.
- Это я поняла, но ответь, что же будет потом, через год или два, когда начнутся занятия по специальности?..
- Будет желание, пойдешь… Но сначала роди и поставь мне на ножки ребенка.
- Узурпатор, однако!.. – и на прощание улыбнулась, и чмокнула в щеку жена.
     И все как будто хорошо… вот только ехать далеко. Каждый день, каждый день!.. Неплохо было бы свою, пусть и не последней модели легковушку…
- Борис Сергеевич!.. – из одной, «жигуленка», окрикнули; на вид знакомое лицо. – Садитесь.
- Мне в УКП…
- Так и я же туда, - оказалось, студент.
- Плохая зрительная память, - оправдался, садясь.
- Сдается, только на мужчин… - смелый, видно, мужчина.
- И на большую часть растолстевших старух, - почему-то признался ему.
- Ну конечно, не всех же подряд!..
     Наглый тип!..
- Работаете на «Глубокой»?..
- Нет. Я начальник участка с «Восточной».
     Подумаешь!.. В гробу, в белых тапочках видел таких мелких рыбешек, когда на «вы», с коньячком и поклоном настоящие рыбины!..
- Но на лекции надо почаще…
- Дела…
- Выбирайте что-либо одно!..
     Отчитал благодетеля!.. Вот так!..
     Шел снежок; декабрь - месяц коварный, на ночь может ударить мороз.
- Я бы выбрал работу, - долго думал начальник участка. – Для того, чтоб продвинуться дальше, увы, нужен диплом.
     Явно нет тридцати, а уже кое-что из себя представляет; такой сделает все, чтоб достичь своего.
- Собираетесь делать карьеру?
- Почему бы и нет?..
     Вне сомнения, сделает. Ну и пусть…
- Но сперва надо сдать математику.
- Вот именно, ее!.. Все остальное – чепуха.
- А сопромат?!..
- У нас в Ирге живет один чертовски умный кандидат наук, куда ему деться, поможет. Он мне, а я уж чем-нибудь ему.
- Что означает «чем-нибудь»?
- Ну, например, в постройке гаража, в капитальном ремонте и хорошей отделке квартиры.
- А что значит «хорошей»?
- Значит, с кафельной плиткой и прочее. Загляните ко мне на досуге, можно даже с супругой, и увидите сами, - припарковал машину он.
- Может быть, загляну, - и вдохнул свежий воздух, - но на лекции надо почаще…
- Телефончик и адрес найдете в досье, - и сперва ухмыльнулся, а потом сделал умную рожу студент.      
     Называется, бросил наживку, вполне возможно, клюну… Он мне, а я уж чем-нибудь ему…
- Добрый вечер, Марина Валерьевна, - на людях приходится величать. – На минутку, пожалуйста, зайдите.
- Добрый вечер, товарищ Самарин, - тотчас сделала глазки она. – Непременно зайду.
     Как от нее, этой слишком уж борзой девчонки избавиться?.. И страшновато что-то предпринять, может подняться невообразимый шум.
- Вот и я, - не успела войти, как уселась и расставила ноги стервоза. – Хочешь меня поцеловать?..
- Прекрати, а?..
- Ладно-ладно, молчу!.. Ну так что ты хотел?..
- Составь, пожалуйста, список тех, кто не ниже начальника рангом. С домашним телефоном, адресом, местом работы и должностью.
- Раз уже составляла.
- Затерялся, наверно. Пожалуйста.
- Могла бы и во время лекции. Все равно я в твоей математике, ну, совершенно ни бум-бум.   
- Можешь… И к перерыву кофеек!..
- Разумеется, милый, - и опять; но потом, выходя, спохватилась: - Молчу!..
     И все это умышленно бестия, все пытается сделать зависимым, хочет убить психологически… А зачем, почему, ведь диплом обеспечен и так?.. Младше сына от первого брака… Даже трудно поверить, что в такой внешне милой девчонке столько много тщеславия, вредности…
     Рановато приехал. Благодаря тому, с кафельной плиткой и гаражами, довольно хитрому начальничку. Видно, гусь еще тот!.. Можно выпить стаканчик сейчас. Растворимого, крепкого… и будоражащего…
     Телефон…
- Я уже на работе, - сообщила Анжела.
- А я… я пью кофе и думаю: не пора ли нам сделать ремонт?..
- Было бы очень хорошо!.. До того как появится Он!.. И чтобы все на высшем уровне!..
- Ясно дело, на высшем!.. Ну да ладно, об этом потом, мне пора собираться на лекцию.
- Что ж, счастливо, дерзай!.. Ну а дома, смотри, чтоб дождался меня!..
