Мираж. Продолжение 2

Во вторник утром он пораньше взял машину, проверил, нет ли за ним слежки, и только после этого заехал за Оксаной. Дорога до Рязани заняла не более пяти часов. В машине женщина с некоторой тревогой мучила себя вслух вопросами. Будет ли мама с дочерью дома, не возьмет ли трубку кто-нибудь из охранников?  Что сказать девочке, когда они увидятся?  Как предупредить маму о возможном прослушивании и что сообщить о себе и своих планах? Вопросы казались серьезными, и надо было продумать детально весь разговор. Они не раз обсудили каждую фразу, которую должна высказать Оксана. Продумали ответы на возможные вопросы со стороны матери и дочери. Только после многократных повторов Оксана успокоилась.  К этому времени они въезжали в Рязань.
Город встретил их ненастной погодой, серым небом и такими же серыми домами. Пару раз, притормозив у тротуара и расспросив прохожих, они вскоре подъезжали к узлу связи. Еще раз, уточнив основные детали, Оксана набрала одесский номер. Но трубку никто не брал. Женщина заволновалась, но Борис Иванович ее успокоил. Был день, в Одессе наверняка хорошая погода и мама с внучкой могли выйти погулять, зайти в магазин.
Это вынужденное ожидание оказалось полезным для них, так как к обговоренным вопросам добавилась необходимость узнать адреса и телефоны соседей и тетки Оксаны, проживающей где-то под Саратовом, на Волге. Часа через полтора после нескольких неудачных попыток Оксана, наконец, дозвонилась до матери. В последний момент Борис Иванович попросил адрес тетки не спрашивать. Если бы его спросили, почему он так сделал, мужчина ответить не смог бы.
 Потребовалось некоторое время, чтобы дочь и мать друг  друга успокоили, и затем начался предметный разговор. Мать, как бы ни помня единственного и последнего их разговора, сообщила, что в день ее отъезда бойфренд приехал и забрал внучку, но через три дня привез обратно, вместе с игрушками и нарядами. Кроме того, установил в комнате девочки новый телевизор с DVD-проигрывателем, телефон, поставил красивую кровать. За это время приезжал еще два раза, привозил еду и новые игрушки, но про Оксану не спрашивал и даже у Юли не интересовался, звонила ли ее мама. Постоянно ругался с Оксаной, повторяя, что она воровка, и он обязательно ее найдет, из-под земли достанет, и чем быстрее найдет, тем лучше будет для Юлиной матери. Неделю назад он привел каких-то мужчин в костюмах, и те стали методично обыскивать каждый уголок квартиры.  Что они искали, она не знает, но провозились мужчины долго, несколько часов - простукивали стены и даже пол, перетряхнули все шкафы и просмотрели каждую книжку.
Оксана, в свою очередь, записав телефоны двух соседок, рассказала, что ищет пристанища, пока постоянного места жительства нет, а когда появится, сразу даст знать и заберет дочку. Просила не волноваться и не беспокоиться. А затем она долго беседовала с Юлей. Борис Иванович вышел из телефонной кабинки, чтобы не мешать их разговору. Болтали они долго, пока не прервалась связь. Оксана вновь и вновь набирала номер одесского телефона, но как только дочка или мама брала трубку, связь снова обрывалась.
Борис Иванович подошел к телефонистке и пожаловался на невозможность дозвониться до абонента. Связистка с кем-то переговорила и сообщила, что линия в порядке и, видимо, неисправен одесский телефонный аппарат. Еще около часа Оксана пыталась дозвониться, но все ее попытки оказались неудачными. Осознав их бесперспективность, они покинули узел связи. Оксана осталась, в целом, довольна разговором, чуть грустила лишь о том, что не успела все-таки наговориться с дочкой. А Борис Иванович покидал телеграф с двояким чувством – с одной стороны, они теперь имели информацию о ситуации, получили дополнительные телефоны для экстренной связи, но в то же время он был уверен, что телефон прослушивался, и обрыв разговора произошел не случайно. Значит, положение Оксаны действительно серьезное.
Чтобы максимально использовать приезд в Рязань, женщина попросила Бориса Ивановича подвезти ее к большому торговому центру, где она смогла бы сделать ряд покупок и пополнить свой почти пустой гардероб. Ох, уж эти дамы, сколько времени они могут ходить и выбирать себе одежду? Часа три Борис Иванович следовал за Оксаной, неся все увеличившееся количество пакетов. Обо всех покупках она интересовалась мнением мужчины, будь то джинсы, кофточки, топики и даже нижнее белье, пытаясь тем самым немного смутить Бориса Ивановича. Если бы он не поторопил ее, женщина ходила бы и ходила, но им предстояла обратная дальняя дорога.
