Красная рука часть V

Однако дальше организовать ночные дежурства полицейских около дома Макгрегори не удалось. По мнению начальства не было веских причин для организации таких дежурств. Пришлось дежурить самому Саммерсу со своим помощником. С этой поры, они добросовестно отрабатывали свою смену, вечером отдыхали дома, а затем на машине Саммерса отправлялись к дому Макгрегори на ночное дежурство.

И вот наступило очередное дежурство. Сколько уже таких бессонных ночей было за последнее время? Вначале три часа спал Хаппел, затем столько же Саммерс. Время тянулось ужасно медленно, ничего примечательного на улице, около дома Джейка, не происходило. Настала очередь Саммерса спать три часа, но проспал он совсем немного. Сквозь сон почувствовал, как его кто-то толкает в плечо. Саммерс открыл глаза, с трудом соображая, что происходит. Хаппел продолжал толкать его, наклонив голову к рулю и показывая рукой в направлении дома Джейка. Лейтенант осторожно приподнял голову и увидел светло серый микроавтобус марки «мерседес», на его крыше располагался большой купол. Затем достал бинокль и стал рассматривать микроавтобус.

- Хаппел, надо проверить номер, - почти шепотом произнес лейтенант.

Сержант потянулся за микрофоном полицейской радиостанции, но Саммерс его остановил:

- Стоп! Он может контролировать нашу частоту… Лучше позвони с телефона-автомата. Помнишь? Он здесь недалеко, за углом трехэтажного дома. Только очень осторожно.

- Да помню, - подтвердил Хаппел. Он осторожно открыл дверцу, и на четвереньках пополз в направлении ближайшего кустарника.

Саммерс продолжал наблюдение. Он взял радиостанцию, предназначенную для связи с Макгрегори, и стал его будить. «Крепко спит, - думал полицейский, - вот молодец, просто можно позавидовать». Наконец добудился и еще раз проинструктировал Джейка о поведении в подобной ситуации.

Вдруг из микроавтобуса вышел человек в светлом плаще. Полицейский выключил радиостанцию и нагнулся таким образом, что над приборной панелью автомобиля был виден только лишь его правый глаз. Человек осмотрелся и стал прохаживаться вокруг микроавтобуса. Прошелся в одну сторону, затем развернулся, и направился в сторону автомобиля с Саммерсом. Что делать? Обнаружить себя Саммерс не хотел. Он достал пистолет и, свернувшись калачиком, забился под рулевую колонку. Закрыл глаза и начал вслушиваться в каждый шорох. Человек ступал неслышно, но полицейский каким-то неизведанным чувством ощущал его перемещение. Вот он прошел совсем рядом, даже заглянул в окна их автомобиля… Не заметил. Прошел немного дальше, затем развернулся, и направился к своему микроавтобусу. Саммерс вылез из своего убежища и провожал взглядом человека в светлом плаще. Он еще раз огляделся, открыл дверцу и залез внутрь микроавтобуса.

В этот момент щелкнул дверной замок, Саммерс даже вздрогнул от неожиданности. Вернувшийся Хаппел вполз в автомобиль.

- Тише, ты, - шикнул на него Саммерс.

- Не боитесь, шеф, я его видел, а он меня не заметил.

- Выяснил что-нибудь?

- Да, шеф, вы были правы. Номер на микроавтобусе фальшивый. Под этим номером был зарегистрирован легковой автомобиль «ауди» серебристого цвета. Машина разбилась больше года тому назад, водитель погиб, номер аннулирован.

- Так, это уже кое-что, - удовлетворенно сказал Саммерс, потирая руки, - а ты говорил, что мы напрасно сидим тут.

- Посмотрите, кажется, что-то начинается, - сказал Хаппел, указывая рукой в направлении микроавтобуса.

Из купола на крыше микроавтобуса начала выдвигаться в сторону дома Джейка раздвижная труба. Саммерс взял бинокль и стал ее рассматривать. Затем он связался по рации с Джейком и стал докладывать ему о происходящих событиях. Джейк пока ничего особенного не наблюдал. Саммерс посоветовал ему уменьшить громкость радиостанции до минимума и лежать тихо, не шевелясь. Полицейский заверил Джейка, что как только начнется действие аппарата на него, так они сразу же будут брать преступника.

Прошла еще минута. Труба дотянулась до окна спальни Джейка. Саммерс спросил:

- Джейк, видите что-либо?

- Змеи, - раздалось из динамика радиостанции, - очень много зеленых змей. Они повсюду.

- Держитесь, - ответил полицейский, - сейчас мы его возьмем. Нам важно взять его с поличным.

- Шеф, - сказал Хаппел, указывая рукой на трубу, - там что-то шевелится.

Саммерс направил бинокль на трубу и заметил небольшую, чуть больше метра, зеленую змею, быстро ползущую по трубе в направлении окна. Он рассматривал, как завороженный, плавные движения зеленовато-желтой змеи.