     Чтобы ждал и дождался, чтоб вспахал ее пышное поле… А не слишком ли часто?..
     В аудитории больше, чем в последние дни, желающих стать инженерами людей, в основном горняков. И с уставшими лицами. И долгих полтора часа, вероятно, чему-то внимая, сидели, писали.
- Что ж, прервемся, товарищи, - уложившись в регламент, Самарин.
- Наконец!.. – тотчас ожили все…
     И улыбка Марины.
- Прошу, - протянув нужный список, вслед за шефом зашла в кабинет. – Чайник только кипел.
- Благодарю… и за это тебе разрешаю, как вы там говорите, слинять.
- Да, конечно, спасибо, - вдруг уселась она, - но сначала налей-ка и мне.
- Что ты хочешь, Марина?.. – и сперва закурил, а потом сделал кофе обоим и пододвинул ей стакан.
- Тебя, - усмехнулась девчонка.
- А вообще?..
- И вообще!.. Хочу тебя отвоевать, чтобы был лишь моим!
- Но ведь это нелепо!..
- Любовь неподвластна рассудку!..
- Ого!.. И когда ты такое придумала?..
- Было время, так думал и ты.
- Все мужчины – охотники.
- Ну а женщины – шлюхи! Любая замужняя женщина, пусть хоть раз, но уже продалась!..
- Хочешь купить сама?..
- Почему бы и нет?..
- Извини, но ты просто немного того!.. Надеюсь, с возрастом пройдет.
- Жизнь покажет, - казалось, и не огорчилась вышестоящими инстанциями уже утвержденная методистка.
     Допили кофе и…
- Приходи завтра раньше, - вот и новая пара галош.
- Прекрати, еще раз говорю, прекрати!..
- Хорошо-хорошо, но учти, - разошлась, подскочила девчонка, - я тебя не боюсь! И не вздумай меня тут пугать!..
     Слава Богу, ушла. Вот уж впрямь ненормальная!..
     И снова полтора часа… А потом подошел этот самый, на машине его и привезший студент.
- Вас подождать?..
- Было б очень неплохо…
- Буду ждать вас в салоне, мне ведь надо прогреть…
     В легковушке сидел только он.
- Думал, будет битком… 
- Что-то никто не подошел, - как ни в чем не бывало, мужчина.
- А это следствие того, что вас здесь редко видят, - уже с улыбкой произнес и добавил: - Оно, может, и лучше.
- Вот-вот, - ухватился за мысль молодой, - только время терять!..
     Наконец-то прогрелся мотор, они тронулись с места.
- Похоже, небольшой мороз.
- Да, градусов под тридцать, - улыбнулся горняк и спросил: - Как вам в новой квартире, тепло?..
- Терпимо, - в этом никчемном городке ничего друг от друга не скрыть, - но ремонт надо делать действительно.
- Вы оплатите стоимость плитки и обоев, остальное возьму на себя.
- Во сколько завтра позвонить?..
- Ко мне можно сейчас. Я хочу, чтобы вы все увидели, как говорится, воочию. А завтра можем осмотреть и обмерить у вас… 
- В таком случае считайте, что вопрос в отношении так нелюбимой многими математики вами уже решен.
- По рукам! – прибавил скорость деловой, в самом деле неглупый мужчина. – Мы ведь умные люди!..
     Умные… Умные жили и живут, а работают дурни… Нет, формально работают все, но не в поте лица… И так было всегда… Может быть, и банальные мысли, но банальна вся жизнь…   
- Да, хорошая вещь! – в отношении авто.
- Вам бы запросто дали и так, без всяких там очередей.
- Может быть… Где бы столько занять?..
- Попросите в кредит, - улыбнулся студент.
- Боюсь, вряд ли удастся, - и с улыбкой ответил ему.
     Да, и впрямь неплохая и нужная вещь!.. Чтоб такую купить, к сожалению, долго копить!..
- Может, хотите взять супругу?.. – тормознул у кафе благодетель.
- Нет, спасибо, не надо. У нее в это время страда.
     Безобразие какое!.. В этом никчемном городке ничего друг от друга не скрыть!.. Дураку, между прочим, понятно: жене заведующего УКП неуместно работать в кафе!..


     Наконец-то закончен ремонт, душа пляшет канкан! А внутри пляшет Он, уже подросший Человек; а Борис постоянно в делах, без него, к сожалению, приходит, наступает тоска… Март месяц и декретный отпуск, и почти что все время одна… Никаких телефонных звонков, всеми забыта, не нужна…
- Привет, Натали, это я! – позвонила подруге сама.
