Черная метка - 3

НИКОЛАЙ БРЕДИХИН


ЧЕРНАЯ МЕТКА


Роман
(продолжение романа
«Распятая»)


ГЛАВА 3

Всю ночь я спала хуже некуда, то проваливаясь в какие-то непонятные "чёрные дыры", то решая неожиданным просветлением особо насущные задачи. Я не сомневалась в том, что Комягин позвонит мне ночью. Ещё в давние, "рабовладельческие", наши времена он очень любил вот так поиздеваться надо мной. В подобные моменты неожиданного пробуждения, человек обычно беззащитен, из него можно вытянуть любую информацию, прежде чем он очухается и начнёт хоть что-то соображать. Но тут издевательство оказалось куда действеннее: мои ожидания, муки оказались напрасными, звонка от Егора я так и не дождалась. Идеальный вариант. Изощрённая пытка, за которую и укорить-то было невозможно. "Позвонить? Ночью? Зачем? Разве нельзя это вечером или утром сделать, если бы ты действительно мне понадобилась? Всё-таки признайся, Анхен, цветочек, ты на редкость злопамятна. Мы ведь давно помирились. Зачем же снова подозревать меня в каких-то египетских кознях?" – вот и всё, что я услышала бы в ответ, если бы вздумала высказать Комягину то, что я о нём думаю.
Заснула я уже под утро, да так, что на телефон откликнулась, наверное, через полчаса беспрерывных его звонков.
-   Анюта, солнышко, что случилось? Звоню, звоню, никакого ответа. Не заболела случайно? - тщательно скрывая злость, поинтересовалась Немальцына. – Ты не забыла, что вчера должна была представить мне еженедельный отчёт? Смотри-ка, такая молодая и уже склероз, что же нам, старушкам-то, делать? Как я понимаю, ты ещё из постельки не выныривала. Очень, очень надеюсь на твою оперативность. Жду. Срочно. Одна нога там, другая здесь.
Всё время этого монолога я пыталась вставить хоть слово. О том, к примеру, что застать вчера Немальцыну на месте было просто невозможно. Да и вообще, чья бы мычала: ни для кого не было секретом, что у Любови Аркадьевны объявился молодой любовник, ну просто херувимчик, ангел во плоти. Ясно, что профессионал, обыкновенный жиголо, которых в Москве в последнее время расплодилась тьма-тьмущая, но тётку повело. Вся её житейская изощрённость, ум светской женщины, опыт бандерши с тридцатилетним стажем оказались бессильны перед невероятными ласками  и обаянием этого молодого бесёнка. Но обо всё этом, конечно, я благоразумно промолчала, да и бесполезно было бы что-то говорить.
Положив телефонную трубку, я немного поразмышляла о своей нелёгкой судьбине. Беда не приходит одна, неприятности мои по всей видимости только начинались. Всё было проще простого: пятно на репутации – балласт на судне. Какое решение должен принять капитан? "За борт!". И сюда, в Реабилитационный Центр, как в высший свет, путь мне теперь был заказан. Так что, в принципе, можно было с лёгким сердцем спать дальше. До следующего звонка, на сей раз от Егора, вот уж кого проигнорировать я, наверное, до конца дней своих не смогу. Однако сон ушёл, да и настроение в целом не баловало, так что в конце концов я не спеша стала собираться. Жаль, вообще-то, работа в РЦ мне очень нравилась, оставалось теперь гадать, от кого ещё я могу получить нож в спину? Иннуся с Фомичом исключались, но и помочь мне в моей ситуации они мало чем могли. А вот Егор, он такой момент не упустит.

