III. 3 о божественной литургии

С полной версией книги  можно ознакомиться, пройдя по ссылке:
http://www.scribd.com/doc/75867476


В рамках рассматриваемого подхода нам удалось также раскрыть структуру канонического текста Божественной Литургии и более тонкую, развернутую структуру категории Церковь (для различных Церквей: Первохристианской, Православной, Протестанской, Католической). Результат опубликован в журнале «Русский Альбом» № 9 за 2003 г. Там же дается обоснование применяемой графической методике, позволяющей математизировать анализ внутренней структуры текстов, вскрыть его функциональную структуру.
Как наука, православная литургика начала формироваться в конце ХIХ века и замечательно изложена в монографии Гермогена Шиманского \II.41., см. литературу в Приложении к ней\. Однако, наука должна не только установить, как совершается обряд, источники его происхождения и его историю, но и ответить на вопрос о причинах этого, а также, обнаружив внутреннюю структуру процесса, действия, ритуала, найти его смысл, расшифровать код, заложенный в нем. Нам кажется, что предлагаемый ниже подход позволяет в какой-то степени подойти к вопросу о расшифровке внутреннего кода основных богослужений и прийти к предварительному заключению, что общая их структура универсальна, и в её основе заложена структура основного Догмата.  Можно сказать, что они – развертывание этого Догмата во времени через действие, ежедневная актуализация жизни Христовой в мире сем.

Основное, ежедневно совершаемое таинство в Церкви – таинство св. Евхаристии - происходит на Литургии, а в двунадесятые праздники – на Божественной Литургии, свершаемых по полному чину службы. Именно на них возможно и освящение миро и елея, и воды, и св. даров. На них же совершается посвящение в иерархи. Поэтому, естественно, первое, что мы попытались сделать – найти структуру чина Божественной Литургии.       
Стоит отметить, что подобный анализ (с выделением триадных сверхструктур) наиболее легко проводить с текстами на греческом, латинском, германском и славянских языках с развитым средним родом. В культурах с иной языковой традицией выявление и сохранение таких текстовых сверхструктур без привлечения дополни¬тельных, внетекстовых факторов остается проблематичным.

Основной триадой для формирования структуры Божественной Литургии может выступать триада (грех; праведность; Божье Царство). Нужно отметить, что, с точки зрения Православия, незнание Библии или невоцерквлённость тоже считаются грехом \II.12\.
Другой основной триадой может быть использована христианская триада Апостола Павла (дух; душа; тело).

 
Упрощенно, в текстах Божественной Литургии можно наблю¬дать следующую структуру:

    Освящение (Евхаристия)                Богоусыновление






                ( см. изображение в начале странички))






                Очищение (Катарсис)

Рис.III.2.8. Структура обряда Божественной Литургии.


Отметим, что христианский Догмат в краткой, ёмкой форме выражает всю Библию (Старый и Новый Завет), что мы и наблюдаем в полученной структуре основного Догмата. Мы уже отмечали ранее, что в истоках, например,  Евангелия от Иоанна, лежит учение Филона Александрийского, который предпринял первую попытку осмысления Ветхого Завета в понятиях стоической философии Платона \II.30\.

Общая структура Богослужения включает: молитвы, свершение таинств, жертвоприношение (евхаристия).
Смысл Литургии - через очищение от греха (литургия оглашенных) и внешнего, совместным порывом и призывом к горнему и схождением благодати на Св. Дары (освящение - литургия верных), создание через богоусыновление в “причастии” (общая трапеза) Собрания во Христе. Совместное воспоминание о светлом чуде Христова Воскресения в евхаристии, участие в богосхождении Христа в Храм  и ожидание момента схождения Св. Духа вызывает в участниках Литургии чувство радостного возбуждения и веры, которое и рассматривается некоторыми как результат схождения благодати (укрепление в вере).

В отличие от Православного чина в части очищения в католической мессе нет проскомидии, приуготовления Св. даров во время службы (там есть преждеосвященные дары), и нет также молитвенных поминовений святых, живых и умерших (с изъятием особых частей из просфор).
На стадии освящения  происходит непрерывное освящение Св. даров, вплоть до момента провозглашения епископом - “Сие есть тело Моё…Сие есть кровь Моя”, - и заканчивается освящение призыванием Св. духа. В католичестве, как известно, утверждается, что освящение происходит только в момент провозглашения. Общая структура Евхаристии еще с апостольских времен практически неизменна и включает: чтение св. Писания; молитвенных прошений (ектиний) и молитв; священных песнопений (стихиры, каноны). Упор делается на смысловое наполнение (на Слове) богослужений, а не на их чувственное восприятие (музыку). Кстати, именно в католической мессе Слово урезано, и выделяется музыкальный, чувственно-эмоциональный, иррациональный  элемент восприятия.  В православии упор делается больше на хоровое пение, на “умное искусство”, на видение\созерцание\понимание. Отсюда и постоянное стремление вести службу на понятном участникам языке. И ещё важное отличие Православия от католичества, где освящается только человек и человеческое. В Православии освящение затрагивает весь Космос (и человеческий, и природный, и внеземной). Христос явился преобразить весь Мир, а не только падшего человека.

