Точка

Губы твои слились
В тонкий-претонкий штрих,
Ногти в ладонь впились -
Шум за окном притих...
Как пистолетный затвор,
То - шпингалет в тиши:
Понял - пойдет разговор
О глубине души...
 ( Вадим Друзь)


Утро было медлительным и тихим. Таким словно оно не выспалось и теперь еще только потягивалось, собираясь на работу, а стрелки будильника кричали: «День! Уже день! Что ты возишься?» А это утро улыбалось и всё равно никуда не торопилось, не спеша потягивая какао из большой белой чашки, провожая ленивым взглядом кружащуюся стрекозу и любуясь солнечным лучом, утонувшем в капле росы. А еще утро слушало, как Аня сеяла муку, тихо напевая легкий, как осенняя паутина мотив. Утро наслаждалось собой…
А Аня месила тесто. Субботнее утро - самое время для пирогов. Девушка тихонечко подпевала под аккомпанемент, слышной только ей музыки, и улыбалась. Ее руки то сминали в валик тесто, то растягивали его и снова мяли. Девушка похлопала по тесту, отдавая ему остатки муки с рук и оторвала от стола взгляд. На пороге кухне, привалившись к дверной коробке стоял Витька.   
- Привет! – его губы растянулись в улыбке и он подмигнул.
- Привет. Какими судьбами? – поздоровалась девушка, выдергивая провод наушника из ушей,  и  продолжила вымешивать тесто.
- Ты не звонишь.
- Да? И давно ты это заметил?-  улыбнулась Аня, не поднимая на гостя глаз.
- Ты не звонишь уже три недели, - провозгласил он, словно оглашая приговор.
- Срок!- она подняла ком теста на уровень груди и с силой шмякнула им по столу.
- А перед этим ты не звонила месяц.
- И что? А перед этим ты не звонил два... или три? Я как-то сбилась, - пожала она плечами, продолжая поднимать и снова бросать тесто об стол.
- Ты не могла бы перестать стучать тестом по столу?
- Не могла бы. Тесто требует любви и внимания, если к нему плохо, то и оно плохое, - тем не менее Анна отложила его в миску и накрыла полотенцем. Прошла к раковине и ополоснула от муки руки, взяла три больших яблока и села на табурет у окна - так , что же тебя привело в этот утренний час?
- Хотел тебя увидеть, - снова улыбнулся Виктор.
- Бывает. И как увиденное? – тонкая кожура яблока спиралью повисла над миской. Аня не торопясь очистила яблоки и стала их резать. Тишину нарушали только мягкие шлепки кусочков яблок о дно кастрюли.
- Что с тобой? Это же - я!- мужчина оторвался от проема двери, прошел в кухню. Остановился и какое-то время стоял, оперев руки об столешницу и глядя на режущую яблоки девушку. Подвинул к себе стул и сел.
- Я вижу. Ты. Ты пришел. В субботу утром. Ко мне, -  медленно, очень спокойно, в такт падающим кусочкам, проговорила она. Подняла глаза и усмехнулась, - и что? Я должна быть в счастье? Так?
Она встала, подошла к плите и поставила на нее кастрюлю. Вернулась к столу и снова достала из-под полотенца тесто и резко шмякнула им об стол.

- Ничего не понимаю. Ань, посмотри на меня, - в голосе действительно звучала смесь удивления, непонимания и раздражения, -  И брось ты свое тесто!

Анна подняла будущий пирог повыше и, глядя Виктору в глаза, бросила на стол. Белое мучное облако взвилось над столом и медленно стало оседать на все вокруг.
- Ты , что-то хотел сказать? Говори! Я тебя слушаю.
- Я не могу без тебя.
- Я не могла без тебя.
- А сейчас можешь?
- Научилась.
- Когда? Я что-то пропустил? Кто он?
- Он?- Анна засмеялась. Смех вырвавшийся каким -то надрывным всхлипом, постепенно перерос в истерический хохот. Виктор смотрел в ее хохочущее лицо и не узнавал.
- Он?- повторила вопрос она и посмотрела ему в глаза. Переложила тесто в миску и, накрыв полотенцем, отодвинула ближе к батарее.
- Ты действительно думаешь…он? Что ты что-то пропустил? – она широко улыбнулась и уже спокойно продолжила, - Ты пропустил меня.
- Ань, мы же вместе десять лет. Как это я тебя пропустил?- Виктор встал, делая попытку обойти стол, но пол, усыпанный мукой, стал непреодолимой преградой.
- Десять лет… в течение которых ты трижды женился. Нет? – усмехнулась девушка.
- Ань, ну тебя же все устраивало. Всегда. Ты же никогда даже не просила, чтоб я развелся.
- Я и сейчас не прошу. Сейчас я прошу тебя уйти. Навсегда. Потому, что я могу без тебя жить.
Виктор шагнул к Ане, но ее рука, перепачканная мукой, уперлась ему в грудь.
- Нет. Точка.
Двое стояли замерев, не мигая, глядя друг на друга. Не двигаясь. Не нарушая тишины.  Всё дальше уходя друг от друга.
 
