Евгений FreeOne. Один за всех

Огромная черная дверь в фотостудию-мастерскую Евгения FreeOne’а в здании издательства «Молодая гвардия» похожа на вход в Ад! У меня даже мурашки бегут по коже, когда я нажимаю на кнопку звонка. Но внутри в антураже страшной кибер-панковской сказки меня ждет уютный хозяин с чашкой согревающего чая и вкусными конфетами.
Мы уже знакомы – первый раз я брала интервью у Евгения  как у признанного мастера боди-арта в 2008-ом году накануне мирового финансового кризиса. Сейчас в двух словах, кто такой FreeOne, не скажешь. Стилист? Фотограф? Декоратор? Чтобы не зависеть от других, часто некомпетентных и нечистоплотных, игроков на рынке визуализации, он научился делать все. Мы разговариваем о том, что в Москве не важно образование, важно знание, не обязательно тусить, обязательно креативить.
Моему собеседнику 33 года, рисует он восемь лет, в столице живет пять. Переехал сюда ради девушки-модели, с которой познакомился на Photosight’е, они вместе до сих пор. На коленях Евгения, как любимый котенок, лежит айпад, у айпада в «животе» около 40 еще нигде не опубликованных фотосетов, хозяину некогда закинуть их на сайты. В приоритете на сегодняшний день: роспись танцевальных костюмов, создание бутафорского оружия, мобильные декорации-трансформеры, сопровождение съемок. Профайл на Fashionbank’е лаконичный и жесткий: «Если вместо просмотра портфолио вы ищите список регалий, общий язык мы не найдем. В чужое творчество время и деньги не вкладываю. Только масштабные проекты. Уровень вашей звездности не играет роли. Если вы сорвали съемку, без извинений и предупреждений, на этом наше общение закончилось».

- Как я поняла, мировой кризис способствовал некой удачной перестройке в твоем сознании, а значит в работе и творчестве?
- Боди-арт - это «жир». Когда в обществе много денег, у людей всего в избытке, они начинают понтить и заказывать на выставки и корпоративы голых раскрашенных девочек. Начался кризис, и боди-арт надолго исчез. Люди, которые этим зарабатывали деньги, собирались и уезжали на Урал, в Казахстан – обратно домой. Потому что Москва уже не давала заработать, а сосала заработанное. Уже два года я снимаю только сам, никаких больше глянцевых фотографов, чужих фотостудий. Ни к чему хорошему эти контакты не привели, но дали бесценный опыт. 
- То есть ты со всеми разругался?
- Нет. Это бессмысленно – открыто ругаться с людьми, когда отношения себя исчерпали. Теперь я просто стабильно отказываю ребятам, чье неадекватное поведение вынудило меня арендовать свое помещение, купить свой свет, свои фотокамеры. И слава богу, что так произошло! Теперь некоторые наши «гуру» фотографии регулярно появляются на горизонте с яростным желанием снова «дружить». Им прямо очень хочется сюда пробраться.
- Зачем?
- Хотят получить декорации, реквизит. Мы непрошенных гостей не ждем, студия для съемок не сдается.
- То есть это мастерская художника?
- Да, плюс шоурум. Нам здесь очень удобно, потому что есть грузовые лифты. Можно поднять нескольких мотоциклов, например.
- Мне кажется, ну, какие наши фотографы – гуру? Российский глянец все еще – прямое отражение западного.
- Зайди на Photosight, там полно звезд.
- Я как раз все не найду времени разобраться, где кнопка, чтобы мне больше не присылали «лучшие фотографии недели». У меня каждый раз культурный шок.
- Там есть кнопка «Удалить профайл».
- А публикации в глянцевых журналах тебя не интересуют?