- Шеф, разрешите бинокль, я в змеях немножко понимаю, - Хаппел взял бинокль и стал пристально рассматривать змею, ползущую по раздвижной трубе. – Так… Боюсь ошибиться, но эта тварь очень похожа на древесную зеленую змею куфию, хотя, возможно это мамба узкоголовая, которую еще часто называют зеленой мамбой. И та, и другая хорошо лазают по деревьям.

- Хаппел, да откуда ты только знаешь все это?

- За это надо сказать спасибо моему сыночку. Ему семь лет, и больше всего он интересуется змеями, ящерицами, и этими, как их… динозаврами. Знаете, твари такие, давно вымершие. Как только такое может нравиться? Так вот, каждый вечер он устраивает мне экзамен на знание всяких змей. Поэтому, хочешь не хочешь, а приходится запоминать… Да, но это не самое главное.

- А что же главное?

- Главное, что обе эти твари ужасно ядовитые.

Саммерс скомандовал:

- Все, берем! Больше ждать нельзя.

Сержант резко открыл дверь машины и, доставая пистолет, рванулся к микроавтобусу. Саммерс взял портативную радиостанцию, он хотел предупредить об опасности Джейка, но в этот момент заметил, что раздвижная труба на крыше микроавтобуса стала стремительно задвигаться обратно, а из его выхлопной трубы показался дымок. Змея упала вниз, на лужайку перед домом.

- Вот, черт, заметил, - выругался Саммерс.

Затем он во весь голос закричал:

- Хаппел! Назад, в машину!

Однако сержант и сам заметил, что они были обнаружены преступником, и со всех сил уже бежал назад. Впрыгнув в машину, Хаппел даже не застегнув ремень безопасности, включил мотор и ринулся в погоню.

Саммерс взял портативную радиостанцию и обратился к Макгрегори:

- Джейк, как дела? Что?.. Все нормально? Вот и хорошо! Все! Можете расслабиться, для вас все кончилось. А мы его достанем, не уйдет… Да, вот что. У вас перед домом, на лужайке, змея. Причем, настоящая. Включите свет, и до появления полицейских никуда не выходите. Все, конец связи!

Лейтенант выключил радиостанцию и бросил ее через плечо на заднее сидение. Сейчас начиналось самое захватывающее, самое интересное в его жизни – погоня за преступником. Погоня, которая захватывала его целиком, наполняла все тело невероятной силой, а душу азартом. Возможно, с таким же азартом борзая гонит свою дичь. Однако для лейтенанта Саммерса погоня не была врожденным инстинктом. Погоня была для него не только осознанной необходимостью поймать преступника, но и одним из главным способов проявить свое мужское превосходство. Превосходство над другим мужчиной. Над мужчиной, который совершил преступление, и который пусть на короткий период может оказаться в его власти.

Машина с полицейскими стремительно мчалась за уходящим микроавтобусом. Саммерс поставил на крышу автомобиля проблесковый маячок и взял в руки микрофон полицейской рации:

- Говорит, Саммерс. Ведем преследование подозреваемого в убийстве. Светло серый микроавтобус марки «мерседес» уходит в направлении южного округа. Номер – калифорнийский, «3WAQ547». Вызываю все патрульные машины этого района. Преступник едет по седьмой улице, мимо ресторана «Альбатрос». Перехватите его! Пошлите в наш район патрульный вертолет!

Через несколько секунд он продолжил передавать по рации:

- На лужайке перед домом Макгрегори змея. Скорее всего, ядовитая. Срочно высылайте сюда специалистов по работе с животными.

Сержант Хаппел, уцепившись за руль машины, со всей силы давил на педаль газа. Он, не отрываясь, следил за уходящим преступником, и проговорил в полголоса:

- Вот, прет. Видимо, движок форсированный.

- Пожалуй, ты прав, - согласился лейтенант, - похоже, он готовился к погоне.

Неожиданно впереди показались две патрульные машины. Они резким маневром развернулись поперек улицы. Однако расстояние между ними оказалось достаточно большим, и микроавтобус ринулся в это пространство. Он с жутким скрежетом протаранил полицейские машины и, выбив из них фонтаны огненных искр, помчался дальше. Создавалось впечатление, что микроавтобус практически не снизил скорости. Хаппел также, не снижая скорости, продолжал погоню.

- Да, - многозначительно сказал Саммерс, - он точно готовился к преследованию.

В этот момент впереди из переулка справа появилась новая патрульная машина, и стала преследовать микроавтобус. Теперь уже две машины участвовали в погоне. Саммерс радостно воскликнул:

- Теперь стало легче! Сейчас мы его возьмем!

При этом он потряс перед собой руками с растопыренными пальцами, а затем резким движением сжал их, словно пытался схватить за горло воображаемого соперника.

