улитка

Дика Парстонса разбудил вой полицейской сирены.
Когда живешь в небольшом коттедже в тихом маленьком городке где ни-будь на окраине Колорадо, рев полицейских машин не слишком часто нарушает твой покой. Совсем не часто.
- Дик Парстонс! Мы настоятельно требуем чтобы вы покинули ваше жилище и вышли с поднятыми руками. В противном случае мы будем вынуждены применить против вас огнестрельное оружие.
Слова усиленные мегафоном потрясали окрестности и, должно быть все ближайшие соседи уже сбежались, что бы  увидеть как преступника Дика Парстонса выведут из дома в наручниках, под охраной двух дюжих полицейских с дробовиками.
Или что еще лучше, это завязавшаяся перестрелка в которой загнанный в своем логове преступник убивает пяток другой полицейских и в конце концов истекающий кровью пускает последнюю пулю себе в лоб и вот тогда еще долго будет о чем поговорить скучными унылыми вечерами за кружечкой пива в одном из таких же унылых барах, где единственное развлечение - вечно молодая Пегги Роуз исполняет возле шеста свой излюбленный танец с подскоком, от которого сосало под ложечкой даже у давно отжившего свое Томми Хаммока.   
Томми наверняка будет говорить своим скрипучим надтреснутым голосом, как самолично здоровался за руку с эээ да вот, с этим самым Парстонсом, когда ни он да и ни кто другой не помышляли о нем ничего плохого.
Обычный такой паренек, вот как вы или чуть старше, тихий такой, неприметный, сядет где ни будь в сторонке и молчит. Верно замышляет что то. Не зря ведь говорят, что в тихом омуте...
- Дик Парстонс!
- Иду, черт. - Парстонс споткнулся пытаясь попасть в штанину потрепанных джинсов. - Да иду же черт.
- Выключи сирену, - попросил напарника Семюэл, - и так тошно. После вчерашнего голова раскалывается. Выключи.
Олдридж кивнул и потянулся к тумблеру и вдруг резко выпрямился ударившись о разогретую полуденным солнцем усиленную раму джипа
- Черт! Вот и он. Приготовься. Держи его на мушке.
- Да брось, - сказал Сэмюэл, - это же Дик Парстонс, - тихий мальчишка с соседней улицы. Что он может нам сделать?
- Он преступник, - сказал Олдридж, - только и всего. Нарушил конституционный закон всего один раз. За что и должен понести соответствующее наказание.
Дик шел с поднятыми руками то и дело оглядываясь. Дом казался теперь чем то вроде крепости. Ага, он видел в фильме как красавцы Бонни Элизабет Паркер и Клайд Бэрроу отстреливались от дюжины разъяренных полицейских. И в конце концов их изрешетили словно сито.  Дику никогда не нравился этот момент. Вот казалось бы еще живые мгновение назад, еще мечтали о чем то, и все кончено. Глупо как.
- Не вздумай совершить глупость, - сказал Олдридж. Мы держим тебя на мушке. - Его голос многократно усиленный эхом вернулся от дальних домов и неприятно стеганул словно оплеуха.
Мушка, - подумал Парстонс, - что это. Это когда мушка, есть такая мелкая, залетает в окно и если укусит, то след останется будь здоров. Должно быть впрыскивает яд или анестетик.
- Улитки, - сказал Сэмюэл, - это все из-за них сыр бор.  Однажды, когда на нашем ранчо объявились улитки, я было рассмеялся. А отец мой врезал мне как следует. Ей богу я не понимал за что ? А потом он закрыл вот так лицо руками и стал всхлипывать. Вот. А потом стал задыхаться. Астма, ничего не попишешь. Пока нашёлся чертовский баллон со снадобъем, он чуть было богу душу не отдал.
Ну и конец был  нашему урожаю. Ничего не осталось. Ничегошеньки, понимаешь? Улитка хуже саранчи. Размножается почти мгновенно и нет от нее спасения. Разве что застрелиться. Через неделю отец  достал со стены карабин с серебряным прикладом и стал его полировать. Мать заплакала и сказал, что выкрутимся как ни будь.
Ничего не останется, сказал отец, а дом и все остальное пойдет с молотка.
Я прихожу, а в доме полицейские. Вот как мы с тобой сейчас. Деловито записывают в книжечку показания матери. Она как увидела меня, так...

- Долго мне так стоять, мистер Сэмюэл? - Дик стоял в пяти метрах с поднятыми руками и честно смотрел своими голубыми глазами. - Скажите,  что я такого сделал?
- А то будто не знаешь! - Сказал Олдридж, - ты держишь у себя дома улиток только и всего. За пяток пять лет как минимум огребешь.
- Но они они в стеклянной банке и не причинят никому зла, уверяю вас, сказал Дик и вдруг осекся под направленным в грудь дулом пистолета.
- Руки за голову, парень, - скомандовал Сэмюэл, - Гарри, да  выключи уже ты этучертову сирену.
В тот вечер, в тот день, точно также завывала сирена. А наш пес, его звали Дик. Дик Трейси, по моему, его звали как героя серии комиксов Честера Гулда, И вдруг Дик, наш большой и рыжий Дик завыл как дикий койот. И звук этот смешивался с воем сирены и уносясь в небо накрепко впечатался в память. 
Странный скрежет раздался где то сбоку и едва не придавив собою старого Томми Хаммока через поваленный забор выползла серая масса. Двухметровая склизкая субстанция была покрыта панцирем с красными и голубыми спиральными широкими полосами.
Звук, похожий на завывание смешался с завыванием сирены. Сэмюэл схватился за голову. Раскаленный на солнце металл кольта обжег кожу лба. Хлопнул выстрел.   
Томми Хаммок поперхнулся и стоял вытянувшись по стойке как солдат. Влажная масса переплыла чуть левее ощупывая усиками полицейский джип.
Видно решив, что через него можно перебраться, чудовищных размеров улитка очень плавно взобралась на крышу, слегка  промяв ее посередине. 
Сидящий за рулем Олдридж еще успел сделать пару выстрелов вверх, когда улитка очутилась с другой стороны машины.


Звонок будильника никак не мог разбудить паренька Дика Парстонса. Лишь завывание полицейской машины проехавшей мимо заставило его открыть глаза. Луч раскаленного полуденного солнца проходя сквозь дырочку в зеркальной  пленке на окне переломился сквозь стеклянную банку и уперся в картину висящую на стене.
Акварелью, красными и голубыми спиралями была нарисована улитка и, видно, что масштаб был явно неправильным, потому что дома на ее фоне казались несоразмерно маленькими и довольно ненастоящими   









ps
Законы некоторых американских штатов запрещают держать дома каких бы то ни было улиток и наказание в таком случае предусмотрено в виде лишения свободы минимум на пять лет не считая огромного штрафа за причиненный ущерб если улитки каким ни будь образом окажутся на свободе.