Вариант сознания... ч. 88

               
   Стрекоза  и Муравей
Недавно читал студентам лекцию про  басни Крылова,  которые  неизменно  занимают  почтенное место в школьной программе.  Обнаруживается, что в  разное время  басни  имели  разный резонанс,  разное толкование. Вот, к примеру,  «Стрекоза  и муравей».  В  эпоху пролетарского  гуманизма,  когда   не считалось зазорным  пострелять и поморить  голодом  классовых врагов,  поведение  трудяги-муравья  вызывало всеобщее  одобрение.  А  тунеядка-стрекоза -  пусть  подыхает с голоду, туда  ей  и  дорога! 
В  наше время   поведение  муравья  уже  не  укладывается в  рамки  нормального поведения.  Это  ж  кулак, новый русский, бессердечная  скотина! Да, конечно, всякие  там голубые-наркоманы-спидоносцы заслуживают  порицания,  но ведь  всякая  жизнь  самоценна… Надо помогать  и тем,  кто оступился… Весь мир  занят  благотворительностью и  роняет слезы по  бедным  трансвеститам  и несчастным геям, которых  так несправедливо подвергают гонениям. Потому  суровая мораль   дедушки Крылова сейчас   проблематична,  хотя, возможно,   и   отражает  трудовую  мораль  русских крестьян   конца  18 - начала  19  веков..
Ночью представил  вариант  басни   на современной почве...  Ночная  бабочка  по  кличке  «Стрекоза»  прокололась  и  слетела с колоды. Ищет нового  «спонсора».   С  тоской вспоминает  прежнюю  лафу:  «в  мягких  муравах у  нас  песни,  резвость каждый  час,  так что голову  вскружило…». Приходит к   владельцу  стриптиз-бара  по  кликухе  «Муравей» -  жвалы во все рыло,  малиновый  пиджак,  золотые  печатки  даже  на задних лапках.  «Не  оставь  меня,  кум милый,  дай  ты мне собраться с силой,  и до  вешних только дней  прокорми (тут  она  кокетливо приоткрывает  прозрачные   крылышки)  и  а-ба-грей…».
 Муравей, конечно,  растопырил жвалы. Спрашивает,  что  она умеет  делать. Оказалось,  умеет  петь. «Ах,  ты  пела? -  с  радостью  восклицает  владелец  бара. - Это  дело!.»  Он  предлагает  ей   вакантное  место  танцовщицы:  «Так поди же, попляши!».
                12  декабря 2006

                * * *
                Континент  доброго  разума
Сообщают о кончине  Курта Воннегута,  замечательного писателя. Он сумел соединить  фантастику с  иронией и сарказмом.  Первое, что меня восхитило - «Колыбель для кошки».  Потом  читал и «Утопию-14», и «Бойню № 5», и «Сирены Титана».  У  сына Олега – полное собрание Воннегута на английском  языке. Он думал даже писать  диплом по Воннегуту. Говорят,  Воннегут пытался покончить жизнь самоубийством. Прожил  84 года,  однако.  По облику – типичный   иерусалимский  дворянин,  глаза семитические,  волосы  рыжие и кудрявые.  Ходил в  плаще нараспашку,  как  Иосиф  Бродский.  Много  курил сигарет  без фильтра. Подавал в суд на  табачную компанию   за  то,  что от этих сигарет не помер. Талантливый был человек. Царство ему  небесное.
  Пытаюсь сообразить,  повлиял ли Воннегут на мое мировоззрение. Иронией и скепсисом  не от него ли заразился? Трудно сказать.  Я  слишком  был начитан,  чтобы четко выделить влияние одного источника. Впрочем,  есть ли оно  у меня,  мировоззрение?  Есть  вполне определенные  позиции по тем или иным вопросам,   есть более  или менее системный   взгляд на происходящее,  но того, что можно было бы  назвать «общей теорией поля», у  меня  нет.  Все  должно быть связано в  узел: нравственные понятия, эстетика,  наука,  религия,  экология,  космология -  все. Может,  тоска  по  «общей  идее»  и подвигала   меня  набивать голову и дневники  все новыми и новыми  кучами информации?   
    Впрочем,  ни у кого  из  встреченных мною людей «общей  идеи» я не обнаружил. Много зашоренных людей, особенно в  сфере политики.  Страшное кругом недомыслие. Сознание массы  людей  мифологизировано. Они  настолько  неверно воспринимают события  и  так   переиначивают факты,  что диву даешься,  как они вообще  живут.  Но – живут!  Судя по всему,   правильная,  адекватная   картина  бытия  есть понятие относительное,  не имеющее никакого отношения к  физическому существованию людей.   Да и нет ее вовсе,  этой  «правильной»  картины мира. Всегда виден лишь фрагмент, да и то  в  искаженном виде. Достаточно вспомнить Землю на трех китах,  семь хрустальных сфер неба, Землю как пуп вселенной.  Да и нынешняя гипотеза о  первоначальном  взрыве  -  гадание на кофейной  гуще. Стивен Хокинг, к примеру,  придумал,  что,  дескать, некогда у материи  было такое  свойство -  стягиваться   в одну  точку. А потом появилось свойство – разбегаться. Смешно,  ей-Богу.
Иногда ощущаю,  что   самое  коренное,  нутряное,   самое глубинное -  не  поддается отражению.  Не высказывается.  Подозреваю,  что самое  глубинное -  вовсе  не самое  главное,  что составляет суть личности.  В глубине,  если покопаться,  обнаруживаются  какие-то  обиды,  непонимания,  детские ужасы,  сексуальная мечтательность,  гадливые  желания кому-то  отомстить, «показать»,  «устроить».  Хомо сапиенс -  выше слоя  полуживотных  чувствований. Хомо  сапиенс -  в сущности, остров  порядочности,  который плавает в  океане дерьма.  У  некоторых людей  это маленький клочок  суши,  на котором  даже просохнуть от  дерьма  нет  возможности.  У  других -   настоящий континент   доброго  разума.  Таким  видится  покойный  Борис Алексеевич  Чичибабин. Я  вспоминаю,  что  чувствовал себя рядом с ним  как  с огромной, необъятной  горой.
                12  апреля  2007