Майкл Муркок - Блуждающий лес

БЛУЖДАЮЩИЙ ЛЕС
Рассказ Красного Лучника
(2006)

Глава 1

Всадник в красном

Эта ночь была кричащим хаосом из рваных туч, мчащихся по небу, израненному красными, зелеными и золотыми пятнами.

Вся земля вокруг одетого в алое всадника, казалось, двигалась словно океан: ветер трепал траву и деревья в танце безумца. Вспышки молний, разрезающие небо вокруг, заставляли белоглазую, с раздутыми ноздрями лошадь под всадником храпеть, прижимать уши, когда она несла своего хозяина-лучника в смертельном галопе.

Какой-то древний ужас, скрытый в душе стрелка, предупреждал его, что это была необычная буря. Она была не первая, порожденная колдовством, которую он когда-либо встречал, но на этом острове он еще не знавал такого буйства, и оно говорило о могучем зле, вовлеченном в игру. Он стремился ускакать прочь от этой бури так быстро, как только мог.

Наконец он взобрался на возвышенность. Небо еще было в беспорядке, но теперь, когда первые признаки рассвета начали прокрадываться сквозь ночь, основная буря была позади него, вися над долиной, где темный массив леса, за которым наблюдал всадник, каким-то образом, казалось, поглощал эту круговерть. Стрелок в красных одеждах нахмурился. Он мог поклясться, что лес будто удалился от него с того момента, когда он в прошлый раз оглядывался на него.

На этом острове лучник был известен как Красный Ронан, но его настоящее имя было Ракхир. К этому моменту он уже прожил здесь больше года. Отбросив назад капюшон, чтобы поймать прохладный попутный бриз, он вытер со своего лица и шеи смесь воды и пота. Крупный и крепкий чалый жеребец был изможден, от его шкуры исходил пар. Он склонился пощипать сочную траву. Ракхир спешился. Серый свет распространялся вокруг в начинающемся утре, а буря, напоминая дым, засасывающийся в окно, затихала, исчезая в лесу. Настал восход, небо стало обычным небесным сводом с бледными облаками. В отдалении, в соседней долине, Ракхир услышал дудки и барабаны. Ему стало интересно, праздновали ли они окончание шторма или надеялись заставить что-то отступить. Пока он вел своего коня вниз по хорошо заметной овечьей тропинке, он нашептывал слова песни, которую он узнал, когда стал жить среди этих людей.

Они называли его Ронаном, потому что его настоящее имя было трудновоспроизводимо на знакомом им языке. Они неправильно расслышали его, когда он в первый раз представлялся им, и Ронан, как они полагали, было именно то,  что он сказал. Ронан напоминало р’нан, слово его собственного народа, обозначающее лучника. В Пхуме, его родных землях, Ракхир был высокопоставленным среди Воинов-Жрецов, которые служили родоначальнику Пхума. Хотя обучаясь в большей степени искусству воина, чем жреца, он был по характеру скорее жрецом, чем воином. Любознательность к миру вокруг и поиск таинственного города привели его случайно к этому островному народу, чей язык он изначально не понимал. Их культура была неизвестной такому хорошо образованному человеку, как он, который полагал, что прочитал все существующие рассказы о Молодых Королевствах Запада.

Он был одет в алый камзол и брюки – одежду своей касты, на его спине был закрытый колчан со стрелами, через плечо висел лук, а на боку – длинный, легкий меч. Для людей на острове он прослыл Тамплиером, как они сами называли, хотя и удивлялись, что он не имел эмблемы в виде креста на своем плаще. Этот крест был популярным здесь – знак главного бога их пантеона.

Ронан-Ракхир последовал в направлении музыки, идущей снизу из долины, куда бежала стремительная река, приведшая его в серокаменную деревню, над крышами которой висела пелена из торфяного дыма. Зная теперь достаточно их язык и обычаи, он оставил своего коня конюху на постоялом дворе и кинул ему одну из медных монет, заработанных уже здесь после столкновения с морским котиком, атаковавшим его лодку у берега Лормира. В схватке котик практически разбил его маленькое суденышко и едва не убил его, нанеся такой сильный удар массивной ластой, что он потерял сознание и очнулся уже на берегу в дельте реки, которую местные называли Лифф.

Он подозревал, что после столкновения с морским котиком он незаметно попал в некую внеземную область, хотя этот остров был во всех отношениях так же реален, как и все, что он пережил в своих путешествиях. Только немного мокрее. Едва прекратился дождь, шедший все то время, как он очнулся на галечном пляже, как на него наткнулась группа странно одетых детей. Они были достаточно дружественными, отвели его в свою деревню и накормили едой пусть и неприятной на вкус, но питательной. С тех пор он путешествовал, ища работу в ближайшем крупном порту. Но там некоторые из солдат выступили против его иностранных манер и неспособности понимать их, вынудив его странствовать дальше. Он принимался за любую работу, какую умел делать, по большей части был телохранителем, но все время надеялся отыскать корабль, который забрал бы его с острова, чтобы он продолжил поиски города, известного ему как Тана Лорн. Он клял себя за доверие старому торговцу вином из Филхарии, который посоветовал ему путешествовать морем, а не продолжить путь по суше.

К несчастью, морской котик сорвал мошну, хорошенько набитую драгоценностями во время его предыдущего приключения в Ой-Ой, Городе Жемчужных Королей. Он сохранил немного золотых монет в складках его ремня, но желал поберечь их так долго, как это было возможно. Судно было сбито с курса ветром, наткнулось по пути на котика и, в конечном счете, прибито к берегу Еерина, этого острова. Он был удивлен, что здесь никто не слышал о Пхуме, не говоря о городе Тана Лорн, который он искал частично из любопытства, частично потому, что слышал, что там он мог бы найти отдых от своей солдатской судьбы. Ему было сказано, что боги, обитающие в городе, хотят поспорить со смертными о природе Семи Сфер, которые, не считая сферы Человека, были сферами Хаоса, Закона, Лимбо, Карликов, Гигантов и Вечных Созданий. Только высший бог Пхума – Крим, существовал во всех этих сферах одновременно. Всю свою сознательную жизнь Ракхир размышлял об этих семи сферах и, смирившись с суровым воспитанием, применяющимся ко всем желающим быть адептами, принял духовный сан, чтобы выучить все, что следовало знать, прочитать все, что было написано. И хотя несогласные по многим вопросам, все были едины во мнении, что именно Тана Лорн, где Закон и Хаос были навечно в равновесии, оберегал тайны Семи Сфер. Великие мудрые владыки, которые правили там, мог ли бы, он был уверен, дать знания, которых он жаждал.

