Есть только миг

                На жидком свету сидел в неглубоком   тесном окопе.   Ждал подлета диких гусей.  Ноги мои в коленях     были до боли  прижаты  друг к другу. Спиной чувствовал  прохладу и твердость земли. Комары липли к лицу. Я размазывал их по щекам. Заправлял  край выпроставшейся из под ремня рубашки. Крутил головой во все стороны. Боялся  прозевать главного  момента утренней охоты.Птиц не было долго.
                Томясь ожиданием, я несколько раз выходил из своего укрытия и скользил взглядом  по предрассветному  горизонту. Ущербный месяц розовым парусом неторопливо бороздил  звездную пыль побледневшего неба, и лишь одна, особенно ярко мерцающая  звезда, тщетно пыталась подсветить ему мерклую дорожку в набежавшей откуда - то темной тучке.
                Дрожал  лунный   блеск на  ближнем озере.   Маячили у   горизонта огни деревень. Я стоял на краю тюменской ойкумены. Неподалеку  вилючилась полевая дорога. По ней, при желании, можно было уйти на юг, в сторону Царева кургана, а за спиной в полумгле рассвета,  дремала долина,  желающая приоткрыть всему миру свое  прекрасное лицо.
                Первой пробудилась и поднялась в небо чайка. Черный молчаливый ее профиль проплыл стороной. Следом за ней пришла на поле  гусиная ватага. Я увидел ее вовремя.  Птицы без крика и   без всякой разведки опустились в полуверсте от меня.  Я был полон нетерпеливого желания ползти к ним по-пластунски, но   вокруг них было абсолютно чистое поле. Увидят. Улетят и своим беспокойным  гоготом еще и предупредят об опасности своих товарищей, что готовятся сейчас к взлету на глухих потаенных плесах Черного озера.
                Налетела ворона. Заметила. Испуганно вскинулась над моим укрытием, и тут же  над самой дальней кромкой камышей,  что - то волнообразно зашевелилось. Гуси! Они стали выплывать из сизой мглы, но были  еще в нескольких километрах от меня.  Они шли на меня нацелено и быстро.
                Гуси  шли волнистой, низко развернутой цепью. Сейчас их было нельзя спутать ни с какими  другими птицами.
                Я угнул голову, снял с себя лыжную шапочку, и спрятал лицо. Надеялся  теперь только на свой слух. Я был уверен, что сумею вовремя расслышать шорох крыльев и позывные крики вожака.
                Все так и случилось. Звуки накрыли мой окоп. Каким - то верхним ли  боковым ли зрением я увидел их. А может я просто успел немного вывернуть голову на бок, чтоб не прозевать того счастливого мига!
                Гуси закрыли надо мной все небо. Закрыли его своими крыльями, взмахами, вытянутыми телами. И кто - то властно поднял меня на ноги, кто – то услужливо и вовремя  приложил ружейный приклад к  плечу, кто - то помог поймать на прицельную планку ближнего.
               Выстрел. Глухой удар тяжелой птицы о землю.
             -Чак! сказал верхний ствол. Осечка. Все. Охота закончена.
             Я стал засыпать свой окоп землей,  и не мог не смотреть в сторону желанной  добычи,  серым комом лежащей теперь на житной стерне в двадцати шагах от меня. Хотелось поскорее подойти к ней, поднять ее на своей вытянутой руке, почувствовать ее приятную тяжесть! Да, это матерый дикий гусак. Классика русской охоты. Я знаю, у него светлый испод,  плотное оперение, розовые лапки. И в этот момент, что - то заставило меня  оглянуться.
                В той же самой  низине, откуда ко мне  только что пришла удача, опять волнообразно заколебалась сизая даль. Зашевелилась  от множества  работающих  крыльев очередной гусиной ватаги. 
          Без всяких раздумий я прыгнул в свой полуразрушенный окоп.

Фото из ресурсов инета