Новая служба

                Новая служба
                Из романа "Из невозвратной стороны"

   - Ты иудей? – спросил декурион.
   - Не думаю, - после секундных раздумий, протянул Даниил.
   - А кто же? Египтянин?
   - Я путешественник, - заявил Даниил, и сам удивился такому заявлению.
   - Путешественник? – переспросил декурион, и его лицо перекосила скептическая улыбка. – И где живёт твоё племя?
   Склонив голову на бок, он пристально взглянул на Даниила и, как бы невзначай, положил руку на рукоятку меча. Но это движение не ускользнуло от внимания Даниила. Он, внутренне, напрягся и приготовился к любому продолжению разговора. И словно предчувствую приблизившуюся опасность, в разговор вмешался караванщик.
   - Мы встретили его в пустыне, - сообщил он, обращаясь к декуриону. – Он, наверное, живёт там и принадлежит к числу тех скитальцев, что бесцельно бродят по её просторам, изредка приставая на предложения караванщиков провести их безопасным маршрутом.
Такое объяснение не очень удовлетворило декуриона, и он недоверчиво спросил:
   - Он вёл вас через пустыню?
   - Да, - подтвердил караванщик. - И вел весьма искусно. Он всегда знал, где есть вода и сколько потребуется времени для очередного перехода. Не исключено, что он, наверное, не раз шёл этим маршрутом.
   Декурион ещё раз пристально взглянул на Даниила и, обращаясь к караванщику, сказал:
   - С тех пор как в Карфаген прибыл Веспасиан, мы охраняем эту дорогу постоянно, но я, ни разу, не встречал его тут.
   - Но, есть и другие пути, - пожал плечами караванщик.
   - Есть, - подтвердил декурион. – А этот твой проводник, или как он сам себя называет путешественник, сильно похож на обыкновенного разбойника. Ты дал ему меч?
   - Я, - кивнул головой караванщик. – Лишние руки никогда не мешают защите каравана. А он, к тому же, очень силён.
   На лице у декуриона заиграла презрительная улыбка.
   - Это мы сейчас проверим, - заявил он.
   - Стоит ли? – тихо спросил Даниил, предугадывая ход дальнейших событий. – Я обыкновенный путешественник и никому не делал зла.
   - Врёшь! – заявил декурион. - В Карфагене, когда был последний раз?
   - Я никогда не был в Карфагене, - так же тихо ответил Даниил.
   - А в Тапсе? Гадрумете?
   - Я никогда прежде не был в этих краях, и никогда не шёл этой дорогой.
   Боковым зрением Даниил заметил, как удивлённо взлетели брови караванщика, и как он, пытаясь что-то сказать, протянул руку к декуриону. Но тот отмахнулся от него, как от назойливой мухи, и, в очередной раз, криво усмехнулся.
   - Кассий! -  позвал он, чуть повысив голос.
   От кучки солдат, что стояли рядом с палаткой, отделился один из них: крепкого телосложения, в латах, со щитом и копьём, и нехотя пошёл на зов командира.
   - Быстрее! – последовал строгий приказ.
   Солдат встрепенулся, пробежал последних несколько метров и стал рядом с декурионом. В своём облачении римского солдата, он выглядел довольно внушительно.
   - Караванщик утверждает, что это один из тех псов, что шляются по пустыне и довольно часто нападают на каждого, кто послабее.
   - Нет, нет… - попробовал возразить караванщик, но декурион не стал  его слушать и продолжил:
   - Ещё он утверждает, что этот бродяга чрезвычайно силён. Можешь его проверить?
   Солдат оскалился, показав ряд крепких зубов, и ответил:
   - Нет ничего проще. Его оставить в живых?
   - Как получится, - пожал плечами декурион и отошёл на несколько шагов в сторону.
   Караванщик последовал за ним, и Даниил остался один, с коротким мечом в ножнах, против полностью вооружённого опытного римского легионера. 
   Мгновенно оценив обстановку, Даниил отступил два шага назад, чем вызвал смех среди других солдат, что с интересом наблюдали за происходящим.
   - Проучи его хорошенько, Кассий, - раздался чей-то подбадривающий голос.