В течение почти пяти лет с тех пор, как он оставил Пхум, Ракхир искал этот город. Последовав дурному совету и решив сократить свое путешествие по морю, он был уверен, что приближается к Тана Лорну. Вместо этого он был еще сильнее сбит с пути. Теперь он начал убеждаться, что это была даже не его сфера, хотя она очень напоминала ее. Могло ли быть восемь сфер существования, как полагали некоторые в Пхуме? Или даже больше? И была ли эта сфера одной из них? Или он умер в своем собственном мире, убитый морским котиком? Было бы невезеньем, если эта сфера оказалась бы некой обманчиво знакомой версией, порожденной лимбо…

Пока люди острова Еерин желали выпить за его счет, обучая его своему языку и обсуждая идеи, и пока многие из оставшихся золотых монет не были потрачены, он не встретил никого, кто знал бы больше его.

Теперь его серебро также подходило к концу. После поспешного отъезда на материк его последнего работодателя – купца, Ракхир не смог найти никакой работы для скитающегося стрелка. Так как жрецов на Еерине было уже сверх меры, он принял решение вернуться обратно по своему пути на недавно купленной лошади. Он хотел, если бы смог нанять лодку, отправиться назад к тому месту океана, где изначально столкнулся с морским котиком.

Но было очередное осложнение: в последней деревне, где он остановился, люди видели его деньги, когда он уставшими пальцами нащупывал их в своем поясе. На следующий день ему быстро стало понятно, что его преследуют шестеро или семеро «волчьих голов», которые очевидно намеривались обогатиться за его счет. Поэтому он предпочел не укрываться от поднимающейся бури, а скакать прямо в ее пасть, желая увеличить расстояние между ним и головорезами. Он испытал удовлетворение, видя, что они отступили, остановившись в дальней долине, когда он приблизился к дремучему темно-зеленому лесу. В последний момент он инстинктивно уклонился от этих старых, тяжелых деревьев, почувствовав на себе чьи-то взгляды. Было ли это его воображение, или сами деревья, казалось, наблюдали за ним? Только теперь он почувствовал, что мог позволить себе немного отдохнуть.

Открыв тяжелую дверь таверны, Ронан оказался в достаточно знакомом месте с грубо сделанными скамьями и столами, за которыми сидела горстка фермеров, вооруженных по причинам, хорошо известным им самим, старыми мечами и лесорубными топорами. Когда они увидели его, то стали заметно расслабленнее и приветствовали его достаточно радостно. Он заказал эль и мясо. Его голос имел  чудный, мелодичный акцент.

На их вопросы он дал ответ, как он понял, удовлетворивший их более всего.

- Я из Франции, - объяснил он, - последнее время был на службе у О’Дауда, который занимается торговлей там и сям.

- А что привело тебя в Балликогуб? – пожелал знать один краснолицый скотник. – Поскольку ты не на той стороне моря, как для Англии, так и для Франции?

- Меня преследовали грабители, хотя у меня весьма немного того, что можно украсть. Ища спасения от них, я потерял свое местоположение. Теперь я направляюсь к берегу, чтобы найти лодку.

- А, тогда изволь направиться на восток, - проворчал хозяин гостиницы, ставя перед ним кружку портера и тарелку с грубым хлебом и полусырым мясом. – Но будь осторожен, так как английские грабители заполонили воды между нами и этой проклятой безбожной землей. Ты сослужишь себе хорошую службу, если сядешь на судно, которое путешествует с военными кораблями.

Более того надо бояться Блуждающего Леса. Желаешь ли ты остаться с нами на ночь, сэр?

Ракхир отрицательно покачал головой, безразличный к любому ужасному лесу. Все жители деревень боялись дремучих лесов, которые их суеверия населяли всеми видами чертей и бесов. Он не желал тратить ночь на постоялом дворе, поскольку, чем быстрее он двигался, тем меньше шансов оставалось у любых преследующих его воров, чтобы схватить его.

- Я останусь здесь на пару часов, - сказал он, - чтобы дать моему коню время восстановиться. Затем я продолжу поездку.

- Это не лучшее время года для этого, сэр. – Владелец таверны бросил взгляд на других с бегающими глазами клиентов. – Поэтому мы все собрались здесь, чтобы переждать до тех пор, пока снова можно будет путешествовать безопасно.

- В чем опасность? – он сузил глаза, поскольку заподозрил их в желании остановить его, чтобы они могли ограбить его во сне, и глотнул из кружки эля.

- Проезжал ли ты рядом с лесом по пути в нашу долину? – повернулся к нему другой фермер с тревожным лицом.

- Я обогнул его. Я знаю, что преступники предпочитают глушь леса, чтобы скрываться там. Я ехал по прямой дороге, но затем проследовал рядом с ним. Думаю, именно там я потерял потенциальных грабителей, преследовавших меня.

- А, ну, это может быть, мой господин. – Хозяин махнул своей тряпкой. – Мы зовем этот лес Хантингвуд – Охотничий Лес.

- На кого вы там охотитесь?

- Он охотничий не потому, что среди деревьев на кого-то охотятся, а потому, что эти деревья и их создания сами охотятся, - заявил скотовод. – Сейчас те ночи, когда лес ищет свежей пищи, а древесные змеи, которые охраняют старое сокровище, должны получить кровь также как и ведьма, которая является их владычицей. Это ночи, когда лес блуждает…

Но, когда Ракхир попытался расспросить их, они не пожелали рассказать ему ничего больше. Один или двое фермеров, очевидно, хотели поговорить, но другие заставили их замолчать. Мысль о лесе, который мог выкорчевать себя и перемещаться туда, куда пожелает, была такой несусветной, что Ракхир не уделил ей ни минуты. Он сам видел деревья, опускавшиеся по широким валам и казавшиеся передвигающимися, но знал, что они делают это благодаря неглубоким корням. Он помотал головой этим легковерным провинциалам и страстно пожелал вернуться в какой-нибудь известный город, пусть даже в Молодых Королевствах.

