7 кг винограда!

Что такое счастье? Ну, не счастье – а большая радость, ну пусть - даже если и не столь уж большая, но в наслаждение желанного вкуса - искренней радости. Вы не поверите, но - это 7 кг винограда! Конечно же, не поверите, и возможно даже будете правы. У каждого свой подход к пониманию и счастья и радости. А для меня это именно так - 7 кг южного винограда - и безграничное вкусовое ощущение... по-детски лучезарного... счастья!

Виноград! Я вижу его тугие, сочные гроздья. Тянусь к ним. Тянусь, протягивая руки… И не дотягиваюсь. Никак не могу коснуться этой, соблазнительной – сочной прохлады. Солнце! Нещадно палящее солнце. Оно буквально сжигает меня и снаружи и изнутри. Так жжется полыхающий огонь гигантской печной топки или открытого зева камина. Я горю и брежу. Брежу этим видением. И еле слышно, жалобно, умоляюще - прошу:
-Бабушка, купи мне 7 киллограммов винограда. Купи... семь... винограда... пожалуйста.
-Тише, милая. Тише, родная. Я куплю тебе, обязательно куплю, как только можно будет. Как только ты поправишься.

Все это она говорит, склоняясь надо мной раз за разом. И осторожно смачивает мне губы. Пить, даже из крохотной детской кружки, мне недостает сил. У меня запредельно-высокая температура. Это корь, отягощенная из-за отсутствия прививки. А на улице гагринская жара! И, хоть, во флигеле – где нас поселили на время отпуска – домашний комфорт, уют и прохлада… я не ощущаю ни того, ни другого, ни третьего. Мне грезится густая и зеленая виноградная поросль. И прохлада манит куда-то внутрь её, туда – где до земли, свисают тугие виноградные кисти. Но, мне никак не дотянуться до них. Они рядом. Они повсюду. Но, силы выжжены безжалостным солнцем. И я тянусь. Тянусь. Тянусь и не дотягиваюсь до этих призывно-сочных, таких желанных – крупных виноградин. И я проваливаюсь в тяжелое долгое забытье...

Что было дальше, не знаю, не помню. Все остальное - это уже после, по рассказам бабушки и деда.  Болела скоротечно и тяжело, а лечить-то особо и нечем было. Черноморские Гагры 1962 года. Наверное, этим сказано все или многое, особенно тем – кто знает и помнит эти года, и места, как и многое другое – иной нашей, советской жизни, в которой чего только не было – и хорошего, и не очень, и даже немало плохого – в дефиците самого насущного порой…

Старое фото. Внутренний дворик перед нашим временным, гостеприимным приморским пристанищем. Табурет. Тарелка. Виноград! И я, несказанно счастливая, уплетаю эти самые 7 кг - желанного (моего!) винограда. Я так рада, что почти не замечаю – ничего и никого вокруг. И даже, как многозначительно улыбаются бабушка с дедом. И как дедушка фотографирует меня…

Только много лет спустя, когда мне уже было 19-ть, и мы с бабушкой пересматривали старые семейные альбомы, вглядевшись в лицо самой себя возраста 6-ти летней девочки, удивилась и несоразмерностью - этих самых, "семи виноградных" кг!
И конечно же, задала бабушке вопрос, действительно ли так и было:
-Неужели я все это и съела тогда, одна?!
-Да что ты, какие 7 кг – ты бы и не съела столько. А если вдруг и съела бы, не думаешь ли – что тебе хорошо бы было после того, как только-только выкарабкалась из тяжкого забытья? На фото первый твой выход вообще на улицу, после такого-то тяжелого состояния. Едва полегчало и тихонечко пошла на поправку, пошла и я на ближайший рынок да и купила то, о чем ты все-время так просила в температурном своем бреду...