Литургия - в отличие от новоевропейской литературы, театра и кино - сакрализованная общая молитва,  в которой важны не только привязка к топографии места и временным циклам (суточным, годовым), но и чин самой службы, и талант её участников. Вера – это дар, быть может, более редкий, чем иные. Не случайно, так мало Святых. Укрепление в вере – это ведь тоже схождение благодати Св. Духа. Понимание невозможно без знания, которое возможно только у верующего человека, т.к. вера позволяет из потоков информации выловить крупицы полезного в деле веры знания. И, главное, верующий человек не устает в накоплении этого зна-ния. 

Как утверждают авторы работы \II.9\ : «через откровение тайны Бога нам открывается и тайна человеческого бытия».

Использование Божественной Литургии для систематического (в идеале – ежедневного) производства благодати связано с особен¬ностью её структуры – она отражает структуру годового евангелического цикла и особенности православного учения о Церкви Христовой. Эта же структу-ра заложена и в православном Символе Веры. Отметим, что литургиче-ский год начинается с Пятидесятницы, которая фиксирует момент завершения и начала годового богослужебного цикла. Сам цикл разбивается на три четырёхмесячных периода: весенне-летний (Бог Отец, пророки, апостолы, Преображение); Богородический период (сентябрь – декабрь), связанный с нисхождением Св. Духа и вочеловечиванием Христа в Деве Марии; и основной, Богоявленческий период (от Рождества Христова до Пятидесятницы).

Если обратиться к терминологии позднеэллинского неоплатонизма 3-5 веков , в борьбе с которым и формировались литургические обряды и тексты, то необходимо упомянуть о Св. Дарах, как о Логосе \II.4, стр. 387\, в котором после нисхождения на них благодати  (образа, эйдоса Божия), в заключительной части  Освящения, этот эйдос Бога заключен, как в семени, и передается в момент Причастия  и приятия Св.Даров верующему. С этого момента  начинается очередной суточный цикл зарождения Сына Божия в теле верного (что фиксируется Благовещеньем  в тексте службы).  После отпуста и целования креста (момент распятия Исуса) возможно на¬чало следующего литургического цикла. Св. Дары в этом случае рассматриваются как логос, как способ передачи идеи (эйдоса), одушевленного образа (сущности) Бога из высшего, горнего мира в этот тварный мир.

Если обратиться к приведенной выше формуле Божественой Литургии \Рис.III.2.8\, то можно отметить не случайное совпадение сакрального момента времени, связанного с Причастием и Дня Благовещенья (конец марта), если рассматривать эту формулу, как годовой круг.
С рассматриваемой точки зрения сакрализации времени и места в Храме очень важным становится соблюдение всей изначальной полноты (в том числе и чина, и длительности, и места) суточного круга службы.
   
В символике древнегреческого мифа о рождении Эроса взыскующий в Храме Божием подобен Небесной Афродите, томящейся неблагодатностью от Гефеста, которая, взыскуя к деду своему, Кро¬носу, рождает из са-мой себя сына Эроса, премирного образа (эйдоса) космической любви \II.4, стр. 492\. В Мире Ума Эрос формируется, как божество. Но истекая из Пороса по призыву нимфы Пе¬нии в более низший Мир Души в виде нектара из сада Зевса, он выступает как Логос-семя, из которого рождаются Эросы – Гении (демоны). Наполненные энергией Мира Души, эти размножившиеся и распавшиеся на индивидуальные души – Эросы истекают в мир тварного Космоса и становятся Логосами для материи, неся в себе семя сущности уже одушевленного Эроса. В обсуждении такой ие¬рархии исте-чения (эманации) Единого в материальный мир, в обстановке ожесточен-ных споров вокруг этого уточнялись окончательные богослужебные тексты и у христиан.

Напомним, что Божественная Литургия связывает священство с прихожанами в общем деле воспоминания о Христе. В ней участвует священник (источник благодати), диакон (посредник-распорядитель) и хор (народ).  С одной стороны, Литургия связывает в общем деле трёхчинную иерахию духовенства с народом, а с другой – с главой Церкви Христовой - Исусом Христом (а  также с апостолами и св. отцами). И с этой точки зрения Литургия – связующий элемент единого Тела Церкви, ежегодно развёртывающегося в освященном времени и освященном пространстве.