Покупки совершенно изменили настроение Оксаны. Пока они ехали по городу, она перебирала обновки, но как только выехали на трассу, перебралась на заднее сиденье и давай мерить все подряд. Борису Ивановичу не оставалось ничего, как при каждом переодевании  любоваться красотой фигуры Оксаны, но и она не раз ловила его взгляд в зеркало заднего вида. При этом, ничуть не смущаясь, спрашивала – идет ли ей вещь или нет.
Обратная дорога заняла столько же времени, как  в Рязань, и вначале десятого Борис Иванович остановился у подъезда, где жила Оксана. Он, естественно, помог ей занести покупки в дом, где она объявила, что приглашает его отметить такой непростой день и, конечно же, ее покупки. И добавила, что никаких отговорок сегодня не принимает и пусть лучше Борис Иванович поставит машину, пока она что-то приготовит. Дома его никто не ждал, а возможность узнать что-то не рассказанное до сих пор, подтолкнуло его согласиться.
Быстро поставив машину и воспользовавшись велосипедом, он уже минут через двадцать занес его в длинный Оксанин коридор. Оксана только ахнула, так как не успела ничего приготовить, лишь приняла душ и ходила по квартире в легком халате с мокрой головой. Борис Иванович на кухне помог ей нарезать свежий салат, сыр, сервелат, открыть шпроты и помыть фрукты. Пить по обоюдному желанию они согласились коньяк.  Выпив несколько рюмок за удачную поездку и обновление гардероба, Оксана раскраснелась, похорошела.
Видно стало, что алкоголь действует на женщину, хотя и Борис Иванович чувствовал приятное расслабление. Да и чего можно было ожидать, если за целый день практически ничего они не ели и только сейчас отведали салата и поужинали. Оксана предложила выпить за замечательного и надежного мужчину и тут же вручила Борису Ивановичу приличную сумму денег в оплату сегодняшней поездки. Денег оказалась существенно больше, чем он мог предположить. Он попытался отказаться от части, но Оксана настояла, сказав, что он заслуживает большей суммы, а у нее, к счастью есть деньги, и она может позволить себе заплатить столько, сколько считает правильным.
После этого Борису Ивановичу ничего не оставалось, как провозгласить тост за прелестную женщину, которая привнесла в его жизнь много новизны. Затем они выпили на брудершафт за благополучное завершение Оксаниной эпопеи. Был момент, когда Борису Ивановичу показалось, что пора притупить к расспросам, но, глядя на красивое смеющееся лицо, точеные ножки, выглядывающие из-под   распахнувшегося халата, он не хотел такой приятный вечер завершить на серьезной ноте. А Оксана словно издевалась над ним, не делая никаких попыток прикрыть стройные ноги или застегнуть халат у груди. Она просила налить им еще и еще и пила, уже не закусывая.
Вдруг она вспомнила бойфренда и явно, дразня подвыпившего мужчину, расстегнула халат и, показывая на порезы, стала рассказывать, как все происходило. Борис Иванович, не воспринимая ее рассказа, с огромным удовольствием любовался красотой женской груди. Она казалась средних размеров, формой напоминала грушу. Чуть загорелая, плотная, грудь смотрела прямо на него крупными, стоящими сосками. Так и хотелось прикоснуться к ней, убедиться в ее упругости и теплоте. Показ груди продолжался до тех пор, пока рука Бориса Ивановича не потянулась к ней.
В этот момент Оксана встала, взяла его за руку , предложила показать фотографию дочери, и повела в комнату. Борис Иванович шел, понимая каждой клеточкой своего возбужденного тела, что только показом фото, дело не закончится. Подтолкнув его к расстеленной постели, Оксана с ногами забралась туда же и достала из-под подушки небольшую фотокарточку маленькой симпатичной девочки. Борис Иванович смотрел то на фотографию, то на сидевшую напротив Оксану, видел явное сходство и в то же время не мог отвести глаз от  красивой женщины, на которой расстегнутый халат почти ничего не прикрывал.
- Ну, как, есть сходство? – спросила, смеясь, Оксана.
- Да, – односложно ответил Борис Иванович сухими губами.
- Правда, она красивая девочка? – словно натягивая тетиву, продолжала спрашивать притягательная женщина.
- Да, – пролепетал мужчина, думая о чем-то, о другом.
- А такая женщина, как я, может быть для тебя красивой и желанной? – уточнила Оксана, впервые назвав Бориса Ивановича на “ты”.
Тот только кивнул головой.
- Тогда иди ко мне, и я дам тебе много радости и наслаждения, – произнесла она последнюю фразу, сбросила на пол свой халат и потянула на себя обалдевшего мужчину.