   И это послужило сигналом. Выставив вперёд копьё, Кассий рванулся вперёд, стараясь быстротой лишить Даниила возможности маневрировать. Он был ниже ростом, а потому такая тактика должна была ошеломить противника и привести к быстрому успеху.
   Но его расчет не оправдался. Каким-то неуловимым движением, Даниил выхватил меч и легко отвел выпад копья римлянина. И когда его острие, рассекая воздух, прошло рядом с плечом Даниила, он с силой ударил ногой в середину щита. Удар был на столько сильным, что остановил римлянина. На мгновение он растерялся. И этого мгновения было вполне достаточно, чтобы Даниил нанёс ещё один удар. Как и первый, он был направлен в середину щита. Теперь в удар Даниил вложил всю свою мощь, и это не только закрепило успех первого удара, но и опрокинуло противника на землю, далеко отбросив его назад. По пути он выронил копьё и, падая, разбил лицо о край щита.
   - Ах, ты подлец!
   - Сукин сын!
   - Варвар!
   Понеслось со стороны солдат. И многие из них схватились за мечи, намереваясь отомстить за товарища, что так бесславно был повергнут в этой молниеносной схватке. Но властно поднятая рука декуриона остановила их.
   - Оставьте его и помогите Кассию, - бросил он через мгновение и, даже не глядя на то, как исполняется его приказ, шагнул к Даниилу, и продолжил. – Сильный удар. Я такого давно не видел. И меч тебе послушен. А другим оружием ты так же ловко владеешь?
   Даниил опустил меч, но не спрятал его в ножны. Он не знал, что может произойти в следующий момент, а потому был готов к отражению любого нападения.
   - Успокойся и спрячь меч, - оценив его состояние, продолжил декурион. – Это было, всего лишь, испытание твоей силы и ловкости. Правда, оно плохо закончилось для Кассия. Но это его беда – в схватке нужно быть готовым и к отпору. Не так ли?
   Римлянин широко улыбнулся, демонстрируя свою доброжелательность, и Даниил ему поверил. Не торопясь, он вложил меч в ножны и ответил:
   - Да. В схватке готовым нужно быть ко всему.
   - Вот и хорошо.
   Декурион посмотрел вначале на своих солдат, потом окинул взглядом караван и, обращаясь к караванщику, сказал:
   - Отсюда все пути к Тапсу и другим городам провинции охраняются легионерами Рима. Продвигаться по ним безопасно. А потому, проводник вам больше не нужен.
   - Это так, - закивал головой, в знак согласия, караванщик, предугадывая намерения декуриона. – Дальше я знаю дорогу – ходил тут не раз.
   - Тогда, рассчитайся с проводником и веди караван дальше сам, - приказал декурион. – Проводник останется с нами.
   Он не удостоил Даниила даже взгляда, полагая, что его решение не подлежит ни сомнению, ни обсуждению.
   Караванщик воспринял это как приказ. Отвесив череду коротких поклонов, он поблагодарил неизвестно за что декуриона и торопливо побежал к погонщикам, что сгрудились возле головного верблюда.
   Даниил улыбнулся. Он не знал, стоит ли ему идти, вместе с караваном, до ближайшего города, а то и в Карфаген, или вернуться обратно в пустыню. С одной стороны, всякий город манил его, хотя он не знал, что будет там делать. А с другой – пустыня была ему безразлична, хотя он и чувствовал себя в ней как дома. И потому приказ декуриона, в какой-то мере, решал его проблему. Ему только не понравилась как его безапелляционность, так и открытое игнорирование предпринять, хотя бы для вида, попытку добиться согласия с его стороны.
   - С кем это я остаюсь? И с какой целью, - громко спросил Даниил.
   Его вопросы остановили декуриона - он уже сделал несколько шагов в сторону своей палатки. Бросив, в очередной раз, пристальный взгляд на Даниила, римлянин сообщил:
   - Мы пробудем тут до вечера. Потом нас сменят, и мы вернёмся в лагерь – он тут неподалёку. Там ты предстанешь перед трибуном Сервием, и он решит твою участь.
   - В чём моя вина? – снова спросил Даниил.
   - Ты бродяга, и вызываешь подозрение, - бросил декурион и продолжил свой путь.
