Развлеченя для весьма состоятельных леди Гл. 4

Незнакомец, как ни в чем ни бывало, как будто это не его сбил грузовик, сидел на скамейке возле дома. Темно-серый свитер, ссутулившаяся спина. Увидев Огаркова, он встал, показав другую сторону лица с огромной ссадиной от подбородка до виска. Рука с забинтованными пальцами бросила на скамейку свернутую вчетверо газету. Так ничего и не сказав, незнакомец ушел.

Огарков машинально поднял ее и увидел очерченное красным карандашом объявление:
«Если тебе плохо, если рождаются самые невероятные фантазии и желания, и нет сил  сопротивляться, приходи к нам, подумаем вместе».

-Ха! На что они намекают? - криво усмехнулся Огарков. Никаких невероятных фантазий у него не было. Нормальный неудачник, нормальный сотрудник нормального НИИ,  который закрывают за ненадобностью. Однако газету он засунул в карман. Встреча назначена в городском парке, возле зеленой беседки. Он помнил эту беседку. Никто не знал, для чего ее поставили на клумбе. Тропинку к ней протоптали шахматисты и шашисты. Поговаривали, что это не настоящие шахматисты и шашисты, а гомосексуалисты, у которых там было место свиданий. Потом кто-то изгадил беседку, обмазав дерьмом стены, пол и потолок. «Благоухала» беседка несколько недель и навсегда опустела. Тропинка к ней заросла, и только иногда алкаши торопливо разливали свою поллитровку, по семь бульб на брата, да и то за задней, глухой стеной, не заходя вовнутрь.

Огарков нехотя приплелся к беседке. Ему совершенно не хотелось идти, но он пошел даже не из любопытства, а скорее назло себе. Возле беседки никого не оказалось.  Он потоптался у фонтана, постучал по пересохшей трубе, так и не одарившей его влагой и сделал три решительных шага по направлению к беседке, и тут остолбенел - навстречу шел милиционер. Самый настоящий, в форме, с резиновой дубинкой, не спеша так шел, вразвалочку, с удовольствием вздыхая запах свежескошенного газона, при этом поглядывая на Огаркова.

-За мной, - пронеслось в голове. - Но почему? Что я такого сделал? А почему, собственно, за мной?

Милиционер приближался. Огарков понимал, что стоять вот так, не направляясь ни в одну из аллей, которые вливались в площадку, глупо и подозрительно. Его стопы были направлены на газон, к беседке и, поджав живот и зад, он пошел по газону. Только бы здесь не было таблички «По газонам не ходить!»

На отрезок от асфальта до беседки пришлось шагов пятнадцать, но они дались ему неимоверно тяжело. Беседка сразу же накрыла его страдающую фигуру кружевной тенью и, переведя дух, Огарков оглянулся через плечо. Спина милиционера маячила уже в аллее.
Обмахнув платком лицо, он стал думать, с чего так разволновался. Никакой вины на нем нет. Какой-то подсознательный страх. На сетчатой стене, справа от входа, висел аккуратный листок бумаги с надписью: «Общество анонимных М.» улица Котельная, дом 5/флигель/. Ехать автобусом «Автовокзал – «Дачное» до остановки «База».

Выдыхая эпизод с милиционером, Огарков не сразу понял, что это адрес и оставлен здесь не случайно. Приколотый кнопками, белый листочек трепетал на легком ветерке.  Изорвать бы в клочья этот листочек! А может, он предназначен и не ему? Подумаешь, висит бумажка в беседке. Но Огарков знал, что предназначен он ему, и волна ненависти к белой полоске бумаги вскипала в его душе. Живет человек, так нет, врывается в его жизнь какая-нибудь гадость и ты уже не в силах совладать с собой. Вкручивает тебя винтом в чужую плоскость или бугристость и только успевай разглаживать вмятины.