Поэтому перед закатом Красный Лучник оседлал своего посвежевшего коня, щедро дал на чай конюху, привязал узел с едой и пивом к седельной луке и продолжил путешествие на восток вверх по пустой стороне долины к далекой горной гряде, которая, как было сказано, была верной дорогой к побережью. Луна была полной, когда он достиг вершины горы и, взглянув назад, был удивлен, не увидев огней. Будто деревня исчезла полностью из долины, а там, где она стояла, была густая листва летних деревьев. Луна была высокой в безоблачном небе. Он осознал внезапный приступ сверхъестественного страха. Не было сомнений, что там был лес, который он уже видел. Он решил, что каким-то образом дезориентировался. Поискав, где только можно, он не увидел деревню. Ему было необходимо выспаться больше, чем он представлял. Ракхир решил, что он мог бы позволить себе отдохнуть пару часов перед продолжением пути. Он не зажег огня, но, обернувшись одеялом, вскоре похрапывал тихо в неглубокой дремоте с одной рукой на рукояти меча и с другой поверх древка лука.

Глава 2

Грабители в зеленом

Они вышли из окружающего леса, пронзительно крича в лунном свете, их лица были окрашены в цвет индиго, их тела одеты в мех. У них были большие, круглые деревянные щиты. Их руки были полны железа и бронзы. Лунный свет отражался от остриев топоров, мечей и копий. У Ракхира было время заметить с удивлением, что он каким-то образом разбил лагерь в середине лесной опушки, хотя он был уверен, что остановился на голом склоне горы. Теперь он сражался за свою жизнь, используя лук как четырехгранный посох, втыкая и вытыкая тонкий меч, быстрый как кобра, посылающий чужие души в ад.

Несмотря на численное превосходство противников, Ракхир Красный Лучник, натренированный с детства в военных искусствах, заколол второго человека и, отбросив древко лука, потянулся вперед, чтобы выхватить боевую секиру из теперь уже бесполезной руки. Топор раскроил голову от темени до челюсти. На короткое мгновение, он мог поклясться, что опознал лицо человека, которого убил. Хотя он не был в боевой раскраске, его кожа имела зеленый оттенок. Ракхир был уверен, что видел этого мужчину в таверне в той последней деревне, где он отдыхал. Здесь же были другие, теперь он понял, все с бледно светящимися зелеными лицами! Изображали ли они искренних деревенских работяг, чтобы обмануть его, чтобы разузнать, куда он направляется? Были ли эти обманчивые пастухи теми, кто наслал лес на него?

Не было времени рассматривать любой из этих вопросов, когда мужчины стали тесниться ближе. Благодаря одному из искусных умений, для Ракхира все превратилось в работу мясника. Он спрятал в ножны тонкий меч, выхватил хорошо сбалансированный клеймор. Используя его одной рукой, а секиру другой, он орудовал ими одновременно, и еще два варвара умерло, крича от страха, когда смерть забрала их. К своему собственному ужасу зловещая зеленая кровь забрызгивала его кожу, пропитывая его одежды, делая дерн  под ногами скользким. Вселяющее страх отвращение давало ему еще больше силы. Он пригибался и вертелся, отрубая конечности, врезаясь в шеи и бедра, до тех пор, пока нападающих не стало немногим больше, чем кучи зеленого, корчащегося мяса. Но, как бы много из них Ракхир ни убил, наступающих было больше. Усталость, если не что-либо еще, должна была в конце концов одолеть его. А пока его тяжелая секира и меч все еще подымались и опускались. Ручьи крови лились и сверкали в желтом свете полной луны. Его тяжелый меч описывал дуги, сначала перед, затем за ним, и каждый раз воины падали от этого смертельного взмаха. Он прыгал туда и сюда. На мгновение показалось, что он взобрался по стволу дерева, чтобы встать на сук, прежде чем опять прыгнуть в гущу врагов. У него не было времени остановиться и подумать, поразмышлять, как он попал в этот лес и как люди узнали, где его найти.

Постепенно, они начали окружать его, разукрашенные синим лица ухмылялись в ожидании триумфа, зеленые глаза, наполненные свирепой кровожадностью, блестели в лунном свете, светящиеся зеленые тела напряглись, чтобы прыгнуть на него. Он ругнулся на неудачу, которая привела его в эту чужую землю, чтобы умереть без поддержки его собственных божеств, мрачных богов Пхурна, не зная того, где он был и мог ли он когда-либо найти город, который искал. Он воззвал к Криму, Владыке Семи Сфер, о помощи. Но Крим, как обычно, не послал помощи. На самом деле, он, может быть, не существовал в этой сфере вообще.

Его рука с мечом уже побаливала, все больше и больше теряя способность махать огромным двуручным клинком. Груда отвратительного мяса росла, но также, казалось, росло число атакующих.

Затем внезапно лунный свет исчез, и, бросив взгляд вверх, он увидел, что облака закрывают небо. Теперь в темноте было бы еще тяжелее сражаться, но он решил забрать с собой так много врагов, как он бы смог.

К его удивлению, они начали отступать, перешептываясь между собой. Они совещались на языке, который он никогда прежде не слышал, непохожий на теперь уже известные ему языки Еерина. Воспользовавшись временным затишьем, Ракхир шагнул назад и увидел свой лук там, где бросил его. Он быстро нагнулся, подобрал его и натянул тетиву. Из колчана, который всегда был на его поясе, он вынул четыре стрелы и послал их одна за другой безошибочно и быстро в ряды врагов. Этого, казалось, было достаточно, чтобы заставить их отступить, крадясь в темноту деревьев.

- Стойте, вы, разукрашенные трусы! – закричал он на своем языке, пуская другую пару стрел.

- Стойте! (По правде, это был чистая бравада, поскольку он едва стоял на ногах.) Но, хотя еще двое людей упало, их компаньоны только поворчали, покричали и затем, спотыкаясь, скрылись в мелколесье. Он слышал, как они с шумом пробирались по лесу. Затем внезапно наступила тишина. Он ждал, обеспечив свою оборону так хорошо, как мог. В темноте он услышал хрипящее дыхание умирающих, удары своего собственного сердца и что-то еще…

Это был женский голос, сладкий, почти шепот.

- Я восхищаюсь твоим мужеством, чужестранец. Как тебя зовут?

- Я – Ракхир, Красный Лучник, Воин-Жрец Пхума, - без раздумий ответил он на своем собственном языке. Поняв это, он добавил, - люди называют меня в этих краях Красным Ронаном.

- А, Пхум, - прошептала невидимая женщина уже на третьем языке, - такая краснота существует в Пхуме.