Полученная выше структура текстов отражает главную особенность таких текстов:  каждое понятие, на которое разлагается понятие более сложного уровня, в свою очередь также разложимо на бо¬лее частные понятия, т.е. в данном случае любое понятие, как минимум – трехсложно. О таком нисхождении понятий от общих к более частным (от Единицы к Троице) говорил ещё св. Григорий Богослов \II.16\.  Возможен и обратный процесс: от частных, разлитых в тварном мире определений и понятий, отражающих его свойства (и свойства Бога), восхождение на более высо-кие уровни понимания, и в конечном итоге  (как предел бесконечной рефлексии, через отрицание более частных определений) приближаться к по¬знанию его сущности (отрицательное, апофатическое восточное богословие (Псевдо?) Дионисия  Ареопагита \II.17\ ).
 
Невозможно не согласиться с мнением современного православного проповедника и богослова протоиерея Александра Шмемана \II.8\: «Знание  структуры текста Догматов необходимо, т.к. более половины Литургических текстов – библейские, а структура служб, обрядов и образов, весь дух служб тесно связаны со Священным Писанием…». И далее этот автор утверждает: «Литургия Церкви состоит из молитв, чтения, обрядов, пения. В ней существует порядок, структура, в которой различные элементы связаны друг с другом, и только в этом соотношении раскрывается их истинное значение. Только видя целое, можно понять смысл и цель Литургии.»

Предлагаемый подход учитывает сакральный характер литургических текстов и позволяет вскрыть их функциональную структуру, взаимосвязь, смысл и необходимость отдельных частей.  Он указывает на фактическую привязку полного чина литургии к годовому кругу христианских праздников, который символически описывает жизненный цикл Христа на Земле (от зарождения, воплощения Св.Духа в Богоматери, вочеловечивания Христа через рождество, его крестный путь, воскресение и вознесение, и схождение его в Пятидесятнице). Он позволяет получать тексты, удовлетворяющие принципу триадичности на всех уровнях: от структуры отдельного слова, предложения, до текста в целом. Обнаруженная структура  литургических и евангелических текстов составляют основную формулу Православия (Христос\ Любовь\ Божие спасение), которая раскрывает главную тайну, ведущую к спасению человека: (Молитва \ Милосердие \ Пост).

Как утверждал известный православный богослов Владимир Лосский \II.14\: “Вся история христианского Догмата развивается вокруг одного и того же мистического ядра, которое в течение следовавших одна за другой эпох оборонялось различным видом оружия (богословские системы) против множества различных противников”. Именно это ядро, по его мнению, порождает всю духовную жизнь верующего. Именно различия в этих мистических ядрах приводит к различию в духовной направленности, к разделению в Церкви. Но именно это ядро и является генератором, источником благодати. И вся задача Церкви – в производстве этой благодати через систематическое воспроизведение в литургической службе, в своей ежедневной деятельности этого ядра.

С другой стороны, по мнению другого русского богослова, отца Павла Флоренского \II.15\, троичность (а не языческий дуализм противоположностей!) христианского сознания является основой мышления современного (православного) человека, и это нужно принимать, как факт бытия. И обретение устойчивого православного мышления связано с освоением в формальной логике трихотомии (в отличие от североевропейских бинарных антиномий).

Созерцая раскрытые выше формулы основного Догмата, Божественной Литургии, аналогичные конструкции для Учения о Церкви,  Библии,   можно вспомнить слова пророка Иова, после покаяния вдруг представшего пред Богом: ”Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя. Поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе.” \II.7.Иов 42,5-6\
Существенное отличие новообрядового православия от старообрядческого в том, что в то время, когда старый обряд требует последовательного исполнения всех элементов литургической службы последовательно, один за другим, в новообрядчестве допустимо одновременное исполнение двух, а то и более частей литургического действия.  Это сокращает время службы, но затемняет сам смысл литургии, её сакральный характер, её связь с годовым  циклом, с её трехчастным последовательным делением на всех уровнях обрядового действия.

Как писал Сергей Булгаков \II.44\: ”Богослужение – второе становление евангельских событий на Земле, … их периодическая актуализация, … их свершение…”. , это не просто воспоминание о когда-то явившемся к людям, ими распятом, но воскресшем и вознесшемся на Небо Христе. На каждом богослужении присутствующие снова становятся свидетелями этого события, соучастниками всей его земной жизни, соучастниками богожития Христа в Храме.  В Литургии воспроизводится весь жизненный (годовой) цикл Христа.

*   *    *
Если обратиться к истокам некоторых элементов православного обряда, то установлено, что образ вина, как крови-души, и причастие вином и хлебом использовалось ещё индоевропейцами (хетты во 2 тысячелетии до н. э.) при совершении военной присяги \I.36, стр.127\. Тогда же существовало и представление о едином Всемогущем Боге – защитнике обиженных и сиротливых. К этому же периоду формируется и циклическое представление о времени, о грядущем возвращении (воскрешении) царей минувшего. В структуре тогдашнего общества выделялись три основные сословия: воины (цари, как главы мужского воинского союза); жрецы-поэты-рапсоды-писцы; земледельцы-скотоводы-охотники (см. Приложение-3).