Хмель куда-то пропал, а вот руки сразу ощутили бархатистость нежной кожи, голову дурманил аромат духов, шампуней, кремов. Сердце готово было выскочить из груди, рассудок покинул его, страсть овладела всем его существом. Все в дальнейшем происходило, как во сне, а не наяву, будто не с ним, а с кем-то другим. Они никак не могли насытиться друг другом, он вновь и вновь продолжал терзать, изголодавшееся прекрасное тело податливой и очень умелой женщины. Наслаждения, волна за волной накатывались на них, накрывая с головой, позволяя им лишь время от времени глотнуть свежего воздуха, чтобы  вновь утащить их в глубину полного удовлетворения плотских желаний. Когда они прекратили этим заниматься, сил не было ни у нее, ни у него, Оксана моментально заснула на груди Бориса Ивановича. Он, так ему показалось, заснул на миг позже.
Проснулись они почти одновременно и несколько секунд смотрели друг на друга, не понимая, где они и что случилось. Когда пришло осознание произошедшего события,  некоторое время мужчина и женщина молчали, не зная с чего начать разговор.
- Можешь забыть о произошедшем, – начала Оксана, продолжая называть Бориса Ивановича на “ты”, – это я завелась от выпитого, да и близости у меня ни с кем давно не происходило.
- Это ты меня извини, что не смог сдержаться, – уже в свою очередь оправдывался Борис Иванович, – больно сладенькой показалась ты мне вчера.
- А на самом деле, что не так? – словно обидевшись, спросила Оксана.
- А на поверку оказалась еще лучше, – ответил он и впервые улыбнулся.
После этих слов улыбнулась и Оксана, и сладко потянувшись, встала. Прихватив халат, она пошла в ванную, демонстрируя безукоризненность своей фигуры. Пока Оксана принимала душ, Борис Иванович оделся и на кухне, убрав лишнее со стола,  приготовил кофе. Когда они сели за стол, он спросил:
- Оксана, я не хотел тебя расстраивать перед поездкой в Рязань, но накануне ко мне приходили посланцы твоего бойфренда, они, видно, уже несколько дней здесь. Нашли Галю, расспросили ее. Предлагали мне большие деньги, если я помогу им тебя найти, рассказывали, что ты совершила у них крупную кражу. Потом стали угрожать мне, говоря,  что если я их обманываю и скрываю тебя, то они меня зарежут.
- И сколько же они предлагали? – спросила она.
- Много. Пять тысяч долларов, но главное, ситуация становится крайне опасной. И я уверен, что ты мне многое не рассказала. Пришла пора говорить правду.
- Если ты хочешь мне отказать в проживании, так и скажи, и я сразу уйду, не хочу тебя подставлять, – проговорила Оксана и встала с готовностью хоть сейчас покинуть квартиру.
- И куда же ты пойдешь? – спросил он и продолжил: – Я тебя не выгоняю, но имею право знать правду, чтобы понять, какая опасность угрожает мне и ради чего весь этот  сыр-бор?
- Я тебе расскажу, - взволнованно сказала женщина, – но прошу, пообещай мне, что не выгонишь хотя бы еще две-три недели.
- Две недели спокойного проживания я обещаю, а если ты не замешана в неправедном деле, живи сколько хочешь,  - ответил Борис Иванович.
- Ладно. Но давай сделаем так, – предложила Оксана, – разговор долгий, продукты на исходе, отвези меня в магазин или съезди сам, а потом я тебе все расскажу.
- Хорошо. Только я сделаю покупки без тебя, тебе выходить нельзя, эти ребята могут быть еще здесь, но съезжу в магазин не сегодня, скорее всего завтра. У меня ведь, кроме твоих проблем, есть работа, дом, жена, дети, – подвел итог Борис Иванович.
Последующие дни оказались на удивление загруженными, да он и не торопился к Оксане, опасаясь, что она вновь попробует его обмануть. На второй день вечером Оксана позвонила и, узнав, что Борис Иванович не приедет, попросила дополнительно купить кое-что из мелочей. Только на третий день, после обеда Борис Иванович привез ей продукты и все, что она просила потом. Прямо с пакетами он прошел на кухню, сел и сказал:
- Я жду твоего рассказа.
Оксана быстро разложила продукты, всякие мелочи, достала бутылку виски и молча налила в две рюмки. Ни слова не говоря, выпила одну, не закусывая, тут же наполнила ее вновь и откинулась на стуле.
- Ну, слушай,– произнесла она и начала свой рассказ.
