Духовное и душевное

Служил я пастором в маленькой церквушке, имел маленький приход, который неплохо жертвовал на содержание церкви. По воскресениям я читал молитвы и наставления, моя паства состояла в основном из женщин средних лет, но были среди них и молодые прихожанки. Всегда напоминал о жертве Христа, производил таинство бескровного жертвоприношения,  старался одини и те же богослужения производить по разному, чтобы действительно вдохновить и умиротворить свою паству. Когда литургия заканчивалась, прихожанки расходилась, а в храме оставался запах ушедших женщин и я в страшнейшей тоске оставался один сидеть за кафедрой. Вспоминал светлые волосы девушек, скромно ниспадающие из под цветных платочков на маленькие и стройные плечики. Они все были удивительными скромницами и послушницами, а мне временами хотелось увидеть в их глазах не только блеск духовного  умиротворения, но и что-то более простое, естественное. Напускная набожность страшно раздражала, хотелась мне вырваться из всего этого церковного смрада, устал я от службы и от прихожан. Совершенно не давала мне паства того что хотелось, а именно душевного утешения. Все только духовное, соборное, божественное, исповедальное.
И вот, наконец  я решился избавиться от страшного одиночества, спровоцированного духовным уставом своих  святых обязанностей. Скинул рясу и колпак, оделся мирянином и бегом в дом терпимости утешать не усмиренную жажду страсти, желания простого, греховного, человеческого.
Смеющиеся женщины, пьющие вино и курящие ароматные сигареты, их распутная простота показалась мне высшим благом и счастьем.  Их ласки как сумасшедшая воля к жизни успокоили мою мятущуюся и заблудшую душу. Вот, теперь дом терпимости как вторая церковь, а распутницы как мой приход. Только они другие, их душевность и порочность дополняют основу моей никчемной духовности, и без ласк этих женщин, я не смог бы терпеть своих унылых, лицемерных прихожан.