Тогда же среди индоевропейцев существовало и представление о Великом Боге, отдельные качества-свойства которого (т.е. ипостаси) проявлялись в мире как самостоятельные всемогущие божества, равноправные творцы сущего (так называемый генотеизм). В этом смысле индоевропейское многобожие дохристианского периода может быть рассмотрено, как вычленение (в понятиях тварной материи) иерархии свойств единого Бога: “Его называют Индрой, Митрой, Варуной, Агни… Тому, что есть Одно, мудрые дают разные имена: то Агни, то Яма, то Матаришван” /164 гимн, 1 мандалы “Ригведы”\.  Все боги у них суть только различные свойства единой души.

С другой стороны, из ведических источников известен индоевропейский тип религиозного обряда жертвоприношения Богу, известный как священная “тройная веда”: в ритуале участвуют три жреца под наблюдением четвертого (брахмана). Один из жрецов (хотар; служитель Агни-огня; мир Земли) читает гимны, приглашающие Бога принять участие в ритуале; второй (удгар; служитель Сурья-солнце; мир Неба) поет песни; третий (адхварью; служитель Ваю-ветра; мир Воздуха) приносит жервы и произносит священные формулы.  Главный жрец (брахман) следит за строгостью выполнения ритуала и поправляет \I.36, стр. 211\. Т.о. для исполнения религиозного обряда в индоевропейской традиции необходимо одновременное участие представителей, посвященных от трех Миров-стихий. Здесь непосредственно проявляются как космогонические представления индоариев, так и их мировоззрение. Нетрудно усмотреть в этой структуре совершения богослужебного обряда из IV-III тыс. до н.э. утвердившийся в современном христианстве ритуал совершения причастия (символическая жертва вином и хлебом) с дъяконом, хором, священником под наблюдением епископа.

Ранние индоевропейцы выделяли также и три временные исторические эпохи: древняя, изначальная эра добра – Золотой Век (в обоих мирах – телесном и духовном) жизни, света, достатка,  человеческого счастья; настоящая, теперь длящаяся эра борьбы добра и зла (как результат первородного греха - нарушения запрета употребления говядины); третья эпоха – эра грядущего возрождения, эра второй  жизни после Судного дня приговора у Моста судейского разбора, где будут отделены праведные от грешников. Отделены Судом огнём и расплавленным металлом \I.37, стр 256\. Это представление растпространялось как на весь мир и всё человечество, так и на судьбу отдельного человека. Отсюда и обычай сжигать покойников на погребальном костре – огне последнего Суда. И обычай возжигания свечей. Индоарийцы имели развернутое представление об Аде и Рае; у них существовал культ предков и огня; отсутствовало поклонение идолам.





Структура жреческих каст                Структура исторических         
 у зороастрийцев                эпох у зороастрийцев

В основе всех религиозных представлений индоариев лежало представление об основной троице, о которой мы уже не раз говорили выше: (Слово\ Поступок (дело)\Мысль), и связанной с ней триадой основных богов (Мазда\Арта\Хшатра). Слово (тайное изречение Всеведующего) познается Саошйанта (пророком-мессией), который и носитель Слова (приверженец Мазды) и исполнитель дела порядка (жрец, приверженец духа огня - Арты). (Богам\ асурам\ жрецам) - носителям добра - противостоят  (Злые боги - Друджи\ дэвы\ карапаны). Признаком поэтичности, выразительности священных текстов были симметричность, равномерность, троичность, звуковая и смысловая организованность слова. Все уровни, структуры мира в представлении индоариев пронизаны различными сущностными триадами.  Выше, при записи структур, мы воспользовались структурной триадой календаря зороастрийцев (см. Приложение-3).

С другой стороны, из-за обострённого восприятия оппозиций типа свой\чужой, друг\враг и т.п., боязни растворения и ассимиляции среди других народов одно из разветвлений индоарийства, маздаизм, стало крайней формой национализма, в котором существовал запрет (вплоть до убийства) браков с чужеземцами. Впоследствии такой запрет ввели иудаизм и мусульманство. Христиантво пошло по другому пути.

