Стоны по вчерашнему

Симпатичные и очень умные люди подвизаются на российском телевидении. К примеру, на пятом канале, что вещает из Петербурга. Особенная стать у «Открытой студии», где, якобы, всегда прямой эфир и где, якобы,  всегда открытые разговоры о самом насущном. В качестве образца возьму эфир за 17 ноября 2011 года.

Итак,  «Открытая студия» и ведущая Ника Стрижак. 
Та самая, кстати говоря, Ника Стрижак, которая зажглась яркой звездой на подмостках петербургской журналистики в девяностые годы прошлого века. Своей популярностью она обязана… Нет-нет, не острым разоблачительным публицистическим выступлениям по адресу большевистской номенклатуры, не своим либеральным взглядам и даже не беготне по митингам. А чему же тогда? Да проведенному конкурсу красоты среди пишущей шатии-братии, где заняла королевский престол. Определенного сорта господа ее заметили, положили глаз и стали настойчиво двигать в телеэкран. Тупая, но смазливенькая рожица с хорошенькими формами так и замелькала, так и замелькала. Поначалу ее имели удовольствие лицезреть лишь петербуржцы, а после и все россияне, среди которых был и автор сих строк. Для очаровашки тогда даже специальную программу на телевидении придумали, название которой соответствующее, красноречивое – «НАОБУМ».

Впрочем, не стану вспоминать старое, а вернусь-ка в сегодняшний все-таки день.

Стало быть, студия, Ника Стрижак, само собой, - налицо группа экспертов во всякой области человеческой деятельности.

Короче говоря, всё как обычно. Даже тема обсуждения та, которая волнует нынешний советский народ, прежде всего присутствующих в студии. Вопрос, поставленный нынче на обсуждение, незамысловат: хотели бы они, то есть советские люди, вернуться назад, то есть  в СССР? С первых минут телевизионного эфира становится понятно: хотят, все очень хотят! Ника Стрижак, которую  в советское время (с ее интеллектуальным багажом и поразительным косноязычием) и на порог телевизионной студии не пустили бы) – также. Кому-кому, но ей-то уж, объективно говоря, никак не следовало бы стремиться во вчерашний день, так как ей во вчерашней журналистике место нашлось бы, в лучшем случае, в самой захудалой многотиражке. Потому что во вчерашней журналистике мало было иметь соответствующие телесные пропорции и смазливое лицо, а надлежало обладать еще и  кое-какими творческими способностями. Подобные ей находили себя сразу, но не в журналистике, а в наложницах у партийно-комсомольского начальства.

И, тем не менее, Ника Стрижак мечтает о жизни в СССР, ностальгируя по тем временам со слезами на глазах. Мне показалось, что она перепутала студию с театральными подмостками, где актеры вынуждены играть те роли, которые им написаны автором постановки.
Эфир, повторяю, был полон ностальгией по недавнему прошлому. И плача вспоминали те времена не только Ника Стрижак и ей подобные, а  почти все эксперты и все, если верить тому, что выдавалось в эфир, телезрители. Шоу получилось на славу. Главное – в духе времени.

Господин Семаго, эксперт, отринув всякие сомнения, восклицает:

- Хочу вернуться в СССР и жить в нем!

Я выношу за скобки эмоции господина Семаго (еще тот артист), ибо дело тут не в них.

Своим восклицанием он пробудил во мне банальнейший вопрос: почему бы ему светлые и гуманистические нравы и принципы советской власти, в самом деле, не укоренить в собственных фирмах? Кто мешает капиталисту Семаго установить доход себе и своим рабам, то есть тем, кто создает ему гигантскую прибавочную стоимость, равный, жилищные условия создать те же, что и у него, предоставить возможность отдыхать, на тех же лазурных берегах, что и он сам? Никто и ни что не мешает, но господин Семаго лишь говорит, но ничего не делает для счастья народа, хуже того, нещадно эксплуатируя своих подданных, на них наживается.

Боже, до чего ж огромна дистанция между словом и делом у нынешних мечтателей-говорунов!

Итак, Семаго, убежденный большевик-ленинец (на словах, конечно, а на деле, выражаясь на сленге его же соратников,  – «кровопийца, эксплуататор трудового народа»), готов хоть сейчас вернуться в светлое прошлое. С ним все понятно. И в его позиции нет ничего странного. Ну, разве что кроме его нежелания построить коммунизм в его отдельно взятой корпорации.

А вот заявление господина Станкевича, еще одного эксперта в «Открытой студии», не могло не удивить. Почему? Чтобы ответить на этот вопрос, надо сначала напомнить «кто есть мистер Станкевич», так как многие люди стали о нем забывать.