   Через минуту он скрылся за пологом палатки.               
   Даниил понял, что дальнейших объяснений не получит. А потому, стал наблюдать за тем, как солдаты хлопотали возле Кассия. Тот сидел, прислонившись спиной к большому камню. Голова его, обильно политая водой, безвольно опустилась на грудь, руки, как плети, свисали вниз и ладонями, с растопыренными пальцами, неосознанно, теребили песок. Видать, при падении он сильно ударился.
   У Даниила не шевельнулось к нему ни капли жалости. Почему-то, он был уверен, что Кассий ограниченный, рассчитывающий только на свою грубую силу, человек, напрочь, лишенный жалости к другому человеку и не умеющий сострадать.
   "Может это послужит ему уроком, - подумал Даниил. – Надеюсь на это".
   Он стал взглядом отыскивать удобное для отдыха место, надеясь не только отдохнуть, но и переждать время до самого вечера. Он уже облюбовал подножие высокого камня, куда, через короткое время, падёт его густая тень.
   В это время вернулся караванщик. Он подошёл к Даниилу и протянул ему несколько золотых монет.
   - Возьми. Это плата за твой труд, - заявил он. – Ты хороший проводник. И если не найдёшь чем заняться, отыщи в Карфагене дом Селима Рыжебородого. Там о тебе будут знать, будут рады и всегда предложат достойное занятие.
   - Благодарю, коротко бросил Даниил. – Если понадобиться, то я, непременно, воспользуюсь твоим предложением.
   Он взял одну монету с ладони караванщика и, взвешивая её в свой руке, продолжил:
   - Мы не договаривались о плате. И ты мне ничего не должен.
   - Но декурион…- понизив голос, протянул Селим.
   - Он к нашим делам не имеет никакого отношения. Не так ли? – ободряюще улыбнулся Даниил,  и положил монету обратно на ладонь Селима. – Если же ты хочешь помочь мне, то прикажи оставить мне еды. Я пробуду тут до вечера, а римляне, скорее всего, заботится обо мне не станут.
   Едва монета из руки Даниила перекочевала на ладонь караванщика, он мгновенно зажал деньги в кулак и незаметным движением, переправил в потайной уголок своей широкой одежды. Он засмеялся одними глазами и, бросив осторожный взгляд на палатки, в которой скрылся декурион, вполголоса сказал:
   - Это правда. Боюсь, они и относиться к тебе будут совсем не дружески, особенно этот Кассий.
   Он хотел ещё что-то добавить, но Даниил его перебил:
   - Ты знаешь трибуна Сервия?
   Прежде чем ответить, караванщик ещё раз посмотрел на палатку где был декурион и только тогда сказал:
   - Лучше бы мне его не знать.
   - Так строг?
   - Так жаден.
   Сказав так, караванщик сам испугался своих слов. Он ещё раз бросил взгляд на палатку декуриона и торопливо добавил:
   - Я понял тебя, Даниил. Мы оставим тебе еду и воду.
   - Благодарю, - пряча улыбку, сказал Даниил.
   - Вот и хорошо, - заключил караванщик и незаметно притронулся рукой к тому краю одежды, где были спрятаны деньги. – Нам пора двигаться дальше.
   - Удачи вам в пути, - пожелал Даниил.
   Караванщик поклонился ему как равному и, не оглядываясь, пошёл к уже тронувшемуся в путь каравану.
   Вскоре кочевник Бастуд, осадив коня рядом с Даниилом, протянул ему приличный узел и, сверкая белозубой улыбкой, заявил:
   - Зря не идёшь с нами. Караванщик Селим не плохой человек. Да и Карфаген – не те жалкие селения в пустыне, которые тебе приходилось видеть.
   Даниил улыбнулся ему в ответ и, взяв узел, сказал:
   - Я ещё побываю в Карфагене.
   - Значит, увидимся? – снова сверкнув зубами, спросил Бастуд.
   - Увидимся, - пообещал Даниил.
   Кочевник стегнул коня короткой плёткой и понёсся вслед за, набиравшим размеренный ход, караваном. Даниил смотрел ему в след до тех пор, пока он, смешавшись с другими всадниками, скрылся за высокими фигурами верблюдов.