Приближался поворот направо, к дороге, ведущей на южное шоссе. Микроавтобус повернул очень резко, практически не снижая скорости. Он накренился, и, казалось бы, неминуемо опрокинется на левый бок. Однако неведомая сила удержала его на повороте. Саммерс словно во сне наблюдал за стремительным поворотом беглеца. И вдруг в его сознании отпечаталось нечто необычное. Он заметил, как из-под микроавтобуса прямо на асфальт темной, густой лавиной хлынула какая-то жидкость. Патрульная машина, которая была непосредственно за микроавтобусом, сорвалась с поворота и заскользила в сторону. Она с треском ударилась в столб уличного освещения. Саммерс мгновенно осознал опасность и закричал:

- Тормози!

Сержант резко поверну вправо, и нажал на тормоз. Заскрипели колеса. Машину стало заносить налево, а затем ее, словно легкую пушинку, понесло в сторону. Через несколько мгновений машина с полицейскими с грохотом врезалась в патрульную машину. От сильного удара сработала подушка безопасности и придавила к сидению Хаппла. Еще через несколько секунд на них со зловещим треском упал столб уличного освещения, обдавая обе машины искрами, возникшими в результате короткого замыкания электрических проводов.

Саммерс быстро пришел в себя. Он выхватил из кармана небольшой нож, и проткнул подушку безопасности, придавившую к сидению сержанта. Воздух со свистом начал выходить из подушки и Хаппел смог самостоятельно освободиться. Саммерс крикнул ему:

- Пора отсюда выбираться, а то скоро рванет!

Однако передняя дверь не открывалась. Саммерс попытался выбить ее плечом. Тоже ничего не получилось. Сержант дотянулся до правой задней двери, она с трудом открылась. Оба полицейских перебрались через сидения, и через заднюю дверь покинули машину.

Как только они ступили на асфальт, их ноги заскользили во все стороны. С большим трудом полицейские добрались до чистого асфальта. Саммерс принялся очищать ботинки от густой и липкой жидкости. Это плохо получалось. Саммерс наклонился и провел пальцем по краю ботинка, затем понюхал свой палец и закричал:

- Черт! Это же машинное масло! Ловко придумал. Такого не увидишь ни в одном боевике. Вот ублюдок, из-за него я испортил свои ботинки.

Скользя по луже разлитого машинного масла, Саммерс и Хаппел направились к патрульной машине. Они помогли выбраться из машины двум полицейским, у одного из них была окровавлена голова. Саммерс осмотрел раны и сказал, обратившись к его напарнику:

- Ничего опасного, перевяжи его. Сейчас вызову вам помощь.

Он стал доставать свой мобильный телефон, но из-за поворота появился легковой автомобиль. Саммерс выхватил свой пистолет, наставил его на водителя машины и неистовым голосом закричал:

- Стой! Стой, сюда нельзя!

Машина остановилась. Затем Саммерс, скользя по асфальту, приблизился к водителю и, наведя на него свой пистолет, прокричал:

- Это полиция, выйдите из машины,

- Какого черта? – пролепетал насмерть перепуганный водитель.

- Это полиция, - продолжал кричать неистовым голосом Саммерс, - нам нужна ваша машина! Извините.

- Что вы делаете? – проговорил испуганным голосом водитель и начал вылезать из машины.

Саммерс оттолкнул его и, влезая в чужую машину, буркнул себе под нос:

- Мы ловим опасного преступника. А вы уходите от сюда, может взорваться.

Водитель остался один, он беспомощно развел руки, и, глядя на удалявшийся автомобиль, неуверенно произнес:

- Постойте! Господи, помогите кто-нибудь. Где же полиция?

Машина с полицейскими вылетела на дорогу, ведущую на южное шоссе. Дорога была заполнена машинами. Взбешенный Саммерс закричал:

- Какого черта, они тут делают. Машин столько, как днем. Почему людям не спится?.. Я не смогу быстро ехать, ботинок соскальзывает с педали.

Он резко затормозил и принялся снимать ботинки. Идущая сзади них машина начала тормозить, но скорость движения была велика, и она врезалась в автомобиль с полицейскими. Правда, удар был не сильным. Саммерс, не обращая внимания на удар, снял ботинки, включил передачу и стремительно повел машину в сторону южного шоссе. Затем он достал свой мобильный телефон и начал набирать номер полиции.

- Это, Саммерс! Продолжаем преследовать светло серый микроавтобус марки «мерседес». Он рвется на южное шоссе. Организуйте встречу… А, вы его видите. Его ведет патрульный вертолет… Что? На восемнадцатой. Отлично! Скоро накроем! Да, вот еще что. Вышлите медицинскую бригаду, полицейским требуется помощь. Патрульная машина врезалась в столб и загорелась… Что уже? Отлично!