Жила она в семье военного, после школы поступила в педагогический институт, так как хотела учить детей, ее мать тоже была учительницей. Когда Оксана училась на последнем курсе, с отцом произошел несчастный случай – во время учений на полигоне Одесского военного округа, при стечении большого числа генералов, молодой механик танка после проведения боевых стрельб растерялся и случайно наехал на блиндаж наблюдателей учений. Единственным пострадавшим оказался отец, остальные офицеры отделались легким испугом. Папу сразу отвезли в госпиталь, где он, не приходя в сознание, через два дня умер.
 После смерти отца словно злой рок поселился в семье. Мама заболела еще, и ей пришлось резко снизить школьную нагрузку. Денег на жизнь не хватало, и Оксане пришлось писать диплом и одновременно устроиться администратором в дом моделей, чтобы внести хоть какую-то лепту в бюджет семьи. Как раз началась перестройка, процветало безвластье и всеобщий хаос. Однажды кто-то из руководителей обратил на нее внимание и предложил ей попробовать себя в модельном бизнесе – стать манекенщицей. Она всегда выделялась из общей среды яркой внешностью и роскошной фигурой. Оксана вышла на подиум, у нее стало получаться. Неизвестно, кому в то время нужна была модная одежда, фирма едва выживала, но деньги свои она зарабатывала. Потом ее неизвестно по каким причинам отстранили от демонстрации одежды. Она продолжала ходить на работу, но денег стали платить существенно меньше. Оксана пыталась понять причину, расспрашивала девочек, сходила для поддержки к тому человеку, Сергею Ивановичу, который первым ее заметил и вытащил на подиум.  В конце концов, она поняла, чтобы иметь работу, надо с кем-то спать – директором, модельером, спонсором или “крышей”. Больная мать, заботы о доме – квартплата, еда, одежда - повисли теперь только на ней. Поискав другую работу, она поняла, что в школе платили смешные деньги и месяцами задерживали зарплату, а работу в частной фирме за просто так не предлагали – хочешь получать приемлемые деньги, делись своими прелестями. Можно было попробовать устроиться официанткой в ресторане или продавщицей на рынке, но где уверенность, что и там хозяин не потребует от красивой женщины интимных услуг?
От какой-то безысходности и навалившихся сразу домашних проблем Оксана потеряла чувство уверенности в себе и осталась работать в доме моделей. Но теперь Сергей Иванович регулярно проводил с ней ночи или вечера, в зависимости от того, что он мог наврать своей жене. Хотя причины для отлучек при желании всегда находились – конференции, симпозиумы, командировки или очередной кастинг моделей. Надо отдать должное Сергею Ивановичу, за долгие годы работы в модельном бизнесе он научился быть хорошим любовником и научил этому Оксану. Через какое-то время его убили непонятно за что - денег больших он не делал и вроде никому не мешал.
Пришлось ей искать нового покровителя; им стал один из спонсоров. Звали его Дмитрий Григорьевич, примерный семьянин, отец двух детей и влиятельный в городе человек. К этому времени Оксана стала одной из основных манекенщиц, и ни один показ не обходился без нее. Красота ее расцвела еще больше, фигура казалась еще более утонченной. Она стала известна, популярна, что непременно сказалось на ее материальном достатке. Теперь Оксана участвовала не только в демонстрации одежды, но и в ее создании. За это особое спасибо спонсору. Любовником он оказался неплохим, правда, не чета предыдущему, но имел существенное преимущество – не досаждал ей слишком часто.
Жизнь как-то наладилась, и даже мать от безделья вновь пошла работать в школу. Краем уха Оксана слышала несколько раз, что на нее положил глаз один из главарей местной мафии, но не придавала этому особого значения. Она считала, что известность и популярность обеспечивали ей нужную безопасность, а наличие влиятельного Дмитрия Григорьевича  лишь добавляло спокойствия. Что ей самой не нравилось, так это то, что кроме воздыхателей и любовников, мужчины, к которому она бы испытала настоящую страсть так и не находилось. Оксане хотелось, как любой женщине любить, и быть любимой, иметь мужчину, который принадлежал бы только ей, был бы для нее единственным и самым дорогим, чтобы впоследствии родить от него девочку или мальчика. С таким внутренним настроем она каждый день шла на работу.
Но в один день ее жизнь и надежды рухнули. Отмечая в ресторане успех от очередного показа, Дмитрий Григорьевич познакомил ее с Матеушом, боссом из “крыши”. Это был крепыш среднего роста, одетый в дорогой костюм и умеющий управлять окружающими одним взглядом или резким словом.