Говорят, что город построен из крови, не так ли?

- Те, кто не знает нас, думают так, - Ракхир стал подозрительным. Он отлично понял ее слова.

Женский голос был мягкий и слегка насмешливый:

- Прошли столетия с тех пор, как я последний раз видела его рыжеватые башни, вздымающиеся из пустыни как мираж. Ее террасы все еще покрыты малиновыми орхидеями? Рубиновые фонтаны все еще бьют на его площадях, а его красногривые девы все еще купаются в них во время Ночи Бродяжьей Женитьбы?

- Ты знаешь Пхум? – он повернулся, ища источник голоса.

- Я знаю все земли, называемые моими родичами Молодыми Королевствами. Но прошло уже около тысячелетия с тех пор, как я последний раз видела их. Я О’Индура из Имррира, Грезящего Города, и это мой рок – постоянно грезить, пойманной в ловушку в этом месте, который народ Еерина называет Блуждающим Лесом.

Теперь он вспомнил язык, на котором она говорила. Это был Высокий Мелнибонейский, общепринятая речь всех образованных обитателей его собственной сферы. Прошли годы с тех пор, когда он пользовался им, но язык удивительно легко воспринялся им.

- Кто были эти люди?

- Они принадлежат племени, называемому Нишут, что означает «никакой народ». Они рабы, добытчики изумрудов против своей воли, и некоторые говорят, что кожа приобрела цвет драгоценностей, которыми они расплачиваются со своей госпожой, чтобы она не забрала их души. Они – добытчики крови, которая питает ее, охраняющую Начальное Семя. Они принадлежат этому лесу, чтобы защищать ее и выполнять ее приказы.

- А ты и есть их госпожа? Защитница этого семени?

Тут она рассмеялась. Ее голос был сладко-мелодичный:

- Если бы это было так, Красный Лучник. Я питаюсь тем, что дает лес. Столетия я живу за счет кровавых ягод, сока растений и росы. Но эти воины оживают в лунном свете, а когда луна прячется, они вынуждены искать покой в их огромном кургане.

Они на самом деле не истинно живые, как ты. Подобно мне они ожили с помощью грез. Но они в грезах своих товарищей, а я грежу сама о себе, - ее голос был полон тоски и насмешки над собой. – Я удерживаема от полного исчезновения силой своего собственного разума.

Почти первобытное рычание поднялось в горле Ракхира. Хотя и натренированный в тайных искусствах, он уже испытывал глубокое подозрение к необъяснимым сверхъестественным вещам.

- Покажи себя, мадам, - потребовал он. - Покажи себя, или именем Крима я буду… Но его голос умолк, поскольку он знал, что нет никакой угрозы, которой бы он мог напугать ее, пока она оставалась невидимой ему.

И тут показалось, что внезапное серебряное сияние расцвело на краю поляны – серебряный свет, который едва не ослепил его. С проклятием он закрыл рукой глаза. Затем она вышагнула из света, и он потерял дыхание от ее красоты.

Она была высокой, стройной, а ее волосы были цвета полированной латуни. Ее серо-голубые глаза были слегла раскосы, а ее скулы были изящнее всех, что он когда-либо видел. Слишком красивая, чтобы быть реальной, она шагнула к нему, ее белые одеяния развевались в легком бризе, и он мог легко поверить, что она была вымысел из грез. На ее боку, однако, был длинный меч в ножнах, а соответствующий ему тонкий кинжал в серебряном филигранном чехле был на другом бедре. Оба оружия выглядели реальными и используемыми.

Не спуская с нее глаз, лучник инстинктивно поклонился, отдавая дань как ее красоте, так и ее женственности.

- Миледи.

- Ну, сэр Ракхир из Пхума, какой несчастный случай завел тебя в Блуждающий Лес? Или ты, как я однажды, путешествуешь дорогами грез, ища возврата на свою родину?

- Полагаю, это не та сфера, где Мелнибоне еще правит миром?

- По твоему ответу, я понимаю, что ты попал на Еерин против своего желания. Я не могу сказать тоже самое о себе. Я была достаточно глупа, чтобы начать поиск в грезах. Мелнибоне никогда не существовал здесь и может быть никогда не будет. Моя телесная сущность здесь так же реальна, если не больше, как и другая. Она все еще лежит на кушетке для сна в Городе Грез. У нас есть умение, неизвестное вам – людям, которое позволяет нам посылать форму, такую же реальную, с кровью, костями и плотью, как наша собственная, в другие сферы. Один час, проведенный на кушетке для сна, может быть столетиями, прошедшими где-то во сне. Вот как мы узнаем так много и почему наши колдуны так могущественны, поскольку они несут знания сотен веков. Как кузина императрицы Мелнибоне, у меня был доступ к кушеткам для грез. Я страстно желала изучить все миры, которые наши мудрецы называют «мультивселенной» и которые посвященные могут исследовать, только путешествуя по лунным дорогам, дорогам между мирами. Но в многообразии моих грез я сбилась и потеряла секрет, как попадать на эти пути. Я допустила ошибку, поверив местной мелкой богине, которая сказал, что поможет мне. Вместо этого она украла многое из моей памяти и поймала меня в ловушку здесь в Блуждающем Лесу. Куда бы я ни шла, лес следует вместе со мной. Если я ищу убежище в храме, лес поглощает этот храм. Если я пытаюсь отыскать безопасность в деревне, эта деревня поглощается. Ее обитатели умерщвляются или превращаются в рабов-воинов, служащих этому полуразумному созданию, которое живет глубоко в кургане. Поэтому, если я не желаю уничтожения тех, в чьей помощи я нуждаюсь, я могу только идти вместе с Блуждающим Лесом. Более того, даже когда мне удавалось вырваться из его границ с помощью моих магических трюков, я становилась все менее и менее телесной. Чем ближе я стою к лесу, тем больше моя плоть ощущается реальной, тем я более живая.

Как посвященный Пхума Ракхир понял больше из всего этого, чем поняло бы большинство людей.

- А что с этими? – спросил он, указывая на кучи зеленых тел, которые все еще окружали его. – Почему они не убили тебя до сих пор?

- Они не смеют. Их суеверия сделали меня их богиней. Они верят, что если я умру, тогда этот лес тоже погибнет. А если лес погибнет, то они умрут вместе с ним.