- Попасть в глянцевый журнал можно. Но либо ты попадаешь туда бесплатно, не получая гонорар за съемку, а мне это не интересно. Либо нужно быть с этой тусовки «одной крови» - это знакомство с главным редактором, лояльность по отношению к определенным людям. Но глянец ничего особенного не дает – разве что потешить свое самолюбие. Когда всплывает вся грязь, задаешь себе вопрос: «Зачем?» Для меня такие «дружбы» сейчас были бы шагом назад. Всегда ведь играет роль, кто к кому пришел первым. Одно дело, когда мне позвонили, и я решаю. И совсем другое дело, когда ты приходишь: «Возьмите меня, пожалуйста».
- И как тогда узнавать про хороших мастеров вроде тебя?
- По-честному, я думаю, что такие люди сидят по своим мастерским. Я могу новый материал в жж каждый день на протяжении года показывать - столько сделано проектов. Например, картинки с дико востребованным сегодня бутафорским оружием «болтались» на всех ролевых ресурсах в Рунете. И это было никому не нужно, пока конкретного заказчика не привели ко мне буквально за руку. Он эти «мечи» вживую пощупал, и пошли серийные заказы. Лучше всего работает сарафанное радио. Наши самые лучшие заказчики – те, которые пришли к нам сами, я стараюсь никого не искать. Нет такого, чтобы мы брали любые заказы, гонялись за деньгами. Это свойственно периоду, когда ты только приехал в Москву и тебе нужно срочно пустить корни. Так как мы работаем в нескольких сегментах, мы можем спокойно выбирать. Из пяти человек, которые к нам обратились, поработаем с одним, зато без негатива. Если ты позиционируешь себя как хэдлайнер в какой-то области, ты не должен работать на утренниках.
- Знакомый арт-фотограф мне тоже говорил: «Я не буду снимать свадьбы даже в кризис».
- Мы тоже не будем снимать свадьбы, но мы отлично продаем декорации для свадеб.
- Ты хочешь совсем перейти на декорации?
- Во-первых, мы практически единственные в этом сегменте. У нас еще не Мосфильм, но уже и не фотостудия. Фотоаппарат сегодня уже не фотоаппарат, но еще и не кинокамера. Полупрофессиональное видео сейчас очень активно развивается, и мы очень хорошо вписываемся. По-честному, я даже не всегда знаю, для чего люди арендуют модули – приехали ребята-металлисты, забрали, через 10 часов вернули. Мы планируем расширить студию и привлекать режиссеров, операторов.
- Плюс ваших мобильных локаций в том, что они разборные?
- Да, в этом  вся фишка! Что огромную «стену» можно засунуть в маленькую машинку. С ней можно выехать за город, поставить в степи. Или за несколько часов изменить дачу до неузнаваемости. До нас этим просто никто не занимался! И, по-моему, никто и не хочет.
- Почему?
- Слишком трудоемкое направление. Если я открою стеллажи, ты увидишь там несколько сотен банок краски. Я же не только аэрографом работаю. На первом месте у меня аэрограф, на втором – фотоаппарат, на третьем – газовая горелка. Это открытое пламя, может все сгореть просто. И это все очень ядовито. Можно и надышаться, и обжечься.
- Даже не показывай, мне уже страшно! Тебе нужно с Rammstein скооперироваться. И ты все сам изучаешь, тебе это все интересно?
- Так выхода нет. Есть конторы, которые пытаются нас копировать, но у них очень плохо получается. Если какой-то процедуре нужно уделить 10 часов, а они тратят 30 минут, естественно, получается дешевка. Так что пока все сливки получаем мы. Потому что мы лучше, быстрее, эффектнее.
- Твой ник FreeOne я всегда читала как Свободный + Один. Самодостаточность – это была твоя цель?
- На самом деле, ник прилип ко мне совершенно случайно. Но, как ни странно, определил все, что я делаю до сих пор. Я родился 31 числа - three+one.