После ресторана, небольшая компания поехала в гости к Матеушу. Он имел роскошный дом за городом, и там приглашенные, продолжили гулянку. Пили, ели, Оксана много танцевала, удивляясь, как долго могут говорить про дела, удалившиеся вместе Дмитрий Григорьевич и Матеуш. Когда они появились, спонсор подошел и сказал, что ему надо срочно уехать, а ее отвезет Матеуш или кто-нибудь из гостей. Он был печален и не смотрел на любовницу.
Матеуш, в перерыве между танцами, предложил Оксане показать дом. В нем как-то неестественно соединялась и показная роскошь, и берлога одинокого мужчины. В целом ей понравилась и планировка и расположение комнат и мебель в них, о чем она не преминула сообщить хозяину. Он воспринял ее похвалу как должное. На его вопрос, не хотела бы она пожить в нем, Оксана только рассмеялась.
Когда они вернулись в гостиную, никого из гостей там уже не оказалось. Начиная подозревать что-то неладное, Оксана попросила отвезти ее домой. Ответ Матеуша обескуражил женщину.
- С сегодняшнего дня ты будешь жить в моем доме, – словно в американском гангстерском боевике, услышала она.
- Это что, шутка? Я ведь могу позвонить в милицию или сообщить Дмитрию Григорьевичу, - говорила она, не веря в происходящее.
- Запомни, девочка моя, в этом городе будет так, как я сказал, и никакая милиция тебе не поможет, а с твоим спонсором я все вопросы решил, он за тебя получит от меня некоторые преференции – без всяких эмоций, но уверенно произнес Матеуш.
- Ты в своем уме? Меня ждет мама, завтра мне на работу, – говорила Оксана, чувствуя, что надвигается нечто ужасное и непоправимое.
- Повторяю еще раз, теперь ты живешь в этом доме, с завтрашнего дня в отпуске – сказал он невыразительным, но непререкаемым тоном, – можешь позвонить домой, можешь бродить по дому и участку, но выходить за территорию нельзя. Мои люди будут контролировать тебя. Как добиться моего расположения, понятно, а сейчас тебе покажут твою спальню.
Матеуш куда-то позвонил по внутренней связи, тут же появился парень спортивного вида и отвел ее на второй этаж. Сидя на широкой кровати, Оксана не знала, что ей делать. Голова тупо болела. Если бы сегодня утром ей кто-то сказал об этом, она бы только рассмеялась, да еще покрутила пальцем у виска.
Потекли дни. Она оказалась настоящей пленницей. Чтобы не беспокоить мать, наврала ей по телефону про срочную командировку. Все звонки в доме шли через местный коммутатор, так что позвонить куда-либо еще она не могла, ее просто ни с кем не соединяли. Ее сотовый у нее забрали в первый вечер. Она продолжала ходить в той же одежде, в которой приехала из ресторана, и боялась снять ее и постирать. Матеуш на другой день после ее заточения уехал, и его несколько дней не было дома. Оксана оказалась в полной изоляции – поговорить не с кем, сообщить о пленении некому, значит, ее никто не ищет и она никому не нужна. Имелась слабая надежда, что вот-вот приедет Дмитрий Григорьевич и заберет ее отсюда. Шло время, ничего не менялось, значит, ее действительно продали, как продавали рабов в далекие времена, и Оксана стала предметом частного владения. И это тогда, когда о демократии и свободах говорят на каждом углу.
Происходило что-то невероятное, и Оксана никак не могла свыкнуться со своим положением. Прошла неделя, вечером появился Матеуш, пригласил ее на ужин, на котором вручил ей серьги с настоящими бриллиантами. После ужина спросил, хочет ли она видеть его в своей спальне, но Оксана только покачала головой. Матеуш снова исчез, дней через пять он вернулся, привез брошь с изумрудами и после ужина вновь спросил, не хочет ли она его пригласить к себе. На этот раз Оксана промолчала. Всю ночь она не сомкнула глаз, ожидая, что вот-вот войдет Матеуш и молча оттрахает ее. Но он не появился.
Когда в третий раз, подарив ей кольцо с рубином, он спросил, желает ли она, чтобы он зашел к ней попозже, Оксана кивнула головой. В эту ночь она прочувствовала на себе всю страсть властного человека, который получил наконец то, что хотел. После этой ночи к Оксане стала постепенно возвращаться хоть какая-то свобода.
 К ней изредка привозили мать, и на ее вопрос, что происходит, вышла ли она замуж, Оксана лишь пожимала плечами и отвечала, что так нужно. Они вкусно поели, много говорили о знакомых, но как только Оксана спросила, нет ли у мамы связей в милиции, появился охранник и выпроводил мать домой. В этот день Матеуш жестко напомнил ей, чтобы она и думать прекратила об уходе, и если он еще хоть раз узнает о подобных разговорах, то Оксана пожалеет. Значит, в доме установлена аппаратура слежки за ней, только так расценила пленница осведомленность хозяина о приватном разговоре с мамой. В ту же ночь Матеуш грубо обошелся с ней. Придя к Оксане в спальню, он перевернул ее на живот, словно не хотел смотреть в глаза, и молча справил свою нужду, ни секунды не задумываясь о женском наслаждении, и так поступал несколько дней подряд. Как-то утром после последнего такого прихода он спросил:
- Тебе все понятно?