- Привет, Анжелика Прекрасная! Ты, случайно, не мать?..
- Может быть, через месяц…
- Ну а как настроение?..
- Когда как, но сегодня отличное! Только что обновили квартиру, есть на что посмотреть!.. Так что можешь придти. Чем-нибудь угощу, поболтаем.
- Прямо сейчас?..
- Я ведь дома одна!..
- Хорошо, успокойся, - усмехнулась Наталия, - иду.
     Вскоре действительно пришла, вручила с килограмм отборных, на вид чрезвычайно аппетитных яблок. 
- Вам витаминчики нужны!..
- Ой, спасибо, Наташ, раздевайся!.. Первым делом с тобой все осмотрим и начнем, разумеется, с ванной, - зажгла свет и открыла ей дверь.
- Я не против, давай!..
- Ну и как?.. – увидев изумление той.
- Высший класс!.. Молодцы!..
     Чувство гордости, радости, счастья!..
     А потом, осмотрев всю квартиру, добавила:
- Хороший у тебя мужик!..
- Правда, все не своими руками…
- Так ведь важен итог!..
     И, естественно, чувство любви…
- Ну что ж, подружка, угощай, - опустились на грешную землю. – Не откажусь и от капли спиртного.
- Найдем!.. Ты тут немного посиди, посмотри телевизор, а я… У меня все уже наготове…
- Может, помочь?..
- Я пока что справляюсь сама!..
     Бутерброды с икрой, сервилатом, коньяк – чем не барская жизнь?.. Все, конечно, по блату, но об этом другой разговор.
- Чай и кофе, пирожные потом, - не снимая с подноса. – Мне спиртного нельзя, а тебе с удовольствием налью.
- Все как в лучших домах!..
- Лондона!..
- За тебя, Анжелика, - подняв рюмку, подруга, - за того малыша!..
- Спасибо тебе, - и вдруг наплыв сентиментальных чувств, - за добрые слова и за то, что пришла…
- Эй-эй, голубка, ты чего?!..
- Ничего-ничего, все нормально!.. Я давно собираюсь спросить…
- Ты о чем-то серьезном?..
- Для меня это важно… Все чаще задаю себе вопрос: не сон ли все кругом, почему именно мне, дрянной и развратной девчонке, улыбнулась такая удача, может, это – какой-то обман?.. Часто приходят неприятные, какие-то пошлые воспоминания, чувство угрызения совести… Было ли нечто похожее у тебя?.. Может, я просто психопатка?..
- Нечто похожее было, возможно, в менее острой форме, - ненадолго задумалась и одобрительно продолжила Наталия: - Уверяю, все это пройдет, надо только к чему-то стремиться, никогда ни о чем не жалеть! То, что было, то было, ушло!.. Так уж устроен мир, что именно на женщин выпадает основная тяжесть борьбы за существование, а мужчины плывут по течению. И мы должны быть сильными! Жалость, тем более к собственной персоне – чувство для слабаков. И заруби себе на нос: ты просто познавала жизнь!.. Убиваться из-за своих ошибок в прошлом – совершенно бессмысленно, глупо.
- Какое-то чувство вины перед мужем…
- Боюсь, что не ангел и он!.. И еще… То, что в данный момент тебе кажется сказкой, идиллией, в последствии может обернуться другой стороной, то есть оказаться адом. Не надо это забывать. 
- Неужели такое возможно?!.. – ужаснулась Анжела.
- Повторю: не пугайся и помни, что такое возможно и надо быть готовой к разочарованию. Во избежание душевных травм…
- И откуда ты только все знаешь?..
- Не овечкой жила и сама!.. – улыбнулась подруга. – И сама их, мужчин и, естественно, мужа люблю и считаю: все в наших руках.
- Почему в наших?..
- Потому, что нормальный мужчина, самый верный и чуткий, по природе своей есть самец и добытчик, а женщина – хранительница домашнего очага. Наша миссия всем управлять. Не ущемляя самолюбия супруга. Пусть считает, что он самый главный в семье!..
- Не голова, а дом советов!.. Ты прямо-таки философ!..
- Каждая женщина – философ!..
     Зазвенел телефон.
- Это я, твой уставший ковбой, - беспечно произнес Борис. – Чем ты там занимаешься?
- Я балдею с подругой, а ты… ты, наверно, голодный?..
- Не знаю… Хотя, кажется, впрямь… Ладно, скоро приеду, пока! Может быть, подоспею к десерту?..
- Ну, тогда торопись, может быть, мы тебя подождем.
     И вопросительное выражение лица Наталии.
