Записки проводницы. Ч. 1. Поражённый, убитый, очар

Поражённый, убитый, очарованный…

Раннее утро или глубокая ночь. Четыре часа. Темно. Станция под названием «Свердловск» (мне больше нравится называть Екатеринбургом) гостеприимно встретила порывистым ветром и низкой температурой. Юбка, форменная рубашка с коротким рукавом и пиджак никак не спасали меня от холода. Выпустив выходящих пассажиров и запустив новых, я встала в тамбуре у открытой двери и как могла пыталась себя согреть: прыгала с ноги на ногу, куталась в пиджак, потирала руки и задавалась одним вопросом: «Ну почему в Екатеринбурге так долго стоим?»….
- Что, замёрзли? – услышала я голос из-за открытой двери вагона. Я оглянулась и увидела перед собой высокого и плотного с бородой мужчину лет шестидесяти, который десять минут назад сел в мой вагон.
- Да, немного, - ответила я.
- А бельё скоро выдадите? – спросил он.
- Как только тронемся. Подождите, пожалуйста, - я старалась ответить как можно учтивее, чтобы задобрить пассажира, который вынужден в четыре часа утра ждать пока ему принесут постельное бельё.
- Хорошо, я подожду, - сказал он и ушёл на своё место.
Наконец, поезд тронулся. Я принесла бельё двум вошедшим пассажирам и пошла к себе. Не успела я зайти в служебное купе, как пришёл тот бородатый новый пассажир и, сказав, что потерял полотенце, попросил меня найти его. Я прошла к его верхнему месту и, несмотря на то, что в вагоне было темно, увидела полотенце, которое лежало на сетчатой полочке, прикреплённой к стене. Я вытянулась, кое-как достала это полотенце и протянула его пассажиру. Тот, в свою очередь, как мне показалось, попытался схватить меня за талию, но я вовремя увернулась, положила полотенце на его одеяло и быстро ушла. Закрыв дверь служебки, я принялась греться, кутаясь в плед, а заодно и распределять билеты по кармашкам папки, подсчитывая количество пассажиров.
Стук в дверь оторвал меня от дела. Дверь открылась и в моё служебное купе заглянул тот самый мужчина.
- Я вам не помешаю?
- А что вы хотели?
Он полностью вошёл в служебку, прикрыл немного дверь и сел на корточки напротив мойки.
- Мне что-то не спится…. – протянул он. – Можно я у вас посижу? Я вам мешать не буду. Как только вы захотите, чтобы я ушёл, я уйду.
Я была слегка шокирована подобной ситуацией. Неизвестно кто пришёл в мою служебку, уселся так, что отрезал мне все пути к бегству, ещё и собирается просидеть у меня непонятно сколько времени. Мысли ведь плохие всегда первыми приходят, вот я и приготовилась мысленно к самому худшему.
- Вообще-то я занята сейчас.
- А что вы делаете?
- Я пересчитываю количество пассажиров и сверяю всё в документации, - ответила я, делая вид, что я очень занята, и принялась якобы копаться в бумагах.
- А как вас зовут?
- Мария.
- А по отчеству?
- Алексеевна.
- А вы хотите узнать, как меня зовут?
- Ну, скажите уж…. – выговорила я тихо.
- Александр Николаевич. Очень приятно с вами познакомиться, - отрекомендовался он.
- Взаимно, - равнодушно ответила я и снова занялась бумагами.
Вдруг Александр Николаевич, не меняя своего сидячего положения, пододвинулся ко мне ближе и потянул ко мне руку, пытаясь достать до моего бейджика. Я вскочила с места и смотрела на него огромными от удивления глазами.
- Да не бойтесь вы, - улыбнулся он. – Я хотел имя полное посмотреть.
- На двери служебного купе с той стороны висит табличка с моими инициалами, - протараторила я, намекая на то, что ему следовало бы покинуть моё служебное помещение.
Но, к сожалению, Александр Николаевич моего намёка не понял и снова уселся на корточки у дверей.
- Я сейчас, правда, очень занята, вам лучше пойти спать, - я старалась сказать ему это как можно корректней, чтобы не разозлить странного пассажира.
- Я подожду пока вы освободитесь. Я в поездах никогда не сплю, у меня бессонница, - спокойно ответил Александр Николаевич.
- Но я освобожусь не скоро. Я сейчас закончу с документами, а потом мне ещё нужно помыть полы, помыть посуду, повесить в туалетах бумажные полотенца….
Его это не взволновало. Александр Николаевич продолжал сидеть на том же месте. Отложив бумаги в сторону, я встала и попыталась пройти мимо него к кипятильнику, чтобы проверить уровень воды. Поняв, что мне нужно выйти, он меня пропустил и вышел сам. Я быстро глянула на кипятильник, зашла снова в служебку, открыла один из  ящиков и достала два рулона бумажных полотенец. Потом снова вышла, закрыла ключом дверь и направилась в другую сторону вагона.
- Ладно, как я понял, вы заняты. Я подойду попозже, - сказал пассажир и ушёл на свою верхнюю полку.