Я не просто опоздала, я подвела своих лучших друзей. Конечно, можно было сделать скидку на моё положение, но в таких серьёзных делах скидок не полагается. Иннуся посмотрела в мою сторону и, покачав головой, отвернулась. Весь вечер вчера она вдалбливала в мою маленькую бестолковую головку ОВИ (очень важную информацию), и что же? У меня не хватило ума сообразить, что позвонить мне может не обязательно сам Комягин? Действительно, дура! Мякиной набитая. Впрочем Любовь Аркадьевна не дала мне времени на самобичевание. По её внешнему виду нетрудно было определить, что и ей сейчас совсем не сладко.
-  Извините, что собрала вас здесь, в своём кабинете, - начала со вздохом она, - но другого варианта я не нашла. Разговор очень важный, а тут, по крайней мере, можно спокойно обсудить сложившуюся ситуацию. Не буду ходить вокруг да около, возьму сразу быка за рога: один весьма известный человек, которого мы длительное время считали своим врагом номер один, предложил нам мир, именно мир, а не перемирие. Что для этого требуется? Всего только сложить оружие. Здесь на столе перед каждым из вас лежит запечатанный конверт с компроматом. Собственно, ответ на то, что мы когда-то по собственной инициативе, хоть и под давлением обстоятельств, начали. Заметьте, человек в данном случае не нападал, а защищался. Не учли мы и его возможности, которые, естественно, никак нельзя сравнить с нашими, картина по каждому из сидящих здесь настолько яркая, полная, что я лично нахожусь от неё до сих пор не просто под глубоким впечатлением, но даже в некой прострации. Поскольку мы в своё время решили объединять свои сведения, подобный же вариант в ответ мы получаем сейчас. То есть, теперь мы имеем прекрасную возможность узнать друг о друге много такого, о чем раньше даже не подозревали. Предложение простое: мы отдаём то, что имеем и навсегда забываем информацию, которую так долго и тщательно просеивали, в ответ человек стирает в своей памяти весь негатив, который у него имеется на нас. Какие будут соображения на сей счёт?
Фомич тотчас поднял руку:
-  Какие есть гарантии, что у человека не осталось копий? С какой стати мы должны пойти сейчас не на разоружение даже, а на полную капитуляцию?  Неужели вы не понимаете: то, что нам в данном случае предлагают – чистый блеф? "Человеку", как вы его изволили обозначить, да я и сам пока против конкретных имён, нужно, чтобы мы открыли карты. Неплохо, конечно, но вы забыли, что самый эффективный сдерживающий фактор в подобных делах как раз неизвестность. Поверить на слово существу, для которого нет ничего святого! Это, по-вашему, хороший ход? Отдать себя в полную власть маньяку, который за копейку жену, ребёнка прирежет, да ещё сотрудничать с ним, то есть перейти на положение его рабов, информаторов, что он нам на примере Анюты наглядно уже продемонстрировал? Нет уж, увольте! Моё предложение – оставить всё, как есть, точнее – как было. Но, конечно, моё мнение – не указ, пусть каждый сам выскажется.
Ответом Олегу было гробовое молчание. Наконец Немальцына сочла, что пора продолжить начатую дискуссию.
-  Я полагаю, самое время проголосовать.