Ругая себя последними словами и словосочетаниями, он втиснулся в переполненный, дребезжащий Лаз, к тому же осевший на переднее  колесо. Окно, заляпанное маслянистой пылью,  никак не улучшало его настроения. К тому же тип, прилипший сзади, очень уж характерно покачивался. Огарков стоял, не в силах оттолкнуть этого человека из-за страшной тесноты и напрасно пытался вспомнить, как называются люди, получающие сексуальное удовлетворение от трения  о тело незнакомого человека. Уронить бы ему молоток на одно место, - мрачно мечтал Огарков.

Выходя из автобуса, он попытался поймать взгляд теруна, но тот преувеличенно равнодушно пялился в окно. Шагая по улице, обросшей одноэтажными зданиями за глухими заборами, Огарков раздумывал, не повернуть ли назад, пока не поздно, но какая-то злая воля гнала его вперед и вперед.






За завтраком, поедая рыбу по-польски, Даша едва не погибла, подавившись косточкой. Она тут же представила, какую радость доставила бы собственному ответсеку, опубликовавшей все подробности того как «косточка вместо того, чтобы быть вынутой изо рта, со страшной силой впилась в горло и застряла там, мешая нормальному прохождению пищи, а потом стала причиной удушливого кашля, повлекшего попадание ее частей в дыхательное горло». Виновником возможной трагедии был Васька.

-Встречаемся на кефире, - проговорил он, проходя мимо дашиного столика. - Есть новости. - И на мгновение, приложив палец к губам, прошел дальше к своему столику.

-А почему не сейчас? - попыталась выяснить Дарина и в этот-то момент подавилась.

После того как она откашлялась и повернула голову ему вслед, поняла - почему. Кроме совершенно законного нежелания заниматься делами на отдыхе самого Василия, за этим же строго следила его
жена, симпатичная, смуглая женщина, с полной, но
выразительной фигурой, которая и восседала за столиком, гордо поглядывая на двух несовершеннолетних отпрысков.

Значит, приехала и его жена. Скорее всего - утром, поскольку еще вчера он чувствовал себя вполне парубком. Вторая, более существенная, половина  криминального редактора одарила ее холодным взглядом вероятного противника, давая понять, что никаких разговоров, ни о каких парашютистах больше не будет. И принялась усиленно потчевать младшего отпрыска, несмотря на наплевательское отношение ребенка к яичным котлетам. Здесь санаторий, а не сыскное бюро, - выражала она свои мысли телодвижениями, красноречивее всяких слов.

Полдня Дарья провалялась на пляже, с тоской следя за тем, как Васька изображал примерного мужа и отца семейства. Интересно, на сколько его хватит? И почему бы  не поделиться своей интересной мыслью   сейчас, а не мучить до кефира? Ответ в виде серьезной женщины, дарившей Василию все позволенные на пляже знаки внимания,  был налицо. Похоже, дело шло на принцип - либо семья, либо работа, с худосочным  придатком  в виде Даши.

Если честно, то Даша немного завидовала женщинам с округлыми выразительными формами и выкрашенными в белый цвет волосами. Было в каждой их них что-то от Мерилин Монро – любимой актрисе, если, конечно, они не говорили  громкими голосами. От громких звуков у Дарьи сразу закладывало уши и начисто пропадал слух. Дарья с ее русыми волосами до плеч и зеленовато-серыми глазами, безусловно, никогда, не достигнет той степени округлости, о которой мечтала – в ее фигуре слишком много углов и удлиненных линий. И все же - если каждый день съедать хотя бы по одному сливочно-фруктовому торту, то лет через пятнадцать уже будет на что посмотреть.

Жена Василия Васильевича совершенно напрасно беспокоилась о своем муже. Худощавая Даша, да еще в потертых джинсах, со штанинами, оборванными выше колен, и дырчатой майке, правда, купленной в бутике, за совершенно невероятную цену (очень дырочки понравились!) не представляла опасности. Вась Васич вызывал у нее  только одно желание – расчесать его граблями. А сейчас и вообще – узнать ту самую новость, которую пообещал сообщить. 