На закате перестройки, когда Советский Союз неизбежно катился в пропасть, в советском обществе родилось общественное движение «Демократический выбор России», вобрав в себя немало светлых умов – от академика Сахарова и юриста Собчака  до Гавриила Попова, Галины Старовойтовой и прочих либерально настроенных советских товарищей. Среди них нельзя было не заметить суетливого московского аспиранта Станкевича. Он, то есть Станкевич, решительно был против советской власти, в первую очередь, громче всего требовал положить конец всевластию КПСС. Народные массы поняли Станкевича так, что жизнь в Советском Союзе (как в политическом, так и экономическом ракурсах) ему не мила; трудящиеся, а заодно с ними и Станкевич, мечтают о более счастливом общественно-политическом строе. Массы прониклись и поверили глашатаю новой жизни.

Потом, когда либералы победили и пришли к власти, у одного из рулей властной верхушки оказался и Станкевич. Однако вскоре же стало понятно: Станкевич умеет краснобайствовать и выкрикивать лозунги, а вот, как рулевой, не годен ни к черту. Новая жизнь постепенно оттеснила его на задворки истории. Станкевич попритих, хотя по-прежнему ходил в либеральных одеждах и продолжал (уже не столь яростно) хаять советскую жизнь. В конце концов, недавнего отчаянного либерала общество стало забывать.

В этом году о нем вспомнили, стали приглашать в телевизионные студии, приглашать в качестве эксперта по советским порядкам. Так что, обсуждая тему возврата в СССР, его, то есть Станкевича, не могли обойти стороной. И правильно сделали. Заявления Станкевича умилили многих телезрителей, а телеведущую Нику Стрижак в первую очередь.
Станкевич говорит:

- У нас, - под местоимением «нас» он имеет в виду себя лично и весь советский народ, - была дружба…

От себя воскликну: и какая ведь дружба! Чего стоят массовые истинно дружеские изгнания-переселения чеченцев, ингушей, турок с земель, где они жили веками? А разве не показатель братской любви и дружбы устроенная резня между чеченцами и ингушами в Грозном задолго до перестройки?

Станкевич говорит:

- У нас была гуманная атмосфера…

Опять-таки от себя добавлю: гуманизм пёр изо всех советских щелей. Чем, если не гуманизмом, были продиктованы массовые репрессии, которым подверглись десятки миллионов советских людей? Разве не благодаря советскому гуманизму произошли массовые народные волнения, сопровождаемые кровью, в столице Казахстана Алма-Ата, Тбилиси, Сумгаите, Нагорном Карабахе, Новочеркасске, Прибалтике? Действительно, гуманно то общество, в котором половина сидело, а другая половина сажала или ждала, когда и ее посадят.
Совершенно очевидно, что вчерашний товарищ, а нынешний господин Станкевич сгорает от желания вернуться в СССР.

Вот такие наши либералы и их ценности.

Возвращаюсь к личности красного капиталиста Семаго. Умно глядя телезрителям в глаза, он изрёк нечто глубокомысленное. Он сказал:

- Справедливость может быть счастливой и несчастливой.

Если я его правильно понял, то получается так: его справедливость по отношению к рабам своим, гнущим спины за гроши, является счастливой, а вот у других капиталистов всё наоборот, то есть справедливость несчастливая: его поданные благоденствуют, а у других прозябают в нищете.

Один из экспертов в студии решил осторожно подколоть красного капиталиста.

- Давайте, - сказал он, - отнимем у богатых и раздадим бедным.
Реакция Семаго последовала незамедлительно и оказалась весьма эмоциональной. Он гневно воскликнул:

- Нет, дело не в этом!

Ага, значит, не в этом! А в чем же, господин Семаго? Ты хочешь жить в СССР? Если так, то принимай правила игры тогдашней жизни, в которой не было и не может быть места капиталистам, даже, если они не белые, а красные.

Поразительные убеждения у Семаго: проповедуя коммунизм, он не хочет расставаться с неправедно нажитым, то есть награбленным в результате эксплуатации человека человеком.
Вот такие в России сторонники коммунистической идеи. Впрочем, правые, то есть либералы, ничуть не страннее. Вот такая честная тележурналистика на открытом и либеральном телевидении.

Обыватель кушает сию пропагандистскую стряпню, ахает и охает по адресу смело высказываемых актуальных мыслей, напитавшись хорошенько, этими мыслями, начинают искренне верить, что тогда, в СССР была жизнь, настоящая свобода и подлинный гуманизм. Из этого я уже делаю свой вывод: правильно поступает вождь партии и народа, скатываясь влево да влево, туда, где такое замечательное прошлое, где вождей всех поголовно обожали, на них молились, их славили и воспевали.

ЕКАТЕРИНБУРГ, ноябрь 2011.