И бабушка, посмеиваясь, призналась тогда же, что это всего лишь - 3 кг, а выкушала я и того меньше – что-то порядка килограммового веса. Как  же была я разочарована. А так ведь верила! Как же я верила в эти заветные 7 кг! Что иного в мою голову никогда и не приходило, особенно в те далекие 60-е года, потому и никогда не переспрашивала о том ни деда, ни бабушку.  Иного просто и не могло быть – так мне всегда казалось. Так мне и думалось изначально, в мои безоблачно-доверчивые 6 лет… так думалось и спустя многие годы моей юности. В детском возрасте, как все знают и мерила наши бывают иными. В раннем детстве, кому не случалось такое наблюдать… и деревья могли нам казаться и толще и выше, и дома - широкими да высокими, чем бывало на самом деле. А уж килограмм винограда запросто мог сойти за все - семь. И я понимала это, но и сомневалась одновременно, смешанные чувства копошились внутри моей памяти. А бабушка, добрая моя бабушка, уверяла меня с улыбчивым откровением - в том самом, во что мне так не хотелось поверить тогда. Это сейчас, когда мне уже многим больше, я знаю – так оно и было. Да теперь, спустя многие и многие годы, когда нет уже ни папы, ни  мамы, ни деда, с бабушкой – эта ностальгическая деталь и не столь важна. Я была здорова и счастлива. А что может быть лучше этого, в ласково-солнечные дни Черноморского лета. Я счастлива и сейчас, перебирая старые семейные фото. Сколько доброго света –  заботливой нежности, мудрости и любви наших старших – в каждой такой фотографии. И сегодня, с благодарностью всматриваюсь в неприхотливый сюжет – маленькая девочка ест, да нет же - буквально - поглощает виноград. И она счастлива! И за этим фото – целая история, хоть это и обыденно малая частичка - нашей, моей жизни.

ПОСЛЕСЛОВИЕМ:

А изначала все складывалось так: В летний отпуск семья из бабушки, деда и внучки поехала дальним путешествием через полстраны Советов. Пока ехали железной дорогой из Целинограда (бывш. Акмолинска) в Москву – дорога была привычной и по-дорожному спокойной. А далее из Москвы в Гагры, в соседнем купе нашего поезда постоянно капризничал маленький  ребенок.  Кроха так жалобно и подолгу плакала, что мой дедушка, заподозрил (его или её – теперь уже и не помню) нездоровье и пошел предложить соседям свою врачебную помощь. Значок «Отличника здравоохранения»  и служебные «корочки» всегда бывали при нем. Ведь медицина – это даже не столько его лечебно-диагностическая профессиональность, которой он владел в совершенстве всю свою жизнь, сколько его пожизненное призвание чуткого, доброго, безотказного - врачевателя. Мать ребенка категорически отказалась от осмотра - и в тот момент  и после - до самого конца нашего общего южного  маршрута. Она часто выходила в коридор вагона успокоить плачущего малыша, и  укачивая его на руках, ходила  туда-сюда, мимо нашего купе, дверь которого днем всегда  была открыта. Это после уже, взрослые поняли, что тот ребенок был действительно болен и болен корью. И молодая его мать скрывала это, чтобы не ссадили их с поезда на чужом полустанке, незнакомого места.. И по приезде в Гагры,  в один из  ближайших дней, я и заболела.  А так-как не была еще привита от кори, очень и очень тяжело. У меня была запредельно высокая и долго не спадающая температура. Нужны были срочные уколы, потому как состояние грозило и  большими осложнениями. Дедушка пошел в близлежащую больницу -  и, объясняя сложность нашей ситуации, попросил на время дать ему стерилизатор со шприцем, обещая сразу же все вернуть в целости и сохранности. Врачи отзывчиво посетовали на бедность больницы и дали ему плохонький старый шприц, которым он и делал мне уколы, вплоть до выздоровления.  После он вспоминал, что и остальные больничные шприцы были не лучше. И по возвращении в Целиноград, наш старый добрый Айболит, накупил шприцев и всяко-разного медицинского инструмента, что смог тогда собрать за свои же деньги и отправил в ту самую Гагринскую больницу – в знак благодарности и врачебной солидарности, тем более, что сам воочую видел в каких условиях  работали местные врачи. Завязалась ответная  переписка и знаю, что дед часто приглашался с семьей туда же - на отдых - и в любое время был бы там желанным гостем.  И когда бабушка написала о его кончине в Гагры, в ответ получила не только искреннее соболезнование, но и радушное  приглашение – люди не забыли этого скромного и отзывчивого человека.

Я поделилась воспоминаниями всего лишь маленького эпизодa из личной жизни, где отправной точкой воспоминаний послужило одно непритязательное, домашне-любительское ретро. Маленькая девочка Люда. Табурет. Тарелка с виноградом – в Черноморское лето 1962-го года. И сколько здесь всего, ностальгического, осталось за ч/б немым этим кадром …
22.02.2012

© Copyright: Людмила Солма, 2012





ПРИМЕЧАНИЕ:
В коллаже использованы "виноградные темы" из Интернета,
кроме личного ч/б ретро (это из семейного альбома и его автор мой дед)
авторства же всех остальных - цветных красот, к сожалению не знаю
(простите меня, многоуважаемые фотографы...)