Побег. Часть 1. Пробуждение

Я открываю глаза –
Белеет предо мной потолок.
Ты думаешь, что я
Не помню ничего. Идиот.

Странный звук. Напоминает писк. Сначала еле заметный, а потом невыносимый. Он разрывает мне голову. Я не могу больше терпеть. Я открываю глаза. Белый свет ослепляет. Глазам больно. Я закрываю глаза. Пытаюсь понять, в каком положении находится мое тело. Я лежу на чем-то твердом. На мне лишь свободная туника. Пытаюсь пошевелить пальцами рук и ног. Радует, что они на месте. Шевелю рукой. Чувствую какие-то провода, протянутые вдоль всей руки. Чувствую иголку, вставленную  в вену. Я в больнице? Как я здесь очутилась?
Помню парк, помню зеленую листву. Я гуляла по парковой аллее. Вдруг что-то воткнулось мне в шею, и темнота окутала меня.  А что было до этого? Картины моего детства всплыли предо мной. Детский сад. Начальная школа. Средняя школа. Старшие классы. Выпускной.  Все как на ладони. Обычная жизнь не совсем обычного человека.
Я выросла в приемной семье. Мне было лет пять, когда меня удочерили. Из более далекого прошлого я не помню ничего. Только страх, боль, люди в белых халатах. С тех пор у меня появилась паническая боязнь больниц. Самих врачей я не особо боялась, если они приходили к нам домой, и на них не было белых халатов. Поначалу я считала себя обычным ребенком. Пока мне не исполнилось 13.
Через месяц после своего дня рождения я пошла на физкультуру. Мы сдавали зачет, километр. Самая сложная для меня дистанция. Раньше я прибегала где-то в середине, чуть ли не последней. А сейчас меня никто не догонит. Я стала сильнее, быстрее, внимательнее. Любой материал в школе я усваивала с поразительной легкостью. Мне завидовали. Постепенно зависть переросла в ненависть. К одиннадцатому классу у меня не осталось друзей. Вернувшись с выпускного домой, я увидела приоткрытую дверь в свою квартиру. С того дня у меня никого не осталось. Мне никто не поможет. Мне нечего терять.
Убедившись, что я помню все, я еще раз открыла глаза. Свет был не таким ослепляющим. Надо мной белел потолок. Так хочется сделать глубокий вдох. Я вздохнула всей грудью, но воздух отказывался выходить обратно. Похоже, я не особо могу контролировать свое тело. В конце концов, мне удалось выдохнуть. Дыхание стало частым и неровным. Я слегка постанывала на выдохе: голова слегка кружилась, все тело внезапно начало ломить. Я услышала звук открывающейся двери.
- Очнулась, - с некоторым облегчением сказал приятный мужской голос. -  Позовите доктора Эвила! – крикнул он. Доктор? Это плохо.
Я почувствовала, как из моей вены вынимают иглу. Хорошо. Затем от меня отлепили еще несколько датчиков. Еще лучше. Надо мной склонилось лицо: мужчина лет тридцати-тридцати пяти, в прямоугольных очках с толстой черной оправой, он наверняка хороший семьянин и преуспевает на работе. Он улыбался, гладя на меня. Я слышу приближающиеся шаги. Надо мной нависло еще одно лицо: мужчина, лет сорок пять-пятьдесят, слегка лысеющий, с широким лбом, он наверняка умный и жестокий, готов на все ради науки, его глаза источали холод.   
- Как у нас дела? – с притворной доброжелательностью спросил он. Я не отвечала, да я и не могла.
Мое дыхание до сих пор было неровным. Я закрыла глаза и сосредоточилась на нем. Через некоторое время я смогла дышать ровно.
- Молодец, - похвалил меня доктор в очках. – Ровное дыхание залог успеха, - я открыла глаза и уставилась на него. Он смотрел на меня с такой искренностью, добром. – Ты ведь понимаешь, о чем я говорю?
Что за глупый вопрос? Конечно я понимаю. Но мне не нравится тон, каким он это сказал, будто я вообще не в состоянии что-либо понимать, будто я сошла с ума. Мое лицо приняло выражение непонимания. Очкастый немного расстроился и тяжело вздохнул. Не знаю почему, но мне не хочется его огорчать. Я попыталась кивнуть. Получилось не так, как я хотела – несколько коротких нервных кивков. Но его лицо не изменилось. Нужно попробовать что-нибудь сказать.
- Д-д-а… да... да, – с речью у меня были серьезные проблемы, но это должно пройти. Улыбка озарило лицо доброго доктора.
 - Замечательно. Я доктор Гуд, - он ткнул пальцем в свою грудь.
- Г-гуд… Гуд, - попыталась повторить я.
- Хорошо, - его улыбка стала еще шире. Я тоже попыталась улыбнуться, но получилось как-то нервно, неровно.  – А как тебя зовут? Ты помнишь свое имя? – с надеждой спросил он. Я задумалась. Если они считали, что я не смогу говорить, то, что они думали о моей памяти?
- Это бесполезно, Гуд, после той дозы, что мы ей дали, любой не то, что свое имя, речь позабудет, - донеслось из угла от холодноглазого.
- Доктор Эвил, мы должны быть уверены, - с непривычной для меня серьезностью и холодом сказал Гуд. Затем его лицо вновь озарила улыбка. – Сможешь сесть?
Я слегка приподнялась на локтях, но они предательски дрожали, и я рухнула обратно. Через минуту, не без помощи Гуда я смогла сесть. Я была права: на мне была просторная белая туника. Я лежала на кушетке, по бокам стояли дисплеи, на которых отображался мой пульс, давление и еще, черт знает, что. Комната была небольшой, где-то четыре на четыре метра. Справа в углу была дверь. Все вокруг было белым. Гуд и Эвил были в снежно-белых халатах. Я обняла саму себя – было прохладно, и отчего-то посасывало под ложечкой.