- Хорошо. Если ты так хочешь-точка. Я пошел? – Виктор взял Анину руку в свои и повернув ладонью вверх, склонился над ней и поцеловал, отпуская.
- Иди.
- И кофе не напоишь? – снова поймав ее взгляд, прищурил Витька  левый глаз.
- Нет. Кофе будешь дома пить. С очередной женой, - девушка взмахнула рукой «пока-пока». И пошла в сторону прихожей, провожая утреннего гостя.
- А пирог?
- И пирог будешь есть там, - кивнула, вторя словам Аня.
- У нее маникюр и она пирогов не печет.
- Соболезную. Купишь по дороге.
- Ань…
- До свиданья, дорогой товарищ. Вернее, прощайте. Наша встреча и так затянулась.
- Черт! Ничего не понимаю. Десять лет и псу под яйца!
- А вот тут , я с тобой совершенно согласна. Десять лет кобелю под яйца!
Виктор остановился и ударил кулаком по стене. Развернулся и двинул на выход.
- Пожалеешь! Назад попросишься! - оглянулся он в дверях.
- Это вряд ли. Ключ верни! - протянула руку.

Дверной замок наконец-то щелкнул, защищая хозяйку и отрешенно-сосредоточенное выражение сползло с ее лица. Аня вернулась в кухню, повернулась к миске с тестом. Сняла полотенце и потыкала пальцем во вспухшую массу… и заскулила. По лицу текли слезы, сбиваясь на подбородке в крупные капли, и падали ей на руки и тесто. Она уже не помнила, когда она плакала последний раз. Нет. Помнила. Тогда, когда он женился на своей третьей жене и первой на памяти Ани. Она стояла, спрятавшись за деревом и наблюдала весь этот фарс…Фарс. Для нее фарс. Для той, которую он нес на руках в ЗАГС это была - сказка. Ночь накануне он провел у нее. Даже поспал пару часов. А под утро она проснулась от шума льющейся воды и пошла на звук.
- Ты чего так рано? Тебе куда-то надо ехать?
- Да , солнышко. Надо ехать. Жениться. Ты не переживай. Я тебя люблю. А это просто бизнес. Деньги к деньгам.

Она так и стояла в коридоре, пока Витька одевался и уходил. Стояла голая, с наброшенной на плечи шалью. Он подошел и щелкнул ее по носу.
- Я скоро вернусь. Свожу ее в Европу и вернусь. Ты жди.
Она не поверила. Стояла и думала, успокаивая себя: «Это шутка такая. Он пошутил». А потом оделась и пошла к Дворцу бракосочетаний, села на скамейку в сквере напротив и стала ждать. И дождалась. Вот тогда она и заплакала. А потом уже нет. Ни тогда, когда на следующий день пошла к врачу. Ни тогда, когда пошла в больницу. Ни тогда, когда сделала аборт. Она не плакала, когда он вернулся через две недели. Не плакала, когда он развелся и спустя полгода женился опять. Теперь она знала, что он не шутит. Но жить без него она тоже не могла.

Аня встала и пошла в раковине. Сунула лицо под струю холодной воды и постояла так какое-то время. Потом взяв полотенце в руки и на ходу утираясь, подошла к окну. Витькина машина все еще стояла у подъезда. Аня сделала шаг назад, отходя от стекла и прошептала:
-Уезжай. Ну, уезжай же! Ты так ничего не понял.
Ее рука опустилась и погладила округлившийся живот.
- Ничего. Мы же уже большие. Ты скоро родишься и у нас будет все хорошо. Правда, сын? Я назову тебя Виктор! Победитель!