Дарья пробовала слушать сообщения о событиях во время праздника, но и городские, и центральные «Новости» словно воды в рот набрали и с завидным упорством отмалчивались. Возможно, сообщение прошло в утренних выпусках, пропущенных Дарьей, но, почему бы не повторить для тех, кто спит, по утрам, очень крепко?
Лежа под деревянным шезлонгом, сбитым из  отдельных досок, Даша дремала, а когда открывала глаза, то перед ними проплывали белые облака, видные в щели шезлонга. Облака шевелились, меняя форму. В один момент белое парообразное образование приобрело вид странной загогулины. Дарина выдвинулась из-под навеса, намереваясь проследить, на какой форме он остановился при полном обзоре, и вздрогнула - концы длинного белого шарфа разметались, словно под порывом ветра, согнутая рука в белом рукаве  тянулась поправить шарф. Вот это облачко! Что за странное видение? Ей захотелось срочно показать его Ваське, но он, в данный момент,  выйдя из моря, был укутываем, в большое пляжное полотенце, заботливыми руками супруги. Даша плюхнулась обратно на жесткий лежак и решила вверх голову  не поднимать, даже если оттуда посыплется манна небесная.

Что же такое узнал Васька? А может это никак не касается отрезанной головы? Он свое дело сделал - проинформировал озабоченную ростом преступности общественность, передав новость в редакцию и все. А ей собирается сообщить какую-то ерунду, без знания которой вполне можно жить. Нет, все-таки не зря говорят: ждать и догонять – самые унылые занятия.   

Прошел обед, за ним - послеобеденная прогулка по сосновому бору. На пляж она больше не могла пойти, чтобы не нанести даже косвенный вред семейному счастью Васисуалия. По этой причине бродила по дорожкам вокруг корпусов, заглядывая в окна и временами пугая курортников, блестящим от ожидания взглядом. И зачем было так интриговать ее? Жди теперь, пока он насладится семейным счастьем. 
 
После ужина были танцы. Эти танцы, под кефир до упаду,  входили в список развлечений, которые предоставляла отдыхающим администрация санатория.  Глядя на то, как Васька вальсирует, бережно поддерживая жену, Дарина не могла представить его, бегающим по трупам, точнее по вызовам на трупы. Сейчас он был очаровательным отцом, подхватившим на руки своих девчонок, а те визжали от счастья и запрокидывали вверх  юные головки. Восхитительная, умилительная картина, не будь Василий Васильевич носителем важной новости, недоступной пока Дарье. Ей даже стало казаться – он нарочно заинтриговал ее, а теперь издевается.
До окончания танцев оставалось два часа и дабы не копить в себе раздражение при виде чужого счастья, Даша села в трамвайчик канатной дороги и отправилась на пляж. Санаторий «Орлиное гнездо» находился, как и положено лечебному заведению с таким названием, довольно высоко над уровнем моря и на пляж ленивые ездили на канатке, а не ленивые, трусили вниз пешечком, петляя по серпантину.
 
Июльская ночь шелковила, нежила дашину кожу, ласково лохматила волосы. Она вошла в темную воду. Мелкие волны ладошками шлепали по щиколоткам, потом по коленкам. Сплавала Дарья только до конца пирса, не рискуя одна оказаться в открытом ночном море. Возле крайней точки пирса - конечной цели ее плавания, Дарина вдруг некстати вспомнила фильмы ужасов с участием акул. Лишь коснувшись ногами твердого дна, успокоилась. Теперь не страшно, можно поплескаться в прибрежных, ласковых волнах и выходить. Ночь была такой тихой и теплой, что даже не возникало желания укутаться в  полотенце, и она пристроилась на большом гладком и плоском валуне, отдававшем  дневное тепло.

Что-то большое и сильное встрепенулось в волнах, выпрыгнуло и ушло под воду. Спокойно! Это просто большая рыба и все же, как хорошо, что Даше не встретилась с нею. И зачем она заплыла сюда эта большая рыба? Обычно здесь такое количество вопящих от восторга курортников, что морским жителям прибрежной полосы не трудно сойти с ума.
Что-то зашевелилось, заплескалось возле лодочного причала? Может это все же акула? Нет, акулы в лодках не плавают. Значит - просто сторож. Тогда, почему не видно очертаний человеческой фигуры? На пляже - ни души. Пожалуй, пора уходить. Тем более что и канатка уже перестала работать.
Затолкав в сумку полотенце, Дарина замерла, услышав шаги сзади...