Из элементов ритуального обряда в индоариской религии существовал элемент принесения жертвы говядиной (октябрь), причащения вином и хлебом, возжигания священного огня (весна), очищение водой и огнем, трупосожжение, гимны и литургии, молитвы и песнопения, заклинания и проповеди, пророчества. Отметим, что православный обряд и догматика, в основном, окончательно оформились в малоазийских, анатолийских монастырях первохристиан, расположенных в областях расселения малоазийских индоевропейцев (св. Василий Великий, св. Григорий Богослов и св. Григорий Нисский – отцы Православия - монашествовали в Каппадокии в IV веке, где утвердилось их представление о Св. Троице \II.38\. Но именно в Каппадокии, задолго до них, ещё  во III-II тыс. до н.э. находилось религиозное ядро хеттского царства индоариев!). И их христианство формировалось в борьбе с индоиранскими манихейством и маздаизмом, что также не могло не отразиться на формах и структурах учреждаемых литургий и обрядов.

Если вернёмся к Основному Догмату  и сравним православную формулу “… Верую во единаго Бога Отца Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым. И во единаго Господа Исуса Хри-ста, Сына Божия, … от Отца рожденного …И в Духа Святаго, …, Иже от Отца исходящаго, …» с молитвой Зороастра (индоарийского пророка): «Я познал тебя, Мазда, как извечного творца, отца Воху Маны (сына) и создателя Арты (дух огня), господина в деяниях жизни…» \II.37, стр 255\, то обнаружим смысловую тождественность обеих молитв: Мазда – Бог, Отец, Тво¬рец.  Мана – Сын, рожденный (а не сотворенный!) отцом, покровитель живого.  Арта – Дух огня, сотворенный Отцом Маздой (а не рожденный!). Это три ипостаси Всемогущего - бога арийцев.

Отметим, что и догомеровская Троада (Троя) находилась недалеко от этого малоазийского индоарийского культурного ядра.

По-видимому, можно утверждать, что при исследовании Христианства необходимо учитывать влияние древнейшего малоазийско-индоарийского культурного очага, т.к. самоопределение Православия происходило в борьбе и противостоянии с ним.

У читателя может сложиться впечатление некоторой недоговоренности, незавершенности предлагаемых в настоящей главе исследований, но не только автора можно упрекнуть, что со “Словом”  он знаком лишь: “Я слышал о Тебе слухом уха; теперь  же мои глаза видят Тебя….” \ Библия, Иов 42, 5-6 \.  Надеемся, что предлагаемый подход позволит и другим  не только “услышать” Слово, но и “увидеть” это Слово во всей полноте, таинственности и сложности.

И в заключение этого раздела хочется привести слова Апостола Павла из его 1-го послания к коринфянам (гл.8):

«3.Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего ещё не знает так, как должно знать;
4.Но кто любит Бога, тому дано знание от Него.»


III.3.    О  ХРИСТИАНСКИХ  ТАИНСТВАХ

Приступая к выявлению структуры религиозных обрядов и ритуалов в различных религиях и их сравнительному анализу, убеждаемся, что они выделяют из всей совокупности внутригрупповых отношений наиболее важные, социально-значимые, необходимые для ежегодного сохранения, воспроизводства и преображения рода, и закрепляют их в системе священных (табу\ привилегий\ церемониалов). В отличие от выше исследуемых текстов (совокупности понятий),  которыми должен заниматься, в основном, фонологический структурный анализ, здесь мы имеем дело с системой социальных установок\отношений между субъектами действия. Ещё Леви-Стросс в своей структурной антропологии обратил внимание, что именно такая система установок формирует динамику, последовательность в системе понятий\наименований \I.8, Структурная антропология\.. Т.е. если фонологический, лексический, категориальный анализ даёт, в основном, статическую картину взаимосвязей между различными элементами структуры, то в ритуале мы имеем дело с динамической версией, с его развертыванием в актуальном пространстве-времени.

Ниже обнаруживатся, что структура у православных ритуалов такая же, что и полученная выше структура основного Догмата. Из этого можно сделать заключение о тесной взаимосвязи чина, последовательности действий в ритуале (обряде) с его текстом, с фонологической актуализацией. Более того, нам представляется, что изменение одной из этих составляющих ритуала (обряда) приводит к изменению и второй, текстовой. С этой точки зрения, интересно было бы проследить корреляции между измене-ниями языка богослужений (например, при переходе со старославянского на русский во времена московского «раскола» в середине ХVII века)  и самого чина этих ритуалов.

Таинство – образ приятия Св.Духа (благодати) в христианстве. В них происходит соединение видимого и невидимого, формы ритуала и его содержания. По самой сути Церкви, её природа – есть невидимое в види-мом. Именно для раскрытия этой природы, её актаулизации в чин, в по-рядок совершения таинства вносится определенный порядок, строй для обуздания чувственного экстаза возникающего во время свершения таин-ства. С другой стороны общая структура каждого таинства  согласуется со структурой основного Догмата и раскрывает её новое содержание.

