Армия

Воинам ЦАХАЛа посвящается



 Армия Гваделупы – это вам не х** собачий. Армия Гваделупы – непобедима. Но чтобы она такой была всегда, нельзя терять бдительность. И бдительная Гваделупа высмотрела все таки меня в толпе своих граждан, настоящего защитника отечества. Такого то числа будь там то, дорогой друг, писала мне армия, я жду тебя. В назначенный час я прибыл и армия не обманула – встретила, переодела, переобула и отправила защищать границы от врагов. А их естественно было не мало, я скажу достаточно. Коварно окопавшись вокруг Гваделупы, враг занимался саботажем и провокацией – пулял ракетками, копал ямки и окопчики, постреливал из автоматиков. В общем пакостничал и расслабить булки не давал. И кто мог исправить эту ситуацию? Кто мог переломить ход истории? Только мы – узники совести. И началась эта армия как и у всех служивших, с учебки. Наша учебка называлась «Михве Алон», что в переводе означает «База для умственно отсталых и заторможенных, но подающих большие надежды солдат 21-22 го веков».
  Прибыв на место, мы сразу поняли, дело не шуточное, командовать нами будут женщины-коммандос. И шутки с этими амазонками плохи. Чуть что - расстрел. Ну или отжимаешься десять раз от асфальта. Кому что нравиться. Конечно, можно отдать должное и упомянуть об их героическом терпении, воспитывать нас уродов, но я не буду этого делать. Выдали нам погончики особенные, чтоб отличать одних солдат будущего от других из этого же будущего. Погончики эти отличались по цвету и мне достались черные, что как бы намекало, что в авиацию мне уже не попасть. В общем стали мы привыкать к армейской жизни. Подъем, построение, пожрали, побегали, поучились, в перерывах подрочили, пожрали, побегали, отбой. Вот такие суровые будни. Так как база была для умственно одаренных красноармейцев, нам не оставалось ничего, кроме как соответствовать этому высокому званию. И мы соответствовали. Пьяной дракой со стрельбой в воздух отметив наш выпускной. А до этого два месяца курили траву и занимались армейским онанизмом – маршировали невпопад, пытались изобразить на плацу что то похожее на букву пэ, постигали внутренности доверенных в наши кривые руки автоматов и строили глазки нашим красоткам-сержанткам.
  Естественно такая опасная служба многим пришлась не по душе. Наркоман Борис, например, был против. Он приехал из Кишинева, где с детства глотал метамфетамин и принимал еще много разных витаминов. Глаза его немного косили и он всегда смотрел из под своих тонких очков, закинув голову назад. Способ протеста он выбрал довольно странный. Сначала просто е**л всем мозги, читал сержанткам рэп и всячески показывал свое несоответствие армейской жизни. Но так как это влияло только на то, что его не отпускали из армии домой на выходные, то он решил  действовать более, как ему казалось, хитро. Перед одним из отбоев, во время проверки солдатских вещей, а попросту говоря шмона, у него, к изумлению офицеров и сержантов, в сумке была обнаружена книга. Книга называлась «Майн кайф» известного писателя Шитлера. Но и это не возымело должного действия, хотя и добавило Борису популярности. И когда мы пошли на первые в нашей жизни стрельбы,  то автомат, так же как и пострелять, ему не дали. На что Борис, выйдя из строя, махая руками и танцуя, прочитал фристайл рэп, выразив таким образом в искусстве свое пацифистское отношение к службе.
  Ну а потом нас распредели кого куда. Кого в подводники, кого в надводники, кого посадили чтобы не выебывался. Я с моими товарищами решил попроситься в горячую точку. "Пустите нас пожалуйста в какую-нибудь жопу", - писали мы письмо турецкому главнокомандующему и наше письмо не осталось незамеченным. Тут надо отметить, что и события на мировой арене развивались стремительно. Именно в день нашего призыва, группа коварных чуркистанцев, сев на самолеты, врезалась на них в два дома в Пендостане.  Назревала Третья, а за ней и Четвертая Мировая Война. Мы, почувствовав этот запах Гарри, может быть и Поцера, решили попроситься в самую жаркую жопу войны, так как снаряд в одну дырку дважды не попадает. И нас направили служить в спецназ.
