Ричарду Девиду Джеймсу

  Дорогой Ричард Девид Джеймс! Я пишу тебе это в 01:31(ЕЕТ), субботу, двадцать пятого февраля две тысячи двенадцатого года. Я хочу рассказать тебе, Ричард Девид Джеймс, о том, что меня окружает, ведь ты некогда создавал музыку на основе окружений, музыку для них и о них.
  Мистер Джеймс, ничего не меняется. Еще Виктор Васнецов написал картину с людьми, играющими в преферанс в тысяча-восемьсот-каком-то-там году. И сейчас, когда я захожу в комнату к своим знакомым, они часы напролет проводят перед пиками и чирвами, тузами и шестерками.
  Люди вокруг меня обсуждают других людей и их действия - хорошо, что хоть музыку не пишут, иначе было бы совсем худо. А сейчас у меня играет Ваша, мистер Джеймс, Curtains, и я медленно превращаюсь в молекулы всего, что есть в этой Вселенной. Мне очень льстит то, что след после меня останется даже после моей физической смерти.
  Капельки разбиваются, судя по звуку, о железное что-то за окном. Вам бы понравился этот звук, мистер Джеймс. Мне приятно быть уверенным в том, что в чем-то наши с Вами взгляды на жизнь, звуки, образы сошлись бы - это тоже мне очень льстит.
  Я хочу взять ее за руку и уехать с ней далеко, в Азию, да надолго, чтобы у нас вырос эпикантус - один на двоих. Эта складка защитит нас ото всех бед, не только от холода и солнечной радиации.
  А сейчас я пойду за пивом, мистер Джеймс. Сейчас 02:11 (ЕЕТ), и кассир послушает мою историю. Мое имя читается "Гвюд-мун-дур". Доброй ночи, Ричард.