- Возвращается?..
- Да. Скоро должен приехать.
- В таком случае пойду…
- Нет же, нет, Натали, посиди, мы еще не попили и чаю!..
     Увы, подруга не сдалась, ссылаясь на дела, ушла.
     Утомленный ковбой… Вероятно, стоит, ухватившись за поручень, в стареньком, битком-набитом и едва пыхтящем автобусе, мечтает о изящных «жигулях», а может быть, изящной, не в столь округлом состоянии женщине, потому что мужчина, самый верный и чуткий, по природе своей есть самец… И надо быть готовой к разочарованию…
     Восемь вечера, снег, тишина, душа пляшет канкан… несмотря ни на что, на готовность к крутым виражам… Умница Натали!..
     И тут снова звонок.
- Добрый вечер, красавица!.. – явно под мухой произнес, объявившись, женатый, богатый и пузатый Семен. – Как жизнь молодая?..
- Нормально… Очень странно, что ты позвонил.
- С любимыми не расстаются, - в философском настрое, мужчина, - с ними можно не жить, не общаться, но забыть друг о друге навеки, без остатка следов, теплых чувств, никогда!..
- Лестно слышать, но я…
- Знаю-знаю, ты любишь супруга, ждешь ребенка и прочее.
- Так о чем же тогда говорить?
- О том, что я рад за тебя и о том, что ничего в ответ не жду, чтобы знала, я – друг.
- Спасибо… Признаться, я такого не ждала… Ты действительно добрый и действительно друг, но звонить мне, пожалуй, не надо. Если будет какая нужда, я сама позвоню. До свидания.
- Пока!.. и счастливо тебе!..
     Бедный… и немного смешной – смешные почему-то все, кто проявляет интерес, но нисколько не нужен тебе, такова уж абсурдная жизнь… А Борис?.. Он отнюдь не смешной…
     Девять вечера, снег, тишина; в душу закралась и росла, и заплясала гопака беспардонная баба тревога… Глупая Натали!..
     И хорошо знакомый номер, и долго длинные гудки… и почему-то запыхавшийся и явно возбужденный женский, и весьма подозрительный голос:
- УКП горного!..
- Борис Сергеевич ушел?..
- Он сейчас очень занят, - в нетерпении бросила трубку куда-то, приказала кому-то: - Ну же, ну, продолжай!..
- Не надо было поднимать, - явно голос Бориса. – Положи-ка мне ножки сюда…
     И так далее, так далее… В сером вязком тумане…
     А спустя полчаса позвонил.
- Ты там, наверно, заждалась?.. – как ни в чем не бывало, стервец.
- И пыталась тебе дозвониться, - как ни в чем не бывало, в ответ. – У тебя было занято.
- Был звонок с Кирсаны, давали, так сказать, ЦУ… Позже сам в Ленинград, - и брехал как по нотам развратник.
- Так ты едешь домой?..
- Еду-еду, сейчас!.. И приготовь, пожалуйста, поесть. Я голодный как волк!
- Хорошо, дорогой, приготовлю.
     Отчаяние и злость – отнюдь не лучшие советчики… Ну и пусть, ну и пусть… Первым делом ему отомстить и, конечно, с Семеном…
     Трубку поднял он сам.
- Ты один, я могу говорить?..
- Нет-нет, - едва скрываемая радость, - вы, похоже, ошиблись…
- Позвони завтра в пять.
- Здесь такой не живет.
- И учти, я готова на все!..
     Вот и все, вот и все… А диплом, в любом случае, будет… и вот эта квартира… Ну а сегодня накормить, делать вид, что Борис очень-очень любим и единственный… Так хотелось быть чистой, хорошей… Дерьмо!..


     Снег, слякоть и опять… и не скажешь, трескучий, но приличный мороз – такой уж беспутно обманчивый, как настроение у старой девы, сумасбродный апрель. Этот месяц весны заразил и людей, сумасбродствовать начали все: Анжелика, Марина, студенты… А тут еще и вереница срочных, хотя довольно глупых и никчемных дел.
     В кабинете поодаль сидел и листал популярный журнал Ефим Богданович Загорский, преподаватель и партийный лидер ЛГИ, очень влиятельный товарищ. В это время, как будто на зло, появилась Марина и, как будто не видя партийца, приземлилась на письменный стол, закинув ногу на ногу, хихикнула, взяв в руку карандаш, изящно бросила в Самарина.
- Что-то хотели?.. – увернувшись, заведующий.
- Да, - претенциозным тоном, девушка. – Надо сдать все хвосты, закажите на вторник мне номер в гостинице. В Кирсане, разумеется.