Ракхир поинтересовался про себя, было ли еще что-нибудь, что она не сказала. Что, если лес мог двигаться только, если она движется? Что, если она сама искала деревеньки, чьи обитатели напитали бы эти жуткие деревья?

Она двинулась поближе на шаг или два:

- Мы все - сверхъестественные части, как видишь, сэр Ракхир.

Когда она назвала его настоящее имя, подозрение лучника усилилось. Он уже слышал об уловках этого человекоподобного, но чуждого народа, который правил так называемыми Молодыми Королевствами на западе. Он научился не доверять тем, в чьих венах бежала кровь рептилий – древнего племени драконов, называемых Пхурнами, благодаря чему они обладали умением разговаривать со змеями. Но она была очень красива, и он неимоверно желал поверить ей. Он жестко глянул в ее серо-голубые глаза. Она открыто глянула на него в ответ. Он понял, что ему ничего не оставалось, кроме как поверить ей.

- Леди, я хотел бы спасти вас от этого, если смог бы, - сказал он.

- А я хотела бы быть спасенной. Мы оба принадлежим одной реальности. Поверь мне, я ожидала столетия в надежде, что кто-нибудь такой, как ты, придет в Блуждающий Лес и спасет меня, сделает меня снова реальной.

- Как я могу сделать это, леди?

- Ест только один способ, который мне известен. Ты должен найти Начальное Семя и уничтожить его. Это будет иметь эффект уничтожения и леса, и его жителей, а также откроет лунную дорогу, по которой под моим руководством мы сможем пройти назад в нашу собственную сферу.

- А ты уже пыталась сама найти и уничтожить это семя?

- Конечно. Ты не единственный мужчина или женщина, чью помощь я искала. Все умерли или иным образом погибли в поисках Начального Семени.

- Тогда почему у меня больше шансов на успех?

- Потому что ты – Воин-Жрец Пхума, а я Имперская Принцесса Мелнибоне.

Ракхир обнаружил труп своей лошади. Что за варвары убили животное без должной причины? Ценную лошадь? Он стоял над лошадью, нахмурившись. Его седельные сумки были нетронутыми. Не было никакой попытки ограбить его. Что же они хотели? Он повернулся и задал этот вопрос О’Индуре.

- Они жаждали твоей крови, - сказала она. – Они жаждали твоей крови, чтобы напитать Семя. Вот почему они сражались так осторожно, и почему ты поразил такое их количество относительно легко. Они убили лошадь, чтобы помешать твоему бегству.

Ракхир понял. Тогда другой вопрос пришел к нему:

- Ты живешь среди этого народа?

- Нет. Я должна поддерживать их суеверия, их страх меня, иначе они бы использовали мою кровь тоже, чтобы напитать Семя. Но они верят, что я дух Семени. Его персонификация, если угодно. С помощью самых разнообразных союзников я сделала множество попыток подобраться ближе к нему, но оно лежит глубоко под землей в комнате, в которую я никогда не могла попасть, и охраняется созданием, которое завлекло меня сюда в самом начале, на чьем языке я говорю. Это огромная трехглазая змея, один укус которой влечет мучительную смерть. Она утверждала, что она жертва леса, но теперь я понимаю, что она – его жизнь.

- Ты не делаешь дело привлекательным, - произнес он.

- У меня нет намерения делать это. Ты все еще способен покинуть этот лес, и лучше всего для тебя было бы покинуть его, пока луна скрыта. Я, однако, не могу сделать так, как я  уже объяснила. Пока я не смогу попасть на лунную дорогу, чтобы вывести нас отсюда, я остаюсь пойманной. Если ты уходишь, уходи скорее. Но ты можешь быть уверен, что, пока луна остается высокой, лес будет следовать за тобой, так как у него теперь есть твой запах.

Ракхир вздохнул. Глубоко задумавшись, он походил от трупа к трупу, умело выдергивая свои стрелы, вытирая их и вкладывая в колчан. Как же он желал попасть домой. И он знал, что должен поверить в большую часть ее истории, поскольку она говорила на общепринятом языке его мира. По какой-то странной причине его дух поднялся.

Он повернулся к серебряной принцессе, на его чертах лица играло чудное боевое настроение.

- Хорошо, леди. Я чрезвычайно устал от этого острова и хотел бы продолжить путь в Тана Лорн. Если ты знаешь способ сбежать и вернуться в нашу собственную сферу, значит у нас общие мотивы. Позволь отдохнуть под укрытием деревьев немного, а затем мы найдем это твое семя или умрем в попытке отыскать его.

Глава 3

Начальное Семя

Позже этим утром Ронан проснулся от хруста среди деревьев и потянулся за луком, но затем он понял, что звук шел от птиц – черной стаи со странными золотыми глазами, прыгающие по нижним ветвям; их головы были повернуты в одну сторону - на него, будто они разглядывали его, как ему подумалось, с определенным чувством голода.

Лес не сдвинулся. Просыпаясь, серебряная женщина, О’Индура, вытянулась и обтерла руки росой. Она зевнула, отбросила назад свои длинные волосы, открыв слегка заостренные, изящные уши ее расы.

Ракхир, прозванный Ронаном, знал наружность Мелнибонейцев. Они были изображены на барельефах в храмах Пхума. В дневном свете ее почти полупрозрачная кожа, казалось, сияла, и он сделал резкий вдох, когда увидел ее полную красоту. Она повернулась и улыбнулась ему, будто знала, что очаровала его.

Из своей сумки жрец-лучник вытащил пакет сушеной баранины и предложил немного ей, но она отрицательно покачала головой и терпеливо подождала, пока он жевал жесткое мясо, а затем шагнула ближе по темно-зеленому дерну.

- Сегодня ночью луна будет еще достаточно сильной, чтобы двинуть лес, - сказала она. – Поэтому мы должны сделать, что можно, днем. С наступлением сумерек, все будет намного опаснее. Нам следует действовать быстро. Я отведу тебя в Дом Семени, - она протянула свою руку.

Ракхир взял мягкие пальцы в свою руку недоверчивой хваткой. Ему было интересно, сколько воинов, подобных ему, попало в лапы смерти или похуже, из-за этой волшебницы…

- Скажи мне, - сказал он, когда она повела его рядом с трупами всех тех, кого он убил в бою прошлой ночью. Они почернели от золотоглазых птиц, таких же как те, что заполняли деревья, которые без сомнения ожидали собственной очереди попировать. – Скажи мне, леди. Сколько других пыталось помочь тебе отыскать это семя?