   Караван отдалился на большое расстояние и теперь смотрелся как длинная лохматая змея, что размеренно ползёт среди песчаных холмов и каменных россыпей, направляясь к, далёкому ещё, Карфагену.
   Даниил глубоко вздохнул и, не обращая внимания на солдат, что следили за каждым его шагом, пошёл к облюбованному камню и сел на землю, прислонившись спиной к его нагретому боку.

                *         *        *

   Даниилу показалось, что он только на короткий миг закрыл глаза и его, тут же, разбудили. Но тёмное небо и крупные звёзды, что подмигивая горели на его теле, говорили об обратном – он проспал не менее двух часов. Раб, перевесившись через борт повозки, с силой тряс его за плечи.
   - Вставай, - сказал он, заметив, что Даниил открыл глаза. – Тебя требует наместник.
   Даниил нехотя поднялся. Лагерный двор освещался факелами, укреплёнными на стенах, сверху которых прогуливались караульные. Ворота были на запоре. Со стороны казарм доносился шум гуляющих солдат.
   - Поторопись, - снова сказал раб. – Сервий не любит, когда его заставляют ждать.
   Даниил спрыгнул с повозки и поплёлся за рабом, который шёл впереди не оглядываясь. Они прошли сквозь анфиладу небольших комнат и оказались в просторном, ярко освещённом зале. Тут, вокруг уставленного яствами стола, возлежали пятеро человек в военной одежде и один в светлой тунике, украшенной узкой пурпурной каймой. За столом прислуживало несколько рабов.
   Среди военных, Даниил сразу же узнал декуриона, который его сюда доставил. Остальные были ему не известны. Но по одежде он определил, что они не простые легионеры, а офицеры.
   - Это он, Корнелий? – спросил тот, что был в тунике, и указал на Даниила пальцем.
   "Скорее всего, это и есть наместник Сервий", - подумал Даниил и внимательно посмотрел на него.
   Сервий был среднего роста, плотным мужчиной в расцвете сил. Его несколько округлое лицо, с выступающим вперёд подбородком, полными щеками, покрытыми бледным румянцем, и небольшим, с горбинкой, носом, было бы приятным, если бы не бегающий, колючий взор двух маленьких глаз, что прятались под нависшими бровями. Редкие волосы, уже осыпавшиеся с передней части головы, лишь слегка прикрывали плотно прижатые уши.
   - Он, - подтвердил декурион и поднялся со своего места. – Подойди ближе.
   Раб, сопровождавший Даниила, тут же удалился, и он, ничуть не робея, смело пошёл к Корнелию.
   - Посмотри, какой великан, - стал расхваливать Даниила тот. – К тому же, ловок и силён. Кассия опрокинул на землю в два счёта, не прибегая даже к помощи оружия и рук.
   - Кассия?! – удивлённо воскликнул Сервий, и живо соскочил с места.
   Он подошёл к Даниилу и, задрав вверх лицо – так как на целую голову был ниже ростом – с недоверием спросил:
   - Кто он такой? Бродяга? Раб?
   - Он был проводником у караванщика Селима, - сообщил Корнелий. – Провёл его через пустыню, но утверждает, что не из тех бродяг, что изредка грабят кого ни попадя.
   - Интересно, - протянул Сервий и стал внимательно рассматривать Даниила, обходя его по кругу.
   Оказавшись за спиной, он спросил:
   - Как тебя зовут, бродяга?
   - Даниил Кар.
   - Кар?! – переспросил Сервий, завершая круг. – Ты сказал Кар?
   - Да, - кивнув головой, подтвердил Даниил.
   - Римлянин? – снова спросил Сервий, пристально вглядываясь ему в лицо.
   - Я – путешественник, - сообщил Даниил то, что знал о себе сам.
   - Путешественник, - растягивая звуки, протянул Сервий. – И что же заставило тебя им стать? Что заставило скрыться в далёкой пустыне Африки? Скажешь мне правду? Или ограничишься какой-нибудь придуманной сказочкой?   