Семь существующих в настоящее время основных христианских таинств, имея своё происхождение ещё в первохристианской традиции, также могут быть объединены в одной триадологической формуле, согласованной с предыдущим общим подходом, использованном при получении структуры Божественной Литургии. Согласно Православному катехизису, все Св. Таинства связаны с передачей верующему определенной благодати Св. Духа.
Так, Крещение  св. водой и Рукоположение связаны с благодатью рождения в Св.Духе (таинство Крещения Св. Огнем теперь не совершается).

Таинство очищения и исцеления Св. Елеем (Елеосвящение, Соборование), Миропомазание (Таинство печати Св. Духа), Брака и Св. Исповеди связаны с благодатью телесного и духовного очищения от греха, восстановления и укрепления в Св. Духе.
Таинство Св. Евхаристии (Причастия к Христу) связано с получением благодати Св. Даров (Тела и Крови Христовой), увеличе¬нием благодати и духовным преображением  через  Богоусыновление.

Общая структура категории христианского таинства в формализме ориентированных триад приводится на Рис. III.3 A.  этой главы.















Рис. III.3 A.  Реконструкция структуры категории «Таинство».

В той или иной форме эта структура дублируется и на уровне отдельного таинства. Для иллюстрации этого удивительного факта мы рассмот-рим подробно чин обряда Крещения, воспользовавшись текстами классического учебника по новоправославной литургике Шиманского \2.41, Литургика\.
Нужно отметить, что согласно Православному учению в любом из этих семи основных таинств обязательно подаётся благодать Св. Духа.  Другой вопрос: способен ли, готов ли участвующий в обряде принять эту благодать?

Таинство Крещения (святой водой).

Чин обряда этого таинства наиболее сложный, и в том или ином качестве он повторяется в чине других таинств. К тому же он пер¬вый в их иерархии, самый древний (с него начался крестный путь Исуса как Христа) и без него невозможно благодатное воздействие всех остальных таинств. Это таинство (как и таинство Причащения) относится к евангелическим таинствам, о которых напрямую говорится в Евангелии и которые совер-шал сам Христос. На Рис. III.3 A. положение этого обряда указано стрелками.

С первохристианских времен Крещение принималось трояко: крещение водой (крещение Иоаном Крестителем Исуса ) для принятия в общину верных; крещение Рукоположением  (от рукоположения Христом  апостолов ); крещение огнем (от крещения Св. Духом в день Пятидесятницы) – это высшая форма крещения в христиан¬стве. Рукоположение воспринимается, как второе рождение во Христе, связанное с приобретением способности передавать благодать и права совершать Таинства.

Согласно смыслу обряда Крещения, мы крестимся «во смерть и воскресение Христово», т.е. мы сначала умираем, как человеки ветхие, погружаясь в воде, а затем воскресаем в новом человеке, во Христе,  символически повторяя его земной путь. Чин обряда Крещения включает три основных элемента: очищение от грехов через усвоение основ веры (оглашение – раскаяние и покаяние, клятву и сочетание); освящение воды и елея; смерть и возрождение в новой вере (погружение в освященную воду, облачение в новые одежды, перепоясывание, крест).

Современный православный чин Крещения так же состоит из трех стадий \2.41, Литургика\: приуготовительной (оглашение) и очищения, и собственно Крещения, которое включает  два основ¬ных этапа: освящение елея,  воды; и преображение, которое включает помазание елеем воды и тела,  погружение в воду и отпуст с облачением, препоясыванием и благодарственной молитвой с возжиганием свечи.  Нужно отметить, что стуктура всего чина этого таинства удивительно повторяет структуру чи-на Божественной Литургии, реконструированную нами выше.
 
Так, очищение (катарсис, он – как и в Литургии оглашенных - свершается в притворе храма) начинается с назнаменования, т.е. наречения именем новообращенного, которое начинается с молитвы, крестного знамения и произнесения имени, и заканчивается отпустом с произнесением имени святого, в честь которого было имянаречение. Это приуготовительная триада, с которой начинается весь ритуал таинства Крещения.

После провозглашения имени идет оглашение, которое включает три (!) оглашения: 1) оглашение раскаяния (с исповедью о заблуждениях, от-речения от грехов, просьба о принятии; 2) оглашение с наставлением в догмате веры, которое  включает  клятвенное обещание о принятии догмата веры  и отречения от всех заблуждений, исповедание догмата веры,  и завершается второе оглашение предогласительной молитвой; 3) оглашение отречения от диавола  и сочетания Христу, которое начинается благословением священника,  тройным отречением от диавола (на запад) и заканчивается трой¬ным сочетанием со Христом (поклонами на восток).

Третьей частью стадии очищения является молитва о крещаемом, ко-торой и завершается обряд очищения крещаемого. Всё это совершается в притворе храма, как и часть этого же обряда в чине Божественной Литургии, когда идет Литургия оглашенных.