- О, я забыла, - ответила она, - может быть двадцать? Или сорок?

- И все они погибли?

- Они не были жрецами-лучниками Пхума, - сказала она ему. Ее ответ придал ему немного спокойствия, пока он ступал за ней, не сводя глаз со старых стволов и задумываясь о том, была ли у них какая-нибудь возможность причинить ему вред. Несколько раз ему показалось, что он видел, как ветка движется неестественным способом, но когда он присматривался внимательнее, казалось, не было ничего подозрительного.

- Кто эти воины, движущиеся вместе с лесом? – спросил он ее. – Какое им дело до него?

- Они защищают и кормят Семя, а за это им возвращена некая форма жизни. Проходил ли ты через деревню прошлой ночью или около того?

- Да.

- Мало из тех жителей осталось в живых. Они стали самым недавним Пиром Крови. Боюсь, это была моя ошибка. Я видела тебя из-за деревьев и подумала попросить твоей помощи. Я понадеялась, что лес не последует за мной, что я смогу достичь тебя прежде, чем моя плоть не исчезла бы совсем. Но лес последовал. И он принял пищу, пощадив некоторых, которые выбрали службу ему и были среди атаковавших тебя воинов. – Голос О’Индуры треснул. Прекратив говорить, она опустила голову. Но Ракхир увидел, как он подумал, настоящую боль в ее глазах. В первый раз, он позволил себе поверить в то, что она сказала.

Подлесок вырос густо, и двоим приходилось использовать захваченные клинки, чтобы прорезать себе путь. За кустами и побегами деревьев показалась ясно видимая дорога.

- Мы почти у Холма Семени, прошептала она. – Несколько дней тому назад эта дорога была чиста. Вот как быстро растет лес, когда он напитывается кровью.

Затем они прошли сквозь узкий проход и вышли на мрачную поляну, место с траншеями, в которых лежала освобожденная от торфа красная глина, похожими на раны в битве, и отвалами от земляных работ, на которых росли низкие кусты, словно клоки волос.

- Это и есть Холм, - сказала она. – Теперь мы двинемся под землю.

Но Ракхир заколебался, все его инстинкты отказывались от дальнейшего движения. Несомненно, как только он спустится под землю в сами потроха этого зверя, который принял внешний вид леса, он будет пойман в ловушку навсегда.

- Я не уверен, - начал он.

Она подняла свою серебряную руку и положили мягкие пальцы на его губы, пристально глядя в его лицо.

- Ты должен быть уверен, Красный Лучник. Твои глаза должны быть внимательным, как никогда прежде. Твои цели должны быть истинными, а твоя уверенность полной. Мы оба несомненно умрем сегодня, если не завладеем Семенем. Моя вера в тебя заставила меня рискнуть всем, что у меня осталось – жизнью. Мы не можем продержаться против такой массы бойцов больше чем еще одну ночь. А если мы не устоим? Мы умрем и будем уже похороненными. Но если мы преуспеем, мы пойдем лунными дорогами. Я выведу тебя назад в твою собственную сферу – наш собственный мир – и укажу тебе путь к Тана Лорну. Я обещаю это.

Он набрался сил и храбрости и сказал:

- Леди, я верю вашему обещанию, а мое сердце болит по дому. Поэтому я сделаю все.

По ее распоряжению они подошли к высшей точке земляных работ, и там обнаружили скрытый от обычного взгляда зев в пещеру, в которой была построена огромная каменная арка. К арке были прилажены старинные дубовые ворота. Он догадался, что это было знакомым делом для нее, когда она прислонилась к воротам и надавила.

Они повернулись с неестественным шуршащим звуком. Открылась глубокая, непроницаемая темнота, ужасная и ждущая.

В этот раз Ракхир не колебался и, удерживаемый женщиной крепко за руку, шагнул вперед, издав почти животное рычание. Он почувствовал запах крови и отбросов – запах людей и других более гадких существ – и снова был вынужден контролировать свой страх. Затем ворота повернулись и закрылись за ними, и они оказались стоящими в вязкой тишине.

Он понял с удивлением, что ее запах был сильнее и перебивал все ужасные вони, атакующие его ноздри.

Ее теплое мягкое тело прижалось к нему, и он понял внезапно, что он последует за ней куда угодно, даже если это будет, в самом деле, неминуемый ад. Он схватил покрепче захваченный клинок и был рад, что кроме того решил засунуть за пояс отобранную секиру.

Туннель извивался как зверь от боли туда-сюда. Красный Лучник знал, если ему пришлось бы искать путь назад одному, он потерялся бы здесь навсегда. Новое, неопределяемое зловоние смешалось с вонью людей, сырости, почвы и нечистот, так что каждый вдох, который он делал, застревал в его горле, угрожая задушить его. Но ее мягкая рука вела его дальше и дальше во чрево земли.

Наконец он скорее почувствовал чем увидел впереди свет и начал определять запах. Он не встречал его на этом острове, но запах был уже ему знаком и сильнее всех, что он когда-либо чувствовал. Запах был от рептилии. Волосы на его загривке стали дыбом. Что насчет истории? Эти мелнибонейцы были полурептилиями, кровными братьями легендарных Пхурнов. Все инстинкты говорили ему поворачивать назад. Но он знал, что не мог этого сделать. Его единственный выбор был продолжать движение и молить о том, что мелнибонейская женщина не обманула его.

Теперь она шипела в его ухо:

- Мы приближаемся к Покоям Семени. Помни, что его стражники умрут, защищая его. Не будет никаких переговоров с ними. Но ты – лучник. Это твое преимущество перед всеми теми, кто приходил сюда. Единственный шанс, который у тебя есть – ты должен натянуть свой лук и послать три стрелы.

- Три? Почему…

- Увидишь.

Затем они вошли в комнату в виде сферы, чья поверхность изгибалась под их ногами. Источником света, постоянного зеленоватого свечения, были три пятна рядом с центром. Сейчас же из пола появились силуэты мужчин, и лучник приготовился, когда они начали неуклюже двигаться к нему. Он бегло взглянул на сияющие зеленые глаза, открытые зеленые рты с серо-зелеными зубами. Он знал, что эти отвердевшие воины были теми, кто посылал других, убитых в его первой схватке.

Вытянув секиру, он приготовился сражаться с ними, но она шепнула в его ухо:

- Быстро! Твой лук. Те три точки света! Пока ты еще можешь. Три стрелы!