   Даниил молчал. Он не знал, что говорить. Но этот человек, что рассматривал его словно диковинку, ему не понравился, как не понравилось лоснящееся жиром его лицо, короткие руки с толстыми пальцами, на которых красовались массивные перстни, и объёмный животик, что колыхался под туникой, когда он двигался.
   - Чего молчишь? – спросил, тем временем, Сервий. – Не хочешь говорить? Ничего, мы побеседуем позже.   
   Он повернулся к декуриону и сказал:
   - На этот раз тебе не повезло, Корнелий. Этот бродяга вряд ли станет рабом.
   - Почему это? – спросил Корнелий. – И не таких обламывали.
Сервий широко улыбнулся, обнажив крепкие зубы, и сообщил:
   - Потому, что он римлянин.
   - Римлянин? – удивился кто-то из тех, что остались возлежать за столом. – С чего ты это взял, Сервий?
   - Разве имя Кар вам ничего не говорит? – вопросом на вопрос ответил тот.
   - Нет, - ответил за всех Корнелий.
   - В Риме семейство Кар, в определённых кругах, довольно известно.
   - Ну, тебе это лучше знать. Мы в Риме не жили так долго, как ты.
   - Да. И не родились там, - добавил кто-то от стола.
   - Правильно, - согласился с ними Сервий. – Вот, я и говорю: он – римлянин. Возможно, что даже принадлежит к сословию всадников.
   - Ого, - удивился кто-то из офицеров у стола.
   - А другая часть имени, - не хотел соглашаться Корнелий. – Даниил – явно иудейская. Разве не так?
   - Верно. Но думаю это только уловка. Смею предположить, что этот великан совершил преступление. Скорее всего, убил кого-то из родственников. И, чтобы избежать наказания, бежал сюда – в Африку. Приём известный. Тут изменил часть имени и стал называть себя путешественником, скрывая, таким образом, свою принадлежность к римскому народу, а, следовательно, и избегая наказания за содеянное. Не так ли, Кар?
Даниил не ответил, но Сервий, похоже, и ждал ответа. Он повернул голову в сторону своих сотрапезников и, расплывшись в довольной улыбке, наслаждался произведённым впечатлением, высказанной догадкой. 
   - Селим сказал, что он не встречал ещё проводника, который так хорошо знает пустыню, - вставил декурион Корнелий.
   - А это говорит о том, - тут же подхватил Сервий, - что он провёл там не один год. И я не удивлюсь, если окажется, что этот Даниил возглавлял одну из тех шаек, что допекают нам, время от времени,
   - Те, кто много лет живёт разбоем, сколачивают кое-какие богатства, и порой весьма внушительные, - заметил кто-то от стола. – А Корнелий не говорил, что у него есть какое-либо имущество.
   - Он отказался даже от платы за то, что провёл караван по пустыне, - добавил Корнелий.
   И это заявление удивило Даниила – ведь он был уверен, что за его разговором с Селимом никто не наблюдал.
   - Вот! – заметил Сервий и поднял вверх руку, вытянув указательный палец. – Он не глуп. И знает, что имущество привлечёт внимание. Так что его можно и нужно спрятать. На время. А пока прийти в город, осесть, стать горожанином, найти себе занятие и потом, улучшив удобный момент, вернуться за спрятанным в пустыню. Благо, как говорит караванщик, он весьма искусный проводник.
   - Надо бы как-то проверить твою догадку, Сервий, - снова добавил тот же голос от стола.
   Даниил слушал весь этот разговор, и ему становилось грустно. Этих людей, которых он видел перед собой, интересовал он сам только как средство наживы. Причём, наживы лёгкой, не требующей ни затраты сил, ни времени. По сравнению с ними, караванщик Селим был благородным человеком. Он тоже стремился к богатству, но это богатство он добывал своим трудом, своими руками, порой, с риском для жизни. А эти…
   Даниил скорчил недовольную гримасу, желая чтобы этот пустой разговор побыстрее закончился, и это не ускользнуло от внимания Корнелия.
   - Это так, Даниил? Или как тебя там? – спросил он. – Тебе придётся поделиться с нами.
   Даниил глубоко вздохнул и заявил:
   - Я не убивал родственников. И у меня нет сокровищ. Мне они не нужны. Я – путешественник.