После духовного очищения и благословения к крещению все входят в храм и в зале собрания проходит обряд освящения купельской воды и елея помазания. Этот обряд имеет то же значение, что и евхаристия, в которой освящаются св. дары через призывание и схождение Св. Духа. В таинстве Крещения освящается крещальская вода в купели и елей, который применяется для помазания воды и тела крещаемого (очищения и укрепления в силе благодати).  Как и Евхаристия в Литургии верных эта стадия (литургия освящения) обряда Крещения также состоит из трех частей:
1) вынос в храм купели, свечей, кадильницы и мирницы, креста, Евангелия, воды и елея. Эта часть приуготовления для Крещения в храме начинается с переоблачения священника в белую фелонь и каждения окрест места крещения (в точности повторяется ритуал Литургии); выноса и каждения купели; возжигания вокруг неё свечей и свечей для восприемников.
2) С возгласа «Благословенно Царство…» начинается вторая часть освящения, великая ектинья (молитвенное прошение) на освящение воды. Вода освящается при чтении ектиньи через трехкратное знамение креста над водой, погружение руки (перстов) в воду и дуновение на неё (триада освящения: крест\рука в воде\дуновение).
 3) После освящения воды идет освящение елея для помазания через трехкратную молитву, дуновение на него и знаменование креста над ним (север\юг, восток\запад). На этом  стадия освящения воды и елея завершается.

Освящение - это отдельная, самостоятельная часть обряда Крещения, т.к. святой елей может быть приуготовлен заранее и храниться в ковчежке, вместе с Миро. Также и вода может быть освящена прежде для Кре-щения предыдущих крещаемых.  Нужно отметить, что, как и в Литургии, все три стадии обряда Крещения носят довольно самостоятельные функции, и особое смысловое и символическое значение. Как и в Божественной Литургии, в этой части обрядового действа при совершении таинства предполагается обретение водой и елеем благотворных для совершения таинства свойств, т.е. они обретают качественно новые свойства и становятся св. водой и св. елеем. Можно сразу, по освящении воды и елея, осуществлять погружение без помазания воды елеем. Однако, с течением времени свойства св.воды могут ослабевать, её сила упасть, поэтому для усиления её свойств применяют обряд помазания св. воды перед погружением. Но это реализуется уже на следующей стадии обряда.

Если вернуться к календарно-обрядовой символике данного обряда, то момент завершения освящения воды и елея приходится на конец условного календарного года, т.е. на святки. Или 2/3 от церковного года (если считать от Пятидесятницы). Таким образом, символически подготавливаются условия для самого таинства Кре¬щения, наиболее благоприятным временем которого является двунадесятый праздник Крещения Господня (Богоявление, 19 января).

Приводимая ниже реконструкция структуры обряда Крещения (в рамках метода ориентирован¬ных триад) удовлетворяет этом условию. Начало следующей, третьей, заключительной стадии обряда Крещения (помазание, погружение и отпуст), непосредст-венно связанное с самим таинством новообращения, воцерковления, богоусыновления через Крещение, как раз приходится на начало календарного года.






Рис.В. Структура чинопоследования элементов обряда Крещения

Стрелками задаётся начало обряда Крещения. Цепочка обрядовых действий идёт  по часовой стрелке вокруг каждой оси.

Если на первой стадии обряда Крещения (очищения) происходит духовное освобождение крещаемого от грехов ветхого человека и его духовное обновление, то на третьей стадии новокрещаемый после укрепления через помазание елеем умирает (как человек ветхий) при погружении в св. воду и обновляется, воскресает во Христе через облачение в светлые одежды. Мы определяем эту стадию как богоусыновление (воскресение, преображение). Обряд богоусы¬новления в Крещении во Христа включает три части:
1) помазание (укрепление) св. елеем воды, помазание св. елеем  тела \чело, грудь, спина, руки, ноги, уши и др.\;
2) погружение в св. воду (трехразовое, на восток, крещальная формула);
3) отпуст, через облачение в белую ризу, с произношением отрывка из Евангелия, и перепоясывание пояском; переда¬чей нательного крестика; и свечи при чтении молитвы «Бла¬гословения».
 
      На этом завершается чин обряда  этого таинства.
      
В следующем сразу за Крещением Миропомазании (ещё называемым Печатью Св.духа) крещаемому подается благодать участия в  Св. Таинствах. Ему дается право участия в приятии Св. духа через посредство пре-емствующей  благодать от Христа епископской Православной Церкви. Это «Печать» личной Пятидесятницы для мирянина \II.44\.
       
В  статье “Единство церкви” \II.44\, о. Сергей Булгаков пишет, что богословие должно пытаться раскрыть не структуру Бога (что невозможно!), а структуру откровения о нем, т.е. структуру (текстов\обрядов\литургий). Именно в этой структуре и проявляется то невидимое, сокрытое от простого взгляда, что заключено в Слове.  Благодаря этой структуре, повторяющейся на всех уровнях Церкви, в каждой её части проявляется эстетический момент богослужения, уравновешенность, соотнесенность отдельных  элементов, то самое “небо на земле”,  которое так привлекает к Православию.