- Но мы студентам не бронируем!..
- Мне на вторник гостиничный номер!.. – с игривой твердостью, она; и второй карандаш полетел, упал где-то под стул.
- Только преподавателям!..
- А мне нужен и все!.. Не могу же спать на вокзале, среди всяких бичей!.. – в третий раз полетел карандаш…   
- Хорошо-хорошо, закажу, - в тот момент ненавидел и готов был ее разорвать.
     Слава Богу, Загорский молчал и с умным видом якобы читал.
- Ну вот, и уладили дельце, - улыбнулась безмозглая бестия. – Так бы сразу сказали!..
     Слишком много себе позволяет! Пора с этим кончать!..
- Выбирайте что-либо одно, - и вмешался-таки ленинградец, когда вышла Марина, - или работу, или женщин.
- Да, конечно, вы правы… - покраснел бедолага. – Я с ней поговорю.
- Это просто совет, - пожал плечами гость.
     Или работу, или женщин… или что-то еще… И, похоже, по сути не нужен, как Анжеле, так этой глупышке… Каждый играет самим же выбранную роль; и экспромтом играет. Земной шар – это сцена, на которой все продается и покупается и никакие там идеи о равенстве и братстве, и подобная чушь не в силах помешать естественному развитию общества и человеческих взаимоотношении… А коммунизм?.. Хоть и очень красивый он в плане, но, увы, обречен!.. Как престарелый Леонид…
     Пора, однако, в аудиторию – работа, так сказать, с хвостами. Без поблажек кому бы то ни было; сегодня, завтра и всегда!..
     Пасмурно на душе, пасмурные и недовольные лица студентов и атмосфера напряженной тишины…
- Покажите шпаргалку, Савельев.
- Но я… - пытался извернуться тот.
- В левом кармане пиджака.
- Ладно, - поднялся с места мужичок, - но с условием, что позже вернете.
- Непременно верну!
     Старательно, с большим терпением и со смекалкой исписанные листки – за такие шпаргалки уже, ни о чем не спросив, можно запросто тройку!.. В другой раз, разумеется.
     Вдруг в дверях появилась Марина.
- Простите, но… - слишком уж робко начала. – Вас срочно просят к телефону.
- Спасибо, хорошо, иду, - тотчас ожили лица студентов. – Продолжайте, я скоро вернусь.
- Какой-то незнакомый женский голос, - с озабоченным видом добавила в коридоре любовница.
- Еще одна жена, - неуместная, да и глупая шутка в ответ.
     Странное, не так уж и часто испытываемое волнение…
- Заведующий УКП. 
- Добрый вечер, Сергеич, - помпезным тоном обратилась и тут же засмеялась теща, очень и очень миловидная, на несколько лет младше Самарина женщина. - Поздравляю!..
- Неужели Анжела уже?!..
- С девочкой, уважаемый!..
- Здорово!.. Только как это так?!..
- У вас был занят телефон. Дочь позвонила мне, я же вызвала скорую, а еще через час Анжелика родила трех с половиной килограммов весом девочку. Обе  вполне здоровы!..
- Превосходно!.. Ну и что мне теперь?..
- Сегодня можете плясать!.. А завтра утром позвоню.
- Буду ждать, до свидания, спасибо!..
- Только много не пейте!.. – напоследок, она. 
     Наконец-то и дочь!.. Вероятно, теперь, когда все страхи позади и когда появился на свет долгожданное крошечное создание, плод совместных усилии, все станет на свои места, прежней станет Анжела…
- Поздравляю, - и с ехидной улыбкой, Марина. – Значит, сегодня сплю с тобой.
- Что?!.. – и хотелось ее придушить. – Совсем крыша поехала?!..
- Может быть, и поехала, - преспокойно, развратница, - только в этом повинен и ты. Сам меня совратил, а теперь… Разве я виновата, что хочу быть с тобой?..
- Но не надо кощунствовать, дура!.. – швырнул в урну окурок.
     А в аудитории уже стоял шумок.
- Кто желает четверку?.. – и спросил математик с улыбкой.
- Я бы не отказался, - тот же самый Савельев.
- Вы и впрямь хорошо потрудились, - протягивая ему шпаргалки. – Зачетку!.. Всем остальным по тройке… В честь рождения дочери!..
     Поздравления, возгласы, смех…
- С вас, очевидно, причитается… - намекнули студенты.
- Да, конечно, конечно!.. – вполне взрослые люди. – Только нужен гонец.