  Так мы оказались на суперзасекреченной базе спецназа, на глубине ниже уровня мирового океана. Турецкий главнокомандующий сдержал слово офицера. Предназначение у спецназа было простое, тут я немного приоткрою военную тайну. Как только начинается война, наш спецназ первым забрасывают в тыл врага, где наша цель – умереть любой ценой. Но чтобы выполнить такую нелегкую задачу, нужно было много тренироваться. Тренировки были изматывающие. Кровь, пот, говно и слезы. Даже сейчас, вспоминая эти дни, я плачу. Психологическая травма от общения с моими сослуживцами никогда не пройдет и останется рубцом на залупе. Кто были эти люди, для меня до сих пор загадка.
  Дима Картон был под два метра ростом, худой и жилистый, похож на боксера-наркомана. Не знаю как насчет боксера, а наркоман он был еще тот. Знаете этих людей с железными легкими ? Когда Дима всасывал в себя бонг, то казалось, что он сейчас и одеяло с верхней кровати втянет. Картон менял бензин с базы на коноплю из городка поблизости. Две канистры за пакет. Бизнес процветал.
   Толик вонял и был жирным ублюдком, с паяльником в одной руке и какой-нибудь жрачкой в другой. Его прошлое было каким-то тесным образом связано с микросхемами и едой. В свободное от военных тягот время, он паял какие-то диоды и резисторы в единое целое, видимо пытаясь сделать машину времени, чтобы в прошлом убить самого себя или изобрести какое-нибудь оружие массового уничтожения. В итоге спаял электро-удочку, предлагал заняться браконьерством и сдавать рыбу в рестораны. Очень заманчиво. В общем дни бежали и прибежали наконец то к настоящему заданию для решительных и мужественных спецназовцев. Разгорелся вечно тлеющий гваделупско-палестинский конфликт. И нас сразу же послали с важным заданием – уничтожить столицу Палестины – Раму-маму.
  Рама-мама – настоящая столица, это было видно сразу, как только мы подъехали к ее окраинам. Ослы, козлы, грязь. Много зеленых башенок, откуда все время кто-то выл, мешая спать. И много много палестинских высотных зданий, трехэтажных. Город решено было брать штурмом, захватив главаря по имени Высер Трататат. Что и произошло в ближайшие дни. И наш спецназ благополучно засел во дворце Высера, а его увезли в неизвестном направлении, где стали пытать или расстреливать. Что обычно и делают со всеми диктаторами. Ну а мы благополучно продолжили воевать в самом сердце Рамы-мамы. И как у всех воинов 21-22го веков, у нас стали появляться трофеи. Дима Картон сп**дил пистолет, Толик открутил от компьютеров жесткие диски, а от винтовки штык-нож. У меня был флаг Палестины, берет с кокардой и фотография из кабинета Высера Трататата, где он был запечатлен со школьниками. Без педофилии, просто со школьниками. Все это мы бережно хранили у себя, пока у нас это все не конфисковали. Кроме Диминого пистолета. Его он продал потом каким-то бандитам-рэкетирам, а может спи**дел нам. Да и Толик смог провернуть аферу с бронежилетами. Ему достались трофейные неучтенные бронежилеты, в большом количестве. Их он продал охранной фирме. Оставляли мы Раму-маму разрушенной и разграбленной, вобщем как всегда на любой войне. После этого были еще многие и многие победы нашего славного отряда, но о них я умолчу, они очень секретны. Достаточно мне будет только начать описывать, как мне сзади в затылок выстрелят из пистолета с глушителем. Когда-нибудь я конечно расскажу о них, предварительно уехав в джунгли какого-нибудь острова в Тайланде, а пока что пусть мир живет без потрясений и войн. Коль а кавод ле Цахаль.