- Да, – тихо вымолвила Оксана.
- Вот и молодец, – закончил короткий разговор Матеуш.
Все это время ей привозили одежду и белье, которое часто не подходило или не нравилось, и примерно месяца через два она сама стала ездить по магазинам с неотступно находящимися рядом охранниками. Еще через месяц Оксана уговорила Матеуша разрешить ей ходить на работу, объясняя это тем, что любимое дело поднимет настроение, и это сразу скажется на получаемом им удовольствии. В доме моделей Оксана сделала еще одну попытку поговорить о помощи со стороны Дмитрия  Григорьевича. Но он только отмахнулся и посоветовал ничего не предпринимать, так как у него все куплено.
И как бы в подтверждение этого факта вскоре у Матеуша собрались важные персоны из городской власти, милиции и прокуратуры, которые всячески восхваляли и благодарили его за взаимовыгодное сотрудничество. Матеуш представил им Оксану как свою подругу, и возможно, будущую жену и тут же пожаловался властьимущим, что она все время пытается от него убежать. Это вызвало взрыв смеха. Все оказались готовы помочь Матеушу в розыске такой красивой, но непонятливой женщины. Урок, преподнесенный на банкете, отбил у нее охоту искать выход из создавшегося положения, но не сломил Оксану окончательно. Она решила сделать длительную паузу.
Ее покладистость принесла плоды. Она теперь имела интересную работу, ездила к матери, по магазинам, выходила в свет, много времени уделяла косметическим салонам, фитнесу. Лишь присутствие охранника ее немного угнетало, но с годами она привыкла и к этому. За это время Оксана так и не поняла, что означало имя Матеуш  - была ли то кличка или псевдоним ее бойфренда.
Отношение его к ней не менялось. Он дарил ей различные подарки, с радостью представлял значимым людям и по своему усмотрению пользовался ее великолепным телом. Но только телом, потому что Оксана по-другому его никак не воспринимала. В ее душе теплилась надежда, что ей когда-нибудь удастся что-то изменить. И она, вопреки желанию Матеуша, решила завести ребенка, надеясь, что с малышом она станет обузой для него, и он ее отпустит. Когда срок беременности перевалил за критическую отметку, и об аборте речи уже не могло быть, она объявила о своем будущем материнстве. Ярости Матеуша не было предела. Он в течение нескольких дней привозил разных врачей, знахарей, но все они в один голос говорили, что уже поздно избавляться от ребенка.
Оксана ошиблась и в этот раз. Матеуш ее не отпустил, более того, после появления Юли в графе отец свидетельства о рождении стоял прочерк. Но рождение дочери существенно повлияло на мироощущение самой Оксаны, появилась цель, ради которой следовало жить. По настоянию Матеуша с дочкой постоянно находилась сиделка, а с Оксаной усиленно занималась специалист фитнес - центра, прилагая усилия по восстановлению ее прекрасной фигуры.
Теперь свободы у нее появилось гораздо больше, Юля стала заложницей ее необдуманных действий. А Оксана тем временем с интересом присматривалась к делам Матеуша, прислушивалась к разговорам о черном нале,  о взятках, приглядывалась к его окружению.  И еще    потихоньку выведала кодовый шифр на его сейфе. Шло время, подрастала дочь, и вот однажды она решилась на отчаянный шаг. Когда в сейфе находилась крупная сумма денег, она открыла его и, забрав 50 тысяч долларов, вместе с Юлей убежала из дома.
Оксана продумала свой побег, заранее узнала телефон Гали и выбиралась из города на попутных машинах, и только после пересечения границы Украины она села на поезд. Дочку решила не брать в целях ее же безопасности, надеясь, что у мамы маленькому ребенку ничто не угрожает. Дальше Оксана планировала где-то осесть и со временем, устроившись на работу, забрать Юлю, и возможно, маму к себе, рассчитывая на то, что украденных денег хватит им надолго.

Закончив рассказ, женщина молча выпила рюмку и вновь ее налила. Услышанная история показалась, Борису Ивановичу невероятной он не мог себе представить, чтобы в двадцать первом веке происходили такие вещи – дикое рабовладение. И он тоже выпил рюмку. Оксана ее тут же наполнила и предложила выпить за ее избавление от тирана. Они выпили. Борису Ивановичу стало невообразимо жалко очень симпатичную женщину, которая вместо семейного счастья испытала горечь обычной наложницы.