Неохотно он засунул секиру за пояс, натянул лук, вложил первую стрелу, держа две другие вместе с древком лука. Ему стало интересно, сможет ли он в такой темноте поразить цели. Первая стрела вылетела и к его удивленному облегчению, попала точно в центральную светящуюся сферу. Немедленно комната заполнилась ужасным визгом и стоном, шипением и грохотом. Ракхир хотел закрыть уши, но не посмел. Та же теплая рука коснулась его, подкрепив его решимость. Зеленые воины остановились в неуверенности.

- Стреляй, -закричала она. – Сейчас! Сейчас!

Он подчинился.

Вторая стрела с шелестом сорвалась с бренчащей тетивы, и вторая сфера была пронзена. Снова раздался этот ужасный шум, полу-вой, полу-визг. И темнота холма задрожала от конвульсий чего-то огромного. Шум становился пронзительнее, одновременно оглушая и расширяясь, как крик некой огромной морской птицы.

Затем воины напали на него, и он был вынужден выдернуть секиру из-за пояса и рубануть двоих снизу, нырнув под взмахи их мечей. Потом упал третий с головой, надвое разрубленной сверкающей бронзовой секирой. Ракхир почувствовал ее спину за своей спиной, так как ее собственный смертельный клинок и кинжал шелестели и разрезали темноту. Кровь брызнула в лицо Алого Лучника. Он сплюнул ее в отвращении и перенес атаку на еще двоих воинов. Он был внезапно воодушевлен  осознанием того, что они могли видеть едва лучше, чем он. Давление на его спину исчезло, однако. Он потерял контакт с женщиной.

Где она была? Она предала его? Она оставила его умирать? Было ли также со всеми другими, кто рискнул украсть то, что она называла Начальным Семенем?

Опять у него не было времени крикнуть, чтобы попросить ее о помощи. С удивительной скоростью единственный сверкающий голубовато-зеленый шар приближался все ближе и ближе. Он был почти над Ракхиром, который все еще чувствовал вокруг себя давление воинов, защищающих Семя. Зловонное дыхание ударило в его лицо. Он продолжал слепо рубить туда и сюда. Его рука чертила дугу смерти. Он был залит густой, зеленой, неестественной кровью.

- Ракхир, - она больше не шептала. В ее голосе звучал ощутимый ужас. – Стреляй! Стреляй! Если ты не сделаешь этого, мы оба обречены!

Он шагнул в сторону, врезался боевым топором в еще одно тело и, используя его как временный щит, поднял лук и оставшуюся стрелу.

- Ракхир! Стреляй!

Потянув длинное древко стрелы, он нацелился и выстрелил одним плавным, инстинктивным движением.

Наступила ужасная, угрожающая тишина.

Затем раздался нечеловеческий визг такой громкости, что угрожал как его слуху, так и его рассудку. Он увидел очертание стрелы, трясущейся над ним, затем справа, потом слева, затем под ним. Свет струился из нее, распространяясь везде в темноте. Мерзкая жидкость ужалила его кожу. Вонь становилась сильнее и сильнее, и он зашатался, чувствуя позыв к рвоте и боясь, что несомненно потеряет сознание. Тогда он конечно умрет…

- Сейчас, Ронан! Защищай мою спину!

Черные тени двигались к нему, и он почувствовал кровавое бешенство, угрожающее опять. Он бросил взгляд на ее гибкое тело в скудном свете и еще раз подавил порыв хлопнуть рукой по ушам. Снова его рука схватила секиру за длинную рукоять. Снова он погрузил клинок глубоко в плоть, затем повернулся назад, чтобы схватить воина, угрожавшего ему сзади. Он боялся, что может ударить ее по ошибке.

Поднялся необыкновенный, пульсирующий зеленый туман, охвативший огромное тело  рептилии, мечущейся из стороны в сторону, разбрасывающей трупы и живых людей без разбора по земляной сфере, все это время издававшей шум – оглушающий адский крик.

Затем О’Индура оказалась за ним, и он почувствовал запах чего-то бесконечно сладкого. В гаснущем свете последнего шара он увидел ее бледные черты лица и понял, что она преуспела в получении того, что искала.

- Они сейчас в смятении от смертельных мук зверя, если она на самом деле умирает. Они едва понимают, сражаться им или бежать. Это наш момент – наш единственный момент – сбежать.

Она взяла его за руку, и он начал возвращаться по извилистому коридору, атакуя тени по мере их появления.

Лабиринт сузился, стало очень легко защищаться. Его глаза лучше вражеских привыкли к сумраку. Он мог бегло замечать врагов по слабому отраженному зеленому свету в их глазах.

И затем, наконец, они достигли дубовых ворот. Она дернула за них, чтобы открыть, и они вырвались из кургана на воздух, ощутив тяжесть проливного дождя. Ракхир был рад дождю. Он смыл с его тела худшее – голубовато-зеленую кровь. Он поднял голову и дал воде омыть его. Но она все еще суетилась. Он увидел, что она бережно держит в руках высокий деревянный кубок странной и чуждой резной формы. Эта вещь, казалось, не была предназначена для человеческих рук. 

Теперь оставшиеся воины собирались под каменной аркой входа. Ракхир почувствовал почти жалость к ним, когда они глядели в удивлении на чашу, которую держала О’Индура. Они не могли поверить, что вещь забирает у них женщина, которой они поклонялись как духу этой вещи. Он положил еще стрелу на тетиву, натянул лук и выстрелил в атакующему в горло. Это не остановило воина сразу. Он прошел, спотыкаясь, вперед с поднятым бронзовым мечом, его свободная рука потянулась к кубку, затем его ноги постепенно все быстрее и быстрее засеменили по земле, он упал и умер, раскинувшись у ног Ронана. Но все больше воинов появлялось из кургана - слишком много для него, чтобы сразиться с ними на этой естественной арене.

Стрелок все еще полностью не доверял мелнибонейской женщине. Он поглядывал на нее, пока следил за воинами. У него не осталось стрел в колчане. Он почувствовал спазмы в животе, чувство совершенного провала.

 Сделал ли он все это только для того, чтобы стать пищей для некоего хищного сверхъестественного существа?

Затем она снова оказалась сбоку него, схватила его руку и повела его назад.

- Семя у нас, - сказала она. – С помощью него мы можем вернуться в нашу родную сферу.

Она протянула руку внутрь чаши и вытащила нечто размером с грецкий орех.