     Отыскался, послали… И вернулся с шампанским… А спустя полчаса вновь остался один…
     Любовь – это способность жертвовать собой, а жертвовать мы не хотим ничем. Не научились… Значит, нет и любви…
     И совсем не хотелось домой…
     У Анжелы есть дочь…
- Что ты киснешь, Борис?.. – всегда рядом Марина. – Возьми бутылку коньяка, все уйдут, разопьем…
- На сей раз ты, пожалуй, права, - согласился. – Вот только покурю…
- И возьми сахарку, - проявила заботу она, - у нас уже кончается. 
     Сумасбродный и лживый апрель… Как обманчивы женщины… Насквозь лживый и сам…
     В магазине пустые прилавки, правда, все, в чем нуждался, купил.
     У Анжелы есть дочь, вряд ли кто-то ей нужен вообще…
     Пришлось довольно долго ждать, пока не разойдутся все, в том числе ленинградский товарищ.
- Начнем-с!.. – и впорхнув, объявила Марина, как обычно, нескромно уселась. – Наконец-то остались одни!..
- Я хочу, чтоб сегодня во всем верховодила ты.
- А не слишком ли часто у тебя вот такое?.. – пожимая плечами, она. – Хотя мне и нетрудно…
     И обжигающий коньяк… Обжигающий кофе и девушка, женщина… Не та, которая поет, а которая хочет…


     Время не лечит, а калечит… как в семье, так и в обществе в целом: Борис все больше, чаще пил, а вместо выжившего из ума, уже скончавшегося генсека пришел другой, по-идиотски праведный и чересчур крутой чекист. И отрада была лишь в одном, в говорливой и маленькой Дарье… иногда, если честно, в мужчинах, если честно, все в новых и каждый раз, как казалось Анжеле, любя… Хотя муж повторял, чтоб сменила работу, не спешила менять, не хотела терять чаевых, пылких взглядов подпивших и, естественно, щедрых шахтеров – только жаль, приходилось частенько просить, оставлять у родителей дочь… Третий курс!.. Иногда все-таки приходилось, надо было ходить в УКП и встречаться с той маленькой стервой Маринкой.   
     Позднее утро в декабре; Даша, конечно, в садике, а Борис, почему-то под утро придя, все еще крепко спал. Не только видеть, но и находиться с ним в одном помещении женщине, мягко скажем, не очень хотелось. Не мужик, а безвольное, к тому же слишком похотливое создание.
     И позвонила однокурснице.
- Ну что там нового у нас?.. – после всех восклицании, спросила.
- Могла бы спросить супруга, - удивилась вопросу она. – У нас противнейший предмет, диалектический материализм. Не мешало б хоть раз явить ясные очи самой.
- А сегодня занятия есть?
- Каждый день, а в субботу экзамен!
- Ого!.. В таком случае сегодня, может быть, и приду.
- Постарайся!.. А то скоро забудем как выглядишь.
- Ладно-ладно, явлюсь, - с неохотой дала обещание.
     Тут пришлось зайти в спальню. И вечно чем-то недовольный, извращенный, сварливый и старый храпел; а женатый, богатый и пузатый Семен был и есть молодой. Возраст мужчины не зависит от количества лет; шестидесятилетний старик может быть жизнерадостным, сильным, может быть на коне, а в возрасте Христа, казалось бы, в расцвете сил мужчина – в душе, к сожалению, старцем.
     Только собралась уходить…
- Ты куда?.. – как проснулся брюзга.
- Просто так, погулять… Между прочим, хочу сообщить, что с тобой разведусь.
- Ты готова отдаться любому за коробку конфет, - сам всю ночь где-то шастав, еще пытался упрекать.
- Я готова отдаться задаром, лишь бы кто-то действительно, в самом деле хотел!.. И вообще помолчал бы, коли рыло в пуху!..
- И куда, интересно, уйдешь?..
- Уйдешь со всеми потрохами сам, туда, где был ночью, к своей шлюхе Марине или к какой-нибудь другой, мы с ребенком останемся здесь! А будешь сильно ерепениться, то твой моральный облик станет предметом обсуждения в парткомах. В этом случае тебе, боюсь, и впрямь несдобровать.
- Да!.. Ты птичка еще та!..
- И, между прочим, не забудь, что у меня в субботу экзамен!.. Какой-то там диэлектрический материализм.
- А если я не помогу?.. – без улыбки, гуляка.
- И не надо, сама!.. Но тогда не получишь и есть, сам себе постираешь носки и так далее, так далее.
- Ладно-ладно, шучу!..
- Ну вот и хорошо!.. Адье!..
     Объятия мягкой, по северным меркам, зимы, мягко падал снежок.