Он подумал, что правильно говорят – не родись красивой, а родись счастливой. Ему хотелось проявить участие, поддержать несчастную женщину. Оксана, расчувствовавшись, сидела печальная, погруженная в воспоминания. Не делая больших перерывов, она наливала виски себе и Борису Ивановичу и, не переставая, оскорбительно обзывала бывшего бойфренда, включая матерные выражения. Так продолжалось до тех пор, пока бутылка не опустела. Они оба опьянели, и теперь Оксана стала ругать Бориса Ивановича, что из-за его желания узнать правду она вновь пережила весь ужас последних лет. Жалея, он притянул ее, грустную, к себе и стал гладить по спине, по волосам, чтобы как-то успокоить женщину. Поцеловал в лоб, в щеки и тут почувствовал, как она прильнула к нему всем телом, как ее твердые груди уперлись в него, а раскрытые пухлые губы жаждут поцелуя. Оксана обхватила рукой его шею и пригнула голову к себе. Они слились в длительном поцелуи. Продолжая целоваться, она сказала:
- Ты не можешь меня оставить в таком состоянии, ты должен меня утешить.
- Может, не надо, - попытался возразить Борис Иванович, чувствуя, как слабеет его воля.
- Еще как надо, – ответила Оксана и, тесно прижавшись к нему, повела в знакомую комнату.
Следующий вечер Борис Иванович провел на даче. Работа на свежем воздухе немного отвлекла его, но вечером, лежа на веранде, он вновь и вновь вспоминал Оксану: ее податливость, страстность, умение так зажечь мужчину, что он становился половым гигантом. Такое наслаждение, которое испытывал он с этой обворожительной женщиной, ему давно не приходилось испытывать. Борис Иванович вдруг ощутил потребность снова оказаться наедине с умелой женщиной, чтобы почувствовать себя способным и удовлетворенным мужчиной.
Как он ни старался быть спокойным и держаться, как обычно, Лидушка почувствовала перемены и, погрозив пальцем, с улыбкой сказала:
- Смотри, чтобы какая-то из твоих клиенток не совратила тебя. Не переводи единичный случай в категорию постоянного сумасшествия.
- Ну, что ты говоришь всякую ерунду, – попытался возразить Борис Иванович, но, кажется, покраснел.
- В любом случае береги себя и не теряй голову, – произнесла Лидушка, продемонстрировав удивительную женскую интуицию.
- Я постараюсь, – пробормотал он.
Но лишь появлялось время, как Борис Иванович находил повод и ехал к Оксане. Она все больше и больше завораживала его своей магической красотой, и каждая новая встреча только сильнее привязывала его к ней. Они могли проваляться в постели несколько часов – то занимаясь любовью, то обдумывая, как вывезти дочь. Вскоре у них созрел план.
Несколько дней Борис Иванович с Оксаной продумывали последние детали, прежде чем приступить к его реализации. Но вскоре работа закипела. Они вновь съездили в Рязань, и в течение целого дня Оксана разъясняла маме, что ей нужно делать. При этом звонили не ей домой, а по очереди, и не один раз, ее соседкам. Перед мамой стояли трудные задачи. Ей требовалось взять билеты на поезд “Одесса - Москва”, но не самой, а уговорить соседей, неприметно сделать это. Причем билеты надо было приобрести на определенный поезд и определенное число. Впереди имелась целая неделя для их заблаговременного приобретения.
Кроме того, за эти дни Оксана просила маму изучить, как пользоваться мобильным телефоном. Предупредила, что в день отъезда никаких вещей и даже продуктов с собой в дорогу не брать, только документы. С особой осторожностью Оксана попросила маму продиктовать адрес тетки, живущей в Саратове. Напоследок она сказала, чтобы по приезде в Москву они с Юлей ждали у вагона и ничему не удивлялись.
Тут же, из Рязани, Оксана отправила срочную телеграмму тетке с просьбой незамедлительно с ней связаться и указала номер сотового телефона, купленного ей Борисом Ивановичем. Следом отправила вторую телеграмму, в которой попросила тетку приехать к ней в Москву по важному делу, назвала точную дату приезда и адрес своего проживания. Отправив послания, они поехали делать покупки для дочери. Оксана купила Юле кое-что из одежды и обуви и, не удержавшись, приобрела большого мохнатого мишку. Уже собираясь возвращаться домой, она снова вспомнила про тетку  и, вернувшись на телеграф, послала ей третью срочную телеграмму. В ней Оксана обещала ей компенсировать все ее затраты, а также сделать подарки и вновь напомнила о важности приезда.
