Дом образцового содержания

                ОДА



- Пора  спеть оду московским «Домам образцового содержания» советских времен! – почесала репу чае-мыслительница  Юрьна и предалась воспоминаниям о своей туманной юности.

- Где мои семнадцать лет? –  тяжело вздыхали тогда на кухне бабушка и внучка, допив компот. Одной шестьдесят пять, другой уже восемнадцать стукнуло. И затягивали дуэтом что-нибудь  красивое и грустное. Преимущественно украинское.

Семейная традиция такая. Юрьну с детства окружали люди, поющие за мытьем посуды и прочими домашними делами. Но как пели!

И дед и бабка солировали в детстве в церковных хорах. Дед в глухой мордовской деревне, а бабка в Кременчуге, в страшной тайне от отца,переплетчика, кустаря-одиночки. За красивый голос девочку взяли в русскую православную воскресную школу. Два класса закончила. Интеллигентная и начитанная дама получилась.

Вы бы тоже образованными стали, если бы с пяти лет помогали отцу книжки переплетать. И сочинения Графа Толстого, и тома энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона, и детективы старинные из журналов, "Фантомас", "«Приключения Ната Пинкертона»". Если бы так  полюбили печатную продукцию, что не расставались с ней  до 94-х лет.

Ну да. Бабка бабкой, а оду все равно петь надо, хоть и не очень хочется, да и вряд ли кто за такие фокусы похвалит. Кто же вспомнит теперь, что о достижениях заграничной химии тогда  никто и слыхом не слыхал. 

«Дома образцового содержания» это тема!

В таком доме хочется жить всем. Наши меньшие и мельчайшие братья  не исключение, рвутся именно туда – чем  они-то  хуже нас с вами?

Итак, дом № 15 по Тверской улице, на котором красовалась  загадочная красная табличка с лавровой веточкой: "Дом образцового содержания". Тот, что стоит рядом с Моссоветом, домом №13 (см. картинку!).

Зайдем в Википедию:

" № 15 — жилой дом, 1940, арх. А. Г. Мордвинов. В 1970-е годы в доме располагался книжный магазин «Дружба», в котором можно было приобрести литературу, издаваемую в социалистических странах. С 1940 по 1971 годы в доме жил певец народный артист СССР М. Д. Михайлов."

Эх, Вики, Вики, скольких замечательных жильцов дома ты позабыла! Народных артистов. Тусузов, Менглет, Петров. Мемориальные доски Михайлову, Завадскому, Мессереру прибиты к стене, но очень жаль забытого  Ивана Ивановича Петрова - Иогана Краузе. Первого русского певца после Федора Шаляпина, приглашенного спеть в Гранд Опера. Блестящего баса Большого театра с ярким драматическим дарованием,  замечательно скромного и доброго человека. 

Это к слову. К тому, что не одна я жила и радовалась соседям, не одна страдала, коллективно мучились.

Кто меня замуж выдавал?  От кого замуж тикать пришлось? Последний аргумент в пользу самостоятельной семейной жизни переполнил наконец чашу. Терпенье моё потерпело-потерпело, истончилось вконец и внезапно лопнуло. В самую жару.

Жаркое лето стояло в 80-м. В  «Доме образцового содержания» напротив памятника Юрию Долгорукому кто только от жары  не страдал!

Я всем нравилась. До сих пор дрожу при виде вывески "Дом образцового содержания".

Клопы только меня и жрали, покидали ночью бабкину ореховую кровать с резными розочками, и бегом ко мне на кухню за вкусненьким. Дед их  чем-то не устраивал, и бабка  не сильно нравилась.

А мне совсем не нравилось натираться уксусом и раскладушку на кухне им обливать. Не помогало все равно. Весь гемоглобин у студентки на паразитов уходил.

Вот этим самым летом 80-го, в самую жару, бабка в санаторий смылась, а мы с дедом-профессором занялись санитарными работами. Перевернули бабкин тюфяк, и я чуть в обморок не грохнулась, еле на ногах устояла.

Матрас себе снизу представляете? Там перетяжечки такие на пуговичках. И у каждой пуговички дружная компания плотным идеальным кружком. Друг на друге в три этажа, и носами строго в центр. Молча. Красно-коричневые, откалиброванные, один к одному,плоские и блестящие. Думают, что хорошо спрятались. А пуговичек много...

Знаете, я до сих пор о них вспоминаю, когда издалека к  автомобильной пробке приближаюсь. Очень уж автомобили формой и блеском напоминают тех самых насекомых, а строгая направленность в одну точку перекрестка, как в том матрасе, и вовсе содрогнуться заставляет. Вот бы их дустом!

Дурочкой тогда была наивной. Студенткой. Действительность воспринимала соответственно.

Страх господний утром раньше всех встать, с закрытыми  глазами пробраться на ощупь в темноте  к ванной комнате, включить свет и на белом косяке прямо перед носом  обнаружить огромного иссиня-черного таракана. С лапами и усищами все двенадцать сантиметров будут. Растопырился весь,  вытянул гадкие лапки, косяк обнимает.

