Как мы звонили

       
                КАК  МЫ  ЗВОНИЛИ

Сегодня, когда существует спутниковая связь, когда на каждом шагу встречаются люди с сотовыми телефонами, когда есть возможность связаться с кем угодно, гуляя по улице, двигаясь в автомобиле, общественном транспорте, даже находясь в больнице под капельницей, это уже никого не удивляет. Нынешняя молодежь, для которой современные средства связи стали нормой жизни, слабо представляет, как можно было без всего этого обходиться. Поэтому мне хочется рассказать об одном случае, имевшим место более сорока лет назад.
  Завод “Алтайсельмаш” работал в то время над созданием полунавесного шестикорпусного плуга, несколько таких орудий уже было сделано и проходило испытания в Ново-Егорьевке, где базировался  отряд этого завода. Для АТЗ тоже требовались такие плуги, поскольку на мягкой пахоте загрузить как следует трактор Т-4М со 130-ти сильным двигателем, который мы только что начали испытывать, пятикорпусным плугом было невозможно.
  Пользуясь хорошими взаимоотношениями, сложившимися у меня с ведущим конструктором этого плуга Фрибусом и главным конструктором АСМ  Горбовым, я договорился с ними, и они дали указание начальнику испытательного отряда Козыреву передать нам один плуг.
  В одну из суббот я, по пути из Срост, специально сделал крюк, заехал в Ново-Егорьевку. Переговорил с Козыревым, и он сказал – нет проблем, в понедельник можете присылать за плугом трактор.
  В понедельник на планерке в цехе я дал команду старшему инженеру новинского отряда Щекову сегодня же направить в Ново-Егорьевку трактор Т-4М. Валентин Павлович предупредил меня, что колхозное начальство будет против – мыслимо ли в разгар зяблевой вспашки выдернуть трактор из борозды и гнать за сто километров – что у нас, своих плугов не хватает? Я  и без Щекова знал о такой реакции колхозников, но у них свои интересы, а у нас свои, они не всегда совпадают. 
  Планерка кончилась, народ по отрядам разъехался, а я, на всякий случай, решил предупредить сельмашских испытателей, что трактор сегодня  к ним пойдет. Звоню в экспериментальный цех, трубку берет технический руководитель испытаний Николай Хорошев. И как колом меня по голове:
- Трактор не присылайте, плуг не дадим.
- Это еще почему?
- Указание Горбова
  Ничего не могу понять – ведь с ним вопрос был решен. Звоню ему, – в чем дело?
    - А ты субботний номер “Коммунистического призыва” читал?     
     Так вот оно что! В этом номере была помещена заметка Эрика Павловича Октября, который только что вернулся из Зернограда, где проходил государственные испытания трактор Т-4. Он пробыл там несколько дней, но успел во всем разобраться - в своей заметке взахлеб хвалил наши тракторы, восхищался тем, как лихо они набирают часы. Заканчивал повествование словами – набор часов был бы еще более стремительным, если бы не плохие сельмашские плуги. Они без конца ломаются и сдерживают ход испытаний.
  Я взмолился:
- Владислав Федорович, мы-то тут причем? Мы к автору заметки никакого отношения не имеем, он совсем из другого подразделения!
  А он свое:
- Зачем вам наши плохие плуги? Берите у тех, у кого хорошие.
  Черт побери, да у кого же их брать, коли во всем Союзе такие плуги никто больше не делает?
  Проклиная Октября, иду к главному конструктору Кругову – так и так, Борис Васильевич, выручайте. Тот набирает номер Горбова, начинает уговаривать:
- Плюнь ты на эту глупую заметку, давай будем считать, что ее не было.
  Обещает дать в газету опровержение. Но Горбов неумолим – вот до чего обиделся. Кругов использовал все свои недюжинные красноречие и обаяние, весь свой дипломатический дар, но все бесполезно. По мере разговора, начатого на веселых, шутливых тонах, Борис Васильевич все мрачнел и мрачнел. Наконец, бросив трубку, ударил кулаком о стол:
- Октября ко мне!
  Я спрашиваю, что мне делать.
- Давай в Новенькое отбой. Не дадут они плуга.