   - Ладно, ладно, - примирительно заговорил Сервий. – Не обижайся. Мы римские солдаты и говорим всё так, как есть. Присаживайся лучше нашему столу и угощайся. А то ты ещё подумаешь, что мы не способны достойно принять соотечественника, тут в этой глуши, посреди песков и глупых, злобных варваров.
   Он взял Даниила под руку и, приложив некоторые усилия, провёл к столу. Рабы поставили широкое кресло, подали кубок с вином и под одобрительными взглядами легионеров, Даниил выпил всё до дна.
   Пир затянулся почти до утра. И хотя между легионерами точилась оживлённая беседа, она ни разу не коснулась Даниила. Он был гостем. Гостем молчаливым, но достойным. Даниил только слушал римлян, изредка отпивал глоток другой вина, ел, ни мало не задумываясь о том, что ждёт его впереди, надеясь, что всё, в конце концов, образуется как надо.
   Когда гости, простившись с Сервием, ушли, и Даниил остался наедине с наместником Тапса, тот подошёл к тому краю стола, за которым сидел Даниил, сел на свободное место напротив него и долго глядел в одну точку, думая о чём-то своём. Наконец, когда молчание уж слишком затянулось, он, словно вспомнив о присутствии Даниила, заговорил, тщательно подбирая слова и стараясь быть выразительным:
   - Ты, конечно, можешь утверждать что угодно. Но то, что ты никакой не бродяга, а римлянин – мне совершенно ясно. Это видно даже по тому, что ты, разделив с нами трапезу, ничем не нарушил этикет, принятый среди римлян. Скажу больше – ты ведёшь себя как воспитанный гражданин Рима. А в этом, поверь мне, я разбираюсь.
   Он посмотрел Даниилу в глаза и, удостоверившись, что тот внимательно его слушает, продолжил:
   - Я понимаю, что ты не скажешь по какой причине оказался скитальцем в пустыне. Да мне это и не интересно. Если суждено, чтобы тебя настигла рука римского закона, то она настигнет тебя, где бы ты ни скрывался. Если же нет – то нет. Ты согласен со мной?
   Даниил ничего не сказал в ответ. Он только неопределённо пожал плечами, и Сервий продолжил:
   - В Риме не так всё гладко, как хотелось бы. Император Нерон мало времени уделяет армии. А тем войскам, что охраняют границы от варваров, тут в Африке, и того меньше. А потому, любой римлянин у нас на счету. Думаю, ты знал это, направляясь в Африку. А потому, я предлагаю тебе стать легионером. Я считаю – пусть лучше в строю с моими солдатами находится римлянин, пусть даже и преступивший закон, чем наспех обученный и принятый по необходимости латинянин, варвар, или даже раб. Как ты на это смотришь?
   Даниил глубоко вздохнул и, после короткой паузы, сказал:
   - Можно и легионером. Только я не обучен служить.
   Его ответ обрадовал Сервия. Он расплылся в довольной улыбке и сказал:
   - Вот, и хорошо. Главное согласие и желание. А что до службы, то это не проблема. Корнелий достойный офицер, и в его отряде ты пройдёшь хорошую подготовку. Благо, с одним из лучших его солдат – Кассием – ты  уже успел познакомиться.
   Сервий рассмеялся собственной шутке и, наклонившись вперёд, похлопал Даниила по плечу.
   - Если всё будет хорошо, то я тут не долго задержусь. В Африку назначен новый наместник – Веспасиан. Знаешь такого?
   Даниил снова неопределённо пожал плечами.
   - А я его знаю, - заявил Сервий. – Не раз бывал у него в доме. Да и брата его – префекта Рима – тоже знаю. Так что, через несколько месяцев, думаю перебраться в Карфаген. Кое из кого, я заберу с собой. Так что, не ленись и помни, что путь римлянина наверх проходит только через преданную службу. Уяснил?
   - Да, - согласно кивнул головой Даниил.
   - Вот и славно, - заключил Сервий. – Иди - отдыхай. А завтра утром я сообщу Корнелию, что у него в отряде появился новый легионер.
   Сервий позвал раба и приказал ему отвести Даниила в казарму и расположить там на отдых.