     Дожилась!.. Будто в чем-то повинная, нашкодившая собачка, с понурой головой из дома и в неизвестном направлении… Но нет, так дело не пойдет!.. И совсем не с понурой, а с поднятой!.. С гордо поднятой головой и с улыбкой на милом, очень-очень красивом лице!.. Только так!..
      И зашла в магазин… как всегда, лишь с дешевыми и никому ненужными товарами; и приятное чувство, что кругом все встречали, провожали с улыбкой. Улыбнись, и тебе улыбнется весь мир!..
- Хочешь хорошие духи?.. – в парфюмерном отделе.
- Да, конечно, и только французские!
- Черная магия, - и назвала примерно в ползарплаты сумму.
- Назло врагам и неприятелям беру!..
     Назло… назло не надо делать ничего, зло бумерангом возвращается!.. Значит, будем любить!.. Можно с помощью магии…      
- Все мужчины твои!.. – тайком вручив флакон, подмигнула знакомая.
- Да мне хотя бы одного, хорошего!..
     Мягко падал снежок, мягкий белый ковер под ногами…
- Анжелика, привет! – лицом к лицу столкнулась с Натали. – Ты прямо вся в себе!..
- Привет! – не удивившись, обняла подругу. – Ты всегда в тот момент, когда что-то случается, что-то должно произойти.
- Интересно!.. Ну, тогда заходи, поболтаем и ты все мне расскажешь.
- Что ж, согласна, пошли.
     Рассказала ей все по дороге.
- Он того и заслуживает, - отворив свою дверь, Натали, - но только не питай надежд, что все так быстро и разрешится. Главное – не в разводе.
- Ну-ну!..
- Не обидишься?..
- Нет.
- Дело в том, что пойдешь по рукам. И еще… как-никак, до сих пор ты была не одна и как бы под защитой закона, а отношение к разведенной женщине со стороны начальства, со стороны самих мужчин, совершенно другое.
- Я не буду одна!..
- По сути, мы всегда одни, разница только в том, что у одних есть хоть какая-то опора, а у других ее нет. У тебя есть родители.
- Вот уж о ком не думаю!..
- И зря… Родители, конечно же, не муж, но они не изменят, не бросят, не оставят в беде.
- Да!.. С тобой все становится ясно и просто, только от этой простоты не становится легче.
- Такова наша женская доля! – приготовила кофе Наталия. – Может, хочешь вина?..
- Да, конечно, давай!..
     Посидели… с продолжением начатой темы, с расстановкой последующей жизни по полочкам, с решением повременить, авось что-то изменится, отложить о разводе вопрос.
     Деревья, люди и дома в мягком белом наряде, мягко падал, как в сказке, снежок…
     Бориса дома не нашла. Не очень-то и огорчилась, но… Снова, снова одна… Забрала из детсадика Дарью, отвела ее к матери.


     За дверью непривычный шум; в кабинет вся в потрепанном виде вдруг влетела Анжела.
- Все, голубчик, решилась, развод!.. – закричала она. – На сей раз окончательно!..
- Что случилось?!.. Уймись!..
- Эта шлюха опять!.. И посмела ударить, боюсь, будет синяк!..
- Какая еще шлюха?!..
- А у тебя их много, да?!.. Та, которую трахаешь здесь, вот на этом столе!..
- Кругом люди, Анжел, успокойся… Причешись… и иди-ка, пожалуй, домой.
- Ладно-ладно, иду, только ты!.. ты можешь оставаться здесь, продолжать в том же духе, ты мне больше не нужен, учти!..
     И ушла… ушла из жизни навсегда. А вернее, придется уйти самому и, оставив в покое Анжелу, стать бездомным скитальцем опять. И опять за бортом… Правда, рядом Марина… Так уж рьяно боролась, пусть теперь подберет… Как никому ненужный элемент… Кстати, где же она?.. Скоро явит бесстыжие, как ни в чем не бывало, глаза…
     И еще полстаканчика водки, сигарета и кофе… Позор!.. Телефонный звонок… Похоже, что междугородный.
- Учебно-консульта-тационный пункт, - и уже заплетался язык.
- Ого!.. – грозный голос проректора. – Ты, я слышу, вдрызг пьян!
- Ну что вы, Анатолий Васильевич?!.. – собрав все свои силы. – Я тут весь… в неотложных делах!..
- Какие, твою мать, дела?!.. Не всех баб там еще поимел?!..
- Что вы, что вы, товарищ Кобец?.. У меня ведь жена!..
