Первая российская гимназия

Морозным январским днем 1703 года  пастор Иоганн Эрнест  Глюк  под конвоем был привезен в Москву. Перед его потускневшим взором  все еще стояли  страшные картины разорения  Мариенбурга, и он, уцелевший чудом, в свои 50 лет выглядел стариком и желал одного – смерти.  И все же, оглядываясь  на пройденный жизненный путь,  Глюк   временами упрекал себя за излишнее отчаяние, ибо Бог дал ему возможность  немало потрудиться   во имя веры и просвещения.
И.-Э.Глюк родился в Веттине близ Магдебурга. Получив богословское образование в Виттенбергском и Лейпцигском университетах, он в течение 22 лет служил пастором в Мариенбурге  – нынешнем городе Алуксне в Латвии. В отличие от большинства своих коллег,  Глюк преподавал  Слово Божие на латышском языке. Он перевел Библию на латышский язык  и организовал несколько школ, в которых латышские дети могли получить  образование на родном языке. По его инициативе  в Мариенбурге была открыта русская школа для детей  старообрядцев, бежавших от преследований из России.   Эта  полная трудов, но спокойная  и, казалось бы, стабильная жизнь была прервана  25 августа 1702 года, когда в начале  Северной войны  русские войска вошли в Мариенбург. То был самый страшный день в жизни Глюка, и мог ли он  вообразить тогда,  что эта трагедия  сделает его  основателем первой российской гимназии, а его  служанку Марту – первой  российской императрицей? Но случилось именно так.
В феврале 1703 года пленному пастору поручили   обучать иностранным языкам  нескольких русских детей, которым предстояла служба в Посольском приказе.  Глюк, не привыкший  к праздности, с  жаром  взялся за новое дело  и в начале 1705 года  добился присвоения своей школе статуса гимназии.  По его замыслу, она должна была готовить  не просто государственных служащих  со знанием языков,  а мыслящих,  образованных  людей, готовых продолжить образование в  европейских университетах. Глюк хотел преподавать в ней  немецкий, французский, латинский, древнегреческий, древнееврейский и сирийский языки, географию, физику, политику, философию, а также танцы, верховую езду и этикет. Для своей школы Глюк составил учебники  на русском языке, пригласил из-за границы учителей.  Но в мае 1705 года  он неожиданно умер, и  вскоре выяснилось, что  гимназия существовала только благодаря его энтузиазму. Нового ректора вскоре сместили за «неистовство и развращение», но и его преемник  был не  намного лучше.
И все же начинание Глюка  не оказалось бесплодным. Многие  его питомцы были  посланы  учиться за границу  и стали просвещенными государственными деятелями. Впрочем, кое-кто  предпочел судьбу «невозвращенца».
«Гимназия Глюка была у нас первой попыткой завести светскую общеобразовательную школу, – писал историк В.О.Ключевский. – Мысль  оказалась преждевременной. Требовались не образованные люди, а переводчики Посольского приказа».

Фрагмент из книги: Инга Томан. Памятники истории и культуры московских немцев. М.,2013

Статья была опубликована в газете "Neues Leben" (1990, №37; 1996, №40) журнале "Жизнь национальностей" (1996, №12) и "Московской немецкой газете"