Соня

Казмирчук Марии посвящается...

Я находился в своем родном городе. Не знаю, как попал в него, с какой целью прибывал в нем, ибо до этого якобы ничего не было. Сложно, но именно так. Некая точка отсчета.
Я шел мимо своей бывшей школы. По улице, граничащей с ней.
Одностороннее движение. Помню дорогу, шумные темно-зеленые макушки деревьев. Последние похожи на выстриженные и выставленные по линии части цветной капусты. Но только невероятно темно зеленые ее версии. И размытые трубным дымом.
Вокруг меня гуляет ветер, который поднимает редкие листья и залежавшуюся пыль, словно дворник сонной криворукой метлой. Я иду и иду по знакомым мне местам, отчетливо различая покосившиеся дома, стоявшие по бокам угловатыми грибами. Пятиэтажки.
Впереди меня находится школа номер семнадцать. Я вижу, что она совсем изменилась и стала какой-то более красочной и озелененной. В плане территории. Красивый черный забор находится в контражуре с невероятно ярким газоном. Кислотного цвета. Я вижу везде кучкующихся учеников: парней и девушек. Явно все они были с десятого или одиннадцатого класса, так как выглядели довольно взросло.
Внезапно я заметил нечто необычное на себе. Некий элемент. Я случайно посмотрел на свою левую руку и обнаружил что к ней, правильнее будет сказать к запястью, с наружной стороны привязана пластиковая игральная карта. Невидимыми нитями.
Семерка червей.
Невероятно яркие значки и цифры на карте четко сияли в вечерней глубине. Да. Вечерело. Неосознанно и незаметно. Я лучше осмотрел карту и поправил ее другой рукой, словно часы или воротник рубахи - по обыкновению думая, что мало ли кто-нибудь увидит и скажет «какой неопрятный человек». Странно это для меня, вдруг так поступить и подумать.
Я смело подошел к группе ребят, находящихся у черного и довольно высокого забора. Все вдруг, словно по чьему-то сигналу обратили на меня внимание, оторвавшись от своих дел. Кажется, парней среди них не было совсем. А может один или два. Забыл.
Я что-то спросил. Не помню точно. Что-то спросил определенно. Может быть, я искал кого-то и осведомился об этом у них в духе: Извините. Не видели ли вы «кого-то»?
Кого?
Мне незамедлительно ответили несколько девочек, которые, подобно цветам, начали распускаться. Да. Они распускались уже и как цветы, и как девушки.
- Эй ты! Так нечестно, - сказала мне одна, смотря на карту, привязанную к руке. У девушки были длинные, волнистые и светлые волосы.
- Это запрещенный прием! Нельзя же им пользоваться. Это не по настоящему, - произнесла другая, которая стояла, скрестив руки на груди. Она то и дело поправляла черную прядь на лбу.
И вдруг все они неожиданно мне улыбнулись, а их глаза загорелись. Словно их поменяли. Кажется, девушки стали чуточку красивее, чем показались мне сначала. Или быть может контрастнее. Да определенно, это как на мониторе добавляешь контрастности, и цвета приобретают нереальное отображение.
Я тут же, словно управляемый внутренним голосом, ответил, что мне глубоко <цензура> на все их слова и что у меня иные цели(!).
Я тогда не знал, что имел ввиду.
Осмотрев каждую девушку и неожиданно для себя поняв, что здесь делать нечего, я резко отстранился от них и сказал еле слышно и второпях: «Спасибо». Потом пошел прочь от школы.
Было ощущение, что в этот миг мною управлял внутренний голос. Мне не было стыдно за мат. Почему-то. Это странно.
Торопливо убегая, я обернулся и поймал на себя пристальные взгляды тех, к кому я только что подходил. Более того, на меня смотрели и другие компании девушек, которых я до этого не заметил. Все, кто был занят своими делами: читал, разговаривал, смотрел в телефон - все они теперь глазели на меня. Девушки были почти по всему периметру забора и за ним. Мне показалось, что всех их я уже когда-то видел или вовсе знал. И вновь посмотрел на свою руку.
Я точно теперь похоже разгадал, какую-то часть происходящего. Его смысл. Мне вдруг стало понятно, что карта, которая была привязана к руке, если можно так сказать, вызывала чувства симпатий ко мне со стороны других. Звучит нелепо и просто невероятно глупо, но это было что-то в действительности типа того.
«По всей видимости, червовая карта - карта полноценной любви, которую начинают испытывать к тебе окружающие, одновременно переживающие магическое влечение», - подумал я внутри своей головы. Зачем она мне, почему она на руке? Не помню, чтобы я ее надевал. Да и где я, вообще говоря, взял ее? Бред. Все это какой-то бред.