Черное на белом. Только для эстетов красота. Рука с тапочком не поднималась на такое авангардное великолепие хитинно-гуталинного качества. И тапок жалко, и косяка, и времени отмывать нет. А сколько питательных веществ на единицу страшилища приходится? Даром пропадёт.

Папаша Кулюкин  невольно вспоминался, как мучил-мучил и приучил наконец жену и сыновей, моих ровесников,  майских жуков трескать. Лапки оборвать, крылышки, голову с усиками, и в рот, похрустеть и каллориями заправиться.

С женой тяжелей всего  было, но справился с задачей  ученый добытчик-отец, как он знать-то мог, что не пройдет и тридцати лет, и научникам кроме майских жуков есть нечего будет?

Итак. Черный, жирный, блестящий, страшный. Но не кусается, все путем. Так только, шок пережить и всё. Московский таракан. Порода такая.

Я разучилась их бояться лет в десять, в московской больнице, куда попала на целых два месяца из стерильного в отношении насекомых городка-новостройки. Дети быстро  отвыкают бояться.

Любимым занятием у лежачих было врачих пугать. Из чернослива изготовить таракана, с ножками,  усами из черной щетины швабры, все как полагается. На середину палаты его и ждать, когда врачиха зайдет.  На ниточке к себе тихонечко рывками подтягивать и отпускать, или просто медленно тянуть. Визга было!

О рыжих прусаках, шлявшихся через мусоропровод на кухне по всем квартирам потом как-нибудь, хотя шуршали очень, когда там на раскладушке спала. Героические попытки прогнать пришельцев победой не увенчивались, а противная смесь дуста с керосином отравляла существование людей надолго.

Однажды зимой в сессию сижу на кухне. В самый центр большой квадратный кухонный стол подвинула, учебники-тетрадки разложила,  к экзамену готовлюсь. 4 часа ночи. Тихо, хорошо, не мешает никто.  Знания беспрепятственно  перетекают  в нужном направлении, заполняя мою пустую  голову.

Вдруг понимаю, что не одна. С грецким орехом. А он почему-то катается самопроизвольно по полу. Гремит музыкально. Туда прокатится. Остановится, подождет и обратно катится, будто бы дом раскачивается.

Не сразу сообразила, что сами собой орехи по полу не катаются и дома не раскачиваются. Теоремы в голове мешали.

А он катается себе. Дай погляжу. Сунула нос под стол. Круглое, черное, размером с крупный орех. Опять этот пугательный москвич с усами? Да нет вроде. Усищ не видно. Сфокусировала зрение непосредственно на объекте.

Маленький, кругленький,  черненький,  бархатный веселый мышонок. Сидит, на меня смотрит глазами-бусинками, пытливо так и одобрительно. Очаровашка! Веселее на душе стало. Побеседовали.

Так я полюбила мышей. Нет, не мышей, а черненьких, кругленьких, веселеньких мышат. Они меня тоже крепко полюбили. Сразу с двумя подружилась. Приходили частенько посидеть на моих тапочках. Нравилось им у моих ног резвиться.

А бабке с дедом мышки не нравились, лет через пять я сама поняла почему, когда в своей квартире зажила. А тогда глупая была и полюбила мышат.

Дед взял как-то, снял с ноги свой огромный тапочек и прибил мышек. Я не видела, слава богу, на занятиях была. Но тяжело приняла известие и не разговаривала потом с убивцем целую неделю.

Юные порой склонны к категоричным суждениям и резким поступкам. Обычно мое демонстративное молчание в знак протеста дед профессор зарабатывал двойками, поставленными студентам:

- Экзамены  принимал? Сколько двоек поставил? - строго допрашивала студентка уставшего за день деда, встречая его на пороге. 

Студентов двойками не убьешь конечно, а вот мышей тапочком, насмерть, совсем не красиво.

Кто бы мне намекнул тогда, что пройдет совсем немного времени, и самой придется однажды воспользоваться  некрасивым профессорским рецептом, уже на своей территории! 

Сдается мне, что рецепт творческой интеллигенции не сильно отличался от рецепта  научной. Так и вижу добрейшего богатыря, народного артиста Ивана Ивановича Петрова с оружием в руке.

И если уж ставить настоящий памятник "Домам образцового содержания", то  стоило бы его изваять именно с него, с Иогана Краузе. Он отлично смотрелся на сцене Большого театра в роли Бориса Годунова, царя Салтана, Мефистофеля. Да в любой роли!

Взять и поставить памятник прямо напротив памятника Юрию Долгорукому.   

Или просто  прибить наконец к дому мемориальную доску, посвященную великому певцу и прекрасному человеку.            

Ну вот, спела оду полностью укомплектованному дому № 15, теперь и передохнуть можно.

Набраться сил, чтобы  воспеть  следующий «Дом образцового содержания». Потому что бегство замуж дало только временную передышку, года на полтора, а на новом, только что сданном в эксплуатацию доме, куда  переселилась, слишком уж быстро появилась заветная табличка:

                «Дом образцового содержания»

                ***

http://www.proza.ru/2012/02/29/856 - Иоган Краузе