Неулыбчивый

Он прожил 47 лет. 20 из них с нею.
Она любила его, несмотря на то, что он никогда не улыбался. Нет, поначалу эта его странность её задевала. Ведь он ни разу не улыбнулся на их свадьбе, никогда не улыбался на праздниках, и даже ни намека не было на улыбку, когда друзья травили анекдоты или по телевизору показывали выступления юмористов. А в остальном он был отличным мужем, поэтому со временем она смирилась с его неулыбчивостью.
А сегодня, открыв глаза и посмотрев на него, она испугалась. Он лежал и смотрел на неё как-то особенно грустно.
«Знаешь, - сказал он. – я умираю. Я чувствую, как жизнь потихоньку уходит из меня. Мне не хочется расставаться с тобой, но не это меня печалит. Мне больно от того, что за всю жизнь я не смог до конца разделить с тобой минуты нашего веселья потому, что так ни разу и не улыбнулся».
К вечеру его дыхание остановилось.

«Понимаешь, - Петр подбирал слова с большим трудом. – у нас в Раю принято быть веселым и беззаботным, радоваться каждому мгновенью и, конечно же, улыбаться. А на твоем лице за всю жизнь даже ухмылки никто не видел. Так что в Рай я тебя пустить не могу».
«Э, нет, святоша, так не пойдет! – возразил стоявший рядом Мефистофель. – К себе я его тоже не возьму. Он мне такого уныния на чертей нагонит, что они от работы отлынивать начнут!»

Он очнулся на следующий день, изрядно напугав санитаров морга, когда поднялся с больничной каталки и попросил зеркало. Заведующий, кое-как уняв сердцебиение, протянул ему требуемое. Санитары с интересом наблюдали из-за плеча главного, как оживший покойник корчит гримасы, глядя в миниатюрное зеркало. А он, упорно заставляя себя улыбнуться, твердил про себя: «Главное – не останавливаться». Через два часа он добился того, что уголки его губ начали слегка приподниматься. «Я смогу! – думал он. - Раз дали шанс, то должен им воспользоваться!..».