Я первой кинула на стол свою флэшку, за мной последовала Иннуся, взглянув на меня с улыбкой: наконец, мол, проснулась, ну и Немальцына, конечно. Фомич посидел некоторое-то время огорошенный и хотел было вновь высказаться, но я предупредила его: собрала три запечатанных конверта, которые преподнесла нам Немальцына, положила их в пепельницу и подожгла, позаимствовав лежавшую перед Чугуном зажигалку. Мы все, как заворожённые, смотрели, как сгорала бумага, а затем обугливались флэшки.
-  Олег Фомич, - продолжила наше импровизированное собрание Немальцына, - мы уважаем ваше мнение и не собираемся просить изменить его. Конверт во всех случаях остаётся в полной вашей собственности, но на размышления вам отводятся только сутки. Предлагаю приступить ко второму вопросу. Надеюсь, никто не возражает?
Чугун резко встал, сверкнул глазами и вышел, не прощаясь, однако конвертик всё-таки прихватил с собой. Его уход оставил у каждой из нас тягостное впечатление. И не только потому, что в своих рассуждениях он был абсолютно прав, но главным образом оттого, что мы лишались теперь не просто одного из самых верных нащих соратников, но ещё и специалиста в области, в которой мы все до единой были, как слепые котята. А в том, что ответ будет отрицательным и сутки на размышление лишь пустая формальность, никто из нас троих не сомневался. Немного придя в себя, мы, теперь уже двое, вновь внимательно уставились на Немальцыну.
Та наконец, впервые за всё время нашей беседы, улыбнулась.
-  Ладно, девчонки, садитесь покучнее. Что с них, мужиков взять – слабаки. Сами как-нибудь выпутаемся. Поймите меня правильно: я тоже не дура и в состоянии сообразить, что наш обмен виртуальный, что нет никакой уверенности в том, что кто-нибудь из нас не смухлюет. В первую очередь Егор, разумеется, но есть ли у нас выбор? Я долго беседовала с генералом (как Вы сами понимаете, прозвище Жокей теперь отменяется) и поняла, что он не собирается нас запугивать. Не знаю, представить даже себе не могу, с какой стороны к нам подкралась опасность, время покажет, но что такая опасность существует, к сожалению, сомневаться не приходится. Начали с Анюты, в любой момент могут ухватить и вытащить на свет божий голенькой, беззащитной любую из нас. И хранить компромат в таких условиях всё равно, что носить с собой постоянно в сумочке бомбу: в первую очередь она поразит нас самих. Почему именно мы? С какой стати именно на нас пал выбор? Я долго думала над этой задачкой. Первоначально я решила, что всё дело в Анюте, она та ниточка, на которую мы нанизались как бусинки поневоле, но сейчас понимаю, что в подобном положении находится практический каждый человек в нашей стране, потому что основа Права в ней – беззаконие. Мы объединились вроде как, чтобы за себя постоять. Но так не бывает: всегда объединяются против кого-то. И этот кто-то вправе нанести ответный удар. Что мы можем сделать в таких условиях? Разбежаться, либо наоборот, теснее сомкнуть ряды. Разбежаться проще. Но проще и передавить нас поодиночке. Поэтому я предлагаю, точнее, нам предлагают, выбрать второй вариант. Кто за?
Всё те же три жалкие ладошки.
Что поняла я лично? То, что "за борт" не предвидится: мои позиции в РЦ не только не зашатались, а наоборот, укрепились. И ещё: мне будет очень не хватать Фомича. Хотя я уже понимала, что судьба разводит нас с Олегом совсем, в разные стороны. Что он там говорил совсем недавно про "спайку"? Что ситуация изменилась, теперь мы должны быть вместе, в спайке, все пятеро, либо нам головы поотрывают поодиночке? Быстро же он своё мнение переменил!