- Наверно, пятая по счету! Ты совсем заблудился, что ж, под юбками тьма!.. Ну да ладно, короче!.. Приезжай в Кирсану с заявлением и катись-ка ты, друг, подобру-поздорову!..
- Но я… Куда же мне теперь?.. Ничего тут такого серьезного, я клянусь вам, и нет!..
- Тебе этого мало? Хочешь лишиться партбилета?!..
- Нет, конечно, нет-нет!..
- Посему и расстанемся мирно. Только ты не забудь, что на днях тебя жду, – бросил трубку проректор.      
     Партбилет, слава Богу, останется, а с работой, увы… явно придется распрощаться. И с квартирой, конечно, с этим паршивым городком…
     И с улыбкой вошла методистка.
- Что же ты натворила, Марин?..
- Ничего, - с удивлением пожала плечами. – Сам же видел и знал: я девчонка горячая!..
- Ну а кто позвонил в Кирсану?..
- Может быть, и твоя… Я была в туалете, - как обычно, уселась на стол, растопырила ноги. – Можешь меня поцеловать…
     И тут вдруг захотелось Самарину сделать ей очень больно, растоптать и унизить, и пнуть…
- Нет-нет!.. – вероятно, прочтя эти мысли, подскочила Марина. – Ты отныне никто!..
- Как никто?!.. – не поверил ушам математик.
- Ты больше не заведующий УКП, а всего лишь пропившийся жалкий старик, - преспокойно ответила та, повернулась и вышла.
     Месть отвергнутой женщины может быть безгранична. Эта мысль приходила и раньше, а теперь превратилась и в явь.
     И опять полстаканчика водки, сигарета и кофе… Позор!.. И опять телефонный звонок…
- Борис Сергеевич?..
- Да…
- Завтра в девять, пожалуйста, в горком…
- Идите вы ко всем чертям!.. – дернул шнур аппарата мужчина.
     Где-то в шкафчике вяленая, кем-то преподнесенная рыбина… Но, увы, издеваясь, белели, красовались когда-то Мариной забытые трусики… Можно только понюхать…


     Натали оказалась права, говоря о хождении по рукам. Большей частью, увы… Без мужика, что там не говори, а жизнь как будто и не жизнь. Вот только где нормального, с ребенком на руках, найти?.. Путевые за стойлом не стоят, их давно уж прибрали к рукам и давно принудили пахать!..   
     Шестой курс и весна; и монотонный стук колес в полупустом вагоне поезда. Вероятно, последняя - эта поездка в Кирсану, ведь защита дипломной работы в Ирге.
- Подъезжаем, - сокурсник.
- Ага… И кругом только тундра, кустарники…
- И город за полярным кругом, на семи лишь ветрах.
- Но зато настоящий, не то что наш, никому неизвестный, Богом забытый городок!
- С настоящим драмтеатром и гостиницей, барами, - и пронзил излучающим взглядом мужчина, к сожалению, женатый.
- В баре ни разу не была, - и глазами ее раздевал и ласкал, и проник в сокровенную глубь…
- Есть шанс сегодня побывать, - обо всем догадалась пытливая, рядом сидящая сокурсница.
- Если кто пригласит, - трудно было дышать; и с мольбой обратилась к нему: - Только не надо так смотреть…
- Да, конечно, прости, - и немного смутился бесстыдник.
     Где он был до сих пор?!.. Выжидал, просто ждал подходящего случая?.. Прямо гипнотизер!.. Снова бурный роман?.. И известный итог…
- А как там твой Борис Сергеевич?.. – снова чертов бабенка.
- Он, во-первых, давненько не мой, во-вторых, я и знать ничего не хочу.
- Алименты-то хоть получаешь?..
- Обхожусь и без них.
- Приехали!.. – объявил кто-то из пассажиров.
     Не такая она и красавица, в заполярье сестра Кирсана – в мае месяце серый, далеко не растаявший снег, в серых отрепьях обветшавшие, со сталинских времен оставшиеся бараки и старые хрущевские дома, серое небо и вокзал.
     Пять утра.
- Перекусим?..
- Пожалуй.
     На душе почему-то тревожно… В углу буфета и лицом к окну нетвердо на ногах стоял, тайком наполнил стакан водкой, поспешно выпил человек; в мятой грязной одежде и как будто знакомый… Повернулся к двери… и тусклый взгляд Бориса проскользнул… никого не узнав, он громко кашлянул, поправив шапку, вышел.   
- Что с тобой, Анжелика?..
- Ничего… показалось, пошли!..
     Более серое, свинцовое небо… Правда, рядом мужчина… К сожалению, чужой.

  1998 г.