Именно попытка нарушения этой структуры, непродуманная ломка чина службы привели к появлению “раскола” в XVII–ом  веке. Часть православных, чутко и остро почувствовав эту грубость, ушла из канонического подчинения Церкви и даже эмигрировала, пытаясь сохранить благолепие прежнего чина.

С другой стороны, уже на стадии выхода этой книги, нам попалось любопытное исследование, проведенное в конце 60-х годов прошлого века, посвященное вычленению элементов обряда посвящения (инициации) молодых воинов в варну (касту)  “кшатриев” в Махабхарате и в Ригведах \I.62, I.63\.  Приводя убедительные аргументы в пользу такой трактовки части мифов об Арджуне (третьем из братьев-пандавов, посланным к Вишну, Шиве и Индре обучаться воинскому искусству и за волшебным оружием), автор указанного исследования приводит согласованную в деталях последовательность основных элементов этого ритуала посвящения, зафиксированного письменной традицией ещё в середине I – го тыс. до н.э.

Согласно предлагаемой ими реконструкции, весь ритуал посвящения Арджуны, растянутый на один год, состоит из следующих основных час-тей:
1. Очищения, которое включает уединение, пост, самоистязание-исповедь;
2. Приобщения, включающее: (а) - испытание ( на мосту с помощью ряженных \о роли которых мы уже говорили\, унижения и мучения, побои, ритуальная смерть); (б) – откровение, включающее воскрешение, имянаречение \второе имя, кличка\, посвящение в тайные, священные мифы и сказания, в священные тексты, ритуальные предметы; (в) - жизнь в лесном доме (подбор и включение в “дружину”, изоляция в доме тотема, тренировка-обучение).
3. Обряда реинтеграции (воскрешение, рождение “дваждырожденного”, возвращение из “иномирья” в селение, наложение различных табу, запретов).

Из приведенного текста мы видим, что этот обряд имеет то же, что и в рассмотренных выше главах, трехчленное деление на всех трех выявленных в цитируемой работе уровнях этого ритуала. 
       


Структура ритуала посвящения «дваждырожденного» у индоарийцев  постведического периода.

Мы вынуждены были переставить в триаде второго уровня  функции «откровение» и «лесная жизнь» \пункт (б) и пункт (в)\, т.к. считаем, что посвящение в священные тексты происходит уже на какой-то заключительной  стадии обучения в доме родового тотема (а не перед приходом туда). Это следует из устройства самого святилища тотема (см. Приложение-1). Весьма вероятно, что не все из инициируемых выдерживали само обучение. Тогда они вряд ли получали второе имя. И уж, точно, не посвящались в тайные предания\секреты родового тотема.

Из сравнения с православным таинством Крещения видно, что обряд посвящения в воины-кшатрии имеет ту же, только несколько усеченную структуру главных и второстепенных функциональных частей. Из этого можно заключить, что сам ритуал Крещения, последовательность следования элементов таинства, их смысловое и символическое наполнение создавались по типу ритуала такого посвящения у индоариев (малоазийских \Каппадокия?\ или собственно индийских). Конечно, всё это было переосмыслено в духе Ветхого и Нового заветов и привязано к ежедневному и годовому христианскому циклу. То, что формально такие структуры ни ведическими жрецами, ни Святыми Отцами церкви Христовой специально не рассматривались и не выделялись, ещё ни о чем не говорит. Такое выстраивание обряда происходило на подсознательном уровне, и делали это, как видим, весьма талантливые  люди, поэты, способные почувствовать значение отдельного Слова (категории) в каждом месте текста.  С другой стороны, приятно убедиться, что вера, которая пришла с молоком матери, имеет более чем пятитысячелетнюю историю. И что в ней заложены те же принципы и структуры, что и в самом  языке, в самой культуре.  Может быть, ради подтверждения этой неразрывности, которая вдруг выявилась и осозналась уже на конечном этапе редподготовки, и была написана настоящая книга?
Пусть читатель, если он все же добрался до последней страницы кни-ги, сам ответит на этот вопрос.

Р.S. Автор, не будучи иерархом Церкви и вынужденный использовать случайные источники текстов, допускает наличие определённых неточностей и несоответствий в определениях и порядке литургических служб. За что приносит извинения, но выражает надежду, что предлагаемый подход при исследовании текстов поможет лучшему пониманию и усвоению Православия в современном мире. Мы не предлагаем новой концепции или новых толкований религиозных Догматов и литургических текстов, а пытаемся раскрыть предзаложенные в Предании особые структуры и трудноуловимые при обычном рассмотрении связи.