Когда закончилась улица, я вышел к парку, где ко мне привязалась одна маленькая черная кошечка. Я шел и не обращал на нее внимания, потом остановился у кривых и низкорослых деревьев, за несколько метров от каменной тропинки. Кошка мягко и непринужденно подошла ко мне и начала мурлыкать. Она тихонько урчала и начала ласково тереться головой о штанину на левой ноге. Я присел на корточки и с некоторым умилением погладил кошку. Она была черна как уголек и очень худа. Наверное, голодна и брошена кем-то здесь. Я продолжал гладить ее по голове, смотря, как она получает удовольствие. А мне самому было очень приятно, так как я любил животных, а особенно котов и кошек.
«Следовало бы накормить ее чем-нибудь», - подумал я.
Как только в мою голову закралась мысль о том, что можно было бы забрать бедную кошечку домой, произошло нечто. Кошка фантастическим образом превратилась в девушку.(!) Да! Это полнейший бред моего больного воображения! Белиберда, но факт!
Она, аккуратно поджав под себя ножки и опершись одной рукой о землю, сидела на траве. Ее голова была приподнята и слегка наклонена на бок, при этом ее волнистые черные и длинные волосы водопадом падали вниз. Я гладил ее по мягким шелковистым волосам крайне идущей ей прически, а она пристально смотрела на меня сияющим взглядом больших и выразительных карих глаз.
У девушки были глаза, в которых, определенно, было, что-то кошачье. Исключительный, нечеловеческий взгляд. Она тихонечко чего-то шептала мне так, что было видно лишь небольшое шевеление тонких розовых губ. Было слышно только легкий бриллиантовый голос, похожий на мяуканье.
Я некоторое время был просто ошеломлен всем этим и продолжал, смотреть в ее, странной красоты и глубины, глаза. Но потом вдруг словно придя в сознание, резко одернул руку от ее головы и поднялся на ноги. Что я делаю?
Да она по-прежнему была худа и в меру миниатюрна, и в ее образе было что-то кошачье. Нет, не потому что память знала о том, что она была кошкой, а некоторое ощущение, возникающее при виде ее. Чувство, возникающее от прикосновения ее нежного взгляда. Девушка сидела и смотрела на меня пристальным взглядом обворожительных кристальных глаз. С таким взглядом на меня смотрят, пожалуй, только кошки. Ее волосы слегка трепетали от ветра.
Кошка. «Она ведь и есть кошка» - пролетело в голове.

Я тут же вдруг почему-то подумал, что самая сильная любовь это наверняка не любовь человека к человеку, не любовь моя к девушке или девушки ко мне, и даже не любовь моя к кошке. Да.
Самая сильная любовь это Любовь кошки ко мне.
 
Я. Прочитал. Это. В. Ее. Глазах.

И я вдруг осознал, как жалок и ничтожен. Я никогда не смогу ответить ей!
А карта? Карта была уже ни при чем. Наверное, я должен был это понять. То, что ничто пусть даже колдовское не может, заставить любить.
И, наверное, нет любви сильнее, чем Любовь кошки к своему хозяину. Просто мы не знаем об этом. И не узнаем это, ибо мы жалки. И мы не осознаем, что жалки на столько, на сколько мы счастливы.
Потому что в «преданности к нам», людям повезло.(!)

Тяжкий свинцовый груз мыслей ударил мне по голове. Я вдруг почувствовал к себе отвращение, мне стало, невыносимо жаль кошку-девушку. Я не знал, что ей сказать и бросился прочь из парка.

Я бежал и чувствовал, что кошка следует за мной. Без устали, без отдыха несмотря ни на что. Черная маленькая и хрупкая кошка. Она бежала следом за мной сквозь начавшийся дождь и холод глухой ночи. Сквозь суету, эгоизм, безразличие и жестокость этого города.
Когда я забежал в школу, то надеялся, что спрячусь в ней. Мною овладевали противоречивые чувства. Мне было страшно, радостно, жалко, обидно и стыдно. Одновременно я хотел снова увидеть кошку-девушку и в то же время надеялся, что она меня не найдет.  Я и хотел и не хотел увидеть ее снова. И я даже не знал, чего я хочу больше.
Посмотрев на часы, я понял, что домой уехать не смогу, потому что транспорт уже не ходит. Дождь основательно обдал меня своими дарами. С волос капала вода и текла по лицу.

Внезапно следом за мной, в школу зашла та, преследовавшая меня девушка. Она с некоторой тревогой в глазах осмотрела холл и увидела меня. Девушка снова, также, тем же пронизывающим взглядом посмотрела на меня. Кошачьим взглядом, полным любви и преданности. Я вдруг подумал, что мог бы стать ей другом. Она, наверное, одна, ей некуда идти.

Я. Боялся. Ранить. Ее. Сердце. И. Душу.

Пусть будет так. И я правой рукой трепетно и осторожно провел ее по волнистым локонам мокрых волос. А она в это время с какой-то легкостью сорвала с руки мою червовую семерку и кинула ее куда-то на пол.
Да, я понял, что карта это все обман и она тут не причем! Я осознал, что девушка искренна и открыта со мной.
Она взяла меня за руку. В ее взгляде, в ее дыхании, в ее нежном шевелении губ не было и тени притворства, лицемерия или пошлости.
Старушка-вахтерша, дежурившая в ночь и не заметившая нас, по-прежнему читала какую-то книгу при тусклом свете горбатой лампы. Я гладил волосы девушки и не знал, что ей сказать или что спросить. Она, промокшая до нитки, такая миниатюрная и беззащитная, подошла ко мне и положила холодные и тонкие руки на мои плечи. Девушка слегка дрожала. Я неуверенно одной рукой обнял ее за хрупкую тонкую талию, а другой продолжал гладить ее волосы.
- Меня зовут Соня, - тихо и тоненько произнесла она, продолжая, не отрываясь смотреть на меня.
- Я буду твоим другом. Я обещаю. Я клянусь, - прошептал я, теперь думая о кошке, которую я теперь никогда не брошу.