Саммерс выключил телефон и обратился к сержанту:

- Они уже готовят засаду на восемнадцатой отметке шоссе… Это же надо, я испортил из-за него свои ботинки. Ну, я ему покажу.

Светло серый микроавтобус стремительно взлетел на горку и чуть ли не столкнулся с полицейской засадой - четыре полицейские машины, стоявшие поперек шоссе, сзади них стояли два мощных грузовика. Как только микроавтобус приблизился к машинам, они включили свет и мигающие маячки. Кроме того, два прожектора светили прямо в глаза водителя микроавтобуса. Из-за машин виднелись полицейские с пистолетами и ружьями наперевес. Сержант полиции прокричал в мегафон:

- Стой! Будем стрелять!

Микроавтобус остановился совсем близко от полицейских машин. Сержант продолжал:

- Показать руки! Кому говорю! Будем стрелять!.. Так, отлично. Открой дверцу. Выходи! Только медленно.

Водитель вышел. Полицейские направили свет прожекторов прямо ему в глаза. Водитель неумело щурился и старался смотреть вниз. Сержант продолжал:

- Руки за голову! Лицом к машине. Замри!.. Два шага вправо. Стоять!.. Ноги врозь! Руки на машину!

Потом сержант обратился к одному из своих подчиненных:

- Обыщи его.

Из-за машин выбежал полицейский в бронежилете и каске. И подбежав к водителю, приставил к его спине пистолет.

- Только дернись, - шепнул полицейский водителю и принялся его обыскивать. Он старательно прощупал рукава плаща, сам плащ спереди и сзади, брюки водителя.

- За что вы меня? – не оборачиваясь, спросил водитель.

- Заткнись, - также тихо прошептал полицейский.

Закончив обыск, полицейский повернулся и крикнул:

- Он чист, сержант.

- Отлично, одень ему наручники.

Полицейский скомандовал:

- Руки за спину.

Защелкнув наручники, полицейский отошел и стал сзади водителя. Из-за машин начали выходить другие полицейские. В этот момент показалась машина с Саммерсом и Хаппелом. Саммерс воскликнул:

- Ага, попался!

Затем он открыл дверцу и крикнул:

- Уже прочитали его права?.. Нет. Все должно быть по закону! Эту птичку упускать нельзя! Нельзя, чтобы какой-нибудь адвокатишка его вытащил.

Саммерс повернулся к сержанту и сказал:

- Хаппел, иди и прочитай ему его права, а я одену ботинки. Все же, представитель власти.

Хаппел подошел к арестованному и попросил полицейских найти у него удостоверение личности. Посмотрев на водительские права, и сличив несколько раз фотографию на правах с лицом арестованного, начал читать права:

- Мистер, Смит! Вы арестованы. Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас на судебном процессе. Вы имеете право на адвоката сейчас, и в дальнейшем. Если у вас нет денег, государство представит вам адвоката. Вам ясны права, которые я огласил?

Арестованный кивнул головой. Затем он спросил растерянно:

- А что, собственно, такого я совершил? Зачем все это?

В этот момент подошел Саммерс. Он сразу же начал перечислять нарушения:

- Во-первых, превышение скорости. Во-вторых, создание аварийных ситуаций на дороге. В-третьих, нанесены повреждения трем полицейским машинам, а это федеральная собственность. Далее, получили увечья два полицейских, возможно, кто-то из них сильно пострадал. Поврежден столб уличного освещения, проезжая часть залита машинным маслом. Надо натравить экологов. Ну и, наконец. Из-за тебя я испортил свои ботинки и испачкал брюки.

Саммерс внимательно всмотрелся в лицо арестованного. Да, он его сразу узнал, не было никаких сомнений. Вот только свежий шрам на правой части лба. А все остальное, как на фотографии. Затем Саммерс повернулся к Хаппелу, и спросил его:

- А теперь мне хотелось бы узнать имя этого лихого автогонщика. Где его удостоверение?

Внимательно изучив удостоверение, Саммерс нарочито громко сказал:

- Значит, Томас Смит. Что же, типичное американское имя.

Затем лейтенант приблизился к лицу арестованного и, тихо прошептал:

- Не сомневайся, Эрденштейн, мы за тобой давно следим… Шрам то откуда? Нечаянно ударился, когда инсценировал самоубийство?.. Была бы моя воля, я тебя тут же порвал бы на части. Ублюдок!