Я думала, что все вопросы решены, и нам пора разбегаться, однако Немальцына остановила меня властным движением руки.
-  Я полагаю, у нас нет времени на обдумывание того урока, который мы получили, нужны конкретные действия. Нас с Иннусей пока не трогали, всё ещё впереди, но вот Анюту тряхнули по полной программе. Что будем делать? Я так поняла, Аннушка, развод ваш с Соколовым – дело ближайших дней?
Я не решилась поднять глаза от стола. Молча кивнула.
-  Что ж, - Немальцына пожала плечами. – Будем действовать по наработанной схеме: урвём у этого кобеля по максимуму. Что для этого нужно?
-  Компромат, - опередила меня, пискнула Иннуся.
-  Верно. Что есть уже?
Я молча выложила на стол флэшку и пачку фото.
-  Такая же молоденькая сучка, как в прошлый раз у моего начальничка, Глеба Евгеньевича. Здесь фотографии, видеоролики, записи задушевных бесед наедине, телефонные распечатки, даже лёгкое порно.
Немальцына разинула рот от удивления:
-  Ну, Анюта, за три года ты многому научилась, теперь тебе палец в рот не клади.
Она повернулась к Иннусе:
-  Добавим?
-  Да сколько угодно. Ради такого случая не поленюсь тряхнуть стариной.
Немальцына кивнула. Она наконец была в своей стихии. Действие, действие, действие, разговоры были не по её части.
-  Ладно, проехали. Только помни, Аннушка, всё на скорости. Обстоятельства быстро меняются, за ними нужно поспевать. Как я уже говорила, пожар скоро и на нас перекинется, так что любое возникшее пламя будем гасить как можно тщательнее, как можно скорее.
Я хотела было поинтересоваться насчёт Херувимчика, это пламя, пламя всё разраставшейся страсти, тоже касалось теперь нас всех троих, а не одного человека. Переглянулась с Иннусей, но та отрицательно покачала головой. Рано, подожди, есть ещё время. На том и порешили.

