Мерзкая старуха

 Белые как снежная волна, ярко седые, длиннющие волосы густо ниспадали на тощие, но крепко сбитые плечи.  Руки длинные тонкие, но очень сильные, жилистые,  пальцы чуть синюшные, искривленные артрозными буграми. На необычно высокой, но крепкой ее морщинистой шее  сидела маленькая голова с большим  и отчасти беззубым ртом, с толстыми шлепающими и шамкающими губами. Глаза у нее были маленькие,  зрачки подернуты бельмом, нос крючком, кончик которого свисал жирной каплей, и старуха без труда могла облизнуть его языком. Балахон был надет на ней серый, длинный почти до пят, весь в заплатах и дырах, сквозь которые то и дело показывался костлявый срам.  Вид у нее был не очень злой, но агрессивный и безумный,  эта старуха стояла посреди базарной площади и махала пустым рогожным мешком,  улавливая  в него задумчивых зевак, сонных торговцев и торговок, мамаш с детьми, пенсионеров, мусульман, христиан, бродяг, некоторых специалистов и разнорабочих. 
Старческая ее прыть непонятным образом сочеталась с тщедушием, без устали она ловила людей, погружая их в свою колдовскую мантию нужды и нищеты, сотканную из мрачно-серых будней, ежедневных забот, неимоверных трудов, горестей, оставленных надежд… 
Бывал в ее мешке и я, но духота и смрад тот, очень вреды для меня.