После этого Саммерс стремительно отшагнул от Эрденштейна и буквально впился в него глазами. Лейтенант старался не упустить ни малейшего движения, ни малейшего жеста, ни малейшей эмоции. Выведение подозреваемого из привычного для него состояния, и, затем, внимательного наблюдения за реакциями этого человека, составляло основу дознавательной деятельности лейтенанта полиции Саммерса. Многие преступники не могли выдержать такой психологической пытки, и даже если не начинали сразу же давать признательные показания, то мимикой лица, непроизвольными жестами выдавали себя. Саммерс же в такие моменты, испытывал наслаждение, наслаждение властью над человеком, пусть и кратковременной. Властью над человеком, вызванной психологическим превосходством, в какой-то степени, превосходством интеллекта. Наряду с погонями за преступниками, наряду с физическим противоборством с ними, ощущение подобного превосходства, составляли основу его интереса к профессии полицейского.

Такое же наслаждение Саммерс испытывал и сейчас. Сколько хитроумных сплетений пришлось ему распутать в последнее время? Сколько новых знаний обогатили его за этот период? Наконец, сколько бессонных ночей, сомнений, нервов? И вот победа! Он нашел его. Поверженный враг, бледный и трясущийся, униженный и подавленный, перед ним. Ради таких моментов стоило жить. И какая жалость, что именно он, несомненно, один из лучших сыщиков, вынужден сейчас скрывать всю правду. А как хотелось закричать во весь голос: «Господа! Я поймал одного из самых опасных преступников современности!» Но Саммерс молчал, ему приходилось представлять Эрденштейна, как мелкого преступника, как некоего Томаса Смита. Столь велик был его страх перед возможностью использования таланта Эрденштейна преступным сообществом. Тогда бы мог наступить полный хаос.

Сейчас Саммерс, подавив свои эмоции, внимательно наблюдал за Эрденштейном. Перед ним был, несомненно, сильный противник. Сильный духом и интеллектом.

Эрденштейн заметно побледнел. Нервно задрожала верхняя губа. Глаза начали закатываться вверх. По телу пошли судороги, руки, скованные сзади, начали скользить по плащу в направлении правого кармана. Эрденштейн изгибался все больше, и больше. Он начал трясущимися руками что-то нащупывать в своем кармане и захрипел:

- Лекарства!

Впоследствии Саммерс неоднократно мысленно возвращался к этому моменту. Мог ли он сообразить, что Эрденштейн п ритворяется, и лишь симулирует нервный припадок? Уж очень точно он имитировал все движения такого больного. Пожалуй, нет. Ведь был произведен обыск арестованного. Однако полицейский обыск направлен на поиск оружия, холодного или огнестрельного. И Саммерс тоже был полицейским, и тоже также мыслил. Тогда это было его ошибкой, и одновременно, его школой. Саммерс удачно извлекал уроки из своих ошибок. Он ошибся, но впоследствии никогда не упрекал себя за эту ошибку. Ибо все в конечном итоге произошло так, как он и хотел.

Сейчас же Саммерс, словно находясь в какой-то прострации, молча наблюдал за происходящим. Возможно, ему хотелось в этот момент просто насладиться мучениями Эрденштейна. Пусть даже, вызванные болезнью. Он заслужил еще не таких мучений. Однако Эрденштейн, трясущимися пальцами, нащупал небольшую коробочку в своем кармане и нажал на нее. Затем он стремительно выпрямился и закричал:

- Отходи от автобуса!

В этот момент в микроавтобусе зазвучала сирена, и замигали фары. Через две секунду раздался мощный взрыв, который в клочья разнес микроавтобус. Отбегающие от микроавтобуса полицейские были подброшены вверх сильной взрывной волной, и, пролетев несколько метров, с грохотом упали на асфальт. Ударная волна, горячей и упругой волной, сбила с ног Саммерса и придавила его к земле.

Немного полежав, Саммерс поднялся и начал отряхивать свою одежду. Полицейские подняли и вновь обыскали Эрденштейна. Они обнаружили в кармане плаща Эрденштейна пульт дистанционного управления. Саммерс, увидев его, засмеялся, и, радостно потирая руки, сказал:

- Да, это уже посерьезнее. Незаконное хранение взрывчатых веществ. Нанесение увечий полицейским, сопротивление представителям власти при исполнении. Ущерб федеральному шоссе. Не сомневайся, нашим экспертам не составит труда доказать, что именно ты через пульт дистанционного управления взорвал автомобиль. Я тебя обязательно упеку в тюрягу, Томас Смит!

При этом Саммерс широко улыбался и глядел в глаза Эрденштейна. Эрденштейн тоже начал улыбаться. Возможно, он начал о чем-то догадываться. Нарушения, перечисленные полицейским, не шли ни в какое сравнение с тем, что он совершил в действительности.

- Все! Везите эту сволочь в управление, - сказал Саммерс.

Затем он подошел к Хаппелу и сержанту, руководившему действиями бригады полицейских. Радостно потер руки и сказал:

- Отлично мы сегодня поработали! Пора домой, отдыхать… А здорово этот гад ушел от нас. Представьте себе, на повороте вылил на асфальт машинное масло, и преследующие его машины полетели кубарем, прямо в столб. Здорово придумал. Правда? Вот такие случаи необходимо включать в учебники полицейских академий… Ладно, поехали.