Я вернулась домой усталая, но в то же время окрылённая. Я была в том же состоянии, как и Немальцына: во всём была наконец полная ясность, и я получила возможность действовать. Кроме того, не скрою, слова Немальцыной о том, что мне нужно помочь, причём делом и незамедлительно, произвели на меня большое впечатление. Жаль, что среди моих помощников не было больше Фомича. Но Олег был скован, главным образом своей работой, и, наверное, в силу этого был среди нас четверых (теперь троих) наиболее уязвим. Хотя, быть может, всё дело было в обыкновенной трусости, нежелании рисковать (из-за Маши, конечно, но вообще-то, при необходимости, оправдаться можно чем угодно), а вот Генерал не побоялся бы не то, что через служебные инструкции, профессиональный долг, а при очень острой необходимости и через закон переступить. Однако Комягина в свои дела посвящать я не собиралась, и помощь его мне меньше всего на свете была нужна. Заключён мир, и слава Богу, лишь бы он не лез во что не просят, уж я-то характер его хорошо изучила, было время.
Илья терпеливо поджидал меня, лишь проворчал раздражённо:
-  Зачем телефон отключаешь? Я беспокоюсь всё-таки.
"Ах ты беспокоишься, - мысленно усмехнулась я, - беспокойный ты мой. Очень хотелось вычислить, где я находилась? Не кажется, что это лишнее?".
-  Прости, - растроенно повинилась я, - просто я его с ночи не включала. Где была? На работе, где же ещё? С утра взбучку получила – вовремя не сдала отчёт. Ты как? Я думала, ты в Банке.
Я оглядела сидевшую рядом с мужем тёпленькую компанию: Заикин, его друг, известный адвокат, всё тот же вездесущий Яковенко, и сказала:
-  Ладно, пойду к себе, не буду вам мешать.
-  Хорошо, - кивнул Илья, - я только хотел бы парой слов с тобой наедине перекинуться. Не возражаешь, если я к тебе сейчас поднимусь?
-  Конечно, - пожала плечами я, - буду только рада.
Я не успела даже толком переодеться. Конечно, муж меня всякой видел, но именно перед мужем, как учит жизнь, и следует представать постоянно во всей красе. Любое упущение на сей счёт – грубый промах, который может в итоге закончиться ой как печально. Поэтому, собрав барахлишко, я тут же нырнула в ванную.
Десяти минут мне хватило, но вернувшись, я застала Илью, кусавшим губы от нетерпения. Однако, что странно, он не сказал мне ни слова упрёка. Почти как в былые времена.
- Аннушка, ангел мой, вопрос пустяковый. Я насчёт развода. Мы, собственно, на эту тему с тобой уже говорили, я сделал всё, как ты хотела. Заявление задним числом, сам развод завтра. Неприятная процедура, я понимаю, но, ручаюсь, много времени она не займёт. Кто будет представлять твои интересы, ты ещё не решила? Не наняла адвоката?
Я в очередной раз мысленно похвалила себя за тот образ непроходимой дуры, который с таким постоянством в отношениях с мужем поддерживала.
-  Адвокат? А зачем? Есть же Заикин, пусть отдувается за двоих. Так ли уж нужно зря деньги тратить?
-  Нет, солнышко, - Илья просто исходил нежностью. – Так не положено. Хотя, в принципе, ты права, мы можем обойтись вообще без адвоката. Или я могу сам кого-нибудь тебе порекомендовать.
Я тяжело вздохнула, неуклюже поёрзала в кресле.
-  Слушай, Илья, ну что ты меня о таких вещах спрашиваешь? Делай, как нужно, как удобнее. Неужели это настолько сложный вопрос? У тебя ведь везде связи. Не возражаешь, если я немного полежу?
Илья тут же встал.
-  Как я могу возразить, золотко? Отдыхай, конечно. Мы уже всё обговорили. Знаешь, возможно ты посмеёшься над такой причудой, но мне хотелось бы, чтобы и во второй раз, когда мы воссоединимся заново, ты всё-таки была в белой фате. И, ну их к чёрту этих журналистов! Что если мы совместим свадьбу и свадебное путешествие, организовав это дело за границей? Где скажешь. Париж, Рим, какая-нибудь палатка бедуинов в пустыне, морской лайнер, всё, что тебе только заблагорассудится. Включилась? Ну а для меня пусть всё будет полным сюрпризом. Жду не дождусь этого дня: что-что, а фантазия у тебя работает.
Я даже закрыла глаза, будто таю от счастья.
-  Согласна. И обещаю – это точно будет незабываемо. Вот только после родов, когда я восстановлюсь. Я тебя съем, расцарапаю всю грудь, как тигрица. У нас будет такой медовый месяц, что ты умрёшь от счастья. О, Господи, как мне надоело сдерживаться, как бы мне хотелось сейчас оттянуться с тобой на полную катушку. Илюшенька, сладенький мой, ненаглядный, я так тебя люблю! И с каждым годом всё больше и больше. Ты столько для меня сделал! А наши дети, ручаюсь, будут самыми счастливыми на земле.
Я вдруг запунцовела румянцем:
-  Слушай, может задержишься? Хотя бы на десять-пятнадцать минут. Я всё быстро сделаю, всё, как ты любишь. Ну подождут твои церберы. Ведь не умрут?
Илья улыбнулся. Наверное, самой глупой улыбкой на свете. Актёрствовать он тоже любил.
-  Сначала дело, Анюта, ты же понимаешь. Но ты не расстраивайся. У нас впереди ещё целая жизнь.
Я вздохнула с искренним сожалением. Секс всем нужен, даже беременным, а уж если приспичит, крыша отъезжает так далеко, что потом на место не скоро возвращается.

Когда Илья ушёл, я ещё раз внимательно проанализировала своё положение. Факт оставался фактом, и он был непреложен: я ухватила за хвост Жар-птицу, но не смогла её удержать. Всё, на что я могла теперь надеяться: несколько золотых перьев, выдранных из этого вожделенного хвоста. Конечно, я и сама бы справилась, но без помощи по максимуму не получилось бы, так что с какой стати мне от неё отказываться? Я тотчас села за компьютер и отправила Немальцыной письмо с просьбой освободить меня на завтра от работы в связи с предстоявшим мне разводом. Ответ пришёл незамедлительно: "Отчёт, отчёт и ещё раз отчёт. Вот только не ту филькину грамоту, которую ты мне вчера подсунула, я ею уже бумагорезку накормила. Ночь не поспишь, придёшь пораньше, сдашь то, что положено и можешь быть свободна. А до этого слышать ни о чём не хочу!" Прекрасно! Хорошо, когда за тебя думают, решают. Люди, которым ты безгранично доверяешь.

Книгу Николая Бредихина "Чёрная метка" можно купить в интернет-магазинах: Amazon.ru, Ozon.ru, Ridero.ru, ЛитРес и др.