- Что это? – он махнул боевой секирой и зеленокожий воин упал. Сколько же их было в этой ужасной комнате?

- Семя, - сказала она. – Положи его в свой рот. Но только не проглоти.

Он с трудом смог поверить в то, что услышал.

- Положить это в мой рот? Зачем, именем Крима, мне следует сделать это?

- Разве я подводила тебя прежде, Красный Лучник?

- Почему не ты?

- Я не мужчина и не воин. И не человек в отличие от тебя. Сделай это, Жрец Пхума. Ты не будешь сожалеть об этом!

Не смотря на все соображения, он взял Семя и положил его осторожно в рот. Он ожидал, что вкус будет неприятным, но он оказался странно сладким и утонченным. Он начал ощущать совершенно незнакомую энергию, струящуюся сквозь него. Он вспомнил свои чувства, когда, почти умирая от жажды, пересекал Вздыхающую Пустыню в поиске Тана Лорна. Он видел мираж за миражом, когда его воспаленный мозг размещал видения в абсолютно пустых местах. Конечно, он снова видел галлюцинации.

Он почувствовал внезапное, эйфорическое родство с окружающими деревьями. Он был одним из них. У него было больше чем две ноги, больше чем две руки. Взамен у него было бесчисленное количество крепких корней и ветвей. И каждая ветвь оканчивалась чем-то, похожим на оружие. Он махнул одной из его ветвей, зная вместе с тем, что если он видел галлюцинации, тогда зеленые воины тоже их видели. От удара человек отлетел назад ко входу в холм. Он махнул снова. Другой воин был отброшен назад. Он почувствовал, что серебряная мелнибонейка вскарабкалась на его спину, пока он постепенно покидал поляну, убивая и разбрасывая воинов, как терьер убивает крыс, до тех пор, пока противники не начали бояться и перестали преследовать их. Когда он остановился, чтобы отдохнуть, ее длинные теплые пальцы проникли в его рот. Он решил сопротивляться, но было слишком поздно…

Он снова стал смертным, стоя рядом с ней, пока она помещала Семя в чашу, а затем плюнула в нее. Внезапно показалась ее другая рука, которая не держала чашу, в ней был серебряный нож.

- Итак, ты, в конце концов, предала меня, - прорычал он и наклонился, чтобы схватить ее запястье, но она была проворнее его.

Он закричал от внезапной необычной боли, когда холодный нож резанул его запястье, а она подставила чашу, чтобы поймать его хлещущую кровь.

- Ты, адова сучка! Я…

Она усмехнулась в его лицо.

- Тебе не следует ничего делать. Я спасаю твою жизнь, Красный Лучник!

Со скоростью жалящей змеи она полоснула свое собственное запястье и ее кровь смешалась с его собственной в чаше.

- Семени необходима подпитка от нас. Оно отведет нас домой!

К этому времени воины перегруппировались. Он видел их сквозь деревья.

- Гляди, - прошептала она. Он увидел, что, пока он останавливал собственную кровь с помощью платка, в чаше формировались какая-то малиновая форма. Семя сверкало как рубин и пульсировало в кубке. Оно росло. Ее расширившиеся глаза отражали его свет.

Он услышал скрипящий треск, когда огромное дерево внезапно рухнуло на поляну, придавив нескольких воинов к земле. Перед его слабеющим взглядом люди начали тонуть в земле, впитываясь подобно воде. Затем другое дерево упало. Затем еще. В этот раз, когда дерево обрушилось, оно оставило огромное облако пыли в дождливом воздухе. Пыль танцевала словно освободившееся души. Деревья вокруг него окаменевали и крошились. То, на что бы ушли столетия, происходило у них на глазах - целый лес умирал.

О’Индура оглянулась. Он последовал за ее взглядом. Сама трава превращалась в пыль. Кровь, которая поддерживала лес живым, потеряла всю свою силу. То, что она сделала с Семенем, высасывало саму сущность из хищного леса и его созданий.

Затем мелнибонейская женщина бросила чашу в воздух, и жидкость, вытекшая из кубка, образовала огромную дугу, переливающуюся от красного к зеленому, затем к золотому на их глазах.

Нечто раскинулось в воздухе и повисло там, похожее на лист с длинными прожилками, сверкая и искривляясь под холодным дождем. Лес продолжал исчезать, постепенно становясь все менее осязаемым, подобно дыму. Огромный лист, тем не менее, остался, едва не более вещественным, чем они сами.

- Карабкайся на него, - сказала она. – Помоги мне.

Использовав оставшиеся силы, он приподнял ее на руках, пока она не встала на листе, который изогнул свои края, чтобы поддержать ее. Затем с ее помощью, бросив топор и меч в серую пыль, он взобрался и присоединился к ней. На языке, который он не распознал, она что-то тихо сказала, сделала движение рукой, и мир вокруг померк, в то время как лист стал вытягиваться все дальше и дальше перед ними до тех пор, пока не стал похож на длинную, с многочисленными усами виноградную лозу, распространяющую свои побеги в темно-синие глубины, окружающие их.

Ракхир, Воин-Жрец Пхума, смотрел вперед на широкие усики, толщиной с самые толстые древесные стволы, которые теперь протянулись во всех направлениях.

- Леди, - прошептал он, - что это за колдовство? Что ты создала?

Она улыбнулась, взяв его под руку.

- Я сделала путь, - сказала она. – Немного удачи, Красный Лучник, и он перенесет нас на лунные дороги, а там мы найдем дорожку, которая благодаря вдохновению, смелости и рассудку приведет меня в Мелнибоне, а тебя – в твой Тана Лорн… Видишь?

И он, в самом деле, увидел гораздо больше длинных дорог, подобно усикам виноградной лозы, распространившихся во всех направлениях в темно-синих глубинах. На них были другие существа, не все из них человеческие, идущие по этим широким, толстым виноградным лозам туда-сюда на всех уровнях, вверх и вниз, через мультивселенную.

- Мы попали на лунные дороги, - сказала она. – Мы нашли дороги между мирами. Остается последняя задача.

Его лицо напряглось от усталости, от чего-то близкого к отчаянию, так как он не смог бы бороться дальше.

- Какая задача, леди?

Увидев выражение его лица, она рассмеялась и прижалась своим теплым и мягким телом к его жесткому телу воина.

- Определить, какая из этих дорог, Ракхир – Красный Лучник, приведет нас домой.