* * *

Утром Саммерс написал рапорт с прошением об отставке.

- Боже мой! И что ты собираешься делать на пенсии? – с недоумением спросила Барбара.

- Попробую писать криминальные романы, - задумчиво сказал Саммерс. Затем усмехнулся, и принялся с жаром излагать свои взгляды. – Если бы ты знала, сколько я насмотрелся за годы работы в криминальной полиции. Какие хитроумные преступления удалось распутать. Даже если мне удастся описать хотя бы четвертую часть из того, что видел, то успех гарантирован. Главное, суметь красиво все это описать. Придется попыхтеть…

- Писать романы? – усмехнулась Барбара. - Да ты в одном предложении умудряешься сделать три ошибки!

- Как раз поэтому, я и рассчитываю на твою помощь, - невозмутимо ответил Саммерс. – Будем работать вместе, как работал Дик Френсис со своей женой Мэри. Он писал романы, а она была его редактором и консультантом, собирала нужную для романов информацию. Однажды даже научилась летать на легких самолетах. Нужно было описать ощущения летчика, а Дик к тому времени уже не мог летать по состоянию здоровья. Представляешь, какая мужественная женщина?

- Мне тоже нужно будет учиться летать на самолетах? – со смехом спросила Барбара.

- Нет, на самолетах и вертолетах я уже налетался. Помощь будет заключаться только в корректировании моих записей. Если можно так выразится, в причесывании моих мыслей.

- Ладно, помогу, если будешь примерно себя вести.

Приехав в участок Саммерс отнес начальству раборт. Затем позвонил Джейку и сообщил, что Эрденштейн арестован и операция закончена, все ограничения снимаются. Макгрегори попросил разрешения приехать в управление посмотреть на Эрденштейна, Саммерс согласился.

Как только начался допрос, Саммерс завел Джейка Макгрегори в комнату видеонаблюдения. В соседней комнате проводился допрос Эрденштейна, здесь же на пленку фиксировалось все, что происходило во время допроса. На трех мониторах было видно изображение из следственного помещения: на одном из них лицо следователя, на другом – лицо допрашиваемого, на третьем общий вид комнаты. Войдя в комнату, Джейк сразу же увидел лицо Эрденштейна, и уже не мог оторвать взгляда от монитора. Саммерс находился у него за спиной, но обо всем догадался, видя, как вздрогнул Джейк.

- Узнаете? – спросил лейтенант.

Джейк кивнул головой. Он смотрел на лицо Эрденштейна и с трудом сдерживал свой гнев. Джейк не сомневался, что если бы в его руках сейчас было оружие, он убил бы Эрденштейна без раздумий.

- Пойдемте на свежий воздух, так будет лучше, - предложил Саммерс.

- Мистер Саммерс, мне показалось, или действительно полицейский называл Эрденштейна каким-то Смитом? Это сон, или действительно так?

- Это действительно так, - ответил полицейский.

- Но почему?.. И, вообще, что происходит.

- Джейк, я уже говорил вам свое предположение, что Эрденштейн все последнее время жил по чужим документам. Это действительно так, у него обнаружены документы на имя Томаса Смита. Сегодня ночью, этот Смит оказал сопротивление полицейским при задержании, нанес существенный урон федеральному имуществу. Кроме того, в результате его действий четверо полицейских получили повреждения. Еще ему инкриминировано незаконное хранение взрывчатых веществ.

- И что ему грозит за все это? – спросил растерянный Джейк.

- В общем, ничего серьезного, несколько лет федеральной тюрьмы.

- И только? – Джейк был потрясен услышанным.

- И только, - спокойно ответил Саммерс.

- Но он достоин электрического стула или газовой камеры. Неужели трудно доказать, что это Эрденштейн? Кстати, сестру его нашли. Разве трудно провести экспертизу? И, вообще, я не понимаю зачем этот маскарад?

- Этот маскарад необходим для того, чтобы спасти не только вас, но и сотни других людей. По существующим законам вообще не удастся доказать виновность Эрденштейна в суде. Нет никаких вещественных доказательств, способных убедить судью… Кто-то умер от сердечного приступа, кто-то упал из окна, кто-то сошел с ума. Но где отпечатки пальцев, где следы от обуви, где свидетельские показания? В суде его вообще оправдают. Однако это не самое страшное… Если мы попытаемся осудить Эрденштейна за его настоящие преступления, то это сразу же получит широкую огласку. И тогда преступное сообщество узнает о мощи действия его аппарата и заставит Эрденштейна работать на себя. Такой шанс они не упустят. Это будет означать крах для всего нашего общества… Можно, конечно, осудить Эрденштейна за убийство датчанина, но мафия вытащит его из любой тюрьмы, как бы его не охраняли…

- А так, - продолжил Саммерс, - будет осужден некий Томас Смит. Осужден за то, что носится по ночам с огромной скоростью, наносит увечья полицейским, наносит ущерб федеральному имуществу, хранит взрывчатку. Ну, подумайте сами: кому это интересно? С полной ответственностью отвечаю: ни-ко-му! Все пройдет тихо и обыденно.