-Пожалуй, я совершенно правильно приехала в этот санаторий и диагноз «неврастения» – точен, - прошептала она себе под нос.

Человек на пирсе явно высматривал кого-то некоторое время, а потом перемахнул через ограждение и стал спускаться к морю.   

Притаившись за своим валуном, Даша решала - стоит ли  встать и гордо пойти, как ни в чем ни бывало? Мало ли кого ищет незнакомец? Не обязательно же ее!
 
А если ему нужна одинокая беззащитная женщина, чтобы удовлетворить свои низменные инстинкты?

А если он вообще маньяк и насильник?
Как жаль, что у этого пляжа всего один выход к морю, а по отвесной бетонной стене ей не вскарабкаться. Между тем, незнакомец приближался, всматриваясь в темноту...
Становилось все страшнее. Дашины руки противно вспотели, колено, на которое она опиралась, затекло. Еще немного и она просто закричит от страха. Он все ближе и ближе... Еще чуть-чуть и услышит ее дыхание… А потом… Что будет потом Даша не могла даже представить. В голове клубился противный фиолетовый туман, в ушах стучали острые молоточки…

Однако, незнакомец, словно передумав, стал удаляться, нехотя, словно надеясь на встречу с кем-то. Одно мгновение ей казалось: сейчас он повернет назад и обязательно обшарит все прибрежные валуны и кусты. От такого предположения становилось невыносимо душно, инстинкт подсказывал ползти к воде, – уж лучше добровольно утонуть, чем встретиться ночью с неизвестным маньяком.
Наконец, эта пытка подошла к концу, опасный пришелец растворился в ночи.

Дождавшись, пока  шаги стихнут совсем, Даша быстренько побежала вверх к серпантину. И тут ее настигли  крики, донесшиеся от кафе в дальнем углу пляжа. Показалось - из него выкатился  раскаленный шар, матюкающийся и размахивающий отростками. Этот шар покатился  прямо на нее.  Плохо освещенную веранду кафе мгновенно заполнили люди. Кто-то кричал:

-Милицию! Вызовите милицию!

Этому голосу настойчиво возражали:

-Они сами разберутся! Не надо милиции!

Дорога к выходу на серпантин, оказалась отрезанной. Там и остановилась  «куча мала», с энтузиазмом тузившая свои составные части. Ребятки взялись за дело не на шутку, увесистые удары звонко  отдавались в ночной тиши. К тому же шар, который то собирался, то распадался на отдельных людей, вновь двинулся в дашину сторону. Этого ей только не хватало! Что за ночь! Неужели, не попав в руки маньяка, ей суждено быть покалеченной в пьяной драке, к которой она не имеет ни малейшего отношения?Необходимо срочно найти убежище.

Даша заскочила в  кабинку для переодевания и сделала это очень вовремя, поскольку сразу же драчуны заняли как раз  то место, где Дарья до этого стояла. Визг на веранде значительно усилился, когда кого-то бросили на  кабинку и начали дубасить с особым старанием.  Каждый удар мог свалить хрупкое строение  на землю, и тогда девушка оказалась бы непосредственно в зоне избиения. Из-за тонкой  перегородки доносилось похрустывание и почвакивание. Возможно, человека уже превратили в кровавую тушу и теперь добивали. В дарьиной голове всплывали картинки из особо кровавых американских боевиков: кляксы вместо лиц, отрезанные ноги или руки, торчащие из детской кроватки, голова очередного негодяя, насаженная на огромный шип, аккурат  в височной части.
 
Человек-бифштекс не подавал признаков жизни, а его мучители все более воодушевлялись. По всей видимости, им  нравился такой вид отдыха.  Удары становились все активнее, чьей-то головой стучали в стенку, и вдруг пластмассовую боковину пляжной кабины пробила  нога, а в дыре застрял кроссовок. Дрожа от страха, Даша вжалась в противоположный угол, хотя это не гарантировало спасения. В любую минуту дыра могла возникнуть и здесь. Ей  оставалось только молить Бога, чтобы занятие, которому предавались  подвыпившие особи, им надоело, как можно скорее. Нельзя же так долго предаваться активному отдыху!
Так и произошло, неожиданно здравый и  спокойный голос, возможно принадлежавший человеку, не принимавшему непосредственное участие в драке, произнес:

-Теперь надо утопить его  в море.