Я быстро поменяла полотенца, вернулась в служебку и прикрыла дверь, жалея, что нельзя закрыться на ключ изнутри и, стараясь вести себя как можно тише, стала мыть посуду. Но не греметь стаканами не получалось и я всё время боялась, что мой покой снова будет потревожен странным пассажиром. К счастью, мои опасения не подтвердились, и до утра я спокойно сидела в служебке, пила чай, читала книгу, смотрела в окно и иногда выходила, чтобы встретить и проводить станцию.
До конца смены, которая заканчивалась в полдень, я почти не видела этого пассажира. Он долго спал, пару раз выходил на станции подышать воздухом, иногда просто проходил мимо по коридору. Я успокоилась и, сдав свой пост, пошла отдыхать.
На новую смену я заступила в полночь. До утра сидела в служебке: позавтракала, несмотря на время, подремала, закутавшись в плед, так как в вагоне ночью очень холодно, а из окна постоянно дует, почитала книгу (надо сказать, что читала я «Анну Каренину» Толстого), помыла полы….
Уже рассвело, некоторые пассажиры проснулись. Проснулся и Александр Николаевич. Он заглянул ко мне в служебку как раз тогда, когда я читала, и поздоровался. Я тоже поприветствовала его и, подумав, что больше ему ничего не нужно, продолжила читать.
- Надо же, впервые вижу читающую проводницу, - монотонно растягивая слова, сказал он.
- Зря вы так. Чтение в поезде – обычное дело.
- Но, всё-таки, в наше время читающий человек – редкость, тем более в вашей профессии.
- Это не моя профессия. Это можно сказать - хобби. Я студентка филфака, следовательно, проводник – не моя профессия.
- Надо же! Вы меня поразили! Вот уж никак не ожидал встретить филолога на железной дороге….
- На железной дороге ещё и не такое встретить можно, - улыбнулась я и успокоилась, ведь пока наша беседа носила вполне культурный характер.
- Нет, всё-таки вы меня поразили. А что вы читаете?
Я закрыла книгу и повернула обложку в его сторону, чтобы он мог увидеть название.
- «Анна Каренина», - сказала я.
- Что-то не слышал о такой книге….
Я впала в ступор. В его возрасте не слышать о таком произведении! Конечно же, я подумала, что, раз он не знает и не читал «Анну Каренину», то он человек недостаточно образованный. Конечно, я зря сделала такой вывод, ведь это не показатель, но во мне проснулось филологическое тщеславие и, я не могла не подумать так.
- Странно. Это очень известное произведение Льва Николаевича Толстого. Его знает каждый школьник.
- Нет, конечно, Толстого я знаю, но об этом произведении не слышал. А о чём оно?
- Ну, как вам сказать…. – замялась я, но потом решила пересказать сюжет «Анны Карениной» в упрощённой форме. – Ну, главная героиня – Анна Каренина, полюбила Вронского, ушла от мужа, а потом бросилась под поезд.
Конечно, это был «гениальный» пересказ, но мне так лениво было вдаваться в подробности, рассказывать о философии произведения, об исторических реалиях того времени, о героях и их характерах и прочих заумных для обычных людей вещах, о которых филолог может говорить бесконечно. Поэтому я бесцеремонно пересказала самую суть по-обывательски просто и даже грубо.
- Ну, вы меня просто убили! – воскликнул Александр Николаевич. – Суть то не в этом! Главное для Толстого было показать судьбу и жизнь женщины XIX века….
Я от удивления чуть не раскрыла рот. Несколько мгновений я сидела и моргала, удивлённо глядя на этого человека. Теперь поражена и убита была я.
- Подождите, вы же сказали, что никогда не слышали об этом произведении… - вымолвила я. – Вы сказали, что не читали….
- Ну что же, вы меня совсем за дурака принимаете? Я пошутил. Как мог я не читать этого произведения? Я же военный, полковник в отставке. У меня дома большая библиотека, я ещё во времена Советского Союза книги из-за границы привозил.
- Извините, я не знала. Я не думала, что вы шутите, - принялась оправдываться я.
- Ничего, ничего, бывает, - улыбнулся Александр Николаевич.
Дальше мы минут двадцать говорили о литературе, об образовании в России, об истории, просто о жизни. Я рассказала о том, что я начинающий писатель, редактор газеты, он в свою очередь рассказал о себе. Всё моё недоверие к этому странному пассажиру исчезло, и я совершенно спокойно с ним беседовала.
- Ну, вы меня очаровали, Мария, - сказал полковник в отставке, когда мы завершили нашу культурную беседу.
- Да ну, что вы….
- Нет, нет, очаровали. Мог ли я подумать, что проводница читает Толстого, может поговорить об искусстве, о литературе….
- Вы недооцениваете проводников. Что за предубеждения? – удивилась я.
- Это не предубеждения. Просто я очень часто ездил в своё время в поездах, и мне приходилось сталкиваться с разными людьми, но такой как вы я ещё не встречал.
- В поездах много хороших и интересных людей, - подвела я итог разговора.
Александр Николаевич вышел на своей станции как раз перед концом моей смены. Была ночь, я кое-как разбудила его, он собрался, и мы попрощались, просто учтиво сказали друг другу: «До свидания». Я много встречала разных и интересных людей, но Александр Николаевич остался для меня загадкой. Не зря я называю его в своих записках «странным пассажиром» - такой поражённый, убитый и очарованный странник.