- А где же его аппарат? – спросил, окончательно растерянный Джейк. – Разве он не может попасть в руки преступников?

- Эрденштейн взорвал микроавтобус с находящимся в нем аппаратом. Полицейские обыскали остатки микроавтобуса, но ничего подозрительного не обнаружили. Да и что они могли искать? Наркотики, оружие, краденые вещи, или что-нибудь подобное. Не более того. В настоящий момент никто толком ничего не знает, и вам следует все забыть.

- Забыть? – изумился Джейк. – Но ведь через несколько лет Эрденштейн, неважно под каким именем, выйдет из тюрьмы. И что тогда?

- Эрденштейн не выйдет из тюрьмы, он погибнет в случайной тюремной драке.

- Как погибнет? Откуда вы знаете?

- Я не знаю, я предполагаю… Так заканчивают свой земной путь многие опасные преступники. Особенно те, истинную вину которых очень трудно доказать в суде.

- Как вы можете так говорить? – изумился Джейк.- Вы же полицейский!

- Вот именно, потому, что я полицейский. Наши законы создают райские условия для преступников. Именно для преступников. Поэтому должны быть какие-то другие способы достижения справедливости. Даже если они не совсем законные. Скажу вам откровенно: иногда, понимая бесперспективность судебного разбирательства, мы специально загоняем преступников в ловушку, провоцируем перестрелку и открываем огонь из всех видов оружия на поражение.

- Вы меня удивляете.

- Да, Джейк, в нашем суде процессуальные моменты порой важнее веских доказательств. Суд оправдывает воров, пойманных с поличным, из-за того, что багажник автомобиля, где находились краденные вещи, открыл полицейский, а не сам преступник, как того требует закон. Что же является большим злом для общества – нарушение полицейским процедуры ареста преступника, или кража имущества? Трижды я был свидетелем того, как в зале суда освобождали убийц только за то, что не были соблюдены некоторые процессуальные моменты при их задержании. При этом в их виновности никто не сомневался, в том числе и сами судьи. Более того, в зале находились свидетели убийств. В других случаях судьи оправдывали убийц только потому, что свидетели, либо алкоголики, либо подрабатывают девушками по вызову. А разве женщина, вынужденная таким образом зарабатывать на жизнь, понижена в правах? Я не знаю таких законов… А теперь попытайтесь представить, что переживали в эти моменты родные жертв. Где же справедливость?.. Законы говорите? Я же считаю, что люди, каждодневно нарушающие эти самые законы, сами ставят себя вне закона. Другими словами, законы людского общества на них не распространяются.

- Да, тяжелый крест – решать судьбы других людей, - задумчиво сказал Макгрегори. – Так легко и самому превратиться в монстра. Один раз в обход законов наказали негодяя, второй, третий… Даже предположим, что эти люди заслужили такого наказания. Но дальше это ведь начнет засасывать, и тогда неизбежно появится соблазн решать все остальные вопросы таким же способом, то есть в обход законов… А вы не боитесь ошибиться? Ошибиться и наказать невиновного человека? Разве это не страшнее всего?

- Согласен, вопрос, как говорится: «Не в бровь, а в глаз», - усмехнулся Саммерс. – Трудный для меня вопрос… Что ответить? Боюсь, еще как боюсь… А, знаете, Джейк, пожалуй, вы правы. Как ни тяжело, нам полицейским ловить преступников, соблюдая все правила и процедуры, но их соблюдение является истинной защитой невиновного человека. Не случайно человечество додумалось за тысячелетия развития до судебного состязания обвинения и защиты…

- А насчет Эрденштейна не беспокойтесь, он окажется в хороших руках. В этом случае я не ошибся, - продолжил после паузы полицейский. - И все же не хочется расставаться на грустной ноте. Расскажите лучше, что вы видели во время действия аппарата Эрденштейна?

- Огромное число змей. Несколько десятков, даже затрудняюсь назвать примерное число. Они ползли прямо на меня, злобно шипели, многие раскрывали свои пасти с острыми зубами. Знаете, вот так… - Джейк, согнув три пальца, попытался изобразить открытую пасть змеи.