Мощное на вид оружие может быть сделано из одноразовой посуды, готическая локация – из мешков для мусора. Китайские маски, дешевая обувь Centro, побрякушки из гостиницы «Севастополь» превращаются в «произведения искусства на раз» иногда прямо в процессе съемок. Когда Евгений говорит «мы» – это не мания величия. Кроме собственной студии,  у него появилась команда проверенных единомышленников. В которую входит и подруга Светлана Абзалова, постановщик съемок, преподаватель искусства позирования. По-человечески это очень подкупает, что, не смотря на талант и фильтрацию, FreeOne не зациклен на своем Я.

- О, какой легкий топор! Даже я смогу Конана-варвара изобразить!
- Девушки, которые пять дней работали с таким на выставке «Игромир», это очень оценили. Потому что им не пришлось ходить с железякой весом 60 кг. Этой штуковиной можно спокойно махать перед людьми. А, если бутафорское оружие из металла случайно попадет кому-то в голову, последствия могут быть очень тяжелыми.
- Ты не хочешь сделать свою линию украшений?
- Нет. То, что мы делаем для съемок, может быть сделано просто из термоклея! А большинство декораций - это всего лишь красиво размазанный по стенам мусор.
- Друзья у тебя тоже все творческие личности?
- Из кардинально других областей. Не фотографы, не дизайнеры, не визажисты. В Москве в том направлении, в котором ты работаешь, не бывает друзей. Есть люди, которые присутствуют рядом, пока ты на гребне и выдаешь некий эксклюзивный материал. Как только все закончится, эти «друзья» найдут других «друзей». Всё всегда в этой жизни спотыкается о конфликт интересов. А у людей, например, в фэшн-индустрии конфликт интересов возникает постоянно.
- Борьба за заказчика?
- Не обязательно. Например, ты берешь на проект визажиста. На первом проекте он отработал хорошо, на втором тоже хорошо, на третьем чуть похуже, на четвертый опоздал, на пятый вообще расслабился: опоздал очень сильно и сделал шлак. И ты берешь другого визажиста. И все, ваша дружба закончилась: «Как ты мог?!»
- Ты рассказываешь про детский сад какой-то…
- Этот детский сад и есть наша российская фэшн-индустрия, которой по сути нет. Большинство проблем-то от этого: люди начинают «дружить» вместо того, чтобы работать. Поэтому мы стараемся не дружить с теми, с кем мы работаем. Когда ты не «дружишь» с человеком, а время от времени нанимаешь на проекты, у него в мозгу формируется  здоровое чувство благодарности. Как говорят, хочешь потерять друга – дай ему в долг. А хочешь потерять работника – начни с ним дружить. Ааэромакияж позволяет мне практически не привлекать визажистов к проектам. Я могу закатать лицо тональником, прорисовать скулы за 10 минут, зачем мне визажист? Плюс по качеству нанесения тональника ни один визажист с кисточкой не сравнится с аэрографом, потому что здесь напыление в микронах, а там размазывание по лицу.
- В твоем жж все внимание на себя перетягивает боди-арт с черепами, костями, глазами, как будто глядящими из разверстого живота модели. Жесть, ночной кошмар, страшная сказка. Что творится у тебя в голове?
- Просто это был достаточно жесткий период моей жизни. Он закончился, и сейчас, пожалуйста, аэромакияж, воздушные девушки. То, что в жж, отстает от реальности примерно на год. Потому что основное портфолио – это сейчас не жж и вообще не Интернет. Покупка айпада окупилась в первый же день. Мы поехали за город смотреть павильон для съемок клипа «Кали». Первоначальный заказ был достаточно скромный. Когда ребята посмотрели то, что лежит в моем айпаде, бюджет вырос до 80 тысяч.
- Да, на Ад больше не похоже. То есть у тебя сейчас легкий период в жизни?
- Я просто успокоился, мне больше не надо никому ничего доказывать. У меня больше нет депрессии. Потому что всегда есть работа и деньги. Я себя очень комфортно чувствую и стараюсь не подпускать близко людей, которые провоцируют на какой-то жесткач. Если по улице идет неконтролируемый пьяный человек, его лучше обойти. Ты же не пойдешь с ним обниматься, разговаривать о жизни?
- Какое у тебя образование?
- Никакого. Школа.
- Вау! Но я не уверена, что мы можем об этом написать.
- Почему? Недавно у меня был разговор с одним модельером, с которым мы две недели разрисовывали его платья. Я ему говорю: «Знаешь, меня иногда напрягает, что у меня нет высшего образования, мне кажется, мне его не хватает». А он сказал такую вещь: «А, может, это и хорошо, что у тебя его нет». И дальше он мне объяснил, что, по его мнению, высшее образование – это некий алгоритм, который человеку, не имеющему способности, позволяет подняться на уровень, где он будет присутствовать среднекомпетентно. Знаешь такое слово: «среднекомпетентно»? Очень популярное слово в последнее время. Человеку, у которого есть творческие способности, образование ставит очень жесткие рамки, которые не дают ему развиваться. Люди сами рассказывают: «Когда мы пришли в ВУЗ, на первом курсе мы все рисовали по-разному, у всех был свой самобытный рисунок. Через пять лет, когда мы получили дипломы, все стали рисовать одинаково. Любого из нас можно уволить и заменить другим. Только два человека сохранили свой стиль».
- И теперь тебе интересно передавать знания другим? Они же будущие конкуренты.
- Ученики – это эмоциональный бодряк. Когда я работаю с учениками, я могу себе позволить эксперименты, которые не могу себе позволить на коммерческих проектах. И плата символическая – сейчас будет 30-40 тысяч за пять занятий, было 20-30.
- Ты не проводишь групповые мастер-классы с кем угодно, у кого есть деньги. Довольно необычная стратегия. Почему?
- Я не люблю хамов, с гонором, зацикленных на себе - такие пусть учатся сами. Есть люди, просто неприятные в общении. И зачем подписываться  на пять дней обучения и насиловать свой мозг? В прошлом году из десяти желающих я взял только двух девочек. У нас огромный уникальный набор инструментов – в процессе обучения все это можно попробовать. Мы помогаем приобрести собственное оборудование. Девочке не нужно перебирать кучу инструментов, она не потратит на это бездну времени и денег. В итоге мои ученицы экономят больше, чем платят за обучение. Просто изменив качество инструментов, можно профессионально подняться на ступень выше.
- А почему одни девочки?
- Потому что большинство визажистов или девушки, или геи. Мужской контингент до меня не доходит, даже не пишут. Я думаю, многие люди присутствуют в фэшн-индустрии, потому что им «прикольно». Девчонки, которые ко мне приходят, давно и серьезно зарабатывают реальные деньги. Работа в команде на коммерческом заказе  – это не место для самовыражения. Здесь нужно держаться рамок техзадания и понимать, что на одном тебе свет клином не сошелся.
- Такими темпами девчонки захватят мир! Мир моды, по крайней мере.
- Все может быть.

Москва, для журнала LeCadeau