Свою тетку, Марию Николаевну, она не видела много лет, а в детстве почти каждое лето Оксана проводила у нее. На недельки - две туда же приезжали отец с матерью, и тогда все вместе они целыми днями купались в Волге, загорали, ловили рыбу. Правда, отец всегда успевал сделать тетке что-то существенное – поправить сарай, подлатать крышу, поставить забор, так что он оказывался и любимым гостем, и долгожданным помощником. Хотя Мария Николаевна и жила с мужем, но выглядел он каким-то больным, и проку от него в мужских хозяйственных делах было мало. Детей им бог не дал, и Оксана для них являлась почти родной дочкой.
После смерти отца она только раз побывала у Марии Николаевны, и с тех пор известия от нее приходили лишь маме с письмами. Несколько лет назад мама рассказала Оксане о смерти теткиного мужа. Туберкулез, который мучил его много лет, все-таки мужчину доконал. В этом и заключалась причина вечной слабости и болезненности мужа Марии Николаевны. Тетка  в письмах продолжала постоянно приглашать их погостить у нее, но такой возможности им пока не представлялось. Тем не менее Оксана, много лет не встречавшаяся с Марией Николаевной, надеялась, что тетка откликнется на ее призыв и, несмотря на возраст и свое физическое состояние, постарается приехать и помочь.
В Рязани к Борису Ивановичу пришла одна мысль, которой он поделился с Оксаной.
- Слушай, Оксана, а если твоему мучителю вернуть деньги, может, он успокоится и не будет тебя разыскивать?
- Ты не знаешь этого человека, – ответила она твердо – все, что ему принадлежит, принадлежит навсегда, пока он сам не захочет избавиться от надоевшего мусора.
- Но даже в этом случае, может, все-таки деньги лучше вернуть? – предлагал Борис Иванович.
- Никогда и ни за что, – ответила она зло, – он испоганил мне всю жизнь, превратил меня в вещь, без всяких прав, а только с одними обязанностями.
- Не возьму в толк, почему он тебя так разыскивает, – размышлял вслух Борис Иванович. Мало, что ли,  красивых и молодых женщин в Одессе? Уже давно бы нашел и успокоился.
- Он собственник и не привык ничего своего никому не отдавать, – повторяла Оксана.
- Ты ему не жена, Юля официально не его дочка, неужели из-за каких-то пятидесяти тысяч долларов такой сыр-бор? По твоим рассказам, такая сумма не может являться для него существенной потерей, – не улавливая понятной сути, говорил Борис Иванович.
- Что ты хочешь этим сказать? – вдруг разозлилась Оксана.
- Если бы я оказался на его месте, то давно бы угомонился с какой-нибудь другой красоткой, либо спокойно забрал бы Юлю к себе и ждал, когда родная мать вернется к дочери, – Борис Иванович вслух размышлял, – и рано или поздно ты бы сама пришла к нему. В таком случае его интерес только в тебе.
- Может, ты мне не веришь? - вновь сердито спросила Оксана.
- Я тебе верю. Но посуди сама, – начал он говорить, – Юлю он оставил у твоей матери, подключился к ее телефону, а это деньги. Наверняка приглядывает за ней, послал людей искать тебя по свету, опять же деньги, и немалые. Конечно же, не из-за пятидесяти тысяч, половину этой суммы он уже истратил на твои поиски, а может, больше. Значит, ему нужна ты. Для чего?
- Конечно же, я. Он не может смириться с потерей, – отвечала уверенно Оксана.
- Оксана, золотко мое, – продолжал Борис Иванович, – хоть ты выглядишь божественно, но тебе будет тридцать шесть, скоро сорок лет, и есть  дочка, которая требует все больше и больше внимания и сокращает время, оставшееся у тебя для него. Неужели ему не проще оставить тебя и найти такую вторую Оксану, помоложе, свободную,  которая будет только его с утра до утра? Может, у тебя есть еще какой-то секрет?
- Какой секрет? – удивленно спросила Оксана.
- Ну, например: ты продала его тайны конкурентам, и они могут его уничтожить, разорить.  Или ты имеешь на него серьезный компромат, который заставит его забыть о политической карьере и даже о карьере серьезного бизнесмена. Или еще что-то подобное, – высказал предположение Борис Иванович – должна быть серьезная причина, чтобы тебя так настойчиво искать.
- Нечего подобного я не знаю. Но главное - скоро все закончится, – сказала с улыбкой Оксана и поцеловала Борис Ивановича в щеку.
Мужчина растаял, а когда она поцеловала его в губы, прижавшись всем телом к нему, Борис Иванович  прекратил размышлять и заторопился домой.