- Да, представляю, - засмеялся Саммерс. - Но весь фокус заключался в том, что среди этих виртуальных змей одна была настоящей. Причем, весьма ядовитая. Мне сказал тут один знаток, что это была зеленая мамба. Видимо, Эрденштейн хотел подстраховаться на тот случай, если бы вы смогли выдержать его «кино». В таком случае кроме укусов несуществующих змей вас должна была укусить и настоящая. После укуса такой змеи медицинская помощь должна оказываться немедленно. Уже после десятиминутной задержки спасти человека практически невозможно… А как поживают ваши коллеги, пострадавшие от Эрденштейна.

- Спасибо, им уже значительно лучше.

- Слава богу, при случае передайте им привет… Ну, что же, Джейк, будем прощаться. Постарайтесь быстрее забыть обо всем, что видели и слышали в последнее время. Надеюсь, по такому поводу мы больше никогда не увидимся.

- Надеюсь, - подтвердил Джейк.

* * *

Прошло несколько лет. Компания «Синима текнолоджи» после победы в конкурсе на поставку кинопроекционной аппаратуры в африканские страны постепенно переключилась на производство установок для лазерной проекции видеофильмов на ионно-плазменном «экране». Отличного качества изображения добиться пока не удалось, и подобные установки не используются для демонстрации кинофильмов. Однако качество изображения позволяет с успехом использовать установки в рекламных целях и для проведения праздничных представлений. Сформировался обширный рынок сбыта, и компания уверенно смотрит в будущее.

Гарри Галлахер решил, что пора уступить место молодежи и покинул пост руководителя компании. Ему предложили стать п очетным президентом компании, и он согласился. Галлахер часто посещает компанию, любит ходить по производственным корпусам, видеть своими глазами, как из отдельных деталей рождаются ионно-плазменные установки. С особым замиранием сердца он любуется их работой в ночном небе городов. Еще он часто посещает могилы Уинстона Джексона и Чарльза Абрахамсона.

Джейк Макгрегори занял пост руководителя компании. Заняв этот пост, Джейк понял, какую ответственность он взвалил на свои плечи. Он трудится, не покладая рук и, кроме производства ионно-плазменных установок, стремиться совершенствовать традиционные кинопроекторы. Тем более что во многих странах киноискусство переживает очередной подъем. Жизнь Джейка поделена на две части: интересная и нелегкая работа, а также дом, где его ждет любимая Джулия. Их сыну уже три года, и Джейк обожает с ним возиться. Джулия не работает, она всецело решила посвятить себя дому и семье. Сейчас она ждет второго ребенка.

Герберт Уингли и Эвелин Маршал поженились, и недавно у них родилась девочка. Уингли по-прежнему часто испытывает страхи и постоянно оглядывается. Ему приходится иногда проходить профилактическое лечение. Он мечтает, что у них родится сын, и тогда Герберт приложит максимум сил, чтобы воспитать его настоящим мужчиной. Он очень хочет избежать при воспитании сына тех ошибок, которые допустили в свое время его родители.

Питер Саммерс после ухода в отставку стал писать детективные романы. Некоторые из них стали настоящими бестселлерами. Сейчас идут переговоры об экранизации одного из них. Саммерс с трудом привыкает к новой для него жизни, и Барбара ему помогает, как только может. Она редактирует его романы, находит интересные факты из жизни страны и людей. В одном лишь Саммерс сомневается, стоит ли ему описывать в каком-либо романе свое последнее дело.

Эдуард Эрденштейн под именем Томаса Смита был осужден на четыре года. Свой срок он отбывал в федеральной тюрьме штата Аризона. Эта тюрьма пользуется среди заключенных дурной славой. По распоряжению администрации тюрьмы его поместили в блок с отпетыми уголовниками. Эрденштейн постоянно подвергался унижениям и побоям, особенно по ночам. Ему просто не давали спать. Не выдержав такой жизни, он тяжело заболел, обнаружилась язвенная болезнь желудка. Эрденштейна поместили в тюремный госпиталь, это были последние спокойные дни в его жизни. Вскоре после возвращения из госпиталя Эдуард Эрденштейн был жестоко избит в тюремной драке. Очнулся он после тяжелейшей черепно-мозговой травмы в том же госпитале спустя две недели. После всестороннего анализа врачи констатировали у него тяжелые расстройства психики.

Эдуарда Эрденштейна с диагнозом деменция, что означает приобретенное слабоумие, поместили в психиатрическую клинику. Врачи считают, что изменения психики Эрденштейна необратимы, и ему придется провести в клинике весь остаток жизни. Чаще всего Эрденштейн неподвижно сидит, скрестив руки на груди, напротив стены своей палаты. Глаза его широко раскрыты, рот перекошен в презрительной улыбке, безумный взгляд направлен в одну точку. Иногда он громко заявляет, что является самым выдающимся изобретателем в истории человечества, и снова часами неподвижно смотрит на стену. Медицинский персонал клиники относится к нему хорошо – ведь он спокойный больной.

Случаи «странных ограблений», когда людям виделись невероятные явления, в городе и его окрестностях больше не повторялись.