  Удрученный таким поворотом дела, выхожу из кабинета, а мне навстречу бежит, аж спотыкается, Октябрь. Было бы можно, я бы ему врезал. Хотя и некогда мне, все-таки задерживаюсь в приемной, чтобы послушать, какой разнос устроил Кругов незадачливому репортеру, и хотя бы так получить моральную компенсацию за ту головную боль, которую он нам подкинул.
  Спускаюсь к себе в подвал, начинаю звонить. Набираю межгород. Где-то с двадцатого или тридцатого раза это удалось. Заказываю Горняк. Сижу, жду. Минут через пятнадцать Горняк ответил. Прошу соединить с правлением колхоза “Краснофлотец”.
- “Краснофлотец” не отвечает.
- Как не отвечает? Что, ни один телефон не отвечает? Уж в бухгалтерии-то должен кто-то быть.
- Нет, бухгалтерия тоже не отвечает.
  Да это что же за невезуха такая! Ну, Феклина, понятно, трудно застать на месте, идет уборка. Но бухгалтера-то, эти конторские крысы, куда подевались?
  Прошу соединить со школой. Когда школа ответила, прошу сходить к испытателям и сказать, чтобы трактор в Ново-Егорьевку не направляли. Но на другом конце провода никак не могут понять, о каких испытателях я говорю.
- Да как же вы не знаете, рядом со школой в финских домиках живут испытатели с АТЗ!
- Вы что-то путаете. Нет у нас возле школы никаких финских домиков, и ни о каких испытателях мы понятия не имеем.
  Слышно плохо, шум, треск, я ору, надрывая горло:
- Если вы понятия не имеете, дайте трубку кому-нибудь другому!
  Однако и другой не может взять в толк, чего мне надо. У меня возникает сомнение, с той ли школой я разговариваю.
- Это какая школа?
- Ново-Михайловская.
 Так и есть, зря напрягал голосовые связки.
  Все начинается сначала – набираю межгород, заказываю Горняк, жду. Когда АТС города рудокопов ответила, спрашиваю:
- Вы почему дали мне Ново-Михайловскую школу, я же просил Новинскую?
- А Новинская не отвечает.
  Тьфу! От бессилия и ярости, я готов разбить телефонный аппарат. Что делать? Остается одна надежда – в 6 часов вечера в конторе колхоза планерка, вряд ли трактор уйдет раньше, возможно я успею его перехватить.
 И вот вечер, все давно ушли, я сижу в подвале один. В 6 часов снова набираю межгород и заказываю Горняк.  Горняк ответил. Прошу соединить с председателем “Краснофлотца”. Соединили, трубку взял Феклин. Объясняю ему ситуацию, прошу срочно послать к испытателям нарочного, остановить трактор. Если он уже ушел, то далеко не ушел, пусть гонят вслед машину и заворачивают.
  Феклин обрадовался – это здорово, что трактор не надо отправлять. Обещает прямо сейчас послать к испытателям конного нарочного и все передать.
  Ну, слава Богу, гора свалилась с плеч – шутка ли, сгонять трактор впустую на такое расстояние, да еще в столь горячее время. Облегченный, иду домой.
  А в это время Жора Капустин еще только гнал трактор с бригады в деревню. Когда подъехал к общежитию, повариха Лида сообщила ему, что был человек от Феклина и сказал, что трактор в Ново-Егорьевку гнать не надо.
  Жора обрадовался еще больше Феклина – что хорошего стрыбать такую даль на этом колуне, да еще в ночь. К тому же бригадир Николай Ложко и те колхозные трактористы, что работали на Т-4М, сильно просили, просто умоляли не срывать трактор с пахоты – погода стоит хорошая, сухая, знай себе паши, самый заработок, а тут придумали черт знает что.
  Однако к поездке на всякий случай подготовился, поужинал и узелок с едой себе в дорогу собрал. Стоит, ждет, когда приедут после пересмены  наши, чтобы уточнить у Щекова, что делать.
  Они приехели затемно, и Валентин сходу набросился на Жору:
- Ты почему еще здесь?
- Да вот Лидка говорит, Феклин не велит гнать трактор в Ново-Егорьевку. Специально человека присылал.
- А это не его собачье дело. Будет он еще нашими тракторами распоряжаться.
- Так что же, ехать?
- Ехать, конечно, о чем разговор.
 И Жора поехал. Вернулся через два дня. Без плуга, разумеется.