Дарья похолодела. Этого  только не хватало. Почему люди в кафе не вызывают милицию или хотя бы службу охраны санатория?
Избитый человек лежал на земле, а его рука ввалилась к ней через нижнее отверстие кабинки.
 
А что, если кто-то из них заглянет вовнутрь и поймет, что она знает об их намерении утопить его?

Однако, в пылу события, развлекающиеся, даже не подумали о свидетелях, и, схватив  будущего утопленника, поволокли его по направлению к лодочной стоянке. Их разгоряченные голоса стали удаляться, а потом послышался громкий всплеск.

Все-таки они бросили его в море!
Потом шаги прозвучали в обратном направлении, к питейному заведению. Выждав еще некоторое время,  Даша перекрестилась, и  решила выбираться из убежища.

-Ты уже пришла в себя? - услышала она тихий голос и ее волосы  мгновенно приняли вертикальное положение, а сердце вновь ухнуло вниз, застыв, а потом застучав так, что перебило стрекотание цикад.

-Чего ты молчишь? - продолжил тот же голос, и сквозь гулкие удары крови в голове, девушка поняла, что этот голос хорошо ей  знаком.

-Васька, это ты?

-Ну, конечно же, я! - раздраженно откликнулся Васька.

-Ты где?

-В соседней кабинке.

-Ты же сказал - встречаемся на кефире.

-Я пошел за тобой на берег моря, но не нашел, увидел драку, побоялся, что они устроят поножовщину, а я что - дурак? Ты же видела, они не со столовыми приборами порхались.

-Так это ты так таинственно ходил  по пляжу?

-А ты думала – кто?

-Я подумала, что это преступник.

-Ну, конечно, маньяк и убийца.

Даша пропустила иронию своего коллеги мимо ушей, сейчас не время обижаться.

-Слушай, они, что убили его? - спросила она, все еще находясь в своей кабинке.

-А черт их знает.

-Пойдем - посмотрим.

-Ты - чокнутая! Я отдыхать приехал.

-И я приехала отдыхать, - громко шептала Даша - но ведь они могли его убить!

Поскольку теперь у нее было подкрепление в виде Васьки, она чувствовала себя значительно  увереннее. Если рядом большой мужчина, можно в случае чего, за него спрятаться.

-Представляешь, у тебя будет еще одна информация, которую ты передашь в газету и заслужишь  вечную любовь Кровавой Мери. Вот видишь, вроде и на отдыхе, а гонорар-то капает.

-Ты вообще-то за кого меня принимаешь? - уже в полный голос, не скрываясь, сказал Васисуалий, вырастая на пороге дашиной кабинки? За жлоба, который ради гонорара будет портить отдых себе и семье? Иди сама и лови своего утопленника, на радость Цыганковой, а я поехал пить кефир.

- И на чем же ты поедешь? Канатное такси уж не ходит. Пока дочапаешь пешечком, весь кефир  выпьют без тебя. И вообще, в кабинку нельзя входить, когда женщина переодевается.

Васька вышел, не сказав ни слова.

-Иди, иди, без тебя отлично справлюсь, - крикнула Даша  ему вдогонку, - вырви у жизни лишнюю порцию кефира.

И замерла, потому  что  от кафе, вновь, донеслись тревожные звука. Нет, второго раза она не выдержит. Необходимо было срочно исправлять положение.

-Васенька, - завела она совсем другим,  тревожным   голосом, боясь высунуться из кабинки, - не бросай меня. Ну, пожалуйста, не бросай. Я пошутила насчет гонорара. Я знаю, ты не такой, ты женщину в беде не бросишь, даже, если очень хочется.

Но он, паршивец, не отвечал.

Девушка легла на бетон пирса, намереваясь, по ногам определить местонахождения редактора отдела криминалистики. Однако ночь поглотила все, что можно было поглотить, кроме все нарастающих звуков драки возле кафе.

-Васенька, - еще жалобнее и нежнее запела Даша. - Ты же хотел мне что-то сказать. Наверное, очень важное. Ну, скажи теперь. Я тебя очень внимательно слушаю. Мы ведь с тобой вместе решили не распутывать это дело, а оно само в руки идет. Как же отказаться? Может, это как раз те, кто отрезал головы? Представляешь, как нам повезло выйти на серийных убийц! Давай перестанем бояться и вспомним о том, что мы журналисты – самый передовой и самый рисковый отряд  молодежи.

Даже на этот страстный, но небесспорный монолог Василий Васильевич  не ответил, явно издеваясь над дашиной беспомощностью. Тогда она  осторожно вышла из убежища, все время поглядывая в сторону освещенной веранды, и осматривая окрестность, но криминальный редактор словно испарился.

Трижды паршивец! Повернулся и ушел, бросив женщину в тяжелом положении. И решительным шагом Даша направилась к повороту на  серпантин, она распрекрасно доберется до санатория и без него. Вдруг кто-то схватил  руку и дернул в кусты,  очень вовремя, потому что от кафе поволокли новое обездвиженное тело, опять же по направлению к лодочной стоянке.

-Елы - палы! У них что сегодня - Всесоюзный день утопленника?

-Как бы нам с тобой не оказаться на их месте, - прошептал Василий. - Тихо, тихо будь, ты, передовой отряд.

Шаги нескольких человек прошагали мимо, и громкий всплеск подтвердил - утопили еще одну жертву. На этот раз без предварительной кулинарной обработки. Возможно, еще живого.

Василий потихоньку потащил коллегу вверх, сквозь кусты от греха подальше. Стараясь не шуметь,  слаженно работая локтями и коленями, напарники отползли на довольно большое расстояние. И только потом оба перевели дух.

-Ну  и отдых, я тебе скажу. Меня, наверное, наверху жена ищет, а я тут тебя спасаю.
Возражать не имело смысла, поскольку Васька был прав.

-А теперь ноги в руки и быстро-быстро наверх. Моя жена зачем-то приревновала к тебе и подозревает, что сейчас я  провожу время с тобой. И как ей доказать, что я не совсем с тобой? Вернее, с тобой, но по другому поводу.

-Она не ко мне приревновала, а к работе.

-Неважно. Теперь, не отставай.

И он, уже не заботясь о девушке, пошел вверх, раздвигая ветки.  Дарья тащилась за ним, но мысли остались на причале, там, где под лодками  акула лакомится двумя еще не остывшими трупами. Странно, почему это Василий – редактор криминального отдела, так равнодушно отнесся сразу к двум утопленникам, тем более, что они были свидетелями преступления, и тут не просто информацию можно сделать, а   целое журналистское расследование провести, и печатать в газете несколько недель с продолжением?

Наконец, тяжело дыша, они добрались до белой ротонды перед столовой.

-Выходить будем по одному, - приказал Василий. - Посиди пока в кустах,  первым пойду я.

Он отряхнул листья, пригладил пятерней чуб, как будто это могло изменить его прическу, проверил молнию на брюках.

Даша повернула голову влево, повинуясь внутреннему порыву, и увидела, что за их манипуляциями наблюдает васькина соседка по этажу. Однако сказать ему она уже ничего не успела.  Криминальный редактор вышел в освещенный круг и быстро двинулся к тележкам с остатками кефира. Даше ничего не оставалась, как тоже отряхнуться, поправить волосы, но выйти в круг под потрясенным взглядом бдительной дамы она не смогла и отступила в темноту.  О, как потянулась старушкина голова вслед, совсем по мультяшному, растягиваясь и удлиняясь! Похоже, соседка, к великому огорчению, не успела рассмотреть Дашу.   Пользуясь моментом, девушка быстро  пошла прочь, пока бабулька не передала сигнал по беспроволочному телеграфу.


Продолжение